|
Правим.
7 – THE BANISHMENT OF ÉOMER (Изгнание Эомера)
Эомер обнаруживает, что сын короля ранен, и привозит его назад в Эдорас. Он умоляет Теодена, убеждая его, что Рохан должен быть надлежащим образом защищён от наступления Сарумана. Но король остаётся безмолвным. За исключением ранней версии темы Эовин, Шор избегает использования лейтмотивов на протяжении всего этого роханского эпизода, а вместо этого обходится музыкальным стилем Рохана в чистом виде — открытыми гармониями, чередующимися мажорными и минорными тональностями, низко звучащими духовыми и струнными. Бедственное положение, вызванное Кольцом Всевластия, ещё не достигло Эдораса, по крайней мере, не явно — и поэтому Рохиррим на некоторое время остаются на краю повествования. «Это написано как опера, — говорит Шор. — Небольшие жесты, моменты и паузы — глубинные, тёмные, готические сцены, производящие ощущение оперы XIX века».
Грима Гнилоуст появляется из сырых закоулков Медусельда, подсказывая королю его слова. Дрожащие фа-минорные аккорды, выстроенные у струнных, нагромождаются всё выше и выше над низкими медными, в то время как истерика повторяющихся валторн приводит оркестр в ярость.
Где-то вдалеке Братство Кольца прокладывает свой путь через земли Коневодов, преследуя по пятам урук-хаев. Но музыкальный материал Изенгарда, как и сами орки, стал более одержимым, более агрессивным. Поскольку силы Зла двинулись в поход, чтобы завладеть Средиземьем, музыка Изенгарда принимает паразитическую позицию, вползая внутрь любой темы, с которой она сталкивается, в попытке извратить её хозяина. Здесь "Пятидольный ритмический рисунок" Изенгарда оказывает давление на тему Братства, деформируя эту мелодию выпадами своей механической мощи. Над этой атакой смешанный хор поёт пророческие фрагменты «Намариэ», предлагая прощание... но какому войску?
|