|
Я из-за этого Акунина всю Мессу ни о чем, кроме него, думать не мог. И вот, что я надумал.
Дело даже не в том, что замах у Акунина на рубль, а удар - на копейку. Это судьба всех, кто покушается на евангельский сюжет с целью привнести в него что-то новое. Беда всех этих людей (среди которых многие талантлиивы и гениальны) в том, что они думают, будто улучшают евангельский сюжет - а на самом деле они его портят. Историй про то, как человека убили за то, что он говорил правду, может быть множество, их и было множество на протяжении истории. Взять хотя бы Сократа. Эти истории прекрасны, они возвышают душу. Но история о том, как Бог, создатель Вселенной, стал человеком, более того - низшим из низших, гонимым отовсюду бродягой, подвергся мучительно йи позорной казни, чтобы спасти людей, которые миллион раз Его предали - такая история может быть только одна. Половина ее невыразимого обаяния заключается в уникальности, в неповторимости, потому что и Бог такой может быть только один, и масштаб Его унижения может потрясать только если представить себе, что гвозди вонзились в запястья создателя Вселенной. Даже если это сказка - она великолепна. Писатели, которе превращают ее в "историю хорошего человека, убитого за правду", убивают это самое великолепие, и этим убивают историю. У Честертона есть эссе о сюжетах, испорченных хорошими писателями - теперь этот список можно дополнить именем Акунина.
|