Содержание
Джон Рис-Дэйвис и Билли Бойд
Джон Рис-Дэйвис уже был гостем на самом первом MFC в 2016 году. Несмотря на это, его популярность среди поклонников нисколько не пострадала, даже напротив – каждый раз после совместной с Билли Бойдом панели в автограф-зал устремлялись толпы, чтобы взять у обоих актеров автографы. Потому что на сцене они гармонировали просто отлично: с одной стороны, озорной Билли Бойд, с упоением рассказывавший, как они подшучивали над Шоном Бином, а с другой стороны – благообразный, степенный Рис-Дэйвис, который на поверку оказался чуть ли не бóльшим озорником и хохмачом, чем Бойд! Вот обе их панели в видеозаписи, а ниже – самые лучшие их цитаты.
Субботняя панель
Воскресная панель
Джон Рис-Дэйвис: Ты только посмотри на всех этих людей, которым некуда податься. Они будут печься на солнце, пока мы тут разговариваем.
Билли Бойд: Медленно поджариваясь!
Наш вопрос о новом сериале Амазона: вы в нем будете, и хотели бы вы в нем быть?
Билли: В какой-то момент его собирались снимать в Шотландии. А потом передумали. Это было бы для меня приятнее.
Джон: Да ладно, ты бы вернулся в Новую Зеландию!
Билли: Я бы рад вернуться в Новую Зеландию! Но я думаю, там все происходит во Вторую эпоху, когда Пиппина и его друзей еще нет, так что не думаю, что я там буду. Я бы был рад написать для сериала музыку! Джон, ты можешь об этом договориться?
Джон: Я могу договориться о любой музыке.
Билли: Я бы мог написать музыку для заставки *спонтанно напевает бодрую музыку* И вы будете это слышать каждую неделю на Амазоне!
Джон: Вы знаете, он немного сумасшедший.
Билли: А ты там будешь?
Джон: Если смогу этого избежать, то нет. Но если говорить честно: я говорил о сериале неприятные вещи, когда о нем впервые было заявлено. Но, по правде говоря, это – не ремейк ВК, а его предыстория. И для тех из нас, кто является фанатами Толкина, я думаю, это будет замечательно. Но я – старый человек, у меня много дел, и я не хочу снова быть гномом. Так что меня в нем не будет.
Билли: В этот раз ты бы мог быть магом!
Джон: А знаешь, я недавно побывал эльфом. В одном этаком проекте, Хроники Шаннары. Собственно, я согласился на роль лишь затем, чтобы потом на сцене объявить: «От гнома до короля эльфов – завидуй, Орландо Блум!»
Вопрос Джону: вы когда-нибудь думали записывать аудиокниги?
Джон: Вообще-то, ты делаешь то, что тебе предлагают. И мне не так часто предлагают работать над аудиокнигами. Вообще я оставляю такие важные задачи для моего ассистента *показывает на Билли*
Билли: Я записал несколько аудиокниг, это реально тяжелая работа – говорить весь день. В первый раз, когда я записал аудиокнигу, ощущение было, будто у меня язык сгорел на солнце. Под конец дня я им пошевелить не мог. И это продолжалось 4 дня!
Джон: Иногда тебе предлагают записать книгу, и говорят «Она же длится всего три часа!» И подразумевают, что ты можешь ее записать тоже за три часа! А иногда, когда это что-то религиозное… я вам так скажу, это самый тяжелый труд, который вы бы могли проделать в жизни. И я не о Библии, она как раз простая. Я тут недавно начитывал религиозный труд, так это длилось вечно. Очень тяжело сделать это так, чтобы звучало, будто это имеет какой-то смысл.
Вопрос: Билли, если бы ты мог сыграть гнома в Хоббите, то какого?
Билли: Хм, там было 13 гномов. А у нас был только один.
Джон: Единственный важный гном был у нас!
Билли: О да! Я бы был им. Тогда я бы тусил с Орландо Блумом.
Джон: В каноэ!
Билли: Ты хочешь рассказать, как вы потонули? У нас были тренировки перед съемками, и нам в том числе нужно было уметь плавать на лодке. И я был в лодке с Домом Монаганом, а он – с Орландо Блумом. И это было самое смешное из того, что я когда-либо видел! Ведь Джон – реальный моряк, у него собственная яхта, и он нам рассказывал, как это здорово – ходить на яхте. А Орландо – это Орландо. И тут внезапно их лодка начинает тонуть!
Джон: И тут эльф во всем обвинил гнома! И мы пошли обедать. А после обеда вернулись к лодкам, и на этот раз эльф оказался в лодке с одним из хоббитов! И что же вы думаете! Лодка снова перевернулась! Так что гном был не при чем!
Билли: Что само по себе странно, потому что Орландо такой худышка. Как он умудрился опрокинуть лодку?
Джон: Я не так давно видел фотографию Орландо, где он снова плавает на лодке. И кое-что у него болталось. Это было не лучшее зрелище.
Билли: А я его недавно видел в телесериале, “Carnival Row”. Там было видно его задницу! Кстати, отличный сериал, обязательно посмотрите.
Вопрос: Вы столько работали на ТВ и на сцене. Вам не мешает, что вас помнят только по ВК?
Джон: Вы имеете в виду, когда карьеру всей моей жизни сводят только к ВК? *к Билли* Хочешь ты ответить?
Билли: У тебя ролей больше, чем у меня.
Джон: Вот хитрец. По правде говоря… сняться в ВК было большой честью. Встретиться со всеми вами, любящими этот фильм, для меня привилегия, и я нисколько не жалею, что сделал это. Я делал и другие известные вещи – Индиана Джонс, Я-Клавдий, Сёгюн… Что же касается Гимли, я могу сказать только одно: «Только не говорите эльфу!»
Вопрос: Вам не жалко, что в Хоббите не появляется Гимли, хотя бы ребенком?
Джон: Мне, кстати, предложили быть в Хоббите. Но я сказал: «Зачем мне становиться одним из тринадцати, когда я уже был одним из одного?» И мне кажется, ВК более сложносочиненный и более интересный, чем Хоббит. И тринадцать гномов – реально много. Я помню, на премьере Хоббита Питер Джексон сказал: «Теперь я понимаю, почему Уолт Дисней удовлетворился семью гномами». И кроме того, наши актеры в ВК были абсолютно идеальны. И для того, чтобы сделать эту историю о хоббите и толпе гномов, пришлось делать много компромиссов. И это не связано с отсутствием женских ролей – это было и в Хоббите, и у нас. Но мне кажется, что ВК более интересен потому, что это просто-напросто более великая книга.
Вопрос: Билли, твоя песня «The Last Goodbye» — ты ее сам написал, или еще с кем-то?
Билли: В основном с Фрэн Уолш, одним из авторов фильма и партнершей Питера Джексона. Помните песню, которую я спел в Возвращении Короля? Они использовали ее в трейлере для Хоббита. И из-за этого мы общались, и я спросил: «Кто у вас будет петь финальную песню?» И у них никого не было, и возникла идея, чтобы я что-то написал. Так что я полетел в Новую Зеландию, и посмотрел еще незавершенный фильм в личном кинотеатре Питера. Делал себе пометки в записную книжку. И потом мы с Фрэн провели несколько недель в кабинете, общались о фильме, а потом начали разговаривать о том, как мы работали над ВК, о всех этих впечатлениях. И я ходил по кафешкам, где бывал с Домом, с Элайджей… и это все стало «Последним прощанием»… не столько с этим фильмом, сколько с окончанием обеих трилогий. Так что это были мы с Фрэн, а потом пришла Филиппа, чтобы тоже помочь. Мы много говорили о том, что пытаемся высказать.
Джон: Поймите, ВК был такой большой частью нашей жизни. Мы там были – сколько? – три года?
Билли: Да, с перерывами. И полтора года из них – подряд.
Джон: Я не хотел быть в Хоббите. Но когда я пришел туда, и они делали первую сцену с гномами и Иеном МакКелленом, у меня было ощущение, как будто возвращаешься в свою старую школу. И внезапно осознаешь, что ты когда-то был самым важным человеком на всю школу, ну или, одним из самых важных… но жизнь продолжается, и у тебя странное ощущение, комок в горле, и ты осознаешь «Для меня это уже закончилось. Я больше не являюсь частью этого». Очень странное чувство, и в кино оно очень редко тебя посещает.
Билли: Что мне понравилось в «Последнем прощании» — я приехал с гитарой… знаете, обычно, когда мы работаем над фильмом, мы вовлечены в процесс довольно рано: ты отснял свои сцены и летишь домой, и затем фильмом занимаются другие. А я приехал тогда, когда они завершали работу. Так что там были ребята из звукового, из музыкального департамента, и я был частью этого мира. Это был совершенно новый мир, и это мне очень понравилось. Я приходил в студию со своей гитарой, сидел в кабинете, писал… вечерами я приходил к Питу в монтажную и лежал на диване до трех ночи, созерцая, как он монтирует фильм со своим монтажером и говорит «Покажи это!.. покажи то!…» А я лежал, иногда дремал, потом снова просыпался… это было так здорово!
Вопрос: Я спросила Дома Монагана в Инстаграме, какой мне вопрос задать Билли Бойду, и он ответил мне: «Дом – он настолько твой друг, чтобы сказать, что у тебя в зубах застряла еда?»
Билли: *смеется* Это с недавней премьеры! Мы встретились с Домом рядом с Chinese Theatre в Голливуде. И Дом меня спрашивает: «Хочешь пройтись по красному ковру?» И я: «Окей, давай!», потому что мы давно ничего вместе не предпринимали. И прямо перед тем, как выйти на ковер, он говорит: «дай-ка я посмотрю на твои зубы». И оказалось, что у меня застряли остатки еды между зубами. Так что да, он именно такой друг, чтобы сказать мне об этом. Он эту еду выковырял у меня из зубов. И съел.
Джон: Излишняя информация!
Вопрос о еде: какую хоббитскую еду вы бы хотели попробовать?
Билли: Надо сказать, лембасы не очень вкусные. Вы пробовали? Они выглядят, будто они очень вкусные. Я этого терпеть не могу, когда что-то выглядит вкусно, а на деле – нет. На второй завтрак я люблю яйца. Болтунью.
Джон: Из дюжины яиц.
Билли: Из пары дюжин.
Джон: Как бы сказать… мы, гномы, очень следим за своей диетой. Эти распрекрасные тела так просто не развиваются. У меня есть один всемирно прославленный рецепт. Для начала возьмите целую корову. Или быка. Сдерите шкуру, выпотрошите. Добавьте приправы по сезону. Насаживаете на вертел и отряжаете человека, чтобы он все это охранял. Затем, когда дети клана начинают собираться вокруг огня, вы отряжаете еще одного человека. Через какое-то время блюдо будет готово. Тогда вы это едите. А кости бросаете детям и собакам. Потому что это очень весело – созерцать, как дети и собаки дерутся за эти кости! Обычно одной такой коровы хватает на шестерых. Но если в пиршестве участвуют хоббиты, то, скорее, на четверых. Потому что эти хоббиты – жадные обжоры.
Вопрос: судя по бонусам ВК, вам часто выдавали сценарные правки за день до съемок: это вас не нервировало?
Джон: Нет. Был великолепный сценарий. Мы его снимали. И потому что Питер Джексон такой замечательный режиссер, он говорил нам: «Хорошо. Давайте с этим поиграем. Сделайте это по-своему, как хотите». Потому что иногда актеры, находящиеся в образе, могут придумать что-то чудесное, что не пришло в голову сценаристу. И великий режиссер находит время и способы встроить такую импровизацию в фильм.
В воскресенье гном и хоббит продолжили в том же духе.
Джон: Я бы хотел познакомить вас с прекрасной эльфийской принцессой, которую я только что встретил, прогуливающуюся по парковке!
Вопрос: Как вам понравился первый день Castle Con?
Джон: Замечательно! Чудесные люди, интересные вопросы. И черт возьми, такая жара. А как тебе понравилось, юный Билли?
Билли: Мне понравилось. А если мне становилось слишком жарко, я просто снимал брюки.
Джон: Я помню еще одного актера, который любил снимать штаны во время съемок. Но я не скажу, кто это, а то он меня засудит – он явно не шотландец.
Билли: Мы любим носить килты, чтобы ногам было прохладно.
Джон: Девушки тоже любят, когда вы носите килты. Сразу можно посмотреть на товар, перед тем, как его купить.
Билли: Я люблю носить килт. А ты носил килт?
Джон: Не могу сказать, чтобы носил.
Билли: Я подарю тебе килт. Вообще я его не ношу так часто, как раньше. Когда я закончил театральное училище и поехал в Лондон, я часто носил килт, потому что гордился своей шотландскостью. Носил его как обычную одежду. Сейчас не так часто. Но у меня есть 3-4 килта.
Джон: Мне кажется, в Германии ты бы произвел фурор в килте.
Билли: Точно! В следующий раз, когда поеду в Германию, я надену килт.
Наш вопрос: с кем из Братства вы хотели бы снова пообщаться, но не часто выпадает случай?
Джон: Надо понимать: в конвентах мы участвуем в свободное от работы время. Если ты на долгом сериале или фильме, ты не можешь оттуда уехать. Мне кажется, все актеры сталкиваются друг с дружкой каждые 10 лет. Я был очень рад столкнуться здесь со своим другом, Антоном Лессером, которого я видел в последний раз в Стрэтфорде в 1977 году. Мы там вместе работали. Те, кто живы, сталкиваются друг с дружкой то и дело. Ну а хоббиты… на них вообще натыкаешься постоянно!
Билли: Всегда приятно столкнуться со знакомыми. Доминика я вижу постоянно, чуть ли не раз в неделю. Элайджу, Орландо… также всегда приятно наткнуться на Джона или на Шона Бина… Джон мне особо нравится, у него такой озорной блеск в глазах! Он всегда что-то замышляет.
Джон: Мы упомянули нашего друга Шона. У нас замечательные воспоминания о Шоне. Мы постоянно летали над ним. Шон, этот храбрец, этот стойкий герой Шарп, игравший все эти отважные роли… боится вертолетов! И когда мы летали на локацию на Южном острове, мы летали над ним и махали ему – а он только топал.
Билли: Причем он был одет в костюм Боромира! Потому что на вершине горы не было костюмерной. Так что мы смотрели из вертолета, как Боромир ползет на эту гору. И ему это так надоело, что в один прекрасный день он отважился сесть в вертолет. И я помню, для нас хоббитов устроили совещание и сказали: «Ничего не говорите! Он и правда боится вертолетов! Не шутите!» Потому что нам дали шлемофоны. И было очень тяжело – удержаться от шуток, типа «Ты это слышал? Что это за звук? О! О!»
Джон: Моя любимая история про Шона – я лечу из НЗ в Лос-Анджелес, а потом – в Лондон, но в Лос-Анджелесе у меня встреча. Я прибываю в ЛА за день до встречи, а потом ночным рейсом улетаю. Я захожу в зал ожидания первого класса, и вижу Шона в компании двух пенсионеров. И на нем навьючено не две сумки, а восемь или девять! Я подхожу к нему: «Шон, мой мальчик, тебе помочь?» Он: «Спасибо большое!» Я: «Ты меня представишь этим милым людям, это твоя родня?» Он отвечает: «Я бы рад тебя представить, но я не знаю, кто они». Он только что увидел двух пенсионеров, которые боролись со своим багажом, и просто решил им помочь. А они понятия не имели, кто он. Вот какой это человек!
Вопрос: в бонусах к ВК вы, Джон, показали, как разыграли Питера Джексона. А какие вы еще шутки вытворяли?
Билли: Раз уж помянули Шона Бина. Мы с Домом полетели на Южный остров на съемки. А потом у нас была неделя отпуска. И мы подумали: вместо того, чтобы лететь в Веллингтон, мы могли бы проехать на машине! Но у нас не было с собой своих машин. И Шон Бин, который предпочитал ездить, а не летать, был при машине. И он сказал: «Я полечу обратно, хотите, возьмите мою машину!» И мы: «Здорово!» И мы целую неделю ехали назад на машине, ночевали в приятных гостиницах… И когда мы вернулись, мы подумали: «Мы не можем ему просто так отдать машину». И мы купили большую рыбу и положили ее в багажник, под запасное колесо! И она начала вонять! И каждый день Шон говорил: «Боже, что-то в машине воняет!» И мы ему так и не сказали! По-моему, он до сих пор не знает, что это были мы.
Джон: Ни в коем случае, никогда не одалживайте свою машину этому человеку!
Вопрос: Есть ли какие-нибудь фразы из ваших фильмов, когда вы думаете «О боже, опять это?»
Джон: Это не самое тяжелое. Когда ты молод, и снялся в чем-то, что становится знаменитым, очень тяжело… у меня есть несколько друзей, которые прославились в 18-19 лет. И потом, когда им 50, кто-то к ним подходит и говорит: «Лучшее, что Вы когда-либо сделали – вот та роль 30 лет назад!» И ты думаешь: «Боже, моя карьера, похоже, все это время шла под откос». А еще мы несколько косноязычны, особенно когда нервничаем, общаясь с людьми. И почему-то наши собственные кумиры, при встрече с которыми мы нервничаем… я не знаю, почему это так. Видимо, мы что-то жаждем от большой звезды… возможно, нам кажется, что нам перепадет частица их магии. Ведь они такие успешные, они снимались в этих удивительных фильмах, у них замечательная жизнь, они ездили на машине Шона Бина по всему Южному острову! В чем их волшебство? Мне кажется, это – часть нашей восторженности от звезд и звездности. И это, конечно же, чепуха. Звезда – это всего лишь человек, у которого есть толика таланта и много удачи. Вы знаете, я встречался с королями и королевами, с президентами, и я был при этом спокоен, как удав. «Ваше Величество», «cир», «мистер Президент». Абсолютно невозмутим. Но недавно я столкнулся с четырьмя участниками великой сборной Уэльса по регби 1988 года! И я не шучу, я весь дрожал, в моих глазах были слезы! Я был жалок! И они посмотрели на меня с особым отвращением, присущим старикам, когда они видят других стариков со слезами на глазах. А как ты, Билли?
Билли: Меня вопросы не напрягают. Единственное, что не люблю, это когда спрашивают: «Что у тебя самое любимое из того, что было?» Потому что мы там были 4 года. Это как спросить: «Что у тебя самое любимое за прошедшие 4 года?» Такое я не люблю, потому что тогда приходится очень задумываться.
Джон: А вот еще вариант: «Окей, кто твой любимый режиссер?» Ага, я хочу рассердить всех остальных режиссеров. Хотя я однажды работал с одним немецким режиссером. Я не скажу, как его звали. И в первый день съемок он сказал: «Итак, ты работал со Стивеном Спилбергом, ты работал с Питером Джексоном, как ты меня оцениваешь по сравнению с этой компанией?» Я все еще хихикаю от этого вопроса. Иногда ты сам напрашиваешься на фиаско. Что с ним, собственно, и произошло.
Вопрос: как работалось с Орландо Блумом, который тогда только закончил театральное училище?
Билли: Орландо – чудесное и странное существо. Однажды… я был в офисе, бронировал себе авиабилеты. И вдруг ощутил сзади себя чье-то присутствие. Оборачиваюсь – а там стоит Орландо в полном костюме Леголаса. Я продолжаю обсуждать авиарейсы, а он все стоит и стоит. А я думаю «не буду ничего говорить, посмотрим, что дальше будет». А он мне и говорит: «У тебя ноги когда-нибудь ощущают клаустрофобию?» Повернулся и вышел. И с тех пор я его не спросил ни разу, что он имел в виду. Для меня это – квинтэссенция Орландо. Иногда он приходил ко мне в гости, молча пил чай целый час и уходил. Так что я решил: пусть Орландо будет Орландо.
Джон: Зато его Леголас – просто идеальный! Вы знаете, он попал к нам прямо из театрального училища, и это было лучше, что могло произойти. У него было ожидание, что он будет великолепен. У него не было сомнений, страха, тревог… И эта невинность и ясность видны в его персонаже, это чудесно.
Вопрос: вас тренировали фехтованию? Ведь хоббиты по идее должны быть неопытными бойцами…
Билли: Да! Это меня напрягало. Я хороший фехтовальщик. Раньше я участвовал в соревнованиях! Еще я занимался восточными единоборствами, филиппинской борьбой…
И инструктор по фехтованию, Боб Андерсон, возможно, самый великий фехтовальщик в кино, он обучал Эррола Флинна и Дарта Вейдера. Так что мы тренировались на мечах, и Шону Эстину это очень нравилось. Мы всегда тренировались фехтованию вдвоем. И Боб постоянно одергивал: «Вы – хоббиты, вы не можете сражаться хорошо!» И я этого терпеть не мог! Мне постоянно нужно было драться плохо. Помните сцену, где Шон Бин нас обучает фехтованию? Мы терпеть не могли сражаться так плохо!
А вот после этого я снимал Хозяин морей, и мне разрешили фехтовать хорошо! Я был отличным бойцом в том фильме. Но у меня был один особый прием – из-за спины. Расселл Кроу увидел, как я это делаю, и украл мой прием! И мне запретили его использовать. А он проделывает это в кадре. А придумал-то его я.
Нет, я очень был рад поработать с Бобом Андерсоном, это мои самые теплые воспоминания из фильма. Одна из моих любимых фотографий из всего ВК (к сожалению, я ее потерял, наверное, она есть в Сети) – где я сижу и общаюсь с Бобом, и на моем лице прямо видно восторг. Это было здорово.
Вопрос: были ли мысли делать каскадерский трюк самому или предоставить это каскадерам?
Билли: Каскадеры были совершенно чумовые! Они все жили в одном доме, напивались и прыгали с крыши вниз, чтобы посмотреть, кто спрыгнет с большей высоты. И все они владели разными боевыми искусствами. Орки боролись так, а гондорцы – этак. У нас был один японец, который был специалистом по нервным точкам – он боролся лишь прикосновениями к ним. И у нас был один маори, Сала Бэйкер. И этот японец испробовал свой трюк на нем. И не смог! У Салы были такие горы мускулов, что этот японец был бессилен против маори! С ними было просто здорово работать.
Вопрос о травмах на съемках.
Джон: Мой грим был моей сплошной травмой. Но вы поймите: мы каждый день работали по 12 часов. Как минимум. И пять дней в неделю. То есть, это много часов. И нужно много репетировать, сложную хореографию борьбы. И твои мускулы начинают чуть-чуть уставать. И каскадеры, которые занимаются этим каждый день… нужно лишь немного расслабиться, или задержаться при ударе или парировании – и внезапно ты оказываешься на пути клинка. У Вигго, помнится, выбили зуб!
Я помню, когда я был молодым актером, мне выпал шанс играть в пьесе Шекспира, которая происходит в Шотландии. Мы не упоминаем ее название. Мы называем ее «Шотландская пьеса». И я играл главную роль. Я тогда снимался в Я, Клавдий и с широкой улыбкой пошел на репетиции. И у нас был актер Джон Франклин-Роббинс. У Джона был поврежденный глаз, я думал, он у него вообще стеклянный. И он мне говорит: «Ты сегодня в ударе!» А я: «Меня пригласили играть Шотландца в театре «Royal York»!» А он: «Аааа, Шотландца!..» Я: «Что ты имеешь в виду под ‘Ааааа, шотландца’?» Он сказал: «Давай я расскажу тебе поучительную историю». Его пригласили играть Шотландца в театре «Liverpool Playhouse». Как положено, были репетиции финального боя. Обычно ты концентрируешься на роли, а битва – последнее дело, но они решили, что хотят серьезно репетировать этот поединок.
Начинается генеральная репетиция – и поединок не клеится! И Джон сказал: «Ну, остальная репетиция прошла ничего, ладно, с поединком как-нибудь управимся на премьере». Этим же вечером – премьера. Джон рассказал: «Я вроде хорошо отыграл пьесу. Подходит время сцены поединка. Мы начинаем. И через несколько ударов мы полностью потеряли контроль. И я лежу на полу, ожидаю, как мне нанесут удар по голове. И вместо того, чтобы ударить сбоку (чтобы я мог отбить удар), мой соперник взглянул на меня и сделал выпад вперед! Клинок вошел мне в глаз, и когда он вонзился в заднюю стенку глазницы, в моей голове будто колокол ударил. И когда он извлек меч, я ощущал слизь из глаза, капающую на мое лицо. И всю неделю я провел в ливерпульской глазной клинике, где из моего глаза извлекали мелкие частицы металла». И он добавил: «Что же случилось? Мой соперник, Макдуф, был близорук. И на всех репетициях он был в очках. На генеральной репетиции он, конечно же, был без очков, поэтому она и не удалась. А на самой премьере он так плохо видел, что не знал, где я, где должен быть меч… он все забыл и просто сделал выпад».
Так что иногда такие вещи происходят. Это – производственные травмы. Можно даже палец потерять! Хотя со мной это произошло не на сцене.
Вопрос: Во время съемок ВК вам давали сценарий, после чтения которого вы думали «Я не хочу этого делать!»? И сколько влияния у вас было, как у актеров?
Джон: Если ты получил роль, то, как говорится в одной знаменитой книге, «У тебя нет причин говорить: ‘Я не хочу играть эту сцену’, если только ты не имеешь в виду ‘Я не хочу играть эту роль!’» Было много актрис, которых брали на роль жертвы зверского убийства, они в последний момент отказывались, и сцену приходилось переписывать. Но вообще-то ты знаешь, что в сценарии, ты знаешь сюжет. Если ты получаешь деньги, твоя работа – сыграть это убедительно. Это как в любой другой профессии: вы знаете, что вам нужно на работу к 9 и закончить в 17:30. Вы не можете сказать: «Я, пожалуй, возьму пару дней отгула». Мы все зависим от дисциплины, которую накладывает на нас работа, и рутины, которую нам обеспечивают члены нашей семьи. И благодаря этому мы еще в своем уме.
Билли: Была одна сценка. Со мной и Домом. Мы по утрам получали новые варианты сценария к нашим сценам. Они были такие же, но там чуть переделаны диалоги. Мы привыкли. И однажды утром я читаю сцену, это была сцена со мной, Домом и Древнем. И в этой сцене, когда мы впервые встречаем Древня… там было так: Древень трясет своими ветвями, и мы оба падаем с дерева. И пока мы падаем, то цепляемся за ветки, и они с нас сдирают всю одежду! И когда мы приземляемся на землю, мы полностью голые. И Пиппин говорит Мерри: «Холодно, однако!» А Мерри говорит «Обними меня, Пип!» И мы обнимаемся! Голые!
Так вот, это был розыгрыш, который придумали продюсеры для нас с Домом. А мы не знали. Мы получили сценарий из офиса, и выглядел он совершенно аутентично, со всеми подписями. И мы позвонили: «Эта сцена настоящая?» Они: «Да. Судя по всему, посмотрели отснятый материал и им понадобилось больше комедии». Итак, мы с Домом едем в машине. И целый час молчим. И Дом говорит (потому что у него по роли был фэтсьют): «А что они будут делать с моим фэтсьютом? Они что, будут делать пластический грим для всего тела?» А я: «Не знаю». И целую неделю мы думали, что эту сцену будут снимать. Чего, разумеется, так и не случилось. Так что это нас разыграли. «Голые хоббиты обнимаются»!
Джон: Иен был бы рад срежиссировать такую сцену!
Вопрос: Каков шанс увидеть кого-либо из вас на сцене в ближайшем времени?
Билли: Я очень люблю играть в театре «Globe»! Были разговоры о том, чтобы туда вернуться, снова сыграть Шекспира. А ты там играл?
Джон: Никогда!
Билли: Это действительно чудесно, такое пространство! Отыграть дневной спектакль, сесть в кафе, смотреть на реку… летом это просто здорово. И там отличные люди, специалисты по Шекспиру… Так что я, возможно, туда вернусь.
Джон: В следующий раз я на тебя посмотрю.
Билли: Пожалуйста! Однажды, кстати, я играл в театре, а потом поднимаю глаза на верхний ярус – а там стоят Вигго и Бернард Хилл, пришли на меня посмотреть!
Далее — Ману Беннетт…
You must be logged in to post a comment.