Просмотр отдельного сообщения
Старый 21.03.2009, 15:16   #6
Live (Evil)
Зарегистрированный пользователь
 
Регистрация: 13.07.2004
Адрес: Таганрог
Сообщений: 1,436
Лайки: 0
Альтернатива. Изменение: Маэдрос попал в плен, но идея о скале так и не пришла Морготу в голову.

Предупреждение: Очень жестоко и мрачно. Слабонервным не читать!


То, чего не могло быть


Эксперименту Милгрема и игре «Сильм-Экстрим» посвящается

Долго, очень долго он был здесь один. И терпел пытки один. О, сколь счастливы были те времена! Хотя тогда он и не подозревал о своем счастье и проклинал тот день и час, когда согласился на коварное предложение Моргота. Какую горькую цену заплатил он за собственную глупость и как жалки были его усилия предотвратить возможный обман! Это лишь привело к новым жертвам, погибло не сто эльдар, а триста. А потом… Потом были долгие годы унижений и мучений. Чего хотел добиться Моргот? Это оставалось загадкой. Враг ни о чем не спрашивал, ничего не пытался узнать. Кажется, ему просто доставляло удовольствие смотреть на муки своей жертвы. Но потом наступил поистине горший из дней. Однажды его снова приволокли в главный тронный зал Темного Владыки, где он побывал один раз в самом начале своего плена. Моргот гнусно улыбнулся и сказал:

- Ты еще не соскучился у меня в гостях, сын Фэанаро? Я со своей стороны приложил все усилия, чтобы пребывание в моей крепости не показалось тебе однообразным и надеюсь, что ты должным образом оценил мои старания. Одного лишь я не мог дать тебе – общества твоих родичей. Увы, до недавнего времени они не желали почтить меня своим присутствием, и даже радость от встречи с тобой не могла пересилить их нежелания. И лишь недавно кое-кто пришел сюда…

Сердце бешено заколотилось в груди Маэдроса. Кто, кто? Раз Моргот говорит о родичах – значит, это один из братьев. Зачем, зачем он пришел сюда, на пытки и смерть? Маэдрос уже давно смирился с ожидавшей его участью – без сомнения, когда-нибудь он наскучит Морготу и тот прикажет его убить – но думать о том, что еще кто-то умрет из-за него было воистину невыносимо. Моргот тем временем продолжал:

- Пригласите же нашего дорогого гостя сюда, пусть увидит того, к кому стремился.

Двери в зал распахнулись и стража ввела связанного пленника. Маэдрос не мог поверить глазам своим – Финдэкано! Но … как он очутился здесь? Хэлькараксэ непроходим… Народ Нолофинвэ построил корабли? Валар явили свою милость? Моргот снова заговорил:

- Сей достойный эльф зачем-то искал вход в мою крепость. Мои слуги удовлетворили его желание, впрочем о цели своего посещения он не сказал. Подозреваю, что он пришел увидеться с тобой, сын Фэанаро, ведь в Валиноре вы, кажется, были друзьями? А может быть, это посланец от твоих братьев с ответом на мое предложение? Отвечай!

- Нет, Моринготто. Сыновья Фэанаро ничего не просили передать тебе, и насколько я знаю, они не собираются выполнять твои условия. Я же пришел лишь от своего имени.

- Дальше можешь не продолжать, дай угадаю. Ты хотел спасти друга, верно? Это тебе не удалось, хотя в любом случае, ты скрасишь его скуку, кою он, кажется, стал испытывать последнее время… Что это там?

Один из орков приблизился к трону и, упав на колени, подал Морготу меч и заплечный мешок, видимо, отобранные у Фингона. Моргот осмотрел меч, потом отдал его одному из орков со словами: «В оружейную». Затем открыл сумку и вытащил оттуда … небольшую арфу. Громовой хохот сотряс подземный зал.

- Арфа! Зачем ты взял с собой арфу, сын Нолофинвэ? Ты собирался очаровать меня песней? Я достаточно наслушался ваших песен в Валиноре, и они не интересуют меня. Вот разве что ты был бы прекрасной девой… Но ты не дева, и слушать твои песни я не буду. А мои орки не слишком музыкальны. Сжечь!

И он бросил арфу на пол. Один из орков подобрал ее и немедленно швырнул в один из огромных костров, горевших в зале. Маэдрос увидел как его друг опустил голову.

После этого начался кошмар. Их держали в разных камерах, лишь в пыточную водили вместе, о, всегда вместе! И пока один корчился под кнутом или каленым железом, второй смотрел. Закрывать глаза или отворачиваться не дозволялось – за это расплачивался тот, кого пытали. Потом они менялись местами. Сначала Фингон пытался не кричать, чтобы не доставлять этим дополнительных мучений другу, но вскоре боль пересилила решимость. Маэдрос уже давно не пытался сдерживаться, это было возможно сначала, когда у него было больше сил, но не теперь…

Воистину жестокость Моргота была изобретательна…

Руки скованы за спиной. От наручников цепь идет, наверх, к колесу, а оттуда спускается к наручникам Фингона. Цепь коротка, опустить руки вниз – невозможно. Вернее, возможно, если… Если сесть и закрепить цепь за крюк внизу. Но тогда… Тогда другой повиснет на вывернутых за спиной руках. Страшная боль… Маэдрос помнил, как его вздергивали в пыточной таким же образом – тогда ему было хорошо, тогда он был один. Бесконечный кошмар. Своя боль или боль друга. Маэдрос не знал, что для него страшнее. А теперь Моргот придумал еще и это. Маэдрос вспомнил, что произошло час назад. Их привели сюда и приковали к этому устройству. Несколько орков заставили Маэдроса опуститься вниз, а Фингон повис на руках. Затем то же проделали и с Фингоном. И Моргот сказал:

- Думаю, вы поняли, как это работает. Один из вас должен сидеть, а другой - висеть Если я приду завтра, а вы останетесь в таком же положении, как сейчас – я прикажу ослепить одного из вас. Если же выполните мое условие – один из вас провисит так несколько часов и все. Решайте.

И с усмешкой продолжил:

- Посмотрим, кто из вас благороднее и сможет уговорить другого! Я бы пожалуй, поставил на Финдэкано – он ведь пошел за тобой в Ангамандо, правда, Майтимо? Пошел, не испугался, а ты? Ты даже не возразил отцу, когда он сжигал корабли! Не говоря уже о том, чтобы вернуться за другом! Или Валинор страшнее Ангамандо?

И Моринготто захохотал над собственной шуткой. Стоявшие вокруг орки вторили своему господину.

И вот целый час они стоят здесь, не решаясь сказать друг другу ни слова.

Ослепит… Маэдрос, кажется, с радостью принял бы это увечье, чтобы больше не видеть мучений друга. Но если ослепят не его, а Фингона? Тогда он опять будет смотреть, да еще и примет на себя вину за его слепоту. Нет, это не выход. Согласиться на условие?

- Майтимо… Майтимо, это должен быть я. Уступи.

- Что, Моринготто был прав? Я буду отдыхать, а ты – мучиться?

- Ты не знаешь… Нам обязательно надо отсюда выбраться.

- Ни о чем я так не мечтаю, как выйти отсюда – хотя бы бесплотным духом! Но Моринготто осторожен, он не позволит мне умереть, пока сам того не пожелает. А он не желает, о нет! Как же он откажется от любимой игрушки!

- Дело не только в том, чтобы просто спасти свою жизнь. Только ради этого я не стал бы просить тебя уступить Моринготто.

- А в чем дело? Я до сих пор так и не знаю, как вы сюда добрались. Что-то случилось по дороге?

- По Хэлькараксэ можно было пройти. И мы прошли, - голос Фингона дрогнул. – Но это стоило нам многих жертв.

- Я не хотел, чтобы корабли сжигали… Это моя, моя вина тоже! Моринготто был прав, я не решился ничего возразить отцу, не смог ничего сделать! И здесь я расплачиваюсь и за это преступление… Погиб ли кто-то из рода Финвэ?

- Лишь Эленвэ, жена Турукано, все остальные живы. Майтимо, я говорю это сейчас не для того, чтобы бросить тебе упрек. Я тоже убивал родичей тогда, в Альквалондэ. Я запятнан не меньше, чем ты. Но не место и не время сейчас считать, кто больше виноват и кто меньше. А дело в том, что родичи погибших винят во всем Фэанаро и вас. Мой отец тоже так думает. Когда мы пришли, твои братья передвинули лагерь на южный берег. Но многие из нас горели местью, мой отец и мой брат тоже… И я боялся, что разразится битва. А потом я узнал, что ты здесь, в плену. Все считали, что ты уже погиб, один я еще надеялся на что-то… И эта надежда оправдалась… Фингон горько усмехнулся. – Хотя бы эта. И не мог я спокойно думать о том, что ты находишься во власти Врага. К тому же, я надеялся, что если мы вернемся вместе, то вражда прекратится. Поэтому нам надо обязательно выйти отсюда, иначе погибнем не только мы. А если Моринготто искалечит кого-то из нас, это будет невозможным.

- Теперь понимаю. Но что помешает ему не сдержать своего слова?

- Он обязательно захочет продолжить игру. А для этого необходимо, чтобы мы ему верили.

- Но для чего ему эта игра? Чего он хочет добиться?

- Не знаю. Но зато мы получим еще время – а вдруг что-то произойдет и мы сможем выйти отсюда?

- Но почему именно я должен уступить?
__________________
Вставая на защиту добра помни, что добро главнее, чем защита (с) Олди
Live (Evil) вне форума   Ответить с цитированием