[Evrika]

Доброй ночи всем!

Наконец-то я собрала мысли) В отличие от «Сурового испытания», здесь мне есть что сказать.

Здесь уже говорили, что многослойность чеховского текста немного «отжата», и мне показалось, что это неплохо, — может, он как раз и писал с таким прицелом, чтобы в разное время и под разное настроение выделять те или иные акценты. И вот если вспомнить, как репортер в интервью спрашивал: «О чем эта пьеса?», то здесь для меня все довольно однозначно: она о собственности, вернее, о наследстве. Тут британцы постарались проявить себя наравне с русскими и сделали спектакль о том, что им веками было очень важно — то есть о собственности)) И от этого, видимо, нужно отталкиваться при разборе характеров.

Серебряков очень впечатляет, но в целом он сыгран обычно, ничего нового в нем не открыла. Только если в прежних постановках я воспринимала его просто как витающего в облаках самовлюбленного представителя интеллигенции в плохом смысле слова — или, как говорит Астров, «так называемой интеллигенции», то здесь он у меня тоже увязывается с вопросом о собственности. Пока все шло своим чередом, Ваня с Соней его обеспечивали, он как бы даже был талантлив. Но как только он оказался в деревне, то никакие параллели с Тургеневым не помогают, он оказывается заурядным человеком в летах, и не более. Его делал статус, не стало статуса — сам человек оказался под вопросом

Елена — дисгармония красоты, которая не распространяется на душевную сферу. Известные всем чеховские слова сказаны именно в связи с ней: в ней, увы, далеко не все прекрасно. Тем не менее, ее недаром так зовут — она как древнегреческая героиня, из-за которой этой семье происходят раздоры. Она противоречивая фигура, но при этом пассивная. Она искренне тянется к Соне — не хочет ссориться, хочет мягких дружелюбных отношений, но не от потребности любить ее, а от скуки. Она не презирает Соню, но с легкостью использует ее для сближения с Астровым. Она в досаде на себя за то, что когда-то увлеклась человеком, который из блестящего ученого, как ей казалось, превратился в болезненного брюзгу. И она не задумывается, что Серебряков, в общем-то, ничуть не изменился за эти годы. Разве что приобрел подагру. Но любое усилие для нее фатально, она ленива и вспоминает о консерватории как о бонусе на олимп.

Телегин был очень необычен тем, что в других постановках на эту роль брали или некрасивого или неприятного на вид актера. А здесь очень солидная внешность в сочетании с глубочайшим смирением перед несчастной судьбой. Он вообще здесь трагическая фигура — и опять-таки, не из-за несчастной семейной жизни, а из-за собственности, которой он по сути лишен. И его вскрик, когда Елена неправильно обращается к нему — последняя попытка сохранить достоинство. И то, как плачет, когда его кто-то назвал «нахлебником», тоже очень тяжело воспринимать.

Няня потрясающая, с первых минут, когда собирает чехлы с мебели. Она часть этого имения, потому и молчит, лишившись дара речи, когда Серебряков оглашает свое гениальное решение продать. Но зато наедине с каждым из обитателей она оживает и в глазах у нее озорной блеск. У нее для каждого находится не просто ласковое, а мудрое слово. И видно, что Астров относится к ней как сын к матери.

Теперь насчет цинизма) Интересное это состояние, иногда его трудно определить, оно, скорее, ощущается, чем осознается. Я для себя его определила так, что когда ты начинаешь измерять и взвешивать неизмеримое и ценное, прикидывать стоимость того, что не продается, — ты становишься циником. Поэтому, на мой взгляд, циник среди них каждый, как только начинает говорить: моя жизнь здесь ничего не стоит, на что я ее трачу, и т.д. Соня и няня лишены цинизма, потому что душевны, чутки и постоянно чем-то заняты. Последнее особенно важно: они не маются скукой, зная, что кому-то нужны. Даже Телегин с его невыносимой историей о жене — он знает, что нужен ей, и ему плевать, так ли это на самом деле. И потому в нем тоже нет цинизма. Остальные время от времени проявляют себя циниками, но, как ни странно — Серебряков меньше других) Он утопист, самовлюблен, все еще грезит прошлыми успехами, ему цинизм не под силу. Уже не под силу) Астров, Ваня и Елена — да. Причем, Астров здесь более оригинален, потому что цинизм не лишает его чувства юмора. И это показано в большинстве постановок, потому что есть в самом тексте пьесы, по крайней мере, в двух эпизодах: 1) когда он говорит Ване, в какой последовательности выстраиваются отношения мужчины и женщины — знакомая-любовница-друг и 2) когда он очень страстно растолковывает Елене, что уважать ее не за что, поэтому тут же страстно уговаривает ее пойти на сеновал встречаться в лесничестве.

О том, будут ли Соня и Астров вместе?)) Пьеса есть пьеса, она закончена. Но если угадывать дальнейшую логику, то я исхожу из того, что Астров и Соня в разных местах говорят об одном и том же. Астров начинает сцену с раздумий, что будет через 200 лет после них, что скажут люди, вспомнят ли о них. А потом в последнем акте говорит Ване, что наверняка через 200 лет о них скажут с пониманием, что жили когда-то такие люди, несчастные. И для них, которые уже будут на том свете, это будет приятно, потому что их поймут. Это ведь, по сути, Сонины слова, только сказанные скупо, по-мужски. Соня восторженная, Астров остывающий. Но они из одного теста. Так что — это на откуп зрителю))

P.S. Остался открытым один момент — не до конца поняла чувства Астрова в момент признания Сони. Или Армитидж нарочито сделал их сглаженными, или Астров действительно не понял по пьяни, о чем она…
 

Девочки, спасибо за найденную экранку - буду пересматривать!