Шейн Ранги
Шейн Ранги приезжал в Бонн в последний раз в 2008 году, и был очень рад, что его снова позвали десять лет спустя. Маориец-гигант – настоящее воплощение метафоры «Gentle Giant» — настолько он жизнерадостный, добрый и великодушный. Тем не менее, когда речь шла о темах, которые Шейн считал важными, он проявлял твердость духа и принципиальность. К примеру, он считает профанацией, если новозеландцев изображают слишком карикатурно (как это сделал Тайка Вайтити в «Торе: Рагнароке»), или когда его просят станцевать традиционный воинственный танец маори «хака» на публику.
На сцене 1,93-метровый великан очень хорошо гармонировал с миниатюрной Лори Данджи.
Если в ВК Шейн играл довольно заметные роли, то в Хоббите его вклад был гораздо менее явным: он ограничивался захватом движений в студии.
Шейн: Со времен Властелина Колец технология сменилась очень сильно. ВК снимали на пленку, а «Хоббита» – на цифру. Первое гораздо более усложняло процесс. Например, одна кассета кинопленки – это три минуты съемок. Она стоит 1000 долларов. Поэтому на ВК не хотели тратить слишком много пленки, и снимали только то, что им требовалось. А когда речь заходит о цифровой съемке – она не стоит ничего. Скажем, сцена длится девять минут. Если снимать ее на пленку, то на съемку этой сцены уйдет, скажем, 20 минут пленки. А на цифру они будут снимать эту сцену два дня подряд!
«ВК» был более физическим, и людям это нравилось. В «Хоббите» многое заменили на цифру, это прямо как в «Звездных войнах». Все любят старых штурмовиков, но никто не любит новых, цифровых.
На «Хоббите» я в основном был задействован на захвате движений и актерской игры, для цифровых сцен. К примеру, в Мглистых горах сначала сняли гоблинов физически, а потом заменили их на цифровые дубли.
Роли Шейна в ВК, впрочем, выходят за обычные каскадерские трюки. Собственно, Шейн по профессии – больше актер, чем каскадер.
Шейн: Вообще-то я актер. Я играл в театре семь лет. И меня взяли на ВК именно, как актера, на роль призрака-Ангмарца. Только потому, что я увлекаюсь спортом и в хорошей физической форме, со мной провели еще и трехдневный каскадерский мастер-класс.
Постепенно я обнаружил, что делаю все больше и больше каскадерской работы, дублирую главных актеров – потому что я такой высокий.
А вот роль харадримца мне дали гораздо позже. Я был лишь одним из четырех погонщиков мумаков, причем всех остальных снимали целый день, а меня – последним, и снимали меня всего 30 минут. К счастью, Питеру Джексону понравилось, как мое лицо смотрится на экране. Поэтому мою роль расширили и добавили еще 4 дня съемок. В результате я стал предводителем всех харадримских погонщиков!
Об опыте пластического грима:
Шейн: Самое тяжелое по ощущениям наложение грима проходило с 1:00 ночи до 8:00 утра. Это был костюм призрака-Ангмарца. Я даже есть ничего не мог, т.к. мой рот сделали узкой щелочкой. Я мог лишь пить смузи через соломинку.
Я пришел на съемочную площадку, и мне говорят: «Мы еще выставляем свет, подожди немного, Шейн – иди в свой фургончик, мы тебя позовем.» И ближе к вечеру ко мне пришли, и сказали: «Извини, Шейн, сегодня мы не успеем начать. Иди разгримировывайся.» Полтора часа меня разгримировывали, и только в 21:00 я был без грима. А к 1:00 ночи мне нужно снова быть в гримерной и снова гримироваться под Ангмарца!
Кстати, почему-то все считают, что процесс грима для харадримца был более простым, только потому что там видно мое лицо. Вовсе нет! Его грим тоже требовал 4 часа! Потому что у него на лице и по всему телу – художественное шрамирование, которое нужно было наносить! Это были кусочки глины, которые высыхали, и их очень неприятно ощущать на своей коже. И они чесались, а почесать – нельзя, иначе ты их отковыряешь, и нужно снова идти в гримерку!
В фильмах из цикла «Нарнии» Шейн тоже появлялся.
Шейн: Я играл там почти всех крупных существ, как правило, минотавров. Кроме того, я играл кентавра: там мне надели зеленые штаны, чтобы дорисовать потом нижнюю часть тела.
В третьей части «Нарнии» я думал, каким акцентом мне произнести свою фразу: «Ты на Покорителе Зари!» В результате я забил на все это, потому что меня потом все равно переозвучат, и сыграл роль с акцентом маори. Режиссеру это очень понравилось, он очень смеялся!
На самом деле я умею изображать не очень много акцентов. Кроме акцента киви я умею еще разве что кокни – и что самое забавное, потом мою фразу переозвучили именно на этом диалекте!
Вообще же Шейн относится прохладно к тому, если новозеландский акцент используется, как источник юмора.
Шейн: Мне не очень понравился «Тор: Рагнарёк». Я был там одной из голов Трехголового Инопланетянина, и он говорит на ярко выраженном новозеландском акценте. Мне показалось, это перебор.
О локации vs. студии.
Шейн: Я предпочитаю работать на локации. Ты попадаешь в красивейшие места страны, куда бы обычно никогда не добрался. Мои любимые места в Новой Зеландии – озеро Пукаки, его цвет – прямо, как вот этот логотип «МэджикКона». И Милфорд Саунд. Это единственное место в НЗ, которое выглядит волшебно под дождем. Ты плывешь на лодке, и сквозь пелену дождя проступают горы, поднимающиеся вокруг тебя. Если вы помните кадр, когда главные герои впервые прилетают на вертолете в Парк юрского периода – это точно такое же ощущение!
Но с другой стороны – ты отдан на милость матушке Природе. В Новой Зеландии, когда светит солнце и нет ни облачка – до жестокости жарко, а солнце палит, как сквозь увеличительное стекло. А зимой очень холодно. Я как-то снимался в одном историческом фильме, где племя маорийцев бежало босиком по скалам. Мне нужно было перебежать речку, залезть на скалу и затем меня застреливали, и я падал. Я пробежал, пересек реку, полез на скалу, и не успел я залезть на нее – как прозвучал выстрел. В результате я скатился кубарем вниз, в ледяную реку! А неопренового костюма мне не дали, потому что моя сцена не предусматривала, что я окунусь в воду. 3,5 часа мы снимали эту сцену!
Речь также зашла о «Спартаке», где Шейн снимался в сезоне-приквеле, «Богах Арены».
Шейн: В первый день на «Спартаке» я очень нервничал. Это был первый раз, когда я вышел из гримерной с меньшим количеством одежды на мне, чем, когда зашел.
А вообще Спартак был моим самым странным опытом актерского прослушивания. Мне позвонил агент во вторник, и сказал: «Вот тебе текст, выучи его к пятнице». Текста было две с половиной страницы, и я подумал – хорошо, в среду буду его учить, а в четверг отполирую. В четверг мне снова звонит агент: «Ну как, выучил текст?» — «Ага.» — «Сможешь его рассказать?» — «Ну да.» — «А на каком языке?» — «В смысле? Он же на английском.» — «Погоди-ка. Он не должен быть на английском.» — «Это как? То, что ты мне прислал, было на английском.» — «Нет, это только подстрочник для тебя. Ты должен его сыграть на другом языке.» «На каком?» «Ну придумай что-нибудь!» Мой маорийский язык несколько заржавел, но я решил выучить свою роль на маорийском. В пятницу в 12:30 было прослушивание. 2,5 часа спустя мне позвонили – я получил роль, и в понедельник должен быть на съемочной площадке!
На «Спартаке» мы очень подружились с актером Ником Тарабаем. Мы там постоянно прикалывались и устраивали розыгрыши. Он сейчас в Лос-Анджелесе, на премьере «Тихоокеанского рубежа-2», в котором мы оба снимались. Меня тоже пригласили, но мне было важнее приехать сюда, к вам! Так что я упустил возможность потусоваться с Ником и побывать на премьере «ТР-2», чтобы быть здесь вместе с вами!
Далее: фотогалереи…
You must be logged in to post a comment.