[RAnya]

Катюшик наш любимый!
С днем рождения тебя, дорогая!
Оставайся всегда такой же юной и прекрасной! Здоровья тебе, дохода в стабильной валюте и радостных дней!

Вот тут и Валерьяныч на доброту дня отписался))):

В одной из светлых комнаток Поместья сидел за столом синий кот и, склонившись над листом формата А4, старательно выводил:
"Обратно пишу вам, любезная Катерина Мяукеевна, поскольку выдалась свободная минутка.
И разнежился я на горячем солнышке, будто брат Васька на завалинке.
Солнышко здесь такое, аж в глазах бело" - кот глянул в окно, чтобы убедиться в верности написанного и продолжил:
"За год много интересного приключилося в нашем Поместье. Приехал к нам фотограф разукрашенный, весь лирически грустный и задумчивый. Не сразу ко мне воспылал он приязнию, но все-таки и его сердце вышло не каменным и однажды покормил он меня решительно и, наглаживая синюю мою пушистую шёрстку, поведал о своих кручинах. Мучила его любовь черная да долгая, любовь черная, да долгая, да безответная. Мдяуж...
А еще, поговаривают, совсем скоро пополнится местечко наше благословенное святыми отцами праведными, точнее, отцом одним в количестве айнштюк, и гоню я мысли бесовские прочь заранее, готовлюсь, так сказать, к встрече столь важной. Был бы я псом шелудивым, убоялся бы встречи той пуще и паче, но добрый и милосердный Создатель сотворил меня в прекрасном фелинном теле" - кот подумал и добавил галантно:
"Как и Вас, разлюбезная моя Катерина Мяукеевна. Люблю и скучаю по Вам я тут и мысленно лобызаю ваши мохнатые лапки беспрестанно.
А еще, говорят, после святого-то отца приедет к нам прелюбодей страшный, в грехе снохачества замеченный и с поличным камерами зафиксированный. Обещают нам срам этот показать на больших экранах поместных, и невозможно Вам представить, милая моя, как все готовятся телеса буйные его видеть во исполнении сего, да некоторые крамольно поговаривают, что не покажут самого интересного, да подсунут телеса чужие да неистинные."
Кот снова задумался, почесал писалом нос и выглянул в окно. Вдалеке он увидел празднично одетую Кэтвелин, которая в свою очередь увидела Валерьяныча, улыбнулась и радостно помахала ему рукой. Кот шестым чувством почуял в другой ее руке угощение и заскрипел торопливо:
"А еще, разлюбезная моя Катерина Мяукеевна, сегодня в Поместье праздник большой: осемнадцать годков назад родилася прекрасная наша Кэтвелинзэфёрст, родилася и тут же начала изучать языки тарабарские, да так ловко далась ей наука сия мудреная, что прибыла она к нам в Поместье на работы добровольные. Добровольные да бесконечные. И никогда улыбка не сходит с её сладких уст девичьих, и никогда не слышал я от неё слова злого да дикого, что, мол, задолбали вы меня, люди добрые, сами переводите речи лакомые. Мол, кататься любите же вы, а саночки я да Бриту всё в гору тащим, мол, разбил меня уже радикулит таскать повозки за вас тягомотные. Никогда! Никогда, разлюбезная моя кошечка, не слышал я от неё хулы и напраслины" - кот подумал и добавил:
"...и не напраслины тоже не слышал. И всегда-то она сияющая да ласковая, и меня, бывало, погладит да покормит, да погрозит Кисборну Третьему кокетливо пальчиком, не обижайте, мол, нашего любимого котика, сээээр. А как она "сэээээр" это тянет, вы бы только слышали, моя милая, Кисборн знай лицом мужественным алеет да ресницами очи вспыхнувшие кроет. А еще, разлюбезная моя Катерина Мяукеевна, она..."
Скрипнула дверь и звонкий голос Кэт возвестил:
- Валерьяныч, доброе утро, красавец! Я тебе настоечки твоей любимой - на травках - принесла, - она погремела содержимым тканной сумочки, - тут еще консервы пяти видов и десерт витаминный с пивными дрожжами для твоей шерстки.
Кот соскочил со стула, бесшумно протопал к гостье и принялся тереться о ноги через подол легкого летнего платья, урча и оставляя на ткани синий пух. Кэт рассмеялась и погладила его за ушком:
- Вечером приходи на танцы. В честь днюхи, так и быть, позволю тебе пару арий своих авторских спеть.