[Archeo]

Elenna-noreo

Нумеро дуэ
Последняя электричка из Милана приходит в Колоцикорте на полчаса позже расписания. У итальянцев вообще несколько ориентальное представление о пунктуальности. Станция встречает обескураживающим безлюдием. Асфальт перрона под ногами плавится от жара под лучами заходящего уже солнца. Я чертыхаюсь, взглянув на часы - девять пятнадцать по местному времени. Ковыляю к окошку справочной. Девушка за стеклом увлечена чтением дамского романа, она нехотя отрывается от книги и бесконечно усталым голосом объясняет мне, что автобусы до Горы уже не ходят, будут только утром, такси вызвать, по идее, можно, но, насколько ей известно, у Пьетро сегодня родилась девочка, и по этой причине весь таксопарк находится в несколько нерабочем состоянии.

Начало воодушевляет. Позволяю себе осведомиться, есть ли на станции прокат авто. Оказывается, что сие заведение имеется, местоположение его мне указывается зловеще отманикюренным перстом. Жест преисполнен неподдельного изящества. Я с жаром благодарю ее за оказанное внимание и направляю прочь стопы свои.

О, чудо! - прокат работает. Вертлявый абориген средних лет - зовут его Анджело, и глядя на его улыбочку, я решаю, что это не редкость неподходящее имя, - встречает меня восторженно. Вряд ли я вызываю такую бурю эмоций, скорей уж всеми любимый Бенджи Франклин. Он быстро выкатывает мне машину - ярко-оранжевый «фиат», который мне в отцы годится. Мне вспоминаются одновременно лошадь д’Артаньяна и «Гордость Темзы». Только на Кубе я видела столь интересные экземпляры.

После цены, которую заломил Анджело за этот экспонат, почему-то очень хочется устроить скандал, но он скалится так ослепительно, что я лишь ощериваюсь в ответ.
- А как бы мне добраться до Дома-на-Склоне? - интересуюсь я на пороге.
- Дом-на-Склоне? - переспрашивает он, и что-то в выражении его лица меня настораживает.
- Ну да, меня туда погостить пригласили … А что не так?
Он чуть ли не подпрыгивает на месте.
- Ха! Да у нас этот дом - вечный повод для сплетен. Народ там какой-то странный живет… Это наверняка секта… - тут Анджело опасливо сбивается и, после паузы, добавляет: -Я, конечно, не хотел обидеть синьорину…
- Да ладно, синьорина не обиделась, - миролюбиво киваю я ему. Так, так, так… Куда я, к черту, попала? Вопрос требует выяснения. - А что в народе странного? Девушка, которая меня пригласила, не сектантка, а совсем наоборот - археолог...
Анджело смотрит непонимающе.
- Ну, археолог… Такие, копают все время… - Усомнившись в его знании английского, я для большей наглядности изображаю процесс перебрасывания земли лопатой.
Глаза у него делаются совсем круглыми. Опять я что-то не то сказала… Непонятно зачем добавляю:
- Из России.
Он мгновенно оживает и закатывает глаза:
- Аааааа… Из России… Ясно-ясно, - придвигается поближе и шепчет, донельзя заинтригованный: - А тот парень тоже русский? И все синьорины?

Если насчет синьорин есть кое-какие предположения, то про парня Анджело знает куда больше меня. И он, понятно, жаждет поделиться информацией. Что ж, я благодарный слушатель.

Из его темпераментного монолога я узнаю следующее: в Доме-на-Склоне перманентно живут девица-блондинка и некий молодой человек, оба - студенты местного университета. Парня зовут Арриго, и хотя по-итальянски он говорит безукоризненно, всем (то бишь Анджело сотоварищи), ясно, что никакой он не итальянец. Он никогда не торгуется. Он смотрит как-то странно (тут изображается некое причудливое движение бровями, эту странность обрисовывающее). Однажды зашел в кафе и попросил у барменши какое-то «матэ». В городе бывает редко. В отличие от симпатичной девицы, которая постоянно таскается взад-вперед в компании других симпатичных девиц.

Не далее, как вчера, она была на вокзале, встретила еще одну синьорину, увешанную сумками. Они с визгами обнялись и прошествовали мимо, оживленно переговариваясь на иностранном и не замечая Анджело. Пару-тройку часов спустя состоялось явление странной пары на «харлее» - темненькой смешливой девицы (жестами изображаются формы) и хмурого типа, жующего хот-дог. Они тоже спрашивали Дом-на-Склоне. Между ними явно что-то есть. Потом, а, может и до того, возвращались визжавшие синьорины, что-то искали. А может, показалось. И еще проезжали мимо две машины с миланскими номерами, а за рулем - опять-таки синьорины. Те тоже дорогу спрашивали.

Повествование в таком примерно духе грозило затянуться надолго, и я поспешно обрываю Анджело, уже набирающего воздух для продолжения.
- Ну ладно, - говорю. - Все понятно, что ничего не понятно. С чего вы взяли, что они сектанты?
Анджело с неприятной уверенностью кивает:
- Да наверняка. У всех этих синьорин глаза абсолютно ненормальные. А этот Арриго - он у них духовный учитель… Мадонна, как он с ними всеми справляется?! - Тут он подмигнул похабно. А потом, подумав, добавил: - А, может, он мормон…

Я не хочу его разубеждать:
- Ну, мне пора. Приятно было познакомится. Очень, знаете ли, спешу на вечернюю оргию, - объясняю я, сажусь в машину, хорошенечко газую и оставляю Анджело в клубах пыли, застывшего, как садовая скульптура.

Продолжение, если позволите...
Как это бывает на юге, сумерки очень коротки. Небо на западе враз становится совсем темным, и разом вспыхивают тысячи звезд – таких близких и ярких, что хоть в карман собирай.

Я гоню машину вверх по серпантину. Огни городка остались за спиной. Единственная горящая фара моего дивного средства передвижения выхватывает из темноты поблескивающие стволы громадных деревьев, заросли дикого винограда. Слева тянется обрыв – базальтовые нагромождения, уходящие в ничто. Надо бы снизить скорость, если я не хочу познакомиться с ними поближе. Надо. Да только я не делаю этого.

Ветер из опущенных окон бьет в лицо. Он несет с собой мелкую пыль, запах сосен, нагретых скал и цветов. Белых наверняка цветов. Примешивается к этому запаху еще один, мучительно знакомый и долгожданный. Тонкий вначале, он набирает силу. Я узнаю его.

Это запах моря. Запах странствий для меня, если хотите. Поворот, еще один – и я уже слышу море, его голос за пугающим ревом мотора, ощущаю соль на губах.
Дорога делается шире. «К черту, - думаю. – Куда я так лечу?»

Глушу движок, останавливаюсь у обочины и выхожу. Снимаю ненавистные шпильки. Трава под ногами мягка и прохладна, ступни ненавязчиво покалывают камушки. Опираюсь задницей о капот и закуриваю. Сердце почему-то бешено колотится. От дневной жары не осталось и следа, и зябко поджимаю пальцы. Запрокидываю голову. Небо медленно кружится. Оно поражает некой первозданностью, и мир, давно ушедший в прошлое, кажется здесь нереально близким. Чувства обостряются, я слышу стрекот цикад, тонкий писк проносящихся мимо летучих мышей, незнакомых птиц в зарослях.

А потом я слышу и кое-что еще. Приближающийся шум мотора. Мотоцикл, по-моему. Казалось бы, вот уж в чем нет ничего волшебного, но я застываю в ожидании. Вот вон все ближе, ближе…

Свет фар вырывается из-за поворота, и мимо меня проносится веспа на хорошей скорости. За рулем веспы – парень в джинсах, сзади сидит девушка, крепко обхватив его руками, словно ища защиты и тепла. Мне даже кажется, что она плачет. А почему – я не знаю… Древний символ. Мужчина и женщина на коне. Только на стальном, а не из плоти и крови. Маленькая поправка на время и место.

Волосы их – темные у него и светлые у нее – мокры, наверное, пара возвращается с моря после ночного купания. Они летят так, словно стремятся убежать от чего-то, что напугало их обоих там, на берегу, пытаются убежать – и не могут. Я не знаю, куда лежит их путь.

Я подавляю безумное желание крикнуть и остановить их, узнать, что же случилось с ними. Я молчу. И они проносятся мимо, тают во мгле, исчезают за поворотом, и только звук мотора еще долго тревожит меня.