все ваши весомые и пылкие аргументы в защиту действий чиновников в области культуры прекрасны. И про "корону" на голове" артистов и художников, и что, "чай, не баре - перебьются". Вот всё понимаю. Сама работала в разных местах в трудные времена, выжила. Никакой работы не боюсь. Я-то не пропаду. Но по мне, когда сытая чиновница сама ни копейкой из своего небедного жалованья не поступившаяся, свысока решает, кому из театров жить, а кому подыхать, то меня это мало того, что не радует. Это меня откровенно злит. И добрых чувств я к ней не испытываю.
А посылать театры и музеи выплывать самостоятельно - это мы уже проходили. Разрушить легко. Это уже было и ни к чему хорошему не привело - и базары на территории Манежа, и сдача музейных площадей под коммерческие точки. И кабаки в зданиях театров. А судьбы артистов? Тонкий и пронзительно талантливый Владимир Ивашов клал кирпичи на стройках и ушел из жизни раньше срока. И не он один. Потери были внушительные. Многое из того, пущенного на самостоятельное выживание, уже не вернуть, не спасти - уникальные здания, уникальные коллективы и уникальные проекты, талантливые уникальные люди... Внуки этого уже не застанут, потому что мы промолчали, одобрили, не спасли.
Вы действительно этого снова хотите?
Считаю, что отправлять уникальных специалистов уровня Ричарда (в любой культурной сфере) добывать себе хлеб насущный подобным образом - это как жарить соловьев и забивать гвозди микроскопами. Культурные институции - это как тонкий плодородный слой, потеря которого в скором времени будет ощутима. Я думаю, и Ричард как раз об этом и говорит постоянно в своих интервью, своих постах в соцсетях в поддержку культуры. И я на его стороне. И как налогоплательщик тоже.
Крупные столичные театры и музеи - государства в государстве - получат поддержку в любом случае. Рухнут без поддержки те культурные институции, которые были центрами культурной жизни в провинциях. Как тот же провинциальный английский театр, о котором говорил Ричард, и где дебютировал его племянник. И это будет катастрофой. Маленькой такой. Невидимой из столиц. Но ощутимой для тех, кто живет в этих городах. И таких катастроф будет много.
Я понимаю, что все, о чем я говорю сейчас - это глас вопиющего в пустыне. И раз такие тонкие, умные, сострадательные и разносторонние люди как вы, уважаемые дамы, меня не слышат, то что говорить о тех, от кого зависит решение этого вопроса.
