[Estell Greydaw]

Реларо взял из вазы кусочек мармелада:
—Я уже спрашивал, но спрошу еще раз: ты уверен, что никто не выследил тебя, и никто не удивится твоему отсутствию?
—Я не пользовался порталами и ехал к тебе таким кружным путем, что все шпионы наверняка либо потерялись, либо заблудились, либо замучились,—рассмеялся герцог. — Что касается моего отсутствия в столице – так это не в первый раз, и никого не удивляет. Заведовать Палатой покоя очень удобно – никто не удивляется постоянным разъездам,—ответил он, отхлебнув уже остывший шэс.
—Ты выбрал себе любимое дело.
—Это точно. Любимое, но хлопотное. Во всех отношениях.
Полуэльф только кивнул. Мягкий свет магической лампы играл на вазе со сладостями и скромной вышивке ворота черного камзола Реларо. Волосы серебрились в этом освещении, а глаза… те казались расплавленным серебром и вроде бы светились сами по себе. Орован невольно прижмурился и снова взглянул на полукровку. Тот, не мигая, смотрел на него в упор.
—Орован, мне приятно, что ты со мной честен. Благодарю тебя за это… и за то, что ты уважаешь меня.
Герцог невольно вздрогнул.
—Я и в самом деле умею читать мысли, Орован Рионнар. Даже те мысли, о которых ты и сам не знаешь, — очень тихо проговорил серебряный эльф и улыбнулся.
Наваждение исчезло, Орован даже на мгновение подумал, что ему это привиделось, но… похоже, это все-таки было на самом деле.
«Вот они, эльфьи штучки»
—А ты что думал? — продолжая улыбаться, спросил Реларо.
—И что, любой эльф умеет это?
—В определенной степени, — кивнул Реларо. — здесь дело в тренировке и таланте. Меня так ненавидят и так презирают именно за эльфийскую часть моей крови, что мне стыдно было бы не стать эльфом больше, чем чистокровные эльфы.
Он опять улыбнулся. И Орован снова подумал, что Реларо – опасный противник. Никогда не угадаешь, куда ударит в следующий раз. Должно быть, он хороший игрок в «битву королей». Сам Оровандаттон умел и любил играть в эту игру, выделяясь этим в среде придворных.
—Скажи, Реларо, ты играешь в «битву королей»?
—Конечно. Желаешь сыграть партию?
—Не отказался бы.
Реларо позвонил в колокольчик, и приказал вошедшему пажу принести доску и фигуры. Приказание исполнили очень быстро. Паж принес шкатулку, рослый слуга притащил столик с клеточками на столешнице.
Полуэльф вынул из шкатулки две фигурки – белую, выточенную из белого нефрита, и черную, гагатовую.
Орован указал пальцем на черную. Полуэльф расставил фигурки и сел за белую сторону. Передвинул вперед башню и стал ожидать хода противника. Орован пошел рыцарем…
Но игра по-настоящему началась, когда доска наполовину опустела.
—Самое интересное начинается лишь в середине игры, а то и ближе к концу, — сказал Реларо, убирая черную колесницу. Орован кивнул, передвинул на три клетки рыцаря. Положение на доске складывалось не в его пользу. У него оставались башня, рыцарь, король и воительница, два солдата, стрелок и маг, а у Реларо только король, маг, солдат, стрелок и башня. Но тем не менее, его солдат был опасно близок к синей черте, на которой мог быть заменен на любую другую фигуру. Если Реларо заменит его на воительницу, черный король окажется под ударом. Убрать солдата не получалось: ближайшая фигура, рыцарь, прикрывала короля от белого мага. Орован понимал, что проигрывает. Надо попробовать увести короля из-под удара.
Между тем Реларо, глядя на доску, думал о другом. Ему нравился Орован, с которым он раньше не общался так тесно, и сейчас понравился еще больше именно тем, что сразу понял: здесь надо быть честным и откровенным. И не побоялся этого.
Прежде Реларо знал о нем только то, что тот не презирает нечистокровного атта-магора, и вообще не жалует подобные взгляды, да к тому же терпеть не может Лирданарвана и все то, что тому нравится.
«Может, напрасно я слишком крепко отгородился от семьи и заперся здесь?» - подумал он.
Орован между тем решил рискнуть и передвинул короля. Теперь маг прикрывал короля от возможной атаки черного солдата, но через ход король мог оказаться на пути башни. Зависит от того, какой ход сделает Реларо. Если он заменит солдата на воительницу, то есть шанс следующим ходом убрать белого мага и таким образом закрыть короля от воительницы…
Реларо не стал менять солдата, а пошел башней так, что напрямую стал угрожать черному королю. Орован сумел защитить своего короля, потеряв стрелка. Следующим ходом он потерял еще и воительницу.
—Интересная позиция, — задумчиво сказал Реларо. — Рискованно, но интересно… — и двинул свою башню, снеся черного рыцаря. Орован забрал магом башню, прикрыв короля. Но стрелок Реларо следующим ходом занял такое положение, что как бы Орован ни пошел, король оставался незащищенным.
—Безвыходное положение. Конец игры, — сказал Реларо.
Орован вздохнул:
—Да. Но партия была интересной.
—итак, ты проиграл ее. Не боишься ли так же проиграть в своих интригах?
—У меня нет выбора, положение дел таково, что я вынужден играть в эти игры. Иначе конец. Лирдар на троне – это гибель империи. Он хочет властвовать, но не править. Править за него начнут мои клятые родственнички, во главе с Долгэром, а этот тут же развяжет войны по всем фронтам, и погубит всех.
Реларо сложил фигуры в обитую внутри бархатом шкатулку, закрыл ее и только тогда сказал:
—А если вдруг я хочу конца империи?
—Ты разумен, и ты понимаешь, что за этот конец будет заплачено слишком дорого всеми нами.
Полуэльф усмехнулся:
—Ты прав. Сейчас – это действительно очень дорого. Но я ведь могу и подождать, пока подешевеет – у меня же очень много времени – об этом ты не думал?
Орован пристально взглянул на него:
—Что ты хочешь этим сказать?
—Если мы не займемся восстановлением внутренней силы Империи, рано или поздно ей придет конец. Она уже движется к нему, как повозка без возницы, пущенная с горы – и пустил ее под откос Узурпатор. Как ни старался отец выправить положение дел, у него мало что вышло, все-таки его никогда не готовили к трону, и, придя к власти, он почти ничего не знал о том, как управлять государством. Многие опытные чиновники были казнены Узурпатором, который всюду пытался посадить своих людей, а гражданская война сгубила многих из Высоких Лордов, и, победив, отец остался с проблемой управления почти один на один, но справился, как мог. А теперь… если случится новая смута, ничто уже не спасет державу. Лирдар, став императором, может сыграть роль камня, на котором треснет колесо нашей старой повозки, а кому быть скалой в конце ее пути, я еще не знаю...
—То есть, ты считаешь, что мы на пути к погибели? — герцог нахмурился. Он сам думал об этом, и ему было очень важно услышать чужое мнение.
—Империя расширяется, но при этом гниёт изнутри, Орован. Ты умен, ты не можешь этого не замечать. Войны и захват новых земель не спасут ее. Только погубят, и погубят еще при жизни нынешнего поколения простых людей – если все будет идти так, как идет, если Лирдар станет императором и если сунется на Север ли, на Восток ли… любая серьезная война – это гибель для нас.
Орован нахмурился. Подобные мысли и его посещали время от времени.
—Почему же ты сказал, что можешь подождать? Неужели ты хочешь этого?
Реларьен отрицательно мотнул головой:
—Нет. Я мог бы, конечно, чтобы потом получить власть над тем, что останется, но я не стану – потому что это путь в Бездну, а я туда не хочу. Перед богами клянусь: я сделаю все, чтобы уберечь Киннелдилас Атэпалларима от гибели.
—Отец не хочет войны, но Лирдар жаждет совсем другого… — Орован посмотрел на единокровного брата и вдруг подумал, что ведь тому – девяносто лет, а он ничуть не изменился – сколько Орован помнил, полуэльф был таким же.
Эта мысль навела на другую.
—Ладно, оставим пока Лирдара. Я о другом спросить хочу. Как ты думаешь, в чем секрет долголетия и силы отца? Ведь ему сто восемь лет, а он вовсе не выглядит немощным старцем, и до сих пор любит вино, веселье и женщин. Неужто все это объясняется одной только божественностью нашей крови? Боги нас в таком случае слишком любят, а ведь вроде не за что. Дары богов всегда требуют платы, а долголетие нам дается просто так. В чем на самом деле секрет? Почему мы живем дольше простых людей?
—Это неудивительно, — Реларо улыбнулся.
—Что? Неудивительно в сто восемь лет выглядеть на самое большее пятьдесят пять? — удивился герцог.
—Да ты сам не выглядишь на свои годы, — полуэльф перестал улыбаться и серьезно сказал:
—Дело в эльфийской крови.
—Что?! — Оровану показалось, что он ослышался.
—Да, ты услышал то, что услышал. Эльфийская кровь течет в тебе и в каждом из наших братьев и сестер, рожденных от Фервандаттона.
—Но как такое возможно?! — потрясенный Орован не мог даже встать с кресла – настолько то, что он услышал, было невероятным.
—Просто, — Реларо вздохнул. — Нужные браки. Например, наша бабка, эоверская княжна, была эльфийкой на четверть. У деда эльфийской крови была восьмая часть. Этого не хватало, чтобы у него были характерные глаза или форма ушей, но он дожил до ста шестидесяти, а выглядел самое большее на сорок, и неизвестно, сколько бы прожил еще, если бы во время Весеннего переворота его не убили. Вместе со всей остальной семьей, кроме отца и меня. А у отца даже больше восьмой части – и она дает ему долголетие, молодость и здоровье. И вам всем заодно.
—Кто бы мог подумать, — потрясенно пробормотал Орован. Он поверил сводному брату – потому что это объясняло куда лучше, чем божественность. Конечно, несокрушимое здоровье императора, бодрость и цветущий внешний вид вкупе с долголетием можно объяснить применением магических эликсиров, но про себя самого Орован знал точно, что никакие эликсиры ни при чем. Разве что и правда допустить версию об исключительно божественном происхождении долголетия к рассмотрению. Да, шестьдесят пять – а если не считать легкой седины, то выглядит он самое большее на сорок. И чувствует себя так же. К тому же волосы на лице у него растут крайне плохо, бородку он вырастил скорее как бы назло этому факту, и не без помощи магической косметики.
Кто бы мог подумать…