Richard Armitage. Thorin Oakenshield. Фан-клуб.

[Entwife]

2900!

[Bhanu]

Сообщение от Entwife

Bhanu - !

Спасибо, я старалась...

[harutyan]

Сообщение от йодо брегович

Крышебоязни у него точно нету

В его присутствии крыши имеют свойство отъезжать, чего их бояться то

[Aliona]

На просморт не успела, но хоть 2900 страницу застала! У-РА!

[Victoria]

Инь, поздравляю тебя с Днем Рождения! ..... поздно, но так получилось.

Сирень.

Вечерело. Наступало то краткое время дня, которое можно поймать и остановить взглядом и памятью, только если специально вглядываться и настроить себя на встречу с ним как настраивают скрипку перед концертом. Только иногда, очень редко получается окунуться в него случайно... вот художник берет кисть .Опускает её в синюю краску. Раз, и вы уже головой в этой минуте, в этом мгновение вечера. Краски еще не гаснут , но перестают так резко и непреодолимо отличаться одна от другой, как на рисунке ребенка отличается край неба от края земли, разделенные жирной черной полосой горизонта. проведенной по середине листа. Синий бархатный свет неба, серебрящийся белый , черный цвет стволов и веток. переставший притворяться коричневым, розоватый румянец неоткрытых бутонов - все это, объединенное светом восходящей луны. начинает звучать одной, плавно разворачивающейся мелодией, говоря : " Смотри ! День отгорел, он был ярок и суетлив. Радостен и печален... и что бы он не дал твоему сердцу, он закончился! теперь пришло мое время, нужно только немного сосредоточится, отпустить от себя день, и я подарю тебе все сказки весеннего вечера, все его ожидания, все волнения в крови и сладость от предвкушения неведомого счастья....Смотри! Слушай...." В этот самый час в саду в том углу , где безраздельно царствовала сирень появлялась она. Тонки пальцы обмакивались в пышные соцветия и, скользя над травой бесшумно, как лунное приведение, она обычно проходила ,ни с кем не заговаривая, и я каждый раз страшился даже, что кто-нибудь подойдет и разрушит эту тайну банальным замечанием или попыткой произвести впечатление. Если бы в воздухе, вмести с ароматом сирени, повис вдруг вопрос: « Как вам нравится сегодняшняя погода?» боюсь, красота вечера потеряла бы для меня половину своей прелести.
Однажды совершается преступление ! И крупные соцветия сирени на моем столе оттягивают тонкие ветки вниз, как тяжела корона из золотых кос тянет назад гордую голову красавицы. Преступление совершилось утром. В решительности охватившей меня после долгого и безрезультатного ожидания виновно было то обстоятельство , что луна и моя красавица внезапно покинули меня. Вечер накануне был ветреным и сырым на столько на сколько может быть неприюным холодное одиночество, постигшее вас после расставания с ароматными и теплыми объятьями милой вашему сердцу женщины.
-------------------
Случалось ли вам после долгих лет разлуки встретить близкого человека, скажем любимого дядюшку , память о котором словно одна из ярких нитей вплетена в тот прекрасный , красочный узор, в какой превратились с прошествием времени дни вашего детства. Лицо его с морщинами возле углов рта, залегшими скорее от милой привычки предаваться веселью самозабвенно и с готовностью, с вечно покрасневшим кончиком широкого носа, выдающим любителя выпить и закусить вкусно, долго и в хорошей компании и не претендующим на благородство происхождения, памятно вам и любые изменения , которые внесет в эти черты неумолимое время станут вам то час заметны как перестановка давно знакомых предметов в любимом доме.
Так почувствовал себя я войдя в комнату над кухней в которой обитал уже три года до этого и покинуть которую собираюсь и до сих пор. Я знал свой светлый , но не слишком просторный приют как лицо любимого родственника. Он вполне соответствовал моим вкусам и потребностям, не претерпевающим больших изменений, и, что еще более важно, отвечал состоянию моего кошелька. Принимать в нем можно было только самых близких людей , осуждения которых не стоит ожидать и советов которых не приходится бояться. В этом была и своя прелесть: в моем гнезде под крышей бывали только близкие мне люди, появление которых в любой час дня, да и ночи тоже не вызывает в душе ничего отдаленно похожего на раздражение. Не предвидя удивительного и основательно излечившись от утренней своей печали при помощи двух бутылок шампанского и неиссякаемого фонтана красноречия моих тогдашних друзей и не менее неиссякаемого источника песенок разного уровня фривольности, какие исполнялись тогда в дешевых кафе , я переступил порог своей комнаты.
Аромат, тревожный и прохладный, дотрагивающийся до сердца , совершенно прямо, без посредства каких-либо органов чувств, лишних и не нужных, как бывает, смотрит вам прямо в глаза ясный преисполненный пытливости взгляд очень юной девушки, которую еще не успели научить, что смотреть в глаза мужчине не позволительно и неприлично.
Этот аромат встретил меня на пороге, дотронулся до рукава прозрачными пальцами, цепляясь за грубую ткань костюма. Его обращение ко мне было так понятно, как, если бы я слышал голос, или читал слова написанные чернилами на бумаге. Он спрашивал, тревожно и немного печально, он был откровенен со мной и ничего не таил, только на самом дне плескалось предчувствие неизбежной горечи расставания. Я невольно оглядел комнату. Все было тем же, все такие привычные предметы стояли на своих местах. Хотя по первому моему впечатлению я готов был поспорить, что в комнате произошли сокрушительные перемены.
Лишь на столе пред раскрытым окном лежал уже осыпанный несколькими увядшими цветами сирени маленький листок бумаги, вырванный должно быть из записной книжки и не сразу мною замеченный. Я подошел к столу охваченный внезапным тревожным предчувствием, хотя этот листок мог быть оставлен одним из моих знакомых, не заставших меня дома, или оказаться требованием от моего редактора срочно переделать статью к завтрашнему выпуску газеты..... но все это даже не пришло мне тогда в голову. Быть может виной тому все тот же аромат сирени, ставший в моей комнате еще одним жильцом временным , но оттого не менее заметным, или вечное ожидание чего-то необыкновенного и чудесного, что должно было последовать из самых заурядных обстоятельств, свойственное всякой молодости, пусть она даже протекает в отдаленной деревушке, где не происходило ничего необычного в течение многих десятилетий, и покидающее нас, прогоняемое опытом, основанным на бесплодных ожиданиях и череде скучных и нудных подробностей.
Листок был исписан торопливым карандашом. Изящный женственный подчерк в нескольких строчках, не здороваясь и не прощаясь, приглашал меня следующим вечером встретится у скамьи в парке, в том самом месте, где я так часто проводил вечера, ожидая появление своей чудесной незнакомки. Мысль о том, что мое внимание, робкое и благоговейное, было замечено той, кому оно было адресовано, сначала несмело постучала в дверь, а затем, распахнув её, заполнила меня целиком, отдав во власть мечтаний неясных, но сладких и радостных, быть может, особенно потому, что они вспархивали, трепеща радужными крылышками тропических птиц, не отягощенные никакими подробностями и деталями, неизбежными спутниками более зрелого ума и более опытного сердца.
Не могу припомнить, как я провел весь следующий день. Должно быть, он прошел вполне обыкновенно. В этом состоит огромное различие между событиями внутренними и внешними: мы скорее склонны замечать, как изменяется прическа или фасон галстука у мало знакомого нам человека, тогда как все те огромные и сокрушительные перемены, что потрясают внутренний мир, пусть даже и нашего близкого друга, все те землетрясения и цунами, открытия новых земель и поднятия Атлантиды со дна океана забвения проходят для нас незаметно, в молчании, никем не понятые и лишь последствия этих событий доносятся до нас иногда. Так и я, наполненный до краев предчувствиями, мчавшийся на всех парусах на корабле под именем «Надежда» к далеким и не ясным берегам Приключения, производил должно быть на окружающих впечатление весьма заурядное.
Ощущение, что вечер никогда не наступит, преследовавшее меня в тот день оказалось ошибочным. В положенный час солнце, приласкав напоследок черепичные крыши домов, взбиравшихся в гору, улеглось в колыбель морского горизонта. Я конечно же явился к скамье раньше указанного в записке времени, устав измерять шагами соседние улицы и рассчитывая украсть у случайности несколько лишних мгновении встречи.
Однако , несмотря на то пристальное внимание, с каким я вглядывался в дорожки парка, голос за моей спиной прозвучал неожиданно .
- Вы пришли! Как я надеялась и как боялась, что вы не придете… Но вы все –таки пришли.
Радость , которая звучала в голосе, прерывавшемся, должно быть, от быстрой ходьбы, заставило мое сердце биться сильнее. Поворачиваясь к своей незнакомке я едва ли знал, что собираюсь теперь сказать, но её искреннее приветствие приободрило мое красноречие.
- Могло ли быть иначе?! Я не смел надеяться , что буду иметь удовольствие познакомиться с вами.
Она стояла на гравийной дорожке, в двух шагах от скамьи, разделявшей нас. Я как сейчас вижу её, замершую на миг в той позе, в какой замирает птица, готовясь взлететь. Светлое платье в синеющих сумерках светилось собственным серебряным светом, темная шаль охватывала покатые плечи слишком открытые для прогулки в парке , откинутая вниз левая рука сжимала поля белой шляпки , украшенной перьями и цветами.
Как много может за один краткий миг выхватить восхищенный взгляд! Я помню вьющийся темный локон, предательски покинувший свое место в сложной прическе и, воспользовавшись свободой, скользящий по прерывисто поднимавшейся груди, помню трогательную черную бархотку с камей в виде мужского профиля , единственное украшение в наряде дамы. Но более всего меня поразило её лицо. Я никогда ранее не видел его так близко. Оно было потрясающе живым, все мысли и чувства отражались на нем так ярко и непосредственно, как будто хотели дойти до сознания собеседника раньше, чем хозяйка сможет доверить их словам.
- Я хотела говорить с вами. Мы не знакомы и нет ни одной надежной причины рассчитывать на вашу снисходительность, но мне, почему-то кажется, что вы меня поймете. Я нуждаюсь в помощи и вынуждена уповать на великодушие совсем незнакомого человека, подвергаясь, быть может, его справедливому осуждению.
С этими словами она опустилась на скамью, предлагая жестом и мне сесть подле неё. Я тот час же заверил мою незнакомку, что готов служить ей по мере своих сил и что любое осуждение не могло даже случайно посетить меня. Заверения мои были высказаны искренне, с жаром и сбивчивой торопливостью, спешившей быть понятой и уберечь мою даму от минутного затруднения.
- Простите мне мою невежливость. Я не представился. Меня зовут Поль . Поль Санторе.
- Какое странное имя для этих мест. Ваш отец был итальянцем, вероятно.
Она не спешила назвать своего имени и, казалось, искренне заинтересовалась вопросом моего происхождения. Этот вопрос когда-то интересовал и меня самого, но воспитываясь в доме бабушки , считавшей по всей видимости брак моей матушки с итальянцем достаточным основанием, чтобы вечно гореть в геенне огненной я не смог получить в свое время полного объяснения. А впоследствии потерял интерес к тому, кем были мои предки. День сегодняшний заслонил их , предлагая проблемы более насущные и развлечения более привлекательные.
- Он действительно был итальянцем, но это все, что я знаю о моем отце. Могу я поинтересоваться, как вас зовут?
Должен признаться, я ожидал чего-то необычного. Вероятно потому же почему мы склонны приписывать нравящейся нам женщине не только очевидную красоту , но и приятный характер, а вместе с ним и все возможные таланты , чтобы в последствии непременно убедится в справедливом распределении достоинств между людьми и в том, что хорошенькое личико не гарантирует доброты, а стройная ножка музыкального слуха. Однако она сказала …
- Бэль.
 

[Onyx]

До 3000 остаётся совсем немного. У-РА, товарищи!

[Victoria]

Сирень .... часть 2.

Я был на мгновение разочарован. Но тут же признал, что это имя своей простотой и отсутствием вычурности только подчеркивает загадочность моей дамы. Между тем начинало темнеть и фонари редкие в этой части парка не разгоняли вечерние тени, а ,казалось, лишь обозначали границы между светом и темнотой. Мне пришло в голову пригласить Бэль в кафе на краю парка, выходящего к морю. На мое неловкое приглашение она равнодушно пожала плечами, но не стала спорить.
Кафе на набережной занимавшее всю прибрежную оконечность парка имело несколько достоинств, одно из которых интересовало меня сейчас больше всего. Кроме столиков поставленных на деревянном помосте и освещаемых цветными фонариками , где всегда в этот час было многолюдно и оживленно, имелось еще несколько укромных беседок отделенных друг от друга зелеными стенами вьющихся растений. Мне показалась заманчивой перспектива продолжить нашу беседу в одной из них. Когда официант зажег свечу ,стоявшую на столе в стеклянном отражателе , я сделал паузу, давая Бэль возможность заказать что-нибудь, но она лишь отрицательно покачала головой . Получив свой бокал белого вина , я приготовился слушать.
- Мне придется начать свой рассказ издалека, испытывая ваше терпение на прочность, но иначе, боюсь , совершенно невозможно понять всю необходимость вашей помощи.
Она посмотрела на меня через стол извиняющимся взглядом и, видя мое нетерпение, продолжала:
- Нужно вам сказать, что я всегда жила в этом парке, сколько помню себя, всегда была частью его и то, что вы видите меня, Поль, это маленькое волшебство. Вы очень необычный человек. Обыкновенно меня видят только дети, а взрослые не могут отличить от кустов сирени.
Я не нашелся что на это ответить , а честнее будет сказать не мог всего сказанного осознать в ту минуту.
- Я расскажу вам о моем близком друге. Единственном близком для меня человеке. Впервые я увидела Кристофера, когда ему было лет шесть или семь. Мы познакомились здесь, в этом парке. Был весенний солнечный день, и я искала, с кем бы можно было поиграть. Ах, Поль, каким он был очаровательным ребенком в семь лет… нет, нет совсем не херувимчиком. Ничего похожего на светлые кудряшки и ямочки на щеках. Он и тогда уже был необычен. Мое любопытство привлек худенький , темноволосый мальчик размахивающий веткой и во что-то играющий сам с собой. Я вышла к нему из-за кустов сирени, пользуясь тем, что гувернер его отвлекся и более заинтересован разговорами, чем своим воспитанником. Увидав меня, он на какое-то время задумался, но потом, найдя ответ на вопрос , как следует поступить, шаркнул ножкой и, наклонив голову к матросскому воротничку, поздоровался, при этом ему сильно мешала ветка, которую он не хотел выпускать из рук. Помню это его заученное приветствие по всем правилам, с веткой в руках, очень насмешило меня. Подойдя к мальчику поближе, я выдернула ветку из его руки и побежала по дорожке, крикнув , чтобы он догонял меня. Не сразу , но он все же погнался за мной и мы довольно долго играли тогда, бегая друг за другом и громко смеясь просто от удовольствия такой игры. Мальчик оказался выдумщиком и умел смеяться так искренне , что цветы на клумбах поворачивали к нему свои головки , чтобы послушать. Он этого не замечал, но я видела это в ту весну и во все последующее тоже. Кристофер делал для меня бумажные кораблики, мы пускали их плавать в воде фонтана, он слушал птиц, когда я просила их спеть. Парк стал его домом, как был всегда моим. В те бесконечные теплые дни мы часто терялись среди кустов и деревьев, и гувернер подолгу звал и разыскивал его, потому что он не хотел уходить от меня. Это были прекрасные весна и лето. А потом они кончились, как кончается все на свете. Я никогда не понимала желания людей видеть природу в пору её сна и умирания. Насколько лучше жить всегда вместе с ней и видеть цветы и травы лишь в дни их рождения и цветения… Дождь, холод никогда не привлекали меня. С наступлением осени мы расстались, я уснула, как засыпала всегда до весны. Кристофер спрашивал меня, куда я ухожу, я, как смогла, объяснила ему. Не уверена, что он понял меня до конца, но искренне грустил расставаясь.
Трудно описать в нескольких точных выражениях, что я почувствовал, слушая этот рассказ. Должно быть, самым естественным было бы чувство сожаления и глубокой грусти, ведь не мог же я верить всему сказанному. И вся загадка , все удивительное, что скрывалось в моей незнакомке объяснялось должно быть душевной болезнью. Но я ловил себя на мысли, что хочу ей верить. Правда причинила бы мне слишком большое разочарование, и я страшился открыть ей двери, как больной, узнавший о скоротечной чахотке подтачивающей его силы, не хочет верить страшной правде и прячется за наивными выдумками.
- Мы встретились следующей весной, как много весен потом. И все было по-прежнему и парк, и лето, и сирень, и мой Кристофер. Он превращался у меня на глазах в юношу, и мне нравилось наблюдать это изменение. Он много читал и еще больше думал. Множество книг я прослушала в его исполнении сидя на одной из скамеек. За зиму он успевал так много узнать и обдумать, что нам едва хватало лета, чтобы все это высказать мне и обсудить. Мы не говорили тогда о будущем и были так молоды, что не имели прошлого, Я помню все эти годы как один длинный чудесный день в начале лета, когда еще не одна нота увядания не волнует воздуха, когда роса свежа и все радости еще впереди.
Понимали ли мы тогда, что уже не только детская светлая привязанность объединяет нас в одно целое? Не могу вам сказать. Мне, кажется, что чувство между нами вырастало так тихо и не заметно как трава в саду и не было никакой нужды поливать его потоками восторженных слез или помогать расти словами признаний, оно довольствовалось солнцем каким светила улыбка Кристофера , каждый раз как он встречал меня и той искренней, но молчаливой нежностью какой было наполнено каждое наше слово сказанное друг другу, каждый жест или случайное замечание.

С чувством просыпающейся ревности я слушал рассказ моей Незнакомки, напрасно было бы говорить мне тогда, что ревность должна быть основана на праве обладания, на памяти о былой близости или хотя бы на самом зыбком на свете – законном праве супруга. Ревность проснулась, не спрашивая моего разрешения и не ища объяснений. Я завидовал этому не известному мне мужчине, чувство к которому заставляло лицо Бэль светится. Одно воспоминание о нем сияло в её глазах так ярко , что я отводил взгляд и притягиваемый их светом поднимал снова. Теплое лучистое счастье смотревшее на меня в обрамлении густых ресниц было в тот миг неодолимо притягательно, несмотря на невольно причиняемую боль, как притягивает взгляд случайно открывшаяся красота, не предназначенная для праздного наблюдателя. Я забыл все мысли о её вероятном душевном нездоровье. В эту минуту мне было все равно, я лишь хотел оказаться на месте человека так много для неё значившего. Однако она продолжала.

 

[Foxy]

Что??? Уже 2900????



Вот прям уже почти 3000????!!!





Круто!!!
Тогда - У-РА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

[Aliona]

Бхану, уже слов нет!

Разве что... У тебя в полный рост нет?

[Victoria]

Сирень .... часть 3

- Бывают события на первый взгляд ничем не выдающиеся, но невольно определяющие все дальнейшее. Однажды Кристофер пришел ко мне как-то по особенному взволнованный. Он первый раз побывал с родителями в театре. Нужно вам сказать, что родители его были люди самые заурядные, и даже скучные. Как в семье все достоинство которой измеряется состоянием мог родится такой ребенок, останется для меня загадкой. Как если бы на кустах терновника вдруг вызрела бы кисть сладкого винограда. Не могу сказать, что он совсем внешне не похож на своих отца или мать, но это напоминает мне когда –то давно рассказанное Кристофером из школьного урока. Он готовился тогда к переводному экзамену из класса в класс и очень насмешил меня заявлением, что кусок угля, каким отапливают печи и алмазы, идущие на изготовление красивых безделушек – одно и тоже . Это очень странно, но если это действительно так, то в семье угля и копоти родился алмаз – мой Кристофер.
Театр показался ему волшебным миром. С того дня я слушала только об актерах, новых постановках , сценах и монологах. Мысль о том чтобы стать частью этого волшебного мира постепенно заполнила его целиком, вытеснив совершенно скучные и чуждые его воображению планы отца о продолжении семейного дела. Кристофер не хотел быть владельцем доходного предприятия он хотел быть актером! Бессмысленно описывать, как восприняла эту идею его семья. Думаю, вы можете себе представить, какому он подвергался давлению. Кристофер никогда не рассказывал мне об этом во всех неприятных подробностях, щадя мое воображение и жалость к нему. Знаю только, что финансовой помощи со стороны своих близких он был лишен совершенно. Однако за внешней мягкость и уступчивостью скрывается твердый характер и сильная воля, поэтому никакие попытки сломить его успеха не имели. Он начал учится и одновременно поступил в театр на незначительные роли статистов. И если на сцене Кристофер лишь передвигал мебель и подавал письма главным действующим лицам, то здесь, в парке я была тем единственным зрителем , перед которым он разыгрывал пьесы от Эсхила до запрещенной и безнравственной «Госпожи Уоррен». Как мне жаль, Поль. Что вы не видели, какой он был трогательной Джульеттой….как смешил меня мольеровским «Мещанином во дворянстве»…Мне казалось, нельзя играть лучше.
Но нашлись те , кто считали иначе. Подлинные несчастья начались, когда ему все-таки доверили две небольшие роли. Обе они были не просто раскритикованы театральными критиками, а буквально растоптаны ими. Поддаваясь магнетизму авторитетного мнения ,вслед за критиками равнодушная ранее публика чуть ли не предала его анафеме. Более всего досталось почему-то его внешности, несовместимой, по мнению большинства, с профессией актера. В нем не находили ничего приятного, красивого или классического. Все то, что так восхищало меня, и было поводом любоваться им, вдруг стало причиной насмешек. Какие это были грустные дни. Кристофер разуверился в своих способностях актера, не нашлось того, кто дал бы ему шанс или возможность усомнится во мнении легковерной публики, которая часто следует за броским словом критика и составляет свое представление не видя спектакля , лишь прочитав газетные обзоры.
Должна вам сказать. Поль, когда тебя никто или почти никто не замечает, получаешь возможность прекрасно узнать людей. Парк место, где назначают свидания, читают газеты и обсуждают политику. Здесь не стесняются показывать свое истинное лицо, обманываясь мнимым уединением. Наблюдения всех этих обстоятельств не добавляет мне веры в беспристрастность людей и в способность толпы оценить истинный талант по настоящему, еще до того, как воскресный номер газеты объявит: « Смотрите, вот, это талант!». Тогда все начинают уверять друг друга, что они всегда замечали в нем что-то необыкновенное и верили в большое будущее и в то, что он далеко пойдет.
Эта обличительная речь заставила меня грустно кивать головой. Я не мог не согласится с этой удивительно точной характеристикой обычного среднего обывателя, становящегося, к сожалению, основным зрителем любого рода искусства.
Будучи сам журналистом, пишущим о культурной жизни города, я не мог не видеть, что самой большой преградой на пути всякого яркого, по истине новаторского взгляда в искусстве, будь то живопись, театр или музыка становится в наши дни обычный обыватель, получивший возможность выражать свои пристрастия, но не поднявшийся еще до уровня, чтобы эти вкусы и пристрастия были по-настоящему достойны внимания.
- Кристофер был вынужден уйти из театра. Разочарование его было слишком сокрушительно, и мы больше не говорили о карьере актера . На пороге осени он был вынужден перебиваться случайными заработками, и тут на сцене снова появилась его семья. Они дали понять своему блудному сыну, что достаточно прийти к отцу попросить прощения за содеянную глупость и все вернется на прежнее место, все будет забыто, и станет, как было до его внезапного и неразумного решения.
Мысль о том чтобы вернуться в дом, где он вырос, и вечно подвергаться молчаливым напоминаниям о том, как правы были его родители, пытаясь удержать его от ошибок молодости, ужасала Кристофера. Но он сознавался в слабости перед лицом их упорных уговоров и своей неспособности устроить жизнь на иной лад. Потеряв цель, он замыкался в себе все сильнее, и жизнь словно засыпала в нем. Я наблюдала день за днем, как Кристофер отдалятся от окружающих его людей , не желая общаться с ними. Как один намек о возможных обязательствах каких-либо пусть и случайных отношений пугает его все больше. Мой светлый и добрый друг становился раздражительным и даже гневным при малейшей попытке нарушить его замкнутость.
Я проявила непростительное малодушие. Нет, нет не оправдывайте меня, как я сама не ищу себе прощения. Однажды в начале осени я рассказала Кристоферу , что из создавшегося положения в которое он попал есть и еще один выход. Он мог бы, если б захотел остаться со мной. Это избавило бы его от необходимости общаться с людьми, так докучающими ему, и он больше не должен был бы возвращаться в дом своего отца, мысль о котором так его пугала. На следующий день Кристофер пришел в парк оживленный больше обычного и сообщил мне, что он все обдумал, что никакие привязанности его не держат среди людей и он согласен остаться здесь, в парке, со мной навсегда.
Короткая летняя ночь близилась к концу. Свеча между нами догорела , огонек дрогнул и погас, превратившись в тонкую нить синеватого дыма. Но в его усилиях не было больше необходимости, над морем, постепенно разгораясь , вставал рассвет. Мы давно остались единственными посетителями, но нас никто не потревожил, за вино было заплачено и меня приняли , видимо, за одного из восторженных любителей встречать рассветы на морском берегу.
- От моего рассказа осталось совсем немного. Проснувшись вместе с сиренью следующей весной, мой Кристофер обнаружил, что жизнь в парке полна своих маленьких удовольствий, неомраченных никакими привычными обязанностями. Мы часто выходим в город по вечерам и, оставаясь незамеченными , ведем обычную жизнь горожан с той разницей, что общаемся только сами с собой и с детьми, приходящими в парк. Через несколько лет мы даже начли появляться в театре, и в Кристофере пробудился прежний интерес к нему. Нас не касаются никакие политические бури, смены правительств или обычные бытовые подробности. Мы счастливы вместе.
Но видимо совершенное счастье очень непрочно. С некоторых пор я стала замечать, что мой Кристофер тяготится вынужденным одиночеством. Как бы он ни любил меня. Я не могу заменить ему общения с тем, кто разделял бы его интересы и привносил бы в них что-то новое. Я не могла найти выхода из этого нового несчастья, пока не заметила вас , Поль. Прошу вас! Прошу об огромной услуге, но не отказывайте, мне пока не познакомитесь с ним. Я так хотела бы чтобы вы стали друзьями. Он понравится вам, обещаю. Он не может не нравится.
- Неужели ваш друг сожалеет о принятом им решении?
Эта мысль показалась мне тогда странной нелепостью.
- Я никогда об этом не узнаю наверное , даже если это и так. Он слишком добр ко мне и никогда не стал бы причинять мне эту боль. Ведь изменить ничего невозможно. Пока жив парк и распускается каждый год сирень все останется по-прежнему, а сирень живет долго. И только тогда все изменится и возможно мы вновь встретимся и Кристофер уже под другим именем воплотит наконец свои мечты о сцене. А пока….пока, дорогой Поль, я приглашаю вас познакомится с ним, и обещаю это будет хорошая встреча.
Я не мог ей отказать, но следуя за легко шагавшей по камням Бель, был полон самых скептических ожиданий. Трудно проявлять симпатию к счастливцу, которому отдано сердце понравившейся вам нимфы.
Это был каменный мол, который предприимчивые рестораторы и содеражатели близ стоящих отелей снабдили складными и плетеными креслами , в одном из них глядя в сторону светлеющего моря сидел мужчина в темном костюме с газетой в руке.
- Кристофер!
Моя спутница пропела это уже на лету, наконец, обращаясь в птицу. Казалось, последние несколько шагов, оставшиеся до встречи с ним, она уже не могла пережить спокойно и размеренно, и вынуждена была пролететь их. Точеный профиль с производящим впечатление породистым носом тот час же отозвался на голос, и я впервые увидел лицо Кристофера.
- Наконец-то! Где вы пропадали, проказница?
Он смотрел в тот миг не на меня, мне еще предстояло привыкнуть, что взгляд его всегда обращен к одному предмету. Он подобно металлу притягиваемому магнитом неотрывно следовал за Бэль, что бы она ни делала. Однако , хотя расцветшая в одно мгновенье улыбка была предназначена не мне , я тот час же почувствовал себя согретым, словно по лицу пробежал горячий луч солнца.
Наклонившись к мужчине, Бэль заговорила что-то негромко и быстро, легко прикасаясь губами к его лицу между фразами, словно не веря глазам и проверяя все ли на месте и не изменилось ли его лицо за время её долгого отсутствия. Вслушиваясь в сказанное и заметив меня, мужчина прервал, начавшийся было жест, который, как я подумал, должен был означать приглашение для Бэль устроится у него на коленях. Эта сцена была не предназначена для чужих, она была только для них двоих и если у меня оставались бы на тот момент сомнения в природе чувств, связывающих эту пару, они должны были бы сейчас же рассеяться.
Бэль представила нас друг другу и я принял приглашение занять кресло, стоящее напротив. Как часто общаясь с незнакомыми людьми , которым вас только что представили , приходится испытывать неловкость от отсутствия темы для разговора или неумения завязать его, но сейчас я был избавлен от всякого рода неловкости. Кристофер казалось ничего не делал для облегчения моего положения, но смотрел на меня с таким теплым и доброжелательным вниманием, что слова сами нашлись в моей голове и складывались во фразы так быстро, словно спешили угодить слушателю. Затрудняюсь вспомнить теперь все темы, которых мы коснулись тогда, при первой нашей встречи, или объяснить как ничего не значащий по началу светский разговор перешел в доверительный обмен мнениями по самым животрепещущим для меня вопросам. Даже сейчас после нескольких лет довольно тесной дружбы с Кристофером у меня нет иного ответа, как только тот, что он просто умеет слушать. Рядом с ним ощущаешь невольно свою нужность и важность своих суждений. Этот искренний интерес уже много лет приводит к тому, что я неизменно стремлюсь дать пищу для размышлений моему другу, удивить его или позабавить. ….. Я сказал другу и это несомненная правда. Очарование Бэль ничуть не померкло для меня со временем, оно все так же кружит мне голову как аромат распустившейся в парке сирени, но ожидая каждой новой весны, я согреваюсь воспоминаньями о разговорах с Кристофером , заполненных его оригинальным взглядом на мир, удивительно точными наблюдениями и дружелюбным юмором , который был бы излишне острым, если бы не был направлен частично на него самого. Я вижу, как он заразительно смеется, слышу глубокий голос и понимаю, что неожиданно получил от судьбы подарок, ценность которого не в состоянии точно выразить, и понимаю, что самым важным событием в круговороте годовых изменений для меня оставалось и остается цветение сирени..


 

[Entwife]

Эххх... своими руками, оно хорошо, конечно... *если руки есть* Инниш, я ещё вот такую картинку нашла. Serena перевела текст.



Поэзия - это как поток, который не останавливается внутри нас, он течет и течет, когда мгновения времени замедляют свой бег, чтобы ее услышать.

[harutyan]

Уже 2900? все больше, больше и больше

 

[Bhanu]

Сообщение от Aliona

Бхану, уже слов нет!

Разве что... У тебя в полный рост нет?

В полный рост - или в натуральную величину? Это несколько разные вещи...

[Foxy]

Хару, Лесса, спасибо !

[serik]

2900 - уРА!

Страница без сэра Гая - неправильная страница

[Aliona]

Сообщение от Bhanu

В полный рост - или в натуральную величину? Это несколько разные вещи...

В полный рост в натуральную величину.

Подарки сегодня бесподобны, Вита, спасибо!

Жаль, что День Рождения у Инниш всего раз в году.

[harutyan]

Victoria
И пожалуйста, не надо прятать это под спойлер

[Лесса]

Всех с 2 900 страницей!!!!!!!!!!!

[Entwife]

Victoria - !

[Aliona]

Из рубрики "Кому что"

[Лесса]

Victoria, красивая, очень красивая история и щемит сердце от вашего подарка Инниш!!! И хочется перечитывать снова и снова! Спасибо вам!



---------- Сообщение добавлено в 23:20 ---------- Предыдущее сообщение было в 23:18 ----------

Сообщение от Aliona

Из рубрики "Кому что"

 

Да шо ж ты так пугаешь то!!!! Я снизу начинаю страницу вверх прокручивать, утыкаюсь в гифы с Шерлоком и сначала обалдеваю - ГДЕ Я???!!!

[Onyx]

Ы. Просто ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ

[Лесса]

Еще какое ыыыыыы, второй вечер подряд!!! И снова - тихо, тихо, тихо, а потом лошадиная доза Ричарда!

[Entwife]

[InnishFri]

Виктория... Это такая невозможная красота! Такая неспешная, наполненная чувствами, звуками, запахами... Такая сиреневая))) Только сегодня я радовалась, какие большие кисти набрала моя сирень, как пышно она будет цвести...
Спасибо!



И человек, как никто другой, умеющий слушать собеседника...

[Entwife]

А это тематические крашанки, так сказать. Немного на скорую руку, правда...
"Eggses! Eggses it is!"

 

[Aliona]

Собственно, брови.

[saavedra]

А между тем в Бонне:

[Aliona]

Сообщение от Entwife

А это тематические крашанки, так сказать. Немного на скорую руку, правда...
"Eggses! Eggses it is!"

Я ожидала увидеть там Ричарда. Не стоило запивать вино глинтвейном.

[Лесса]

Entwife, какие крашанки!!! Мне со Смаужеком понравилось!

---------- Сообщение добавлено в 23:43 ---------- Предыдущее сообщение было в 23:42 ----------

Хоспади...Снова завал с новыми фото! Какие есть, каких нет???