German Castle Con 2019: Свято место пусто не бывает!

Сильвестр МакКой

Маленький и на вид благообразный МакКой славится своими экстравагантными панелями, что он уже продемонстрировал на ХоббитКонах. И в этот раз он не изменил своей привычке: сначала он чинно восседал на сцене вместе с ведущим, затем вскочил и стал бегать по сцене, сбежал с нее и начал сновать прямо среди зрителей, ввергая в ужас оператора, записывавшего панель. То, что он смог отснять, можете посмотреть тут, а ниже – несколько самых-самых цитат британского непоседы.

Субботняя панель

Воскресная панель

Ведущий: Массаж ног?

Сильвестр МакКой: За кого вы меня принимаете, за принца Эндрю? Тогда вам бы следовало быть юной несовершеннолетней девицей. Ой. Теперь меня не впустят обратно в Англию.
Ведущий: Ничего, я американец. Мы не можем обсуждать политику еще пять лет. Я буду сидеть тут, пока Америка не станет снова великой. То есть, я тут навсегда.
Сильвестр: Я, пожалуй, не вернусь в Англию. Наша страна как раз следует за вашей в тартарары.
Ведущий: У вас выбрали нового премьера.
Сильвестр: За него проголосовали 140 тысяч человек. Они хотят покинуть Европу, потому что говорят, что там недостаточно демократии. И они хотят быть более демократичными. Поэтому в премьер-министры выбрали человека, за которого проголосовало 140 тысяч. Вот какие мы демократичные. Добро пожаловать в безумный мир политики.

Вопрос: Какой ролью вы больше всего гордитесь?

Сильвестр: О, это сложно – я сыграл сотни ролей. Помню одну из первых: «Вечер с Сильвестром МакКоем, человеком-бомбой». Это – мой псевдоним, который я взял у данного персонажа. В пьесе я поджигал себе голову, изрыгал пламя, а в конце на моей груди взрывалась бомба. Лежал на доске с гвоздями, освобождался от цепей. Мы ездили в турне по всей Германии в 1970х. Нам в Германии говорили, что мы – Битлы от театра. Это было очень визуальное шоу, и я запомнил коронную фразу одного из скетчей: «Ich bin nicht betrunken, ich bin nur Ablenkungsmanöver, damit die anderen verschwinden können». Это означает «Я не пьян, я только отвлекаю, чтобы остальные могли сбежать», и это — единственная фраза на немецком, которую я знаю. Она мне не очень пригодилась в жизни, кроме, пожалуй, первой части – «Ich bin nicht betrunken». Но тоже нечасто, потому что я обычно был пьян.
Кроме того, я играл шута в Короле Лире. Обычно в Великобритании в то время шута играли очень серьезно, торжественно, депрессивно. Но шут – это и трагедия, и комедия. Я играл с МакКелленом – вы, возможно, его знаете. Высокий мужик, большая борода. Он был Лиром, а я был шутом. Так я и попал в Хоббита. Вы знаете, я ведь был в Хоббите. Мы ездили на гастроли и оказались в Новой Зеландии. Питеру Джексону, видимо, понравилась наша химия, и так я стал Рррррадагостом Буррррым. Этой ролью я тоже горжусь. Но как актер ты не хранишь лояльность к своим ролям. Ты их любишь, а потом ты их бросаешь.

Что вы любите играть: театр или кино?

Сильвестр: Я все люблю! Театр – это как рисовать широкими мазками, крупной кистью, а фильм – как штрихи тоненькой японской кисточки. Совершенно разные ощущения. В театре ты играешь перед публикой, от нее отдача, когда они смеются, ты смеешься с ними, а когда они плачут – это из-за цены на билеты. Но я наслаждаюсь кино. Я много снимаюсь, но эти фильмы нигде не показывают. Мой последний фильм называется Владельцы с Мэйси Вильямс. Мы сняли его месяц назад.
Еще я люблю радиопостановки. Потому что в них я – двухметрового роста, декорации – не хлипкие, а еще там не нужно учить текст. Для актера это здорово. Учить текст в моем возрасте… я, пожалуй, пойду снова в немое кино.

Наш вопрос о спецвыпуске Five-ish Doctor Reboot Доктора Кто — как это случилось.

Сильвестр: Колин, Питер, Пол и я собрались, так как предстоял пятидесятилетний юбилей. И по всему миру фанаты нас спрашивали: «Вы будете в 50-летнем юбилейном выпуске?» Мы думали, что возможно, будем. И потом, когда год начался, мы поняли, что нас туда не позовут. И Питер сказал: «Ну его, давайте снимем собственный спецвыпуск». Мы все на тот момент находились в Австралии и начали работу там. А потом проект обрел собственную жизнь, и внезапно в нем захотели участвовать еще и другие люди. Он рос и рос, и в результате получилось просто замечательно. И это все Питер Дэвисон, это он был продюсером, режиссером, он придумал большинство шуток, а мы лишь чуть-чуть сымпровизировали. И кое-кто говорит, что он вышел лучше, чем официальный юбилейный выпуск Доктора Кто.

Вопрос: вы играли мага, вы играли Доктора… у них всех есть особые умения. А каким особым умением обладаете вы?

Сильвестр: Игра на ложках. Это мой единственный талант. К сожалению, у меня их с собой нет. Но я играл на ложках с Лондонским концертным оркестром в Барбикане, одном из лучших концертных залов Европы. Я играл на ложках в Докторе Кто. Я почти вставил ложки в Хоббита. У меня был небольшой футлярчик для ложек, как для музыкального инструмента, и я брал его с собой, чтобы Питер Джексон его увидел. У меня там были деревянные ложки, что было бы уместно в Хоббите. И Джексон, конечно же, увидел его и спросил: «Что у тебя в этом футляре?» — и я достал их и сыграл. И Джексон сказал: «Замечательно! Нам нужно встроить это в Хоббита!» А потом он забыл об этом. А я не хотел его донимать. Я даже встроил ложки в Короля Лира, тут было то же самое: я носил футлярчик на репетиции, и режиссер, Тревор Нанн, спросил: «Что это у тебя?» И сказал: «Отлично, давай это встроим!» — к неудовольствию одного высокого актера с низким голосом. Которого звали Гэндальф. Ему не очень это понравилось.
Но мы с Иеном МакКелленом играли полтора года, а потом – три года в Хоббите, так что мы с ним хорошо познакомились. И он очень большой озорник! Я придумал в Короле Лире штуку: шут находит яйцо – это было у Шекспира – и он берет это яйцо, разбивает его, и демонстрирует королю Лиру, что он только что сделал: разбил свое королевство. И на репетиции у меня возникла идея взять резиновое яйцо, чтобы МакКеллен на него уселся. И когда я помогаю ему встать и кудахтаю, как курочка, выходит, что он снес яйцо! В этом еще один смысл: Король Лир подложил всем яйцо, разделив страну надвое! МакКеллену это не понравилось, а вот режиссеру — да, и он это оставил. И вот мы приехали в Нью-Йорк, в театр Барн. И МакКеллен очень нервничал: в прошлый раз, когда он там был, его великолепного «Ричарда III» критики почему-то приняли прохладно. И тут мы играем сцену с яйцом, я помогаю ему встать, а яйца-то нет! Где это чертово яйцо? А он: «Ты ищешь вот это?» — и держит яйцо в руке. Он подбрасывает его в воздух, яйцо отскакивает от сцены, и я: «Смотри-ка! Пол-то резиновый!» И конечно же, зрители смеялись. И МакКеллен потом мне говорит: «Я больше не буду».

В воскресенье МакКой продолжил в том же духе:

Сильвестр: Сильвестр МакКой – не мое настоящее имя. По-настоящему меня зовут Перси Джеймс Патрик Кент-Смит. Да, я знаю. Я сам был в ужасе, когда узнал свое имя. Я сам узнал, что меня зовут Перси Джеймс Патрик Кент-Смит, только когда мне было 11. А до того я думал, что меня зовут Кент Смит, что мне нравилось, напоминало имя Супермена, Кларка Кента. И я постоянно залезал в телефонные будки, как Кент. Я тогда не знал, что в будущем мне предстоит жить в такой будке. Я, как Кент, влезал в телефонную будку, снимал с себя всю одежду, и ждал, пока меня арестуют.

О том, как МакКой получил роль в Докторе Кто.

Сильвестр: Я слышал по радио, что Питер Дэвисон покидает сериал. Пятый доктор. И мой агент сказал: «На БиБиСи, возможно, есть вакансия». И я туда обратился, а мне сказали: «У нас уже кто-то есть». – «Ну ладно». А 2,5 года после этого уходил уже Колин, и мой агент пробился к Джону Нэйтану Тернеру, который тогда был продюсером Доктора Кто. И сказал: «Послушайте, может, вам будет интересен Сильвестр МакКой?» А он: «Сильвестр кто?» — А мой агент: «Именно!» Он хмыкнул и положил трубку. Но вот удача: следующий телефонный звонок был от продюсера БиБиСи, с которым я уже работал. И он позвонил Джону Нэйтану Тернеру и сказал: «Послушай, тебе надо посмотреть Сильвестра МакКоя на Доктора Кто», а он: «Погоди-ка, ты тот же агент, ты на него работаешь?» — Он: «Нет!» Так Джон Нэйтан Тернер был заинтригован и решил меня посмотреть, и я в один прекрасный солнечный день прибыл к нему в моей шляпе, и Джон Нэйтан Тернер сказал: «Вау! Я хочу эту шляпу в Докторе Кто!» А я: «Я прилагаюсь в комплекте к шляпе», так что вот как я получил роль.

Вопрос: вы не считаете, что вам дают однотипные роли «под себя»?

Сильвестр: В плане актерской техники такое вполне возможно. Например, Джона Уэйна всегда брали на роли «под себя». *пародирует Уэйна, монотонно* «Слезай с коня, допивай молоко. Мы идем на войну». Был один чудесный случай, типа Иисус висит на кресте, и он *пародирует Уэйна, монотонно* «Вот сын Божий». И ему говорят: «Можете дать побольше благоговения?», и он: «О. ВОТ СЫН БОЖИЙ». Ну или возьмем одного из величайших шотландских актеров, Шона Коннери. Когда Дэвид Теннант получил роль Доктора Кто (а Дэвид – шотландец), мне позвонила какая-то шотландская газета *говорит с шотландским акцентом*: «Здравствуйте, Сильвестр! Вы слышали? Дэвид не будет играть Доктора Кто с шотландским акцентом! Это же ужасно! Что вы думаете?» А я думаю: «Что мне сказать? Я не хочу говорить ничего плохого». Тем более, я сам шотландец, я не могу сказать «хорошо, что он делает это с английским акцентом», но также не могу сказать, что это плохо, потому что живу-то я в Англии. И внезапно у меня рождается идея! И я говорю: «Я знаю, почему он это делает! Так как он шотландец, для него это было бы слишком просто – сыграть с шотландским диалектом. А вот сконцентрироваться и сыграть это с английским акцентом – гораздо сложнее! Кроме того, он хочет показать миру, что шотландские актеры могут играть с любым акцентом! Возьмите Шона Коннери. Он был в Горце. И ему за него дали Оскара!»

Вопрос: Думали ли вы, что Доктор Кто будет таким успешным и через 50 лет?

Сильвестр: Нет, абсолютно не думал. Я тогда был актером уже какое-то время. Видеомагнитофонов еще не было. Доктор Кто шел по ТВ, но я тогда играл в театре, не смотрел его. Я видел несколько серий с Патриком Троутоном и Джоном Пертви. Я получил роль в понедельник, а в четверг меня повезли в Атланту на конвент. У нас тогда конвентов не было, и я даже не знал, что это. Я прибыл в Атланту, и там была жара. И меня встретили здоровенные обитатели Джорджии, все в костюме Тома Бэйкера. Его костюм – длинный плащ, очень пышные кудри (так что они были в париках), широкополая шляпа – и самый длинный шарф из тех, которые вы когда-либо видели! И это в Атланте, Джорджии, на жаре! А дамы были умные. Они оделись в костюм компаньонки, Лилы. А она не очень много на себя надевала, в основном, кожаные вещи. И меня привезли на конвент, и я там встретил столько милых людей, что стал с тех пор ездить на конвенты и наслаждаюсь ими.

Вопрос: в каком мире вы бы предпочли жить, в нормальном мире или, к примеру, в Средиземье?

Сильвестр: Вы это называете нормальным миром? Честно? Где ты был? «Трамп, президент США»? Вы знаете, что «Трамп» по-шотландски означает «пердеж»? Например, когда младенец пукает, говорят «Oh, the little baby, it’s done a wee trump!» [О, младенец только что пукнул!] Это же самый большой пердун в истории! Хотя у нас есть тоже свой маленький Трамп, Борис Джонсон. О боже. И вы говорите, это нормальный мир? Нет, я предпочитаю жить в другом. Я люблю мир, я лучше возьму мир фэнтэзи, потому что наш мир становится все более похож на воображаемый. Вы только подумайте: жители Средней Англии решили выйти из Европы, потому что посчитали ее недостаточно демократичной. И что случилось в Англии? Нового премьера выбрали силой 140 тысяч голосов, хотя нас – 65 миллионов! А еще есть партия UKIP, которая все это начала. Кучка нацистов. Их нового лидера зовут Ричард Хэд. А сокращение для «Ричарда» — «Дик». Так что нового лидера партии зовут «Dickhead». И это политика! И вы говорите, это нормальный мир? Я бы пожил в кино: взял себе кусочек экрана, где только я и больше никаких актеров, одни плюшевые животные.
Помню премьеру Хоббита в Новой Зеландии – я со своими сыновьями, горжусь своей сценой: там только я, никого другого! Я и плюшевые зверюшки! Мы сидим, и тут внезапно этот ежик! Эти волшебники из Веты взяли плюшевого ежика и оживили его! И внезапно все смотрят на этого ежика! Бедный маленький ежик, он умирает! А как же я? Ведь на экране был я! И меня затмил какой-то дурацкий ежик. Его звали Себастиан, в честь личного ассистента Питера Джексона. А вот настоящий Себастиан вовсе не такой вредный, он был очень милым.

Про Иена МакКеллена в Хоббите:

Сильвестр: Иен работал три месяца в начале Хоббита. Но потому что он был огромного роста, а они – гномами, он никогда не был с ними. Так что он три месяца сидел один на одном конце огромной студии, а перед ним – фотографии актеров, расположенных так, как они сами расположились на другом конце студии. И у каждой фотографии была лампочка, и громкоговоритель для того, кто сейчас говорит. И он провел три месяца таким образом. Это его даже до слез довело: «Это не актерство! Я сижу в дальнем углу с кучкой фотографий». Но когда я приехал, он был очень рад, потому что нам предстояло быть в одном мире, меня не нужно было заменять на фотографию. Меня порадовало, что он был рад видеть меня.
Мне почти что досталась роль Бильбо Бэггинса, и, возможно, Джексон меня вспомнил. Кроме того (он ни разу не упомянул этот факт за три года, что мы работали над Хоббитом), в конце, как и со всеми другими актерами, Питер произнес небольшую речь, поблагодарил меня, дал мне подарок – мой посох, заднюю спинку складного стульчика с моим именем, немного вина из погребка Бильбо… а в конце он произнес: «А еще мне удалось поработать с ДОКТОРОМ КТО!» Он, оказалось, был огромным фанатом Доктора Кто! И молчал об этом все три года! Но это было мудро, потому что если бы он с самого начала сказал: «О боже, это Доктор Кто!» — и потом велел бы мне сделать что-либо на съемках, я бы мог ответить: «Да ну… Я же Доктор Кто, мне не хочется идти сюда, я лучше пойду вот туда». Это бы изменило нашу динамику отношений. Ах да, оригинальный костюм мне тоже достался. Интересно, куда я его подевал?

Далее: Райан Гейдж…