I saw the light fade from the sky
On the wind I heard a sigh
As the snowflakes cover my fallen brothers
I will say this last goodbye
©
Вернувшись после предпоказного просмотра, я никак не могла взять в толк: что это было и какой эффект оно произвело на меня. Нутро терзали до того диаметрально противоречивые чувства, что я оставила всего несколько абзацев впечатлений, решив непременно пересмотреть и тогда уже сделать выводы. Не прогадала: фильм, выражаясь языком прогрессивной молодёжи, буквально размазал. Я, канонист с двадцатилетним стажем, кто, периодически сцеживая яд, желает Пи Джею всех «благ» в лице феанорингов, наби́гнувших на его бренные творческие земли, кто фыркает на «Пустошь» и кошкой выгибается от сего творения до сих пор – так вот я со всей ответственностью заявляю, что фильм вышел классный
Да, в нём есть ляпы. Да, есть провисания сюжета. Да, есть даже квинтэссенции сценаристского маразма, что я в приступе фэйспалма рукой отбила себе на челе длань Сарумана. Но это, право, такие мелочи… Впрочем, обо всём по порядку.
Начало, несколько удивившее отсутствием уже ставшего традиционным пролога, было коротким, но ёмким и зрелищным. Смауг зажёг! Или отжёг. Или просто жёг. В общем, неважно, ибо дракон в полной мере оправдал самолично присвоенный себе титул «Огонь и смерть». Сделав несколько живописных кругов над Эсгаротом и потешив душеньку видом объятых ужасом горожан, он, накаляясь доменной печью, понёсся вперёд, выжигая городские кварталы силой термоядерного пламени. Уж простите профдеформированного музыканта, но в моей голове взыграли строки: «Rammstein - ein Mensch brennt. Rammstein - Fleischgeruch in der Luft» с последующими ein Massengrab и kein Entrinnen. Всё пылает, люди уплывают, секунды жизни утекают, но на фоне общей сумятицы находится неравнодушный к происходящему человек: бывший контрабандист, а ныне политзаключённый Бард. Я слышала множество претензий к игре Люка Эванса, начинающихся с упрёка в невыразительности и заканчивающихся на высмеивании его растерянности, но именно это и делает для меня его героя настоящим. Он не закалённый в боях воин, не герой отечества, а простой человек, отец семейства, такой же, как и многие другие в гибнущем городе, но при этом единственный, кто пытается противостоять огнедышащему люфтваффе. Попытка поразить дракона простыми стрелами выглядит наивной. Сооружение мегарогатки из подручных средств – включая собственного сына – не просто наивной, но и абсурдной. Но дело не сфиничивается комедией – вместо этого Смауг, зарвавшийся в упоении собственной неуязвимостью, терпит фиаско и, ненадолго взмыв в небо, падает, аки подбитый югославами американский стелс, и погребает под собственной золотой тяжестью Бургомистра, пытающегося переправить казённый золотой запас в оффшорную зону. Как говорится,
собаке собачья смерть кесарю кесарево. Бард, пожалуй, это пример того, что и один в поле воин. Сначала змий, затем попытка урегулировать стояние у горы мирным путём, после организация спасения людей в Дэйле – во всех этих случаях персонаж Эванса, открещиваясь от своей значимости и исключительности, просто старается выжить и спасти не только своих детей, но и свой народ в целом. Он бывает испуган, бывает растерян, бывает и не знает, что делать, но всё равно не останавливается, не отсиживается, а стремится разрешить ситуацию вопреки сложившимся обстоятельствам. Иное дело Торин…
Помнится, после выхода второй части франшизы был у нас с
Магом диалог на тему, достоин ли Ричард Армитидж получения Оскара. И если в прошлый раз я ставила сей факт под сомнение, то сейчас готова выйти с транспарантом и требовать для Ричарда не одну статуэтку, а три: за игру взглядом, за игру голосом и за игру в целом. А заодно и премию Лоуренса Оливье за «The Crucible»
Роль Торина заметно добавила актёру седины, но оно того стоило. Ему веришь от первого слова до последнего вздоха, ругаешь за неуёмную гордыню и восхищаешься мужеством в преодолении одержимости властью, падаешь вместе с ним с высоты героического величия и фениксом возрождаешься навстречу последнему подвигу. Тем, кто смотрел фильм в формате 3D и(ли) 3D HFR, советую пожертвовать качеством и оценить прелесть оригинальной дорожки: разница в восприятии происходящего будет колоссальной. При всём уважении к великому и могучему русскому языку, но он и на треть не передаёт ту глубину речевых изысканий, которую Ричард вложил в своего протагониста. Покуда Бард пытается помочь всем, Торин, обособившись от отряда, с маниакальным вожделением смотрит на врата Эребора. Всё, что занимает его мысли в этот момент, - это сокровища горы, которые в скором времени займут и его душу. Первичные бормотание полушёпотом и небрежная отстранённость перерастают в тон, не терпящий возражений, и уверенное командование, а затем скатываются в звериный рык и нарочитую демонстрацию доминирующего превосходства. Он уже не тот гном, способный пожертвовать мечом во спасение эльфийского мальчишки и готовый в одиночку защищать товарищей от своры клятых врагов. Нет! Теперь он не даст ничего: ни помощи бедствующим, ни единой монеты, даже при условии, что всё это в определенной доле было обещано эсгаротцам ранее. Отныне Торин полноправный властитель, который даже родных племянников встречает не по-родственному, а с королевским высокомерием. Надев на себя корону и облачившись в золотые доспехи, он замкнулся душой исключительно на сокровищах и их максиме – Аркенстоне, приказывая гномам без устали ворошить богатства в поисках заветного камня. Герой то понижает тембр до сопоставимого с клинком холодного отчуждения, то взрывается рычанием с характерными драконьими нотками – браво тому, насколько филигранно Ричард владеет голосом, показывая подчас малейшие полутона. Кажется, что Торин преступил пункт невозвращиения, но он видит желудь в руках Бильбо, обычный маленький жёлудь – как некий символ ещё не осквернённого золотом прошлого – и на мгновение вновь становится собой. С глаз будто спадает пелена, и он начинает видеть вещи не такими, как хочет видеть, а такими, какие они есть на самом деле. И мы видим неподдельную радость, видим мягкую улыбку и понимаем, что не всё еще потеряно. Это ощущение подтверждается во время диалога Торина с Двалином, когда первый какой-то остающейся свободной от безумия частью сознания (или сердца) осознаёт, что способен убить лучшего друга, и просит того удалиться во избежание тяжких телесных с отягчающими моральными. Апофеозом внутренней борьбы героя становится сцена в тронном зале, где Торин, отождествляемый со Смаугом (эффект драконьего силуэта великолепен!!!), мечется между добром и злом, точно загнанный в угол зверь, но в итоге выходит к свету. И пусть появление в лучах солнца при включённом фене определённо выглядело пафосно, но именно здесь и сейчас оно было уместно, равно как и были уместны снятые гномами доспехи, чтобы показать: они снова едины, снова команда, и снова Торин ведёт их в бой.
Признаюсь, я не фанат батальных сцен, но БПВ мне понравилась и в первую очередь своим разнообразием. Был в ней и уместный юмор, и неуместный кунфуизм, и абсолютно каноничный финал. Я, конечно, ждала от Пи Джея трагеди, правда, в отношении Торина, но чтобы Фили?! И чтобы ТАК?!! Его смерть меня одновременно поразила и возмутила. Да, с одной стороны, на войне как на войне, и тем она страшна, что одномоментно забирает жизни у молодых и достойных, но старший племяш быть агнцем для публичного заклания не заслужил. По сравнению с предыдущими частями фильма Фили … возмужал что ли, вырос. Не знаю, как объяснить свои ощущения, но при взгляде на него становилось ясно: это наследник, причём не по праву, а по характеру. Он был сдержан, второй раз вошёл в конфронтацию с дядей, когда не подчинился приказу сбросить хоббита со стены, был удостоен звания одного из лучших воинов, и чтобы вот так попасться…
Теоретически можно понять, зачем сценаристы придумали вылазку племянников на Вороний пик: их туда посылает Торин, а значит, драма detected. Но в то же время выставить Торина – прошедшего через мясорубку вояку – недальновидным командиром, который не просёк ситуацию и послал самых дорогих на верную смерть… Нипращу! >.< И не успокоюсь по поводу того, как его быстро все забыли, побежав квитаться с Азогом. У Кили хоть фатальная романтика удалась, а посему его кончина, по крайней мере, оправдана.
Своего отношения к межвидовой любовной истории я не изменила: как от таковой мне от неё ни горячо, ни холодно. Да, эпизод с передачей материнского камня довольно мил, но долгие взоры перед смертью и горькие слёзы расставания длиною в жизнь – это такая штамповка, что захотелось пожевать кактус. А вот смерть Торина, которую, как я боялась, превратят в розовые сопли с привкусом полония, напротив, была душевыворачивающей за счёт лаконичности и простоты. Ни больше, ни меньше: настоящее крещендо! Эффектное закрытие гештальта с Оркристом, танцы на льду и даже кадры «Дельфин и русалка» – они меркнут по сравнению с последней сценой, в которой было одновременно сказано так мало и так много. Клянусь, я держалась до последнего, но когда всё, и ты понимаешь, что всё, а Бильбо всё еще ВЕРИТ и произносит: «Торин, орлы прилетели». Разревелась, как ребенок, понимающий, что не все сказки одинаково детские и не во всяком детстве есть место сказке.
Бильбо шикарен весь: в каждой реплике, в каждом движении, в каждом мотиве. И пускай у него не так много экранного времени, но всё равно понимаешь: главный герой именно он, тот, кто по инерции был втянут в конфликт и кто теперь должен и сам из него выпутаться, и друзьям помочь. В фильме причина, по которой он передает Аркенстон, явно обозначена: хоббит понимает, что камень окончательно сведёт Торина с ума, поэтому передает его третьим лицам. И Бильбо нисколько не боится гномьего гнева, ибо верит другу, доверяет ему и хочет спасти. Он, житель Шира, ни разу не вовлечённый во властные хитросплетения, судит по себе, по реалиям своей жизни, поэтому и надеется, что обмен реликвия-золото увенчается успехом. И надеется на благоразумие всех присутствующих, на то, что худой мир окажется лучше доброй войны. Моменты, когда Фримен ведёт носом и гримасничает, создавали то самое ощущение лёгкости, как в «НП». Его юмор добрый в отличие от того же юмора на грани пошлости от Альфрида. Как было приятно вернуться в Хоббитанию, порадоваться изъятым у Лобелии ложечкам и посмаковать момент возвращения материнского портрета на его законное место: туда, где Туковский авантюризм находится бок о бок с Бэггинсовой рассудительностью. Ну, и «Он был мой друг». Не защемило, а резануло. И даже закольцовка с «ВК» не сгладила ту светлую горечь, которая от вышеупомянутого «был» осталась на душе.
А еще осталась горечь за Трандуила. Да, с точки зрения визуализации образ потрясающий, хоть в нём от короля-фэйри осталось разве что имя. Я понимаю, что волею сценаристов его сделали главным антагонистом Торину, который тоже сталкивался с драконом-змием и который в какой-то степени также находится под гнётом драконьей болезни, мотивированной личными обстоятельствами. Арка характера есть, но почему, блин, её так бездарно обрубили?
Почти весь фильм кажется, что Трандуил – эдакая бронированная машина, несущая смерть и непробиваемая по части сострадания. Он является в Дэйл с одной целью: забрать принадлежавшее его жене ожерелье, попутно выделяя гуманитарную помощь людям, аки подачку. Его не заботят жизни смертных людишек; его, в общем-то, и надвигающаяся орда орков не волнует. С этой точки зрения вообще неясно, почему тогда он вступил в войну, а его эльфы выпрыгивали из-за гномьих редутов саранчуками в доспехах? Почему, он решил выйти из войны в самый ответственный момент? Не думал, что столько народу потеряет? Глупо, ибо Трандуил, прошедший Войну Последнего Союза, величину потерь при борьбе с тёмными силами прекрасно представляет. Да и вообще в фильме он по всем параметрам ближе к эльфам первой эпохи, а коль так, то и о битвах за Белерианд знает не понаслышке. Так что тогда его удивляет? Удивление, кстати, одна из редких эмоций на лице Владыки. Если Ричард своего героя наделил живой мимикой, то эльфийский король демонстрирует чудеса невозмутимости, в редких исключениях перерастающее в откровенный сарказм. Чего только стоит его реакция на выпущенную в Алёшеньку гномью стрелу или на доставляющий эпитет «Лесная фея» со стороны Даина
И лишь к концу фильма, когда из уст Леголаса зритель узнает о личной драме Трандуила, становится понятно, что всё это время на его лице была не более чем маска, успешно скрывающая боль потери. Много было рассуждений на тему того, почему он не наказал Тауриэль за её бунт и почему не приструнил поддерживающего её Леголаса. Мне это видится однозначно: он их понял. Сам пройдя через утрату любимого существа, Трандуил знает, что творится в душе рыжей отступницы, и понимает тоску Леголаса по неразделённому чувству. Конфликт отцов и детей имеет место быть, но отец всё же оказывается умнее и снисходительнее по отношению к горячности юношеского максимализма. В сём контексте его фраза «Мать любила тебя больше жизни» оказывается понятной: он хочет показать сыну, что ради настоящей любви легко собой жертвуешь. А может, это сценаристы хотели показать, что мать Леголаса погибла в застенках Гундабада, спася дитё ценой собственной жизни. Словом, в раскрытии этой линии одна надежда: на режиссёрку.
Также надеюсь, что в расширенной версии покажут-таки похороны Торина, ибо одной фразы Балина "О нём сложат легенды" недостаточно, да и дань памяти Фили и Кили тоже не мешало бы отдать. Только когда Аркенстон присоединится к Оркристу, а камни Ласгалена окажутся в руках Трандуила, восстановится относительный мир между эльфами и гномами, что в свою очередь будет предпосылкой добрых взаимоотношений между представителями этих рас в "ВК"
Несколько слов о битве в Дол-Гулдуре: це шо?!!
Да, зрелищно. Да, у папки Элронда есть еще порох в пороховницах, а Саруман так вообще вечный. Но какой смысл был устраивать квест с кольцом, если Галадриэль в одиночку испужала лифтинг-кремом с эффектом отбеливания Саурона так, что у того пятки до самого Мордора сверкали?
Ну, и Даин, конечно же. Кому как, но мне он напомнил Мистера Ти из "Команды А": такой же ирокез и такой же трэшовый флёр раззвиздяйства на незамутненном думами лице. Замени баттлпига на Харлей, и получится всё тот же неформал, одинаково хорошо матерящийся как на кхуздуле, так и на современном наречии. А как мастерски он проламливал лбом вражеские черепа! Не побоюсь этого слова, чОткий персонаж, которого было хорошо, но мало. Gimme MOAR!
Путешествие хоббита завершено. Бильбо дома, ложечки в буфете, а кольцо в кармане. Но мы-то знаем...
