Для меня здесь опять Теоден перетягивает одеяло на себя - как и практически всегда, когда он появляется в повествовании (люблю я этого персонажа
), а его противостояние с Саруманом самое сильное место не только в этой главе, но и даже во всей книге, пожалуй. После всех витиеватых речей Сарумана, в которых понятия о добре и зле намеренно "размазываются" и переворачиваются с ног на голову, после всех этих мерзких политических утверждений о том, что нет правых и виноватых, твёрдый ответ Теодена воспринимается как хороший освежающий ледяной душ.
И всегда "Мифопоэйю" в этом моменте вспоминаю:
Blessed are the timid hearts that evil hate
that quail in its shadow, and yet shut the gate;
that seek no parley, and in guarded room,
though small and bate, upon a clumsy loom
weave tissues gilded by the far-off day
hoped and believed in under Shadow's sway.
Блажен, кто в сердце злу не отвечает,
дрожит, но дверь ему не отпирает
и на переговоры не идёт,
но, сидя в тесной келье, тихо ткёт
узор, злащённый стародавним словом,
которое под древней Тьмы покровом
давало нашим предкам вновь и вновь
покой, надежду, веру и любовь.