[Rikka]

Робин Гуд (Сезон 3) / Robin Hood Series 3 (2009) — Часть 1

Выход в эфир: 28 марта — 27 июня 2009 г.



Сценарий: Мэттью Эванс, Грейми Харпер и др.
Режиссёры: Михаэль Чаплин, Симон Дж. Эшворд, Райян Крейг и др.
Джонас Армстронг — Робин Гуд
Ричард Армитидж — сэр Гай Гисборн
Дэвид Харенвуд — монах Тук
Кит Ален — Вейзи, шериф Ноттингема
Джо Армстронг — Алан-а-Дейл
Сэм Троугтон — Мач
Гордон Кеннеди — Маленький Джон
Лара Палвер — Изабелла Торнтон
Джоанн Фрогатт — Кэйт
Тоби Стивенс — Принц Джон
Клайв Стенден — Арчер

Съёмки частично совпадали со съемками 7-го сезона «Призраков», и чтобы как-то согласовать время, решено было не вводить героя Ричарда в 3-й и 4-й сериях третьего сезона «Робин Гуда». Актёр, как всегда, стоически воспринял дополнительную рабочую нагрузку: «Я заканчиваю съёмку в “Призраках” 29 июня, а уже 30-го буду в лесу, на лошади. Так что в этом году у меня всё довольно плотно, но это и замечательно, потому, что эти два персонажа абсолютно противоположны, поэтому будет просто здорово сыграть всё это».

Сценарий третьего сезона получился ещё более неоднозначный, — даже для тех, кто изначально смирился с откровенно неканоническим замыслом. Но здесь появились дополнительные нюансы. Робин на протяжении первых двух сезонов оставался одним и тем же, и лишь немного преображается в начале третьего сезона; Гай же менялся постоянно. И в последнем сезоне создатели переключили львиную долю внимания на Гисборна; третий сезон — в буквальном смысле его бенефис.

Основанием для такой перемены был финал второго сезона. Вспоминая об этом, Ричард настаивал на том, что смерть Мэриан была задумана не просто как драматическая ситуация, в которой повинен конкретно Гай, но ещё и как причина для рассказа совершенно новой истории. Вернее, той же самой истории, но осмысленной с совершенно других позиций: «Когда я ещё только открывал сценарий, такой поворот сюжета находился под вопросом, но когда я убедился, что это должно случиться, то был немного ошарашен. Это как получить прямой удар в лицо. Я задал вопрос Доминику Мингеле — сценаристу, написавшему эту сцену, но он... понимаете... Они решили, что требуется сюжетная линия, способная пошатнуть мир Робина, и вот к чему это привело. И действительно, это событие как бы приоткрыло дверь для третьего сезона, как для Робина, так и для моего персонажа. Без этого резкого поворота и без этой жертвы третьего сезона могло бы и не быть. Они были бы... Этот любовный треугольник не мог существовать вечно, так что... И действительно в конце третьего сезона всё встало на свои места и, на мой взгляд, получилось довольно неплохо».
По мнению Ричарда, чтобы осмыслить эту новую жизнь, героям приходится пройти долгий и мучительный путь. В начале сюжета Гай охвачен навязчивой идеей, «что Мэриан преследует его… Гаю кажется, что она живёт в углу его спальни, разговаривает с ним всю ночь напролёт, не давая заснуть. Он боится ложиться спать и начинает пить, чтобы хоть как-то заглушить боль. Начав с этого, он превратился в человека, по которому каток проехал, в того, кто в страхе перед сном довёл себя до нервного истощения. <…> По сюжету между Гизборном и Гудом происходит как бы матч-реванш, потому что Гай считает, что это Робин заставил его убить Мэриан, а Робин, в свою очередь, винит Гая в совершении этого убийства. Такой вот пылающий факел. Потом Гай вернётся в своё прежнее состояние с помощью принца Джона и найдёт новые силы, чтобы жить дальше».

После того как главные герои оказались в мире, где нет Мэриан, создатели решили сосредоточиться на их прошлом. Так появилась серия о детстве Робина и Гая, которая, по словам Ричарда, «прольёт на их отношения новый свет; начинаешь понимать, почему эти люди стали теми, кем они есть». Ричард был очень озабочен подбором актёра на роль Гая-подростка и даже пытался контролировать этот момент: «Я специально проверил, чтобы нос у него был относительно нормального размера. Боялся, что они возьмут на роль ребёнка с огромным носом». Но, видимо, остался доволен выбором.
От детства нити протянулись во взрослую жизнь, и зритель узнаёт, что герои не так уж и одиноки. У Гисборна есть сестра, которую играет Лара Пулвер: «…Она сравнительно малоизвестна, потому что по большей части работала в театре. Она превосходна. Но что действительно невероятно, так это то, что мы с ней очень похожи: у нас одинаковый цвет волос и глаз, мы даже думаем одинаково и имеем одинаковые вкусы, что очень странно. Сестра — это отчасти женский вариант Гизборна. Она коварна и бесчестна, невероятно красива и очень сексуальна. Думаю, её присутствие добавит много интересного в этот сериал». И самое неожиданное, — Робин и Гай оказываются связанными узами кровного родства с общим братом, матерью которого была Гислейн Гисборн, а отец — Малкольм Локсли. А ещё оказалось, что Гай может быть любим. Просто и по-человечески любим. Так любила его маленькая Мэг, отдавшая за него жизнь…

Оставшись без Мэриан, Робин и Гай обречены были вновь оказаться рядом, и уже не как враги, а как сначала бывшие, а потом единственные и подлинные друзья. Ричард полагал, что, только пройдя столь различные стадии отношений, люди способны до конца узнать друг друга, и у этих двоих это получилось: «Довольно интересно играть заклятого врага, когда твой персонаж понимает своего противника и умственно, и физически, когда между двумя персонажами существует настоящее психологическое совпадение. Это делает их более интересными в плане игры и даёт возможность ранить друг друга намного больнее. И Мэриан играет в этом очень большую роль». И, в общем-то, он прав: будь Мэриан жива, они никогда бы не вернули прежней дружбы. Но Гай вновь стал другом Робину не только в память об общем прошлом, но и в память о Мэриан, — потому что она любила Робина, а не Гая. И это было как будто приближение к ней, ведь Гай верил, что брак с ней должен был помочь ему искупить грехи. Теперь же он восстановил старую дружбу, чтобы всё исправить...
Возвращаясь к своим истокам, где Робин был ему другом, Гай вторично преображается, возвращая себе черты прошлого характера: «У моего персонажа есть одна особенность, которая меня тяготит, — он всегда очень и очень серьёзен. …Ближе к концу сериала… он уже становится другим человеком. Вы заметите, что у Гизборна появилась манера говорить смешные вещи невозмутимо-спокойным тоном. Это связано c возникшим взаимопониманием между ним и Робином. Гизборн начинает раскрываться, перебрасываясь шуточками с Робином. Чего я совершенно не ожидал, так это того, что он может иметь чувство юмора».

Поскольку неканонность третьего сезона совершенно развязала создателям руки, Ричард получил некоторую свободу в трактовке своего героя, в особенности в том, что касалось его прошлого. Он уже не раз говорил, что составление биографий для него — не просто часть работы, а глубоко интимное удовольствие, которое может получать только кто-то очень близкий, если с ним делятся сокровенным. Вместе с тем, Ричард не считает себя писателем, скорее, этот процесс ближе к фикрайтерству: «…Я “отматываю назад”, отталкиваясь от уже созданных кем-то рамок. Когда я пишу биографию своего персонажа, она принимает форму дневника/романа, написанного то от первого, то от третьего лица, иногда от второго. Полезно поговорить СО своим персонажем, так же как ЗА него и О нём. Но это всё поиски, исследование, а момент, когда он оживает, — это момент, когда эти поиски превращаются в персонаж, затем этот персонаж выходит в большой мир и сталкивается с другими персонажами (часто грани характера, созданные во время написания биографии, для того и замышляются, чтобы вызвать взрыв при этой встрече; это как установка нескольких бомб внутри персонажа)».

Длинные истории, конечно же, изматывают, но в них есть свои преимущества, — актёрам и зрителям даётся время всё прочувствовать до малейших деталей. К тому же, сериал, как и жизнь, не является предопределённым, — в нём могут появиться неожиданные повороты сюжета, о которых сначала никто не догадывается — ни создатели, ни актёры. Поэтому Ричард был уверен, что «в работе над сериалом вроде нашего приходится быть более гибким. В начале первого сезона я написал биографию своего персонажа, но третий сезон всё изменил, потому что в сценарии появилась сестра Гизборна, и с её приходом всплыла правда об их прошлом. Так что мне пришлось немного подкорректировать своё представление о прошлой жизни Гизборна, потому что оно было плодом моего воображения, а теперь появились достоверные данные. Но для меня это было довольно интересно». История детства помогла ответить на вопросы, которые в прошлых сезонах проходили канвой или остались без ответа. К примеру, вопрос, вопрос о том, почему главные герои не могут победить друг друга. Можно посчитать это требованием сказочного жанра, где два богатыря никогда не смогут одолеть друг дружку, и относиться к этому как к сказке. А можно увидеть неизвестную ранее причину, раскрытие которой не просто всё расставит по местам, но и откроет новые возможности что-то понять. Для Ричарда это было особенно важно, потому он считает себя актёром, склонным к минимализму: «Я думаю и чувствую очень много, но не всегда это показываю. Гай отличался взрывным характером, и это было легко сыграть. В этом было что-то от театра. Но я не могу не показать подтекст. Если сценарий буквален, мне нужно докопаться до чего-то более глубокого, у меня гиперактивный мозг». Он не любит подсказок, и потому неоднократно старался переубедить режиссёров избегать излишней прямолинейности и слишком толстых намёков на дальнейшее развитие сюжета: «К слову, я был в числе тех, кто говорил: “Не надо показывать, как у шерифа шевельнулся палец!”<…> Но мы проиграли».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=tfNw_iEAmbM[/ame]

Продолжение следует.