[Shima]

От Денетора из «Двух башен» СЕЕ, которым я восхищалась и которого так боялась нет и следа. Этот просто сломленный горем, доведенный известием о гибели сына до безумства старик. Гибели любимого сына, так как в «Возвращении Короля» мы услышим прямое этому доказательство. Первое впечатление- а тот же ли это актер? Но я знала, что тот же, поэтому пришлось как-то привыкать. Не получилось. Может какая-то доля проблемы с восприятием в том, что я перечитывала 3-ю книгу перед премьерой. Я не могла принять образ Денетора, предложенный Джексоном.
На горизонте снова маячит палантир. Но он виден только тем, кто успел перед просмотром прочесть книгу. Остальным слова о том, что глаза правителя Белой Башни видели многое, ничего не говорят. Остается только догадываться, что за особые телепатические способности у наместника.
Доказательством, что любимым сыном все же был Боромир, а заодно наверное и доказательством безумия следует считать слова Денетора о том, что на месте Боромира должен быть Фарамир. Только лишенный здравого ума человек может сказать такое своему сыну и отправить его на верную смерть- отвоевывать броды на Андуине. Проводы отряда с цветами скорее напоминает похороны – все осознают, чем рискует Фарамир, решившись атаковать занятый орками Осгилиат. Понимают все, что вряд ди увидят когда-либо покидающих город. Понимает это и сам Фарамир, но как доведенный до отчаяния презрением и нелюбовью отца предпочитает погибнуть, но пойти ему в угоду, чем навлечь на себя еще больший гнев. Только вот непонятно- как пришло в голову здравомыслящему Фарамиру потакать спятившему отцу и вести на смерть верных людей. Да еще в тот момент, когда город нуждается в защите. Особенно непонятно непосвященному зрителю, которому неизвестна вся подоплека конфликта между отцом и сыном., который в данный момент предстает не меньшим безумцем.
Гэндальф в Минас Тирите восхитил бы меня, еслиб не одно «но» - это не тот Гэндальф, которого я знаю по книге Толкина. Он фактически спас город, продержав его до подхода войска Теодена и Арагорна, он спас от нелепой и страшной смерти Фарамира, но то, как он держался с Пиппином и Денетором отнюдь не меняет мнение о нем в лучшую сторону. Скорее наоборот. Я еще могу как-то понять, когда он оттолкнул посохом Пиппина – ведь просили молчать, но когда тем же посохом он «убедительно попросил» замолкнуть наместника Гондора на глазах у его подданных, да так выразительно, что тот загнулся, я была просто шокированна. Что дала эта сцена, ведь приказ покинуть посты к тому времени уже прозвучал? Полное непонимание вызвала и смерть Денетора. Сцена в склепе настолько же страшна, сколько комична пробежка горящего наместника по верхнему ярусу под величественно звучащее из уст Гэндальфа «Так погиб Денетор, сын Эктелиона». Определение «комично»- звучит неуместно, но не солгу, если скажу, что ухмыльнулась в тот момент. Нечто подобное у меня вызывает сцена из «Братства» на Амон- Сул с последним горящим назгулом, которого достал факелом Арагорн и который спокойно, прогуливаясь, удаляется по своим делам. Джексон достаточно поиздевался над персонажем. Но это, как мне кажется, выгодно сказалось на образе Пиппина. Бойду очень удалась едва ли не самая запоминающаяся в фильме сцена трапезы наместника и исполнения песни, под которую гибли гондорцы, штурмовавшие Осгилиат. Не обученный приличным манерам неряха Денетор столь же страшен и так же шокирует, как и редеющие под орочьими стрелами ряды воинов. С одним отличием – сцена обедающего Денетора словно попала по ошибке в «Возвращение Короля», настолько она чужеродна.
Итак, Арагорн последовал тропой Мертвых и привел призрачное войско прямо к осажденному Минас-Тириту. Как они добирались пройдя по Тропе Мертвых для меня остается загадкой. Где эльфийское искусство успокаивать лошадей, которое Арагорн показал в конюшне в Эдорасе? Леголас видимо тоже забыл, что это такое. А ведь им нужно было преодолеть десятки лиг, и каждая минута была на счету.
Призрачное войско мне представлялось как-то более солидней и воинственней. Честности и смелости ждать от них видимо тоже не приходилось, как и в те времена, когда они предали Исилдура, иначе как расценивать трекратный вопрос Арагорна каково их решение? Скажу прямо- меня призраки не впечатлили абсолютно. Сложилось впечатление, что это обычные привидения, решившие немного пошалить. Окончательно я решила, что не приму их такими, когда они накинулись на олифанта, а затем ринули лавиной обрушились на орков и троллей в Минас Тирите. Полчища маленьких зеленых злобных человечков напомнили мне «Возвращение мумии».
Восхваляемый многими эпизод с Леголасом на мумаке вызвал у меня ощущение царапания гвоздем по стеклу. Я понимаю, что Джексон хотел еще раз показать всем сверхестественные способности и умения эльфа, но может стоило бы остановиться? Большинство зрителей уже с ними ознакомилось в предыдущих частях. Хотелось бы охарактеризовать этот момент одним словом- «перебор».
Для меня самым эмоциональным моментом в фильме стала атака Рохирримов. Сердце словно остановилось на несколько секунд, а кадры замедлили движение. Бесконечное восхищение вызывает и Теоден, скачущий вдоль войска и стучащий по копьям мечом, и Эовин, которой страшно, но она еще и подбадривает Мерри и вместе со всеми кричит «Смерть», и Эомер, пугающий своей яростью... Неудивительно, что содрогнулись и попятились орки, а затем рассыпались их ряды. Как я ликовала, когда Рохирримы буквально втоптали их в землю! Но кроме ликования был и страх. Слишком жестока была эта битва. Падающие на полном скаку наездники, переворачивающиеся животные, олифанты, одним шагом раздавливающие лошадь и всадника, назгулы на своих отвратительных драконах, сеящие панику - сражение на Пеленнорских полях ужасно в глазах любого существа. Так можно ли представить, что пережил Мерри? Он поразил меня больше всех. Как он меняется на протяжении всего фильма! Из беспечного хоббита, с выражением детской непосредственности на лице, он превращается в мужественного маленького воина, у которого страх за друзей, за Эовин отступил перед страхом смерти. Это битва- в которой отступить не может никто, это- вопрос жизни и смерти, вопрос будущего Средиземья. Мирандой Отто я не перестаю восхищаться уже второй фильм. Не зная истинной причины, побудившей ее искать смерти в бою, я решила бы, что только бесконечная отвага привела ее на Пеленнор. За такой сильной и мужественной Эовин как-то и забываешь, что она искала любви Арагорна. Поражение Ангмарца показалось мне каким-то невнятным и невпечатляющим, как сказала бы моя дочь – сдулся, как воздушный шарик, но ради Эовин я постаралась не придавать этому особого значения. Кроме того момент прощания Эовин с Теоденом отодвинул все остальное на задний план. Мне всегда было грустно, что он так и не узнал, что это она вместе с Мерри спасла его от Назгула. У меня был лишний повод порадоваться - они смогли проститься. Так, как я сбе и представляла.

Все время плутания Фродо в логове Шелоб хотелось забиться в кресло с ногами. Едва не валящийся с ног от физической и моральной усталости хоббит, упорно идущий вперед, подгоняемый мыслью, что в его руках судьба мира... Теперь я наконец-то разглядела во Фродо все то положительное, чего мне не хватало в нем в предыдущих двух частях и наконец игра Вуда меня впечатлила. Чего стоит один момент лихорадочного разрубания паутины!
Шелоб- это самое отвратительное и жуткое, что мне приходилось когда-либо видеть. И полагаю не мне одной, так как на паре просмотров гнетущую тишину момента выслеживания паучихой Фродо разрезали вскрики, причем не только женские. Браво создателю такого монстра! Можно было только гадать, что преподнесет нам Джексон – вернет ли Сэма, чтоб спасти друга или оставит Фродо предоставленного самому себе. Но как Галадриэль вернула надежду Фродо, так внезапно появившийся Сэм с Жалом и фиалом Галадриэль дал надежду нам.
После башни Кирит-Унгола хоббитам предстоял самый ответственный отрезок пути. Невозможно сказать, кому пришлось труднее – Фродо, пытающемуся сопротивляться Кольцу или Сэму, который вынужден видеть, как Фродо из последних сил это делает. А сил нет никаких – ни бороться, ни даже просто идти. Это путешествие отняло у них все. Но измученный Сэм как-то пытается не только двигаться к цели, но и поддерживать обессилевшего Фродо, а затем и нести его. Какими аплодисментами взорвался зал в этот момент! Нет, еще раз – Оскара Эстину!
И все усилия Сэма могли пойти прахом, еслиб не чудесным образом выживший после падения в расщелину Голлум. Гэндальф сказал в Мории, что Голлум еще сыграет свою роль в этой истории, только почему-то не предупредил, что Фродо придется сыграть с ним еще один дополнительный дубль. А лучше бы он это сделал.Тогда бы падать и хвататься искалеченной рукой за скалу ему бы не пришлось, да и зрители поберегли бы свои и без того измученные нервы. Как бы то ни было решающий момент, в который мир висел на волоске настал, но Голлуму видно было жалко расставаться не только с недавно вновь обретенным Кольцом, но и полюбившимся Хозяином, поэтому он и потащил его за собой. Все же Голлум умирает счастливо- со своей Прелестью, это надо полагать единственное, что занимает все его мысли, тк он словно пытается спасти Кольцо, выталкивая его как можно дальше. Хотя после второго просмотра этот кадр у меня вызывает недоумение- как он еще в состоянии протянуть руку вверх? А вот почему Фродо не хочет протягивать руку Сэму, когда тот пытается вытащить его? Полагаю, что еще действует Кольцо – Фродо очень трудно с ним расстаться. Он тоже настолько привык к нему, что представить свою жизнь без Кольца ему трудно. В сцене, когда его несет орел, у него такое спокойное и умиротворенное лицо, что еще раз задумываешься- от какой же ноши он освободился!