[Маг]

Я сказал про новый опыт, который предлагает «Битва Пяти Воинств». Фильм получился, возможно, самым необычным и особенным из всех шести. Возможно, это самая спорная работа ПиДжея о Средиземье. Если раньше в центре сюжета было Путешествие, то здесь уже все герои на своих местах – и впереди, - слоган не обманывает, - решающее сражение в этой трилогии. Это единственный такой фильм из всех шести и, вероятно, именно эта новизна, уникальность пробудила во мне новые, чуждые для меня ранее, эмоции и поначалу даже смутила.

Фильм как всегда изобилует бесконечными «втемными» цитатами, пасхалоками и закольцовоками с толкиновским Легендариумом и творчеством Джексона. Начиная с землероек, об упоминании которых в книге, кажется, многие кроме Джексона уже забыли, и заканчивая Леголасом на летучей мыши, который прямо-таки бросает вызов сценаристу-романтику из джексоновского «Конга». Кто мог ожидать, что Джексон проведет мостик, отправив Леголаса на поиски Странника с Пустошей?:-) Я считаю, такие вещи необходимо ценить.

Тяжело режиссерам, на которых лежит бремя финального фильма и ответственность за ожидания миллионов зрителей. В финальной картине любой долгоиграющей франшизы нужно увязать множество концов, завязать множество узелков, все ружья, повешенные на стену, должны выстрелить, все должно сойтись в финальной точке – и чтобы при этом картина обязательно была пиком, высочайшей точкой напряжения, любой Прощальный фильм должен, обязан предлагать нечто невероятно мощное и невиданное. ПиДжею это бремя досталось дважды, и – что я нахожу невероятно интересным – Киносредиземье, возможно, единственная франшиза одного режиссера, у которой целых ДВА «Прощальных Фильма». Для кого-то «Прощальным Фильмом» будет «Возвращение Короля», для кого-то – «Битва Пяти Воинств». Для меня это определенно БПВ. С ВК для меня Средиземье началось, а в Хоббите – оно подошло к концу.

Начало этого конца положено в первой сцене фильма, продолжающей неожиданно оборванную линию предыдущего. С первых же кадров фильма Питер обманывает ожидания зрителей и вместо привычного для фильма о Средиземье Пролога открывает фильм долгожданной атакой дракона на Эсгарот. Джексон мастерски ставит уничтожение Смаугом Озерного Города и в очередной раз доказывает, кто на сегодняшний день сидит на троне Короля кинофэнтези.

Единственное, чего я ждал от этой сцены – чтобы она стала образцом того, как надо ставить истребление драконом городов в фильмах такого жанра. Все из этого, что я видел в других картинах на эту тему вызывало скорее рвотный рефлекс. Из всех самых разнообразных сюжетов, в копилке мирового кинематографа еще не было ни одной убедительной сцены вырезания драконом целого города. Теперь такая сцена появилась, а помимо этого она предложило кучу интересных находок. Дракон, спалив город, разрушает башню, на которой стоял истративший все свои стрелы кроме одной, одинокий лучник. В отличие от книги, разговорчивому дракону и здесь дали поболтать и явить еще раз свою злобную сущность. Бард убивает Смауга из импровизированной баллисты. А какая мощная на этом моменте играет музыка, когда Бард говорит "Смотри на меня... смотри только на меня", через Баина натягивая Черную стрелу перед Последним выстрелом! У меня этот хорал, жуткий и одновременно прекрасный горький плач до сих пор стоит в ушах. Музыка сделала этот момент. Чистый эпик. Большой дракон давит мелкого, падая на уносящего ноги с грабленым золотом Бургомистра.

Сразу вслед за одним драйвовым эпизодом стремительно идет другой: на этот раз Джексон обращает взор на крепость Саурона, где в плену находится Гэндальф, чьей мудрости многим сейчас так не хватает.

Режиссер очень лихо и своеобразно разрешает дол-гулдурскую сюжетную ветку. Должен сказать, что на первом просмотре облик изгоняющей Саурона Галадриэль напомнил мне Самару из фильма «Звонок»:-) Эта сцена сперва очень смутила, но вообще Галадриэль тут, конечно, просто Богиня. В экранизации Джексона ее персонаж имеет особое значение – не зря самый первый в истории киносредиземья Пролог «Братства Кольца» озвучивает именно героиня Кейт Бланшетт! И учитывая, что фильмы о Средиземье имеют приятную тенденцию с каждым просмотром становится лучше, уверен, что впоследствии я приму такое визуальное решение ПиДжея:-)

Пока жители Озерного Города, оставшиеся без дома, вынуждены искать себе приют, в Эреборе пробуждается новый дракон. Я давно считаю, что Армитидж наработал и на Оскар, и на гигантского золотого гнома, но здесь он просто превзошел все ожидания. Безумный Торин вызвал столько ассоциаций: тут тебе и одержимый Кольцом Голлум, и заболевшие Бильбо с Фродо, и возлежащий на золоте Смауг, и чванливый, подозрительный, загнанный в угол Саруман на вершине Ортханка… Армитиджу удалось в точности передать тот образ заболевшего драконьей болезнью гнома, который я себе представлял: все нашло отражение в тонких движениях и мимике.

Джексон удачно усилил линию Торина по сравнению с книжным каноном. Задумка показать разговор Торина и Барда через маленькое окошко гениальна. В тот же список потрясающих идей добавляю символичную сцену, где Торин рушит мосты, сбрасывая голову гномьей статуи и эпизод в зале с золотым полом (последствия конфронтации со Смаугом) и драконьим хвостом. Тут невозможно не восхищаться тем, как тонко режиссер и актеры фильма чувствуют авторскую мысль.

Не могу не сказать о примечательном и очень трогательном диалоге с Бильбо. Пока Торин охотится за драгоценными камнями, маленький хоббит радуется желудю, найденному им в саду Беорна – трофею небогатому, но пронесенному через столько опасностей. Вообще тема Дома – одна из ключевых у Толкина, и Джексон вновь доносит эту мысль до зрителей. Обретя родной дом, гном забыл его ценность и стал в нем чужим, тогда как Бильбо способен радоваться любому воспоминанию о милом сердцу крае.

Мне очень понравилось, как ведут себя все персонажи, вынужденные столкнуться с Торином. В фильме очень тонко показаны настроения всех: сперва Бард пытается урезонить Торина, обращаясь к его совести и в неистовстве бьет кулаком о стену. К совести гнома взывает и Бильбо, и даже его племянники не одобряют его поведение, но в ответ получают лишь надменную улыбку и отсутствующий взгляд. Балин, долгие годы лелеющий надежды на Короля, за которым он всегда следовал, остается только оплакивать обратившиеся в прах чаяния. Даже Гэндальф – и тот оказывается не в состоянии привести в чувство жадного, закрывшегося от мира и заподозрившего в измене своих близких, гнома. И только Двалину, который до этого никогда прежде не отличался глубокомысленными репликами и играл роль скорее военной поддержки Торина, нежели гласа разума и совести, удается до него докричаться, задев его за самое больное место.

«Ты сидишь на троне в своих чертогах, и у тебя корона на голове, но сейчас ты жалок, как никогда в жизни» - «Не говори со мной так, как будто я какой-то ничтожный гном… как будто я все еще Торин Дубощит».

За этот диалог я готов аплодировать стоя.

А вот сцены с Альфредом я бы лично отдал под нож. Я понимаю, зачем они были сделаны, но считаю, что это лишнее. За глаза хватило бы одной-двух сцен.

Питер очень тонко чувствует своего зрителя. Этот режиссер уже не раз сыграл на тонких струнах моей души. Он из тех, кто умеет богато, истинно по-хоббитски, накрыть на стол и предложить шикарное блюдо в дополнение к роскошной сервировке. Если на хорошем торте обязана присутствовать довершающая вишенка, то у ПиДжея эти вишенки гениальными находками и визуально ошеломляющими сценами разбросаны по всему торту. Сперва это выглядит нелепо, но некоторое время спустя ты восторгаешься получившейся из этих вишенок конструкции. И при этом, самое интересное всегда находится не здесь, а глубже: ведь под блестящими вишенками есть еще вкусный торт, а под тортом тарелка с высеченной на Синдарине фразой, которую якобы не поняла Тауриэль, под тарелкой расписная скатерть, а под нею - роскошный длинный стол.

Ни один режиссер на планете не умеет ставить батальные сцены так, как это делает визионер Пи Джей – человек, которому дали на такой заточенный для фанатов фильм 800 миллионов долларов и режиссер, который впервые смотрит свои фильмы на премьере. В постановке зрелищных боев равных ему нет. И показанное в фильме сражение демонстрирует, что фильм в общем-то отнюдь не напрасно сменил свой первоначальный, теплый-ламповый книжный подзаголовок «Туда и Обратно». Эта Битва по своей силе и масштабу полностью оправдывает ожидания и необходимость вынесения в подзаголовок ленты, доказав, что она действительно достойна быть в названии. В ряде сцен баталия прямо-таки вжимает в кресло! Видно, что сделано добротно, роскошно, с фантазией, творческим подходом и на все деньги. Так подать на стол умеет только Питер Джексон.

Долгожданный Даин в исполнении колоритного Билли Коннолли, разъезжающего на бронированном кабанчике, сумел привнести в свои сцены изрядную порцию юмора. Остается только сожалеть, что в театралке его линию оставили неоконченной и его коронацию в Эреборе нам суждено увидеть только в следующем году.