[Allora]

- Эли, как у тебя с ночным зрением? – на всякий случай спросил он, и получил неожиданно оптимистичный ответ.
- Мы, нэрити, видим в темноте, как кошки, - Эли была довольна тем, что может удивить эльфа.
Леголас быстро пересказал ей свои соображения по поводу нападения на лагерь. Она кивнула, соглашаясь, а потом странно улыбнулась.
- Что такое? - удивился эльф.
- Кирн предложил бы их тихо перерезать сразу, не заморачиваясь со стрельбой, - с улыбкой объяснила Эли. - Но для меня твой вариант более подходящий. Одно дело, убивать в бою, а вот резать спящих… Не смогу, наверное… - Девушка слегка задумалась, потом встряхнулась. - А сейчас я могу помочь с магическим прикрытием для разведки. В темноте это будет легко сделать...
Леголас объяснил, что магия ему не понадобится, поскольку он вполне может самостоятельно стать практически невидимым и неслышимым, особенно в темноте. Он передал лук со стрелами Эли, оставив себе только кинжалы за спиной, и быстро пошел в сторону стоянки Стражей.

***

Эльф дошел до лагеря довольно быстро. Беглый осмотр показал, что все, за исключением пары часовых, уже спят вповалку у полуугасших костров. Леголас прикинул количество оставшихся на ночлег – получилось двадцать два человека, лежащих на земле, и двое часовых. Вопрос только, где пленники? Ответ пришел почти мгновенно в виде тихого стона от одного из двоих людей, лежащих чуть поотдаль от остальных. Присмотревшись внимательнее, эльф понял, что эти двое связаны. Тот, что стонал – повыше ростом, видимо, тот самый ролн, Гаэрт. Эли говорила, что он был ранен. А второй – поменьше и пошире в плечах… О, Эру, да это же гном!

Нашел. Он сделал то, во что не верил даже Митрандир, - он нашел живого (кажется!) Гимли! Мысленно поблагодарив Эру за надежду и упорство, которые помогли ему преодолеть сопротивление Митрандира и дали силы дойти сюда, Леголас медленно отошел на безопасное расстояние и побежал изо всех сил к дожидающейся его девушке.

Оставив Алмата пастись на том же месте, они вернулись к лагерю уже вдвоем. Одновременными выстрелами двух луков беззвучно сняли часовых, и без всяких колебаний расстреляли почти всех спящих Стражей. Пятеро, которые проснулись от нескольких вскриков смертельно раненых, бросились было к нападающим, но двоих их них эльф и нэрити сняли стрелами, а с оставшимися тремя довольно быстро покончили их мечи.

***

Гимли лежал лицом к земле, тщетно пытаясь освободиться от веревок или, хотя бы, перевернуться. Стоны Гаэрта, который, по-видимому, был в полузабытьи, заставляли гнома скрипеть зубами от жалости и собственной беспомощности. Пока юноша был в сознании, он не издавал ни звука, но сейчас он стал настолько плох, что Гимли всерьез начал опасаться за его жизнь. И вот, когда он смог, наконец, повернуться на бок, он увидел силуэт часового на фоне звездного неба, который стремительно складывался, оседая на землю.
Свист стрел и далекое пение тетивы донеслись до обострившегося слуха Гимли, как самая сладостная песнь менестреля. Леголас! Эли говорила, что они встретятся, и сейчас самое время... воспоминание о девушке омрачило радость гнома, но ненадолго – он смог увидеть, как трое последних Стражей упали от мечей двоих воинов, в одном из которых гном даже в темноте узнал своего эльфийского пижона, а во втором – по голосу – саму Эли.

Леголас убедился, что ни одного Стража в живых не осталось - все двадцать два были мертвы, - и бросился к тем двоим, лежащим на земле. Эли следовала за ним, такая же взволнованная и нетерпеливая. Эльф выхватил кинжал и быстро перерезал веревки на руках и ногах пленников. Нэрити тут же склонилась над ролном, а Леголас оказался схвачен в объятия еще плохо повинующимися от крепких веревок, но все же способными вышибить дыхание, руками Гимли. Гном прерывающимся от волнения голосом твердил только: "Живой, принц! Живой!". Чувства так переполняли эльфа, что он забыл о выдержке, о спокойствии, опустился на одно колено, чтобы его лицо оказалось вровень с лицом друга, и крепко обнял Гимли в ответ.

- Я не хочу мешать вам, очень рада, что вы встретились, наконец, но не могли бы вы принять посильное участие в организации ночлега? - прервал их слегка сердитый голос Эли. - Вы обнимаетесь уже почти десять минут, а у меня на руках истекающий кровью ролн, моя сумка в пятнадцати минутах ходьбы отсюда, костры почти погасли, вокруг куча трупов, и еще я не могу бросить Гаэрта и заняться добыванием воды и еды.
Гимли оторвался от Леголаса, и некоторое время соображал.
- Это… Неужели, это и правда, ты, девочка?
- Только не надо лезть обниматься, - Эли закончила осматривать раны Гаэрта, и серьезно посмотрела на гнома. - Предлагаю разговоры оставить на потом, а сейчас займись костром. Одного будет достаточно. Заодно проверь - наверняка, Стражи не ложились спать голодными. Здесь должно остаться что-нибудь из еды. А ты, Леголас…
- Я понял, уже ухожу, - не стал дожидаться приказаний эльф. Он был смущен столь бурным проявлением своих чувств. Кроме того, ему было стыдно за то, что он забыл о втором пленнике, который нуждался в помощи гораздо больше, чем Гимли - в объятиях. Леголас быстро пошел за Алматом, мысленно ругая себя, но на душе все равно было очень радостно. Слава Эру, все обошлось! Теперь надо вернуться к морю. Эйна говорила, что вернуться в Арду они смогут исключительно морем, никак иначе. Значит, только на побережье можно будет решить проблему возвращения. После встречи с другом все вокруг виделось эльфу в радужных красках надежды…

Когда Леголас вернулся к лагерю, Гимли закончил разводить костер, тела убитых он успел перетащить подальше от выбранного ими места - Эли не разрешила передвигать раненого. В принципе, как она объяснила во время перевязки раны на руке ролна, все было не так страшно. Гаэрта свалила не столько потеря крови - васты не для того захватили их, чтобы дать им умереть раньше рудников, и остановили кровотечение почти сразу. Другое дело, что последствия болевого шока сильно подорвали силы и без того истощенного юноши.
- Не везет парню, нас ведь одновременно повязали, только ему опять больше досталось, - с болью в голосе сообщил Гимли. - Не любят эти твари ролнов…
- Гаэрт этим гордится, - ответила Эли. Перевязку она закончила, и теперь устраивала ролна поудобнее у костра. Леголас молча помогал. Потом девушка попросила их с Гимли заняться едой, а сама опустилась на колени рядом с Гаэртом и начала тихо напевать заклинания, которые больше походили на гимны.
Эли пела о солнце, о небе, о рассвете и о радости жизни. Леголас понимал не все слова, наверное, обычная речь была перемешана с магической, недоступной пониманию немагов. Магия нэрити была направлена не на него, но и он чувствовал, как в его уставшее тело вливаются новые силы, а в душе просыпается солнце…
Те же чувства испытывал и Гимли. Он и до этого был уверен, что нэрити справится с жутким состоянием ролна, но теперь эта уверенность стала просто железной. Эли оправдывала все его надежды с момента их знакомства, вплоть до собственного воскрешения. Хотя тут приложил руки Леголас, - с гордостью за друга подумал гном.

Когда Эли замолчала, гном уже спал, эльф тоже пребывал в стране своих эльфийских грез… Усталость и исчезнувшее беспокойство друг о друге, изводящее обоих до этой встречи, настолько их опустошили, что они отключились почти одновременно. Магия нэрити помогла им расслабиться и временно забыть об опасностях, поэтому сон их был мирным, глубоким, и оба друга тихо улыбались. Эли прислушалась к ровному дыханию ролна, устало удовлетворенно кивнула сама себе, и решила, что она сейчас тоже должна заснуть. Нервы были на пределе, и ей надо было хоть на время забыть о своих тревогах. В отличие от Гимли и Леголаса, она не могла успокоиться. Душа ее была не на месте, жуткие мысли лезли в голову, она не могла избавиться от страха и волнения за орка, остававшегося в плену. Но отдых ей был просто необходим, поэтому усилием воли девушка заставила себя прилечь рядом с ролном на траву, закрыть глаза и с помощью специальных заклинаний погрузиться в неглубокий беспокойный сон…

***

С восходом солнца Леголас открыл глаза и увидел над собой чистое, розовеющее предрассветное небо. Повернув голову, обнаружил рядом с собой глубоко спящего Гимли, и снова его душа наполнилась радостью оттого, что его друг жив и они снова вместе… Эльф поднялся и заметил, что он не один уже на ногах. Рядом с угасшим костром сидел на траве ролн. В руках он держал леголасов лук, внимательно его изучая. Ролн поднял голову и встретился взглядом с эльфом.
- Это хороший лук, - тихо произнес юноша. - У меня был похожий, когда я жил дома… Это ничего, что я его взял в руки?
Леголас подошел ближе и опустился на землю рядом с ролном.
- Это, действительно, хороший лук. Я связан обещанием вернуть его владелице, иначе с удовольствием передал бы его тебе после завершения нашего похода...
Ролн светло улыбнулся в ответ, положил лук и склонил голову, прижав руку к сердцу.
- Я рад видеть друга моего друга живым и свободным, - произнес он. - Меня зовут Гаэрт, я ролн из леса Дарион…
Леголас повторил жест юноши.
- Леголас, эльф из Зеленолесья… И тоже рад видеть друга моего друга живым и вполне здоровым, - эльф улыбался уже совсем широко и радостно. - Я надеюсь, ты станешь и моим другом тоже…
- Было бы просто прекрасно! - раздался над ними голос нэрити. - Я смотрю, вы уже успели познакомиться?
- Это было не сложно, - слегка смущенно ответил Леголас.
- Как ты себя чувствуешь, красавец? - присела Эли рядом с Гаэртом. Она протянула руку ко лбу юноши и некоторое время сосредоточенно к чему-то прислушивалась, прикрыв глаза. Потом открыла их и улыбнулась. - Нормально. Мы можем сегодня двигаться дальше. Ты вполне в порядке. Дай-ка я посмотрю твои раны…