[мисси]

Глава 11.
Will always love you?
Гондор принимал гостей – сына своего бывшего Наместника с супругой. Снейп вовсе не мучился ожиданием, не волновался, более того, ему было скучно. Наконец, гости, уже предупрежденные о временном правительстве, вошли во дворец. Снейп приветствовал их, ощущая внушительность, исходящую от своего образа, что, несомненно, усиливалось короной. Более никаких регалий и украшений Профессор так и не признал, сколько Гендальф ни уговаривал. Скользнув взглядом по лощеному красавчику, сразу напомнившему ему Локхарта – вот ведь! Даже ему был бы рад сейчас как родному!!! – Король заскучал еще сильнее. Потом его внимание было привлечено супругой гостя, откровенно пожиравшей Профессора глазами. Интереса ради, он задержал на ней взгляд, что было его роковой ошибкой. Нет, пожалуй даже Роковой Ошибкой, так вернее. Даже сходство Гендальфа с Директором поражало его не так сильно. Подавшись чуть вперед, он прошептал: «Я чувствовал, что еще встречу тебя, Ли…» – тут он осекся, сжав виски руками. «Что прикажете делать, Ваше Величество? – ехидно запрыгали у него мысли, - Такого поворота Вы не ожидали, мой Король, мой маленький влюбленный мальчишка!» Снейп вскинул голову. «Простите меня, - произнес он с усилием. – Располагайтесь, рассаживайтесь, - он сделал жест в сторону стола, - а я сейчас вернусь.» Впечатывая в пол каблуки, вышел из зала. Прошел несколько поворотов коридора, своей запутанностью напоминавших Сами-Знаете-Что. Бессильно прислонился к косяку, кусая губы. Нет. Ты должен взять себя в руки, Северус, и вернуться туда. Ты Король, в конце концов!
Сзади раздались шаги, его догонял Гендальф. Крепко взяв сбежавшего правителя за плечо, старый маг пристально всмотрелся ему в глаза и в следующую секунду пережил одно из сильнейших потрясений в своей жизни. Король Гондора, декан Слизерина, профессор зельеварения, Джеймс Бон…, то есть Северус Снейп – плакал. Нет, он не рыдал, не размазывал по щекам слезы, не вздрагивал, как побитая собака, не хлюпал носом. Но порой одна-единственная слеза, катящаяся по щеке, сильнее всех глухих рыданий.
Маг ждал, опершись о посох. Король спокойным, а от того еще более страшным, глухим голосом начал: «Там, где я учи…в Хогвартсе… когда я сам еще был студентом…» – он закрыл глаза, отдавшись во власть воспоминаний… Вот первый год, платформа Кинг-Кросс, стена, пар Хогвартс-экспресса, чуть вдалеке топчется застенчивая одинокая девчушка со светлыми волосами и добрыми застенчивыми глазами, слегка испугана. Явная дочка магглов, отмечает про себя Снейп и делает шаг ей навстречу, повинуясь внезапному порыву помочь, защитить, уберечь. Но тут ее уже окружают трое мальчишек, один из которых, ненавистный Сириус, знаком ему с рождения, их матери иногда встречаются. Снейп застывает на месте, но девчушка заметила его движение и успела, увлекаемая новыми знакомыми к киоску со сладостями, приветливо и уже совсем не испуганно кивнуть ему.
- Так мы и общались, - сквозь туман воспоминаний донесся до него собственный голос, - улыбками, кивками, приветствиями. Где-то на пятом курсе я решил, что люблю ее…
- Решил – или полюбил? – Гендальф знал, что это больно, но был хорошим психологом, иногда надо пройти через страшную боль, чтобы стало легче.
- Любил, - прошептал Снейп еле слышно, зная что маг если и не услышит, то прочтет по губам. – Любил, - повторил он чуть громче. – Любил, зная, что у нее роман… Что наша с ней странная дружба – не более, чем дружба. Потом я первым с ее стороны узнал, что она выходит замуж. На свадьбе меня не было, потому что к тому моменту я ее возненавидел. Не решил, что чувствую что-то подобное - пояснил он, предупреждая вопрос старого мага, - а именно возненавидел, всей душой, всеми силами. Видимо, это ненависть выжгла меня дотла, но она же принесла облегчение. В какой-то момент, - Снейп говорил все тише, подходя к самому тяжелому моменту своего рассказа, - я понял, что по закону жанра первая любовь должна быть несчастной, что на небе, оказывается, все еще есть солнце, вид которого я забыл, сидя в своих подземельях, - Снейп никогда не утрачивал сарказма, даже если говорил о себе, - понял, что приветственные улыбки и такие тихие крылья за спиной порой куда как важнее даже полноты обладания.
Вжимаясь затылком в каменную стену, Снейп собирался с мыслями, чтобы говорить дальше. Гендальф молчал, понимая, что любое неосторожное слово прервет эту исповедь, чем сделает только хуже. По лицу Короля прошла судорога.
- Я… я не смог уберечь ее. Она погибла, – он до крови закусил губу, лицо было белее савана. Митрандир по-прежнему молчал, глядя на него. – Одно, в чем я могу получить утешение – что к тому моменту во мне на самом деле не осталось ни капли ненависти, - он вздохнул. – А потом пришла боль. Оказывается, она бывает куда как страшнее злобы.
Гендальф вздохнул. Северус открыл глаза и посмотрел на него: «Теперь Вы можете простить мне недостойное короля поведение. Она так похожа на Лили», - голос опять предательски задрожал, Профессор оперся магу на плечо, разом постарев на двадцать лет. «Пойдемте в зал, Митрандир, - произнес он, окончательно взяв себя в руки. – Негоже Королю бросать гостей и слуг.» Старый маг пошел за ним следом, понимая, что совсем не знает этого человека с железной волей, суровым взглядом и таким странным сердцем.