Последний герой с персонажами ВК

[арве]

Мне кажется, что Кили вместе с Фили должны что-то "отколоть"...

[Estell Greydaw]

В шестом бунгало Эовин пошла в душ и упала там в обморок. Это услыхал Бурин, который как раз ждал своей очереди. Недолго думая, он сломал задвижку на двери душа и вынес оттуда Эовин, прикрыв полотенцем. К душу же на шум как раз прибежали Маухур и Гимли)
МАУХУР: вот засада. Похоже, ей реально плохо.
ГИМЛИ: так, Бурин, клади её на кровать, прикрой простынёй, а я побегу Элронда найду, ну или ещё кого из эльфиков, кто лечить умеет. А ты, Маухур, сходи в бар и возьми там побольше сладкого крепкого чая.
(Бурин аккуратно укладывает Эовин на её кровать, укрывает одеялом, Гимли убегает искать Элронда, а Маухур спешит в бар.
В седьмом бунгало все гномы несколько опечалены тем, что проиграли конкурс. Каждый решает проблему по-своему: Торин идёт в душ, после чего заваливается спать, Кили и Фили уходят на пляж, где долго и мрачно ныряют с причала по очереди. Двалин же, сполоснувшись и переодевшись, идёт в бар, где требует у Гилморна коктейль «Взгляд Балрога»)
ГИЛМОРН (листает свою записную книжку): я такого коктейля не знаю. Может, тебе что-нибудь другое? Или подожди, я сбегаю у Гвайсика спрошу.
ДВАЛИН: да чего там спрашивать, я тебе состав сам скажу. Берёшь стакан. Нет, не такую фигню – большой стакан, во, этот сгодится. Вот. На дно кладёшь стручок красного перца и слегка раздавливаешь его ложкой. Ага, вот так. Потом наливаешь томатный сок – до середины. Теперь – ложку огненного соуса.
ГИЛМОРН: э-э… а может, без него как-нибудь?
ДВАЛИН: нет уж. Делай как положено.
(Гилморн аккуратно, по стеночке стакана наливает ложку того, что в нашем мире называется «табаско»)
ДВАЛИН: а теперь берёшь водку. Умбарская аква-вита очень даже хороша – так вот, берёшь водку, и по черенку ложки наливаешь так, чтоб стакан был полон до краёв, но чтоб водка не смешалась с соком и соусом.
(Гилморн делает как сказано. Двалин берёт стакан, отпивает и, зажмурившись, занюхивает лацканом своей кожаной жилетки. После чего допивает стакан)
ДВАЛИН: ух, хорошо. Давай ещё раз.
(В бар забегает Маухур)
МАУХУР: Эй, Гимнор, сделай, пожалуйста, мне чайник крепкого сладкого чая.
ГИЛМОРН: погоди, сначала Двалину сделаю «Взгляд Балрога».
МАУХУР: я тебя прошу – побыстрее, там Эовин помирает.
ГИЛМОРН: как – помирает?!
ДВАЛИН: чего?!
(соскакивает с высокого табурета у стойки и бежит искать Кили, дабы сообщить ему эту новость)
ГИЛМОРН: неужели умирает?!
МАУХУР: переутомилась на конкурсе – и скопытилась. Ну где там чай?
ГИЛМОРН: сейчас будет.
(быстренько заваривает чайник крепчайшего чая, сыплет туда пятнадцать кубиков рафинада и мчится с чайником в шестое бунгало. Маухур, удивляясь его эмоциональности, бежит за ним.
Между тем Гимли колотит в дверь второго бунгало)
ГИМЛИ: владыка Элронд!!! Владыка Элронд!!!
ЭЛРОНД (мокрый, в халате на голое тело, повязывая пояс): что стряслось? Уже и душ принять нельзя.
ГИМЛИ: помогите, там Эовин помирает!
ЭЛРОНД: как – помирает?!
ГИМЛИ: не знаю, но она ещё на конкурсе в обморок упала, а сейчас в душе потеряла сознание.
ЭЛРОНД: Мандос, зараза, этими конкурсами нас всех уморить решил!
(бежит в свою комнату, где хватает из чемодана аптечку, и несётся к шестому бунгало. Там уже у постели Эовин стоит перепуганный Кили, а в углу трясётся Гилморн с чайником в руках)
ЭЛРОНД (Гилморну): а ты чего сюда прибежал?
ГИЛМОРН: я чай принес.
ЭЛРОНД: ну ставь на столик и проваливай.
ГИЛМОРН: а вдруг она умрёт?
ЭЛРОНД: что ты так распереживался?
ГИЛМОРН: ну а как же? Во-первых, мы с ней… это… спали когда-то, во-вторых, может, я – отец её ребёнка.
ЭЛРОНД (рявкает): вали отсюда!!!
(Гилморна словно ветром сдувает)
КИЛИ: не понял? Какой ещё отец?!
ГИМЛИ (шепотом): успокойся, это дело прошлое, и потом, с такими же шансами отцом её ребёнка мог быть и Келегорм. Да и ребёнок тот Боромиром давно усыновлён.
КИЛИ: а, так это давно было…
ГИМЛИ: так и я о чём. И вообще, не трясись – Элронд своё дело знает. Не помрёт она.
ЭЛРОНД: так, все вышли.
(Все выходят. Элронд принимается лечить Эовин – и она приходит в себя через пару минут)
ЭОВИН: Эл? Ой… что со мной было?
ЭЛРОНД: ты потеряла сознание в душе.
ЭОВИН: а кто меня в кровать принёс?
ЭЛРОНД: по-моему, Бурин.
ЭОВИН: а-а… Эл, а что со мной?
ЭЛРОНД: переутомление, повышение кислотности в желудке и застой желчи. У тебя проблемы с печенью, Эовин, и с желудком.
ЭОВИН: вот блин. Я же так молода, и вдруг такая фигня!
ЭЛРОНД: не переживай. Это дело поправимое – насколько я могу судить, крупных камней у тебя в желчном нет, видимо, проблема в местной воде и… в том, что ты в прошлом Последнем герое поголодала, вот и подпортила здоровье.
ЭОВИН: и что же делать?
ЭЛРОНД: я тебе сейчас оставлю кое-какие лекарства, не забывай принимать перед едой. А у Гваэглосса потребую обеспечить тебе диетический стол. Тебе нельзя острое, жирное и жареное, и алкоголь тоже нельзя.
ЭОВИН: ну, алкоголь – фиг с ним… а жареное – обидно.
ЭЛРОНД: что ж поделать. А Мандосу я ещё выскажу.
ЭОВИН: да ладно. Спасибо, Эл.
ЭЛРОНД: до вечера лучше полежи в постели, я велю Гилморну принести тебе ужин сюда – а завтра, если утром будешь нормально себя чувствовать, можешь развлекаться как обычно. Только не забывай лекарства принимать. И завтра перед обедом я тебя опять полечу – уж будь добра, выдели на это часик и подойди ко мне.
ЭОВИН: спасибо большое. Ты очень добр.
(Элронд оставляет ей лекарства и уходит – прямиком на кухню. Там в столовке сидит за столиком Маэглин и просматривает бухгалтерию курорта)

[Estell Greydaw]

ЭЛРОНД: Маэглин, где там Гваэглосс?
МАЭГЛИН: ужин готовит.
ЭЛРОНД: тут у нас проблема возникла – у Эовин гастрит и холецистит открылись. Поэтому ей нужна строгая диета. Придётся Гваэглоссу ей отдельно готовить.
ГВАЭГЛОСС (выглядывает из кухни): вот ещё. Обойдётся.
ЭЛРОНД (подходит к Гваэглоссу и хватает его за ворот майки, приподнимает так, что тот касается пола только носками): Ещё раз услышу от тебя нечто в этом роде по отношению к кому бы то ни было – убью. Понял?
ГВАЭГЛОСС: ну что тебе до этой роханки? Смертные потому и смертные, что смертны. Ну помрёт она – тебе какое дело?
ЭЛРОНД: не твоё дело, бессердечная сволочь.
(и Элронд резким движением прикладывает Гваэглосса о косяк спиной. Тот вскрикивает. Маэглин с одобрением за этой сценой наблюдает)
ЭЛРОНД: Маэглин, от меня лично – впиши этому уроду жалобу в личное дело. Пусть ему урежут зарплату. Вон Гилморн куда добрее оказался, искренне переживает.
ГВАЭГЛОСС: ладно-ладно. Ну не люблю я смертных, ну имею же на это право. Проехали.
ЭЛРОНД: смотри мне, Хамдир.
ГВАЭГЛОСС: ну ладно, признаю – был неправ. Так что там ей готовить-то?
ЭЛРОНД: ей нельзя жареное, жирное, острое, сырые овощи, нельзя мясные бульоны. Варёные, тушёные, печёные овощи, рыбу и мясо – можно. Ничего сложного, правда?
(Гваэглосс кивает)
ЭЛРОНД: и прекрасно.
(Уходит. Маэглин с укоризной смотрит на Гваэглосса)
МАЭГЛИН: а жалобу я всё-таки впишу. Заслужил.
(возвращается к бухгалтерии. Гваэглосс вздыхает, морщится от боли в спине и уходит на кухню – готовить для Эовин отдельный ужин.
Между тем Эовин немножко полегчало, и она позвала своих соседей – и Кили заодно)
ЭОВИН: спасибо за помощь. Вы меня спасли.
ГИМЛИ: ну, это Бурин и Элронд тебя спасли.
ЭОВИН: Бурин, дай я тебя поцелую!
(целует Бурина в щёчку, тот краснеет. Кили тоже краснеет)
ЭОВИН: мне уже лучше, правда.
ГИМЛИ: ну, мы будем тут неподалёку, если что – зови. И Кили с тобой на всякий случай посидит.
(Гимли и Бурин выходят из бунгало, подволакивают к нему поближе пару шезлонгов, столик и зонтик, усаживаются там и сосредоточенно курят трубки. Двалин, убедившись, что Эовин не собирается помирать, возвращается в бар – допивать коктейль. Гилморн идёт за ним. Маухур уходит на веранду, на которой он ещё в первый вечер поставил себе кровать и столик со стулом, и принимается за творческую деятельность. С Эовин остаётся только Кили. Некоторое время они сидят тихо… а потом из бунгало начинают доноситься вполне определённые звуки. Маухур их не слышит – весь в творческом процессе. Зато эти звуки слышат Бурин и Гимли)
ГИМЛИ: ну, теперь я верю, что Эовин не помрёт.
БУРИН: она – роханка.
ГИМЛИ: ты хочешь сказать, что роханки способны и на смертном одре заняться сексом?
БУРИН: возможно.
ГИМЛИ: хм… ну, конечно, может быть. Но не думаю. Скорее всего ей и правда стало намного лучше, а Элронд её в постели оставил просто на всякий случай. Но Мандос всё равно скотина – такие конкурсы придумывать.
БУРИН: согласен.
(вздыхает. Гимли пристально смотрит на него и вдруг расплывается в ухмылке)
ГИМЛИ: э, ты что, обзавидовался Кили?! Тебе по нраву Эовин?!
БУРИН (опустив глаза): м-м-м…
ГИМЛИ: ну надо же, никогда бы не подумал. Ну да ладно, не переживай. Эовин щедра на это дело, и тебе достанется. Уж поверь, она оценила, что ты её от утопления в душе спас, да и тогда, на плантации, в чувство привёл. Так что у тебя шансы не хуже, чем у Кили. У него-то только мордаха смазливая, а ты – прям рыцарь. В общем, давай дальше в том же духе – и получишь желаемое.
БУРИН (густо покраснев): хорошо бы.
(в баре Гилморн делает Двалину новую порцию коктейля «Взгляд Балрога». Двалин смакует и достаёт Гилморна вопросами)
ДВАЛИН: а что это ты так из-за роханки распереживался?
ГИЛМОРН: ну тебе что до этого? Распереживался – значит, была причина.
ДВАЛИН: не, я что-то не пойму. Ты что, запал на неё?
ГИЛМОРН: нет. Просто раньше мы с ней пару раз хорошо потрахались. Ну а потом она родила ребёнка. Правда, я и сам не знаю, мой ли это ребёнок, потому что примерно в то же время она трахалась с Келегормом.
ДВАЛИН: экие вы проказники. А роханка-то, я смотрю, большая жизнелюбка.
ГИЛМОРН: а что тут плохого?
ДВАЛИН: да ничего. Я и сам такой. Просто боюсь, что Кили в неё влюбится, а она на кого другого западёт, и будет бедному парню сплошное огорчение.
ГИЛМОРН (сооружая ему новую порцию коктейля): Влюбиться в Эовин? Я тебя умоляю. Это невозможно.
ДВАЛИН (с интересом): почему?
ГИЛМОРН (наливает себе попси-колы с ромом и льдом): Как бы тебе объяснить… её все хотят, но любит только один мужчина. Её муж.
(Двалин аж поперхнулся)
ДВАЛИН: она что, замужем?!
ГИЛМОРН: ага.
ДВАЛИН: но это же меняет дело!
(подходит Эомер, слышавший часть разговора)
ЭОМЕР: успокойся. Ничего это не меняет. Поверь, её муж уже давно смирился с тем, что у неё неуёмная сексуальная жажда. Сам-то он, как я подозреваю, не очень-то способен её удовлетворять так, как ей нужно. Даже ревновать перестал.
ДВАЛИН: э-э…
ЭОМЕР (Гилморну): сделай мне водки с перцем и солью. Двести грамм.
ГИЛМОРН (наливает): что так? Если животом маешься – в медпункте полно лекарств.
ЭОМЕР: нафиг лекарства. Старый народный метод лучше (отпивает). Так вот, я о чём. Эовин – она у нас такая, гиперсексуальная нимфоманка. Она без секса жить не может вообще. Ну, вообще-то, роханки почти все такие, но она особенно роханская роханка. В общем, её муж это уже понял и предоставил ей полную свободу, только потребовал, чтоб она противозачаточные таблетки принимала. А насчёт влюбиться – так что-то до сих пор никто из тех, с кем она спала, кроме её мужа, не влюбился. Так что ничего твоему Кили не грозит. А если ты тоже хочешь – попробуй подбить к ней клинья. Может, чего и обломится. Она у нас такая непредсказуемая.
(Эомер допивает свою водку и уходит. Двалин задумчиво глядит в свой бокал).
ДВАЛИН: и как это я раньше с роханками не имел дела? Непорядок… Вот что, Гимнор, налей-ка мне ещё… только другого.
ГИЛМОРН: чего именно?
ДВАЛИН: а что ты там сам пьёшь.
ГИЛМОРН: тебе не понравится.
ДВАЛИН: хоть попробую.
(Гилморн наливает ему «Умбарской свободы» - то есть попси-колы с ромом и льдом. Двалин выдувает четыре огромных бокала)
ДВАЛИН: какое-то эльфье пойло. Не забирает ни капельки.
ГИЛМОРН: это не эльфийский коктейль, а умбарский.
ДВАЛИН: ничего умбарцы в выпивке не понимают.
(Звучит колокол на ужин. Все, кроме Эовин, собираются в столовой. Элронд идёт проверить, выполнил ли Гваэглосс его приказ, и, убедившись, что да, посылает Гилморна отнести ужин Эовин.
Между тем Кили, явившийся последним, сидит за столом и смотрит в пустоту восторженным взглядом)
ТОРИН: что с тобой?
ДВАЛИН: а будто и так неясно. Торин, ты как маленький.
ТОРИН: да, мне неясно. С чего бы он такой… пришмаленный?
ФИЛИ: да всё в порядке. Не переживай.
ДВАЛИН: ага. Ну, подумаешь – у парня был первый секс. Во всяком случае, первый секс с человеческой женщиной.
ТОРИН (хватаясь за голову): ну я так и знал!!! Кили!!! Кили!!! Надеюсь, ты хоть до презерватива додумался?
(вместо ответа Кили, так и продолжающий восторженно пялиться в никуда и улыбаться собственным мыслям, протягивает к нему руку и разжимает кулак. На ладони у него лежит надорванная упаковка от «Шахтёрских ХХХ»)
ТОРИН: ну, слава Махалу. Не совсем умом поехал.
(Кили прячет пустую упаковку в карман, продолжая восторженно пялиться в пустоту).
ДВАЛИН: а ей понравилось?
(Вместо ответа Кили, всё так же пялясь в никуда, оттягивает ворот рубашки. На шее у него два отчётливых засоса. Двалин завистливо вздыхает, Фили краснеет и отворачивается.

[Estell Greydaw]

Ну че молчим?
Али не по нраву?

[арве]

Только сейчас прочитала. Кили жалко. Эовин из ПГ его не стоит... Очень Двалин понравился.

[Estell Greydaw]

Да ладно, пусть у парня будет немножко секса, Эовин для такого красавца не жалко
а там, глядишь, ещё кому-нибудь обломится

[Wistful Dreamer]

У Эовин "аппетиты" от шоу к шоу только растут. Она прямо как заядлый коллекционер (коллеционирует мужчин всех цветов и национальностей) Люди, эльфы, теперь вот гном пополнил копилку...

[Estell Greydaw]

ну а что ей теперь остаётся ещё Маухура соблазнить

[Wistful Dreamer]

Сообщение от Estell Greydaw

ну а что ей теперь остаётся ещё Маухура соблазнить

Сорок я любила, двадцать разлюбила, одного схомутать не могу
Интересно знать, каковы ее шансы
 

[Estell Greydaw]

Всё узнаете

[Estell Greydaw]

За первым столом Келегорм, Халдир, Леголас и Линдир возмущены отсутствием ужина)
ЛЕГОЛАС: не понял? Мы тут уже сидим десять минут, а ужина всё нет. Нафига было тогда звонить в колокол?
ХАЛДИР: действительно.
ЛИНДИР: а может, они решили над нами приколоться?
КЕЛЕГОРМ: Гомики совсем обнаглели. Всё-таки надо набить морду Гваэглоссу и Гилморну.
ЭЛРОНД (от своего стола): Гилморн понес еду для Эовин.
ЛЕГОЛАС: а что такое? С какой радости для роханки персональные услуги?
ЭЛРОНД: она заболела.
ЭОМЕР (подскочив): как – заболела? Чем заболела?
ЭЛРОНД: не переживай, ничего особо страшного нет. Во-первых, на конкурсе переутомилась, во-вторых, у неё проблемы с желудком и печенью.
ЭОМЕР: это для вас, эльфиков, ничего страшного. А мы, люди, от такого можем копыта откинуть.
ЭЛРОНД: если я говорю, что переживать не стоит – значит, так оно и есть. Я её лечу. Уж в моих-то умениях ты не сомневаешься?
ЭОМЕР: нет. Но ты… уверен, что всё это можно вылечить?
ЭЛРОНД (с раздражением): да уверен, уверен.
ЭОМЕР: ну тогда слава Эру.
БОРОМИР: Ну вот. Мы только начали играть, а бедная Эовин уже того. А что будет дальше?
АРАГОРН: вот теперь я рад, что Арвен осталась дома.
ЭЛРОНД: я тоже рад, что хотя бы Арвен с Элрохиром остались дома.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: папа, если честно, то еще парочка таких конкурсов – и мне тоже будет плохо. А ведь я всё-таки эльфийка. Ух, попадись мне только этот Мандос!!!
ГЛОРФИНДЕЛ: и что ты ему сделаешь?
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: ну почему только я? А ты, что ли, будешь в сторонке стоять и смотреть? Да и папка тоже не останется безучастным.
ЭЛРОНД: о да!
ГЛОРФИНДЕЛ: ну вообще-то да. А ты, Элд?
ЭЛЛАДАН: я как вы все. Мне тоже не нравится мысль, что Мандос явно задался целью нас всех поэксплуатировать всласть.
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: и если так пойдёт и дальше – то мне никакого защитного крема не хватит… уж я с Мандоса стрясу компенсацию!!!
КЕЛЕБОРН: я думаю, Мандос всё-таки учтёт то, что мы первые два конкурса тяжело работали, и в следующий раз даст нам более спокойное задание.
КЭРДАН (с сарказмом): Кел, ты в это веришь?
ЛУРТЦ: ну мы с Каской – точно нет.
(появляется наконец Гилморн с пустым подносом и бежит в кухню. Рыжая Соня и Маэглин приходят в столовку с опозданием)
МАЭГЛИН: о, все уже собрались. Народ, у меня для вас плохая новость.
ЭЛРОНД: что ещё стряслось?
МАЭГЛИН: да в общем ничего особенного, просто завтра будет шторм.
МЕРРИ: так это чё, мы завтра не будем кататься на банане?
РЫЖАЯ СОНЯ: да, потому что волну обещают в семь баллов. При таких делах даже в лагуне будет штормить нехило. Так что купаться, может, будет можно, а вот на банане кататься – нет. И ветер будет очень сильный.
МЕРРИ: ну вот. Мы полдня от скуки будем дохнуть – а потом на конкурсе париться.
РЫЖАЯ СОНЯ: не переживай – я придумаю для вас какое-нибудь прикольное развлечение, на то я и мисс ублажательница высшей категории.
ЭОМЕР: и ты бы радовался, хоббит, что завтра сэкономишь денег на банане.
МЕРРИ: а может, я бы выиграл!
ЭОМЕР: сомневаюсь.
ГИЛМОРН (выкатывая наконец из кухни тележку с едой): простите за задержку, господа и дамы, но вот ваш ужин!
ЛЕГОЛАС: эй, Хамдир, чего ты сегодня наготовил?
ГВАЭГЛОСС (выглядывает из окошка кухни): Спагетти умбарские с красным соусом и кусочками курицы, овощи разные во фритюре, кукурузные хлебцы с маслом. И малиновый морс с десертом.
ЛЕГОЛАС: сойдёт.
ЭЛРОНД: а Эовин ты что приготовил?
ГВАЭГЛОСС: варёную курицу, варёные овощи и морс.
ЭЛРОНД: сгодится. Завтра на завтрак сделаешь то же самое.
ГВАЭГЛОСС: угу…
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: Кстати о диете. эй, Гилморн, нарежь-ка мне колбасы побольше. Что-то я переутомилась на этом конкурсе… крови и мяса хочу, а не какой-то курицы.
ГВАЭГЛОСС (мрачным голосом): Не переживай, для тебя персонально я стейков нажарил. Сегодня нам свежей говядины привезли, так что будет тебе мясо с кровью.
(выходит из кухни и садится на своё место. Все замечают, что он как-то неестественно держит спину, словно она у него болит.)
ЛЕГОЛАС: а что это Хамдир такой печальный?
КЕЛЕГОРМ: наверное, кто-то ему уже в морду дал. Ну или помял какую другую часть тела.
ЛЕГОЛАС: откуда такая уверенность, Турка?
КЕЛЕГОРМ: не знаю, но есть.
(хоббиты обсуждают грустную новость о погоде)
МЕРРИ: Да, обидно, что завтра шторм. А я так хотел отыграться на банане…
СТАРШАЯ П: ну, не переживай. Ещё успеется.
МЕРРИ: а если мы по очкам окажемся позади и нас выкинут?
ПИН: но почему ты так думаешь?
МЕРРИ: мало ли.
МЛАДШАЯ П: Не надо, Мерри. Лучше думай о хорошем.
(Гилморн раздаёт ужин. Тхуринэйтель приносит вместо курицы и спагетти большую тарелку с несколькими крупными стейками, едва поджаренными. Все с аппетитом едят… кроме Эомера, Боромира и Арагорна. Те еле-еле ковыряют еду)
КЕЛЕГОРМ (шепотом своим соседям по столу): ага. Товарищи синдар и ты, Халдир – вы только гляньте на гондорцев с роханцем.
ЛИНДИР: а что такое?
КЕЛЕГОРМ: а такое, синда, что я теперь понял, как именно им удалось нас обойти.
ЛЕГОЛАС: так просвети же нас, о мудрый нолдо.
ХАЛДИР: да, потому что я, например, сколько ни думал, так и не додумался, как они ухитрились.
КЕЛЕГОРМ: а вы на них внимательней посмотрите. На них и их тарелки.
ЛИНДИР: ну и что? Кроме того, что у них полные тарелки.
ХАЛДИР: может, им просто еда не нравится.
ЛЕГОЛАС: ну нет, Хэл. Для них полные тарелки после тяжёлого дня – это нехарактерно. Ты вспомни, как в прошлом Последнем герое эти трое пожрать были горазды. Теперь я понял, Турка, как эти гады нас обошли. Они просто сожрали все бракованные бананы!
КЕЛЕГОРМ: вот именно.
ЛИНДИР: ненавижу бананы… И как в них столько влезло?
ХАЛДИР: да уж… вот только интересно, куда они ухитрились шкурки задевать?
ЛЕГОЛАС: эти? Эти могли и со шкурками сожрать.
КЕЛЕГОРМ: ничего, в следующий раз им это так просто не сойдёт.
(тут Гилморн начинает раздавать десерт… и отовсюду слышатся вопли отвращения)
ГИЛМОРН: что такое? Вы что? Это же очень вкусный десерт, последний писк кулинарной моды в этом сезоне! Банановый сплит!
ЛИНДИР (со стоном): ненавижу бананы! Убери это!!!
ГИЛМОРН: ну как знаешь.
МЕРРИ: а я съем.
ПИН: и я тоже.
ПОРТОФЕЛИИ: и мы!
(Эомер, Боромир и Арагорн, когда перед ними ставят десерты, вдруг вскакивают, зажимая рты, и убегают в сторону туалетов)
КЕЛЕГОРМ: а вот и доказательство.
ЛЕГОЛАС: да уж.
ХАЛДИР: и всё же, как в них столько влезло?.. Уж на что мы аккуратно работали – а у нас порченых было грозди три. А у них, наверное, не меньше пяти.
ЛЕГОЛАС: да, этакий героизм был бы достоин уважения… если бы эти жулики нас не обскакали.

[Estell Greydaw]

(Леголас уныло ковыряет свой десерт, но потихоньку съедает. Вообще все, кроме хоббитов, при виде этого бананового сплита восторга не испытывают. Келегорм съедает его без всякого удовольствия. Халдир тоже. Тхуринэйтель соскребает ложечкой шоколад, а Эллениэль – мороженое. Глорфиндел ест равнодушно, Элладан только поковырял и всё. Элронд с отвращением отодвинул тарелку. Келеборн и Кэрдан съели десерт с каменными лицами. Урук-хаи смолотили, но осталось неясным, понравилось им или нет – они всё съели подчистую, как всегда. Гномы же ограничились только объеданием по краям.
Когда ужин был закончен, Рыжая Соня решила объявить вечернюю программу)
РЫЖАЯ СОНЯ: итак, дорогие курортники, сегодня будет музыка и танцы – все желающие могут поплясать. А для тех, кто плясать не хочет – могу предложить порассказывать страшилки у костра. Мы разожжём большой костёр, сядем вокруг и будем рассказывать разные истории - кто какие захочет. И кстати – у нас как раз есть ящик дол-амротского зефира, который можно жарить, и два ящика ширских шпикачек. Ну а шампуров – просто завались.
ЛЕГОЛАС: нафиг танцы! Давайте будем рассказывать страшилки!
КЕЛЕГОРМ: мысль интересная.
ЭЛРОНД: Соня, а для тех, кто не хочет ни танцевать, ни сидеть у костра, будут какие-нибудь развлечения?
МАЭГЛИН: я могу предложить партию в карты. Очко, дурак, покер, даже преферанс.
ГЛОРФИНДЕЛ: очко… фи. Преферанс или покер!
МАУХУР: согласен. В очко играют необразованные обормоты.
ЭЛРОНД: в преферанс или в покер согласен. А где мы будем играть?
МАЭГЛИН: можно в баре. Даже весьма приятственно: всегда выпить что будет под рукой.
ГИМЛИ: хм… тогда и я буду играть.
БУРИН: я тоже.
ДВАЛИН: и я. Главное, чтоб запасы выпивки не кончались.
ЛУРТЦ: а я не буду. Не везёт мне в карты. Лучше у костра посидеть, это прикольнее.
КРАСНАЯ КАСКА: Луртцик, не возражаешь, если я буду играть?
ЛУРТЦ: да не вопрос.
МАЭГЛИН: тогда через полчаса всех желающих жду в баре. А танцевать вообще кто-то будет?
ЭОМЕР: я хотел, но что-то, я смотрю, тут и танцевать будет не с кем.
БОРОМИР: ты в меньшинстве, Эомер.
ЭОМЕР: тогда нафиг танцы.
БОРОМИР: Соня, а вместо танцев можно караоке? Я б попел.
РЫЖАЯ СОНЯ: да сколько душе угодно. Я всё включу, и развлекайся сколько хочешь.
(Курортники разбредаются развлекаться: Элронд, Глорфиндел, Маухур, Кэрдан, Красная Каска, Гимли, Бурин, Двалин, Торин и Келеборн с Тхуринэйтель идут в бар – играть в карты. Боромир, Эомер и Арагорн идут на танцплощадку, где включают караоке и принимаются по очереди петь. Поют они неплохо, поэтому никого их пение не раздражает. Хоббиты, Леголас, Келегорм, Элладан, Линдир, Халдир, Эллениэль, Кили, Фили и Луртц собираются там, где обустроена площадка для костра со скамеечками из брёвен вокруг. К ним присоединяется Эовин.
В баре обнаруживается, что ни Гваэглосса, ни Гилморна нет. Маэглин, сердитый на их раздолбайство, идёт искать хоть кого-нибудь из них. Первым делом он идёт к кухне, потому что там горит свет. Но прежде чем открыть дверь, он задержался, услышал пару реплик и не стал торопиться открывать дверь)
ГВАЭГЛОСС: так, теперь объясни мне, похотливый засранец, что это ты так забегал, когда эта роханская кобыла чуть копыта не откинула?
ГИЛМОРН: а с чего это я должен тебе объяснять? И что это за оскорбительные выражения?
ГВАЭГЛОСС: так, я жду объяснений.
ГИЛМОРН: нож положи.
ГВАЭГЛОСС: ты сначала объясни.
ГИЛМОРН: да достал ты меня уже своей ревностью идиотской!!! Достал!!!
ГВАЭГЛОСС: если бы ты вёл себя прилично, не было бы поводов для моей ревности.
ГИЛМОРН: опять… Надоел ты уже со своими закидонами. Нож положи. Мне его помыть ещё надо.
ГВАЭГЛОСС: не положу!
ГИЛМОРН: ну ладно.
(возня. Маэглин с ухмылкой смотрит в щёлочку. Там на кухне стоит в агрессивной позе Гваэглосс с огромным мясным ножом, а Гилморн наступает на него с длинной поварёшкой. Эльфы начинают драться. Гилморн ловко отбирает нож у Гваэглосса и получает за это в челюсть. Но тут же изловчается и пинает Гваэглосса под коленку)
ГИЛМОРН: ты бессердечный и гадкий негодяй!!! Мне уж нельзя и посочувствовать никому!!! А за свои необоснованные ревнивые подозрения ты сейчас у меня получишь!!!
(Гваэглосс молча выкручивает ему руку, отбирая поварёшку, но Гилморн тоже не лыком шит и отбивается. Ему удаётся повалить Гваэглосса на пол, и он тут же ловко связывает ему руки кухонным полотенцем)
ГВАЭГЛОСС (нагло): и что теперь ты собираешься делать?
ГИЛМОРН: наказывать тебя!
(стягивает с Гваэглосса штаны. Маэглин хмыкает, отходит за свой стол, достаёт из кармана фломастер и пишет на салфетке: «Кухню помойте, шалуны. И чтоб через полчаса кто-нибудь был в баре!!!» - и цепляет салфетку на дверь кухни. И уходит в бар. Из кухни несутся недвусмысленные стоны и звуки шлепков и ударов.
В баре Маэглин видит, что желающих играть слишком много)
МАЭГЛИН: может, не преферанс – а покер? А то таким числом в преферанс скучно.
ЭЛРОНД: давайте в покер.
ГЛОРФИНДЕЛ: куда деваться…
ДВАЛИН: а где наш бармен?
МАЭГЛИН: оба заняты… будут заняты какое-то время.
(чуткие уши эльфов слышат доносящиеся из кухни стоны и вопли (причём слышать это им не мешает даже пение Эомера. Глорфиндел ухмыляется, Келеборн делает вид, будто ничего не слышит)
ГЛОРФИНДЕЛ: ладно, я вам сейчас налью. Кому чего?
ДВАЛИН: эльф, умеешь делать коктейль «Сияние Аркенстона»?
ГЛОРФИНДЕЛ: конечно.
(наливает Двалину игристого белого с водкой и льдом)
ТОРИН: мне просто «Лунного сияния». С давленым лимоном.
БУРИН: водки с перцем.
ГИМЛИ: тоже «Лунного сияния», только с терновыми ягодами.
ЭЛРОНД: а мне просто белого ривендельского – ну ты сам знаешь.
КЕЛЕБОРН: а мне того, что ты делал в первый день. Что-то такое лимонад со льдом и ромом.
(Глорфиндел наливает всем коктейли и напитки, Маэглин тем временем с помощью Бурина сдвигает столы и подготавливает всё для игры. Наконец, все берут себе по бокалу и усаживаются играть)
ГИМЛИ: сколько ставим для начала?
ДВАЛИН: начнём с дуката.
КЭРДАН: зачем мелочиться? Золотой.
(показывает золотую эльфийскую монету. Гномы переглядываются. Каска и Маухур грустно вздыхают и лезут в карманы – проверять, сколько у них денег. Это видит Келеборн)
КЕЛЕБОРН: нет. Я против. Давайте начнём с гондорона. А там посмотрим.
КЭРДАН: ну что у тебя за манера – всё портить.
ЭЛРОНД: а я согласен.
(начинают играть. Примерно минут через двадцать вопли и стоны из кухни затихают, дверца приотворяется и оттуда выглядывают довольные Гваэглосс с Гилморном, видят записку. Гилморн, вздохнув, принимается убирать на кухне, а Гваэглосс, забежав в своё бунгало переодеться, идёт в бар.

[Борх]

Сообщение от Estell Greydaw

Спасибо за предложение! Но мы в этом году в Севастополь едем. А на следующий - можно рассчитывать?

А как же ж!!!
Последний эпизод - супер!!! Он меня просто на ноги поднял, а то уже нет сил пахать по двенадцать часов в день. Зато сейчас отсмеялась - и на трудовую вахту. Очень нравятся "трудовые конкурсы" - необычно, каждая раса себя по-разному проявляет. Нежная забота Боромира о Тхури - очень впечатляет, такой трогательный лирический момент. Хоббиты - молодцы, рада за них!: С нетерпением жду продолжения, жаль, что не каждый день есть силы до компа доползти.

[Estell Greydaw]

а как вам страстная парочка Г-Г?

[Борх]

Сообщение от Estell Greydaw

а как вам страстная парочка Г-Г?

Отлично получилась, забавные, симпатичные, вот пытаюсь сформулировать ... эээ... о, вносят пряную имбирную ноту
Я вообще толерантна, потому гнобление Гилморна в ПГ-2 мне не очень показалось. В смысле - было смешно, прикольно, но обидно, особенно когда приятного мне Гилморна запугивает фееричная, потрясающая и не менее приятная мне Красная Каска( кстати, тоже просто великолепный персонаж). В мире есть столько поганых вещей, на фоне которых нетрадиционная ориентация - фигня, лишь бы человек(или эльф был хороший. Гвайсик - тоже нечто, я, когда читала их ссору с Гилморном, видела перед собой отмороженно-пафосное лицо Люциуса и угорала

[Wistful Dreamer]

Сообщение от Борх

Отлично получилась, забавные, симпатичные, вот пытаюсь сформулировать ... эээ... о, вносят пряную имбирную ноту

ППКС Хорошая приправа дополняет вкус основных блюд

[Наниэль]

Можно к вам присоединиться? Я не буду мешать?

[Наниэль]

А когда будет продолжение? Жду не дождусь!

[Estell Greydaw]

У костра Рыжая Соня раздаёт всем шампуры, зефир и шпикачки)
РЫЖАЯ СОНЯ: ну, кто будет жарить шпикачки?
МЕРРИ, ПИН, ПОРТОФЕЛИИ: мы!
ЛУРТЦ: и я!
КЕЛЕГОРМ: что такое шпикачки?
МЕРРИ: О, Турка, это суперская вещь. Это такие сардельки с кусочками сала. И когда их поджариваешь, они так прикольно и вкусно шипят!
КЕЛЕГОРМ: пожалуй, попробую.
ЛЕГОЛАС: и я тоже.
(в итоге оказывается, что шпикачки захотели все, кроме Эовин, которая не забыла предупреждение Элронда. И хватило их только по пять штук на нос, но никто особенно не расстроился: ведь ещё был ящик дол-амротского зефира)
РЫЖАЯ СОНЯ (поджаривая свои шпикачки, видит пробегающего мимо Гилморна): Эй, Гилморн, а ну-ка волоки нам сюда лёгкого пива.
ГИЛМОРН: сколько?
РЫЖАЯ СОНЯ: а давай сразу бочонок, и кружек на всех.
(Гилморн бежит на склад, и вскоре возвращается с тележкой, на которой – довольно внушительный бочонок и много кружек. Леголас замечает, что у Гилморна синяк на челюсти)
ЛЕГОЛАС: опа, Гилморн, тебе опять твой Гва-а-айсик дал в морду?
ГИЛМОРН: ничего, он сполна за это расплатился. Подставляй кружку!
ЛЕГОЛАС: я не ослышался? Гваэглосс расплатился? Это чем же?
ГИЛМОРН: тебе с подробностями?
ЛЕГОЛАС (спохватившись при виде пошлой ухмылки Гилморна): ой, нет. Поверю на слово.
(Гилморн наливает всем пива и, оставив у костра тележку с бочонком, убегает снова мыть кухню и посуду)
РЫЖАЯ СОНЯ (снимая с себя сомбреро): кому дам сомбреро, тот первый начинает рассказывать. А потом передаёт соседу, ну и дальше по кругу.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: а что рассказывать-то? Только страшилки, или всякое можно?
РЫЖАЯ СОНЯ: как хотите, лишь бы интересно было.
(даёт сомбреро Эовин)
ЭОВИН: не ожидала… чего б вам такое рассказать? А вот. Давным-давно, когда роханцы ещё не пришли в Рохан, в дальних степях жил да был один знатный, но бедный человек. Всю свою жизнь он то в поле пахал, то коней государевых пас, то воевал, а последние десять лет служил государевым гонцом – а добра так и не нажил. Зато нажил аж трёх сыновей да дочку. И были сыновья его ещё те лоботрясы, зато дочка уродилась умница да красавица. И вот пришло время старому помирать. Собрал он возле себя своё потомство, да и завещал им провести подряд три ночи на кладбище возле его могилы.
ПИН: кладбище?! Ой!
МЕРРИ: да чё ты, наоборот, интересно. И потом, мы же тут собрались слушать страшные истории, разве нет?
ПИН: но всё-таки… ночевать на кладбище… это как-то уж совсем чересчур.
МЛАДШАЯ П: Пинчик, но ведь история только началась – я не думаю, что с героем что-нибудь случится на кладбище.
СТАРШАЯ П: давайте слушать!
ЭОВИН: так вот. Сыночкам-лоботрясам очень не хотелось идти ночью на кладбище. А делать нечего: батя завещал – значит, надо. Ну, старший прихватил с собой бочонок пива да свёрточек вяленой конины, чтоб не так скучно было. И пошёл. Едва село солнце, как он принялся за бочонок, выдул его весь, конину сожрал и задрых. Наутро проснулся – всё вроде в порядке, только трава на кладбище кем-то потоптана, да венок погребальный на батиной могиле кто-то объел слегка. Старший сын пожал плечами да и домой пошёл. Настала другая ночь. Пришёл черёд среднему сыну идти. Ну, он прихватил с собой бутыль самогона да закусь кое-какую, и пошёл. Выпил там самогон и задрых. Наутро смотрит: кладбище ещё больше потоптано, венок ещё больше объеден. Средний рукой махнул да и домой пошёл, а там и говорит, мол, фигня всё это, батя на старости лет совсем из ума выжил. Младший сын поразмыслил и решил, что вообще нет резону на кладбище идти. Старшие с ним согласились, а дочка возмутилась – мол, как же так, надо волю отца выполнить. Братцы над ней насмеялись и говорят: раз ты такая упёртая, иди сама на кладбище и ночуй. Девушка – а звали её Идвен – пошла. Настала ночь. Идвен не спит и дрожит от страха. И тут, едва взошла луна, на кладбище прибежали четыре коня: три чудесных белых жеребчика с длинными золотыми гривами, и один горбатенький, плюгавенький, но очень милый конёк. Идвен поняла, что это и есть батино наследство. Она попробовала поймать лошадок, да не тут-то было: они подпускают поближе, а в руки не даются. Лишь только горбатенький дался. Села на него Идвен, а горбатенький вдруг и говорит ей человеческим голосом: «Здравствуй, Идвен! Я не простой конь, а майя Оромэ, воплотившийся в таком вот образе. Я служил твоему роду с давних времён, да вот вижу, что уже не нужна моя служба, раз вместо братьев ты явилась». Подивилась Идвен такому делу, да и говорит коньку: «Братья мои глупые да недалёкие, но и отец неправ, что не сказал нам всей правды о своём наследстве. Но вот я – дочь своего рода, будешь ли ты служить мне, как служил моим предкам?» Конёк согласился. Топнул копытом, и красавцы-лошадки сами за ним пошли. Идвен загнала их в конюшню, в уголке конька поставила. Утром братья увидали такое богатство, да и обозлились: как это так, мелкая девка их обошла, и велели ей забирать плюгавого коня да проваливать из дому. Идвен, оседлав Конька, покинула родной дом.
МЕРРИ: какие-то свиньи эти её братья. Она им наследство добыла, а они к ней так позорно отнеслись.
ЭОВИН: ну да. Но как ты понимаешь, в итоге-то они сильно об этом пожалели.
ПИН: а что было потом?
ЭОВИН: потом Идвен поехала на Коньке по всему царству-государству. Все встречные смеялись над её Коньком, а она не обращала внимания. И доехала она до стольного града, предложила государю свою службу. Но государь решил, что она сумасшедшая, и отказался. Идвен продолжала настаивать, и наконец государь, помня о заслугах её отца, согласился. Стала Идвен королевским гонцом. И вдруг оказалась лучшим, самым быстрым и надёжным. Обозлились другие гонцы, стали следить за ней – и поняли, что её плюгавый Конёк скачет быстрее, чем любая лошадь из королевских табунов. И решили они отравить Конька.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: вот сволочи!
ЛЕГОЛАС: и не говори.
ЭОВИН: ну так вот. Дождались они, пока Идвен отвлечётся надолго, и подсыпали коньку яду. Вернулась Идвен в конюшню – а Конёк при смерти лежит. Заплакала добрая девушка, а Конёк ей и говорит: «ничего, я же майя, я не умру по-настоящему. Но послушай мою историю: я – майя Оромэ – был когда-то зачарован Морготом и заперт в этом смешном лошадином теле, обречён быть волшебным конём до тех пор, пока не найдется тот, кто согласится пойти пешком в ЛотЛориен и добыть там волшебной воды, а в Лихолесье – волшебной травы, а потом пойти в Мордор и взять там со склонов Ородруина пепел, и сварить из этого зелье, которое меня и расколдует». Идвен решилась пойти – ведь кроме Конька, не осталось у неё на всём свете близкого существа, потому что братья выгнали её, а отец с матерью померли. И вот надела Идвен деревянные башмаки, деревянную шляпу и взяла деревянный посох. И пошла она в Лориенские земли. Пока шла, сносила она деревянные башмаки, сточила деревянный посох, да продырявилась на ней деревянная шляпа. В Лориене поймали на границах её эльфы и привели к Владычице. Пала перед ней на колени Идвен и поведала свою историю. Владычица налила ей во флягу волшебной воды, дала ей железную шляпу, железные башмаки да железный посох, и показала дорогу в Лихолесье. Пока Идвен шла в Лихолесье, стоптала она железные башмаки, сточила железный посох и сносила железную шляпу…
ЛЕГОЛАС: что за мрак? Чтоб сносить железные башмаки, надо было топать куда как дальше, чем Лихолесье от Лориена находится.
ЭОВИН: ну Леги, ну это же сказка. Там совсем другие законы. Эх ты, а ещё эльф, сказочное, блин существо.
ЛЕГОЛАС: какое сказочное?! Вот он я, вполне натуральный и реалистичный.
ХАЛДИР: Леги, не придирайся. Давай лучше дальше послушаем.
ПИН: да! И я хочу, тем более, что пока что ужасов тут не наблюдается.
ЭОВИН: ну вот, пришла Идвен в Лихолесье. А там… темно, страшно, древние ели, мхом увешанные… и поймали её там эльфы, привели перед очи короля лихолесского.
ФИЛИ: хоббит, ты хотел ужасов? Щас будут.
ЛЕГОЛАС: что за намёки?!
КИЛИ: Фили, перестань. Эовин, продолжай, пожалуйста.
ЭОВИН: король Лихолесский посмотрел на Идвен и воспылал к ней страстью.
ЛЕГОЛАС: о, вот в это я верю! Папа такой, он может.
ЭОВИН: велел король снять с неё ржавые башмаки да шляпу, отвёл в баньку королевскую, подарил ей платьев парчовых и шёлковых, и надел на голову веночек из синих цветов. И забыла Идвен, куда и зачем шла. Осталась она жить в замке королевском, вкусно ела, сладко спала в королевской опочивальне, но всё-таки мучила её мысль, будто забыла она что-то очень важное. И как-то умывалась она утром, а веночек с её головы и упал. И вспомнила она всё. Упала на колени перед королём и умолила отпустить её. Король повздыхал, но отпустил, и дал ей в дорогу суму с лембасами да мирувором, положил ей в суму мешочек с волшебной травой, надел на неё каменные башмаки, каменную шляпу да дал ей каменный посох.
КЕЛЕГОРМ: бедная девушка! Это ж надо было – так поиздеваться.
ЛЕГОЛАС: а вот в это не верю. Папа, конечно, шутник большой – но до такой степени его шуточки никогда не доходили.
ЭОВИН: Ну это же сказка! И потом, каменная шляпа – это просто символ того, каким трудным должен быть последний поход – в Мордор.
МЕРРИ: вот тут согласен. Давай дальше.
ЭОВИН: пошла Идвен в Мордор. Шла она долго-долго: все лембасы почти съела, весь мирувор давно выпила, башмаки стоптала почти, шляпу уже где-то потеряла, посох сточила – но пришла. Взобралась она на склон Ородруина и набрала в суму пепла. И вот пора ей в обратный путь. А сил уже нет – да и башмаки развалились. И села она на камне и горько заплакала. Тут прилетел к ней орёл Манве, поднял её в воздух и понёс в родные земли. А Конёк тем временем не помер, но совсем ослабел и лежал в углу конюшни на куче навоза, и только приказом короля его не трогали – знал король, что дело тут странное да волшебное.
Идвен смешала в котле траву, воду и пепел, и облила зельем Конька… и случилось чудо: исчез конёк, а вместо него явился невероятной красоты мужчина, и говорит ей: «Благодарствую, Идвен, что сняла с меня проклятие. Теперь я, если желаешь, стану твоим супругом». Идвен согласилась, и они ушли жить в другие земли, где и основали королевство Рохан, а братья её, узнав об этом, повесились от зависти.
ЛЕГОЛАС: то есть ты хочешь сказать, что королевский род Рохана – потомки майя-коня?
ЭОВИН: а почему нет?
КЕЛЕГОРМ: это как-то чересчур.
ЭОВИН: ну и что.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: зато это объясняет их любовь к коням и прочее. Интересно, как оно было на самом деле.
ЛЕГОЛАС: у папы спрошу. Хотя он может и не сказать. Сам-то я такого не припомню, ну так я же не сидел всю жизнь безвылазно в Лихолесье. Может, это случилось, когда я был в отъезде…
ХАЛДИР: если хочешь, я могу расспросить владыку. Может, он что-то знает.
МЕРРИ: вы чё, поверили в сказки?
ЭЛЛАДАН: хоббит, есть такая людская пословица: «сказка – ложь, да в ней намёк». Может, что и было, а люди потом напридумали красивостей.
ЭОВИН: ладно. Давайте дальше. А я себе зефир пожарю.

[Наниэль]

Сообщение от Estell Greydaw

ЛЕГОЛАС: опа, Гилморн, тебе опять твой Гва-а-айсик дал в морду?
ГИЛМОРН: ничего, он сполна за это расплатился. Подставляй кружку!
ЛЕГОЛАС: я не ослышался? Гваэглосс расплатился? Это чем же?
ГИЛМОРН: тебе с подробностями?
ЛЕГОЛАС (спохватившись при виде пошлой ухмылки Гилморна): ой, нет. Поверю на слово.

Бедный Гва-а-айсик. Что же Гилморн сделал? Даже представить жутко.

[арве]

Конек-горбунок по-рохански - обхохочешься.

"ЭОВИН: ну вот, пришла Идвен в Лихолесье. А там… темно, страшно, древние ели, мхом увешанные… и поймали её там эльфы, привели перед очи короля лихолесского.
ФИЛИ: хоббит, ты хотел ужасов? Щас будут.".

[Estell Greydaw]

(отдаёт сомбреро Кили, который сидит рядом с ней)
КИЛИ: даже и не знаю, про что бы вам рассказать… впрочем, вспомнил. Слушайте.
Когда-то очень давно, когда ещё в самом расцвете была Мория, жил некий гном, мастер по камню. Звали его Дани. Когда он был ещё маленьким, погибли его родные – весь клан полёг в битве с врагами. И остался Дани один. Его приютил мастер из другого клана, у которого детей и племянников не было, и стал Дани жить у него и учиться резьбе по камню. И показал в этом деле такой талант, что все только ахали. И пошла про молодого мастера Дани такая слава, что в скором времени дошла она до ушей самого царя гномов. А царь тот был очень жадный.
ЛЕГОЛАС: что, вот прямо настолько жадный, что даже гномы его таким посчитали?
КИЛИ: я тут мог бы обидеться – но чтобы не портить вечер, сделаю вид, будто не понял намёка.
ЭОВИН: Леги, ну не мешай. Кили, рассказывай.
КИЛИ: рассказываю. Так вот, царь был настолько жадный и злой, что, когда он помер, гномы решили навсегда забыть его имя, и скинули его тело в огненную пропасть, потому что никто не захотел положить его прах в клановую гробницу. Но это случилось много позже нашей истории. Царь решил сам посмотреть, что за чудеса делает молодой гном Дани, и повелел принести ему хоть что-нибудь его работы. Принесли ему яшмовую шкатулку невероятной красоты. Царь тут же припрятал её в свою сокровищницу, призвал Дани и повелел ему изготовить пять шкатулок, одна другой краше, и дал на это только месяц. А за невыполнение пригрозил изгнать его из царства, потому что клан Дани погиб, и он в этом царстве теперь всем чужой. А гном-изгой – это пропащий гном. Тем более в те кошмарные времена. Дани расстроился, но делать нечего: надо царский приказ выполнять. Засел он за работу, и за месяц вырезал царю пять шкатулок: одну из яшмы, другую из лазурита, третью из оникса, четвёртую из орлеца, пятую из агата. Царю шкатулки понравились, а жадность царская ещё пуще взыграла. Показал царь Дани букет дивных цветов, что недавно эльфы в подарок прислали, и говорит: «Видишь эти цветы? Сделай мне такие же, только из камня, и чтобы были они как чаши, чтобы я мог на пиру перед эльфьими послами такие поставить, и эльфы от зависти почернели. А не сделаешь – сброшу тебя в огненную пропасть, Балрогу на поживу». Вздохнул тяжко Дани, да делать нечего. Вернулся к себе с букетом цветов, и принялся за работу. Из зелёного малахита вырезал он ножки для чаш – с листочками и веточками. Потом взялся за сами цветки. Из красной яшмы сделал мак, из лазурита – колокольчик, из орлеца – розу… долго работал Дани, но сделал он четыре чаши, пятая осталась – в виде эланора. И так он примерялся, и эдак – не выходит каменный цветок, какой камень ни возьми, не получается. Не то. Вспомнил тут Дани старую сказку о волшебном цветке в подземном саду Махала. Цветок тот создал когда-то сам Ауле, а Йаванна наделила его жизнью. И если кто из смертных увидит тот Цветок, то постигнет все тайны своего искусства. Но только после того не милы ему станут белый свет и подгорные чертоги, будет он видеть везде лишь бледное подобие чудесного сада и жалкую тень Цветка. Однако Дани впал в такое отчаянье, что решил: будь что будет. Взял кусок хлеба да флягу эля, и пошёл в самые дальние штольни, давным-давно заброшенные. Долго он шёл, съел весь хлеб, выпил весь эль. И фонарь погас. Дани понял, что не попасть ему в волшебный сад, но и не расстроился: всё равно помирать, так или иначе. Прилёг он на камне и заснул. А проснулся – вокруг дивное сияние, и светятся не фонари, не лампы и не солнце со звёздами, а драгоценные камни на каменных кустах. А впереди где-то музыка звучит. Пошёл Дани на музыку, вышел на большую поляну, поросшую живой травой с живыми цветами. Посреди поляны растёт огромный и невероятно красивый цветок, вроде бы и каменный, но в то же время живой. Понял Дани, что смилостивились над ним Ауле и Йаванна, решили показать ему волшебный Цветок. А ещё он понял, что правду говорила старая сказка: тот, кто посмотрел на Цветок, уже не захочет вернуться обратно. Да и куда возвращаться? Так и стал Дани жить в царстве Ауле, сделавшись Горным Мастером. Говорят, что его творения до сих пор появляются иногда в мире смертных. А те четыре чаши до сих пор хранятся в разных кланах гномов – и пока что никому не удалось сделать хоть что-то подобное.
(Кили замолчал. Все переглядывались)
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: это всё? Вся история?
КИЛИ: ну да. А что не так?
РЫЖАЯ СОНЯ: как-то она мрачная какая-то. Где счастливый конец?
ФИЛИ: не понял. Конец-то ведь счастливый.
МЛАДШАЯ П: какой же это счастливый конец? Он же так и остался в волшебном саду жить.
ФИЛИ: ну а что? Ему там лучше, чем в мире земном. Гном, оставшийся без родственников, без дома – это хуже не бывает. Ну, вернулся бы он к гномам обратно – и какая бы судьба его ждала? Всю жизнь на жадного царя работать и трястись, как бы не выгнали. А так он стал мастером Ауле и горя не знает.
МЕРРИ: странные у вас, гномов, сказки какие-то.
ФИЛИ: зато правильные. Стать мастером Ауле – да это же мечта любого гнома.
ХАЛДИР: даже не знаю, что тут и сказать…

[арве]

Интересненько. Какие еще сказки переделаются для других персов. А "каменный цветок" как будто прямо для гномов создан. Умничка. Хотя действительно мрачновато получилось. Ну, если не для гномов .

[Risus]

С какой-то стороны это даже хорошо - читать, отставши от выпуска новых глав =) Сначала времени не было, а вот на днях зашла - и за два присеста все прочитала, очень интересно! =)

В предпоследней части вот этот момент вообще понравился))

>>ЭОВИН: ну вот, пришла Идвен в Лихолесье. А там… темно, страшно, древние ели, мхом увешанные… и поймали её там эльфы, привели перед очи короля лихолесского.
ФИЛИ: хоббит, ты хотел ужасов? Щас будут.

Фили-то с юморком =)))
Сказки отличные, мне больше, кстати, Килина понравилась, хоть она и мрачнее. Зато как-то романтичнее, в широком смысле этого слова)

С персонажами тоже уже что-то вырисовалось, симпатии-антипатии и тому подобное. Вообще я эльфов не фанат, но в ПГ они у меня неизменно самые любимые)) В первом были Элронд, Кэрдан, Элион и Келегорм, во втором - по-моему, один Келегорм, а в третьем Кэрдан и Келеборн =) Очень нравится, что Келеборн весь такой мягкий, рассудительный и интеллигентный, он и правда сильно окультурился за три сезона. А Кэрдан цепляет именно своими недостатками - очень человеческими, пожалуй)) Он, по ходу, действительно от кругов этого мира подзадолбался, оттого и вредный, что ничего его уже не будоражит. Ну, мне так кажется)) Я сама себя похожим образом чувствую, когда на меня иной раз апатия и сплин накатит =))

Из гномов у меня в фаворитах, наверное, Двалин - суров, как и полагается)) А из людей неожиданно больше всего симпатизирую Эомеру, он в этот раз хороший

Чего-то бедного Мандоса снова ругают... Мне одной его жалко? =))

П.С. - буду ждать продолжения

[Наниэль]

Сообщение от Risus

Чего-то бедного Мандоса снова ругают... Мне одной его жалко? =))

Нет не одной мне тоже очень жалко.

[Estell Greydaw]

(Кили передаёт сомбреро Младшей Портофелии)
МЛАДШАЯ П: Жил когда-то один богатый хоббит, и была у него жена, да была у него дочка. Но вот пришла пора этому хоббиту помирать.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: только не говори, что и это какая-нибудь сказочка с философией.
ПИН: нет, это очень страшная история. Я её знаю.
КЕЛЕГОРМ: у хоббитов – страшная история? Не поверю.
СТАРШАЯ П: и напрасно. Ты лучше слушай.
МЛАДШАЯ П: так вот. Позвал старый хоббит жену, и говорит: «Пришел мой смертный час. Жил я долго, добра нажил много, да вот только детей, кроме дочки любимой, не заимел. Непорядок это, всякий хоббит должен плодить да множить свой род. Но, видно, такая моя кара от королевы эльфов». Жена удивляется: «Какая кара, что такое?» Старый же хоббит и говорит: «Не рассказывал я тебе этого, да теперь уж всё равно помирать, так что слушай. Так вот, в молодости был я на вид порядочным хоббитом, а на самом деле – великим вором и взломщиком. Нанимали меня для этого дела и гномы, и эльфы, и люди, только на орков я не работал. И вот так прошло двадцать лет моей жизни. Решил я остепениться, благо что и добра всякого заработал немало. Но осталось последнее дело, отказаться от которого я не смог – уж больно славный был куш. Подрядили меня гномы обокрасть эльфийскую королеву, правительницу зачарованного леса. И украсть я должен был для них всего-то одну вещь – печать королевскую. Награду за то мне обещали просто невероятную, а я как раз жениться собрался. Ну так вот, пробрался я в эльфийский лес, миновал все ловушки, все караулы, но печать украл. А пока я её искал в королевских покоях, приглянулось мне там платьице славное – белый шёлк, шитый серебром да хрустальными бусинами. Решил я его себе взять – чтоб свадебное платье моей невесте было, благо что платьице было для эльфийской маленькой принцессы пошито».
ХАЛДИР: кстати, что-то такое припоминается… Слыхал я рассказы, что когда-то у Келебриан, когда она была совсем маленькой, пропало её любимое платье.
ЛЕГОЛАС: выходит, Бильбо был не первым хоббитским взломщиком!
МЕРРИ: а как же. Мы, хоббиты – народ скрытых талантов.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: давайте дальше послушаем. Мне интересно стало.
МЛАДШАЯ П: «Вот, покинул я этот лес, отдал гномам печать, себе платье оставил, да и домой отправился. А потом и свадьбу сыграл. Прекрасной была моя невеста в эльфийском платье, да вот только недолгим было счастье. Утром проснулся я на брачном ложе – а рядом труп лежит».
ЛУРТЦ: охренеть. Вот прям так?
МЛАДШАЯ П: ага.
ЛИНДИР: хорошенькая история.
ЭЛЛАДАН: а это потому, что красть нехорошо. Мама ведь, наверное, очень расстроилась, когда её любимое платье пропало.
КЕЛЕГОРМ: Ты хочешь сказать, эльфинитов сын, что твоя бабка могла так вора проклясть, что у него жена померла?
ЭЛЛАДАН: моя бабка много чего может, не сомневайся, Турка.
ХАЛДИР: не думаю, чтобы владычица до такого опустилась.
ЭОВИН: да ладно вам, это же сказка. Портфи, продолжай.
МЛАДШАЯ П: На этих словах старого хоббита его жена в ужасе закричала: «Так что, я не первая тебе жена?!» Тот отвечает: «Увы, дорогая. После того я женился ещё дважды, вторая и третья тоже померли в брачную ночь. И понял я, что это потому, что они платье надевали эльфийское. Тогда я и на тебе решил жениться, но платье спрятал подальше, и хотел его сжечь, да только не горело оно. Я его и резать ножницами пытался – не режется. Словом, пришлось спрятать его в сундук, а сундук запрятать в глубокий подвал. Вот, помираю я, и решил тебе рассказать, чтобы ты или дочка его случайно не надели. Пусть уж оно хранится и дальше, раз уж уничтожить его нельзя». Сказал так хоббит и помер. Похоронили его, а жена стала имущество разбирать – и одолело её любопытство, захотелось ей на платье заколдованное посмотреть. Нашла она сундук с ним, открыла – а платье и правда очень красивое. Ей даже надеть захотелось, но она помнила рассказ мужа, и закрыла сундук. Смотрит – а рядом дочка, и на сундук глазеет. Тут хоббитянка и говорит ей строго: «Не смей, дочка, никогда это платье надевать!» Сказала так – а самой ещё сильнее захотелось платье примерить. Но крепилась вдова… долго крепилась, аж два месяца. И не выдержала – всё-таки примерила.
ЛИНДИР: и что?
МЕРРИ: ну и померла, конечно же.
МЛАДШАЯ П: ага. Утром нашли её в постели мёртвой. Похоронили… а дочка стала имущество разбирать и нашла сундук с платьем. И ей тоже его примерить захотелось. Она терпела-терпела, да и не вытерпела. Надела. И тоже померла. А их имущество унаследовали пятиюродные племянники и выставили на продажу. И платье купила одна богатая семья для старшей дочки.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: дай угадаю. Дочка надела и наутро умерла?
МЛАДШАЯ П: да. В общем, в той семье вымерли все женщины.
ЛЕГОЛАС: это прямо какой-то хоббитский геноцид получается. И всё только из-за одного платья? Как же с ним справились, если до сих пор хоббиты вполне себе существуют?
КЕЛЕГОРМ: а ты что, поверил в эту историю?
ЛЕГОЛАС (пожимая плечами): да мало ли.
МЛАДШАЯ П: а никто не знает, что сталось с платьем. Когда умерла последняя девушка из той семьи, в которой купили платье, их дедушка взял его, запрятал в сундук, где-то сундук спрятал, а сам повесился – чтоб никому не проболтаться. Так что где-то это платье в Шире спрятано, и до сих пор хранится. И поэтому у нас теперь никогда не наряжают невест в чисто белое платье – а вдруг это окажется то самое. Вот я выходила замуж – на мне было платье белое в розовую полосочку с розовыми и золотыми кружевами. А на Портфи Старшей – в зеленый горошек и с золотыми цветами из кисеи.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: ужас какой-то.
ПИН: так ведь и история-то страшная.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: я не о том, Пин. Кстати, чья очередь дальше рассказывать?
МЕРРИ: Моя. (нахлобучивает шляпу). Вот чего бы вам рассказать… Ага. Ну раз уж мы пошли рассказывать страшные истории из жизни хоббитов, то я продолжу. И это, без дураков, реально страшная история. Слушайте. Есть у нас в Шире место, куда никто не ходит, и где никто не живёт. Теперь там жуткие заросли, бурьян да чаща лесная. А раньше был там богатый хутор с большим хоббитским домом-норой, всё как положено: просторные ходы, большая круглая дверь, камин в гостиной и всё такое. Вот только одно смущало жителей Хоббитании: никто из хозяев там долго не задерживался. Все куда-то пропадали. Вообще, построил нору некто Чуддингс, был у нас такой хоббитский род. Построил, жил себе припеваючи, пока в один прекрасный день не постучался к нему в дверь какой-то странный человек. Попросился переночевать, да только Чуддингс тот был жадный и людей не любил, вот и послал бродягу на все четыре стороны. Тот в ответ сказал: «Ах так! Ну тогда не жить в этом доме никому долго и счастливо». И ушёл. А Чуддингс на пятый день после того пропал. Как не было. Родичи понабежали, всю нору перерыли – не нашли Чуддингса. И двери все, что странно, были изнутри заперты. А между тем Чуддингс пропал. Прошло так три года – его уж и искать перестали, и пришло время наследникам в наследство вступать. А наследником главным был старший племянник Чуддингса. Вселился он в эту нору, зажил там припеваючи… а через полгода исчез. Причём точно так же, как и его дядюшка – из запертого изнутри дома. Через три года наследство перешло к другому из рода Чуддингсов, да только и он долго не прожил – тоже пропал. И так тянулось сто лет.
ЛЕГОЛАС: погоди. Сто лет? Это получается, они вступали в наследство примерно каждые четыре-пять лет?
МЕРРИ: почему?
КЕЛЕГОРМ: ну ведь ты же сказал: никто не жил в том доме больше года. А потом ещё три года ждали, когда в наследство можно вступить. Получается, четыре, максимум пять лет между разными владельцами. То есть, за сто лет пропало не меньше двадцати хоббитов – и никто ничего не заподозрил?
МЕРРИ: ничего. У нас не принято нос в чужие дела совать, если они такие стрёмные и мрачные. Ну так вот, перевёлся таким образом весь род Чуддингсов, остался только один-единственный. Уж он так не хотел это наследство получать, так не хотел… но потом подумал и решил, что надо всё-таки выяснить, куда же деваются хозяева норы. Он заподозрил, что все они исчезали ночью. А раз так, надо ночью не спать – вдруг получится выяснить, что же происходит. И этот хоббит построил в своём садике сарайчик, поставил там кровать и стал там спать днём. А по ночам он бродил по норе и ко всему присматривался. И заметил, что по ночам в спальне что-то щёлкает. Причём возле кровати. Тогда он сделал из соломы чучело и положил его на кровать, а сам спрятался в шкаф в спальне и стал следить в щёлочку, что же будет. И вот однажды ночью защёлкало ещё сильнее, чем обычно, и вдруг кровать провалилась под пол. Хоббит выскочил из шкафа, подбежал к дыре – и увидел, что под кроватью, оказывается, открылся глубокий ход. Он, не раздумывая, прыгнул туда и побежал по этому ходу. А ход сначала был отвесный, но потом стал ровным, горизонтальным. А щёлканье становилось всё громче и громче… и тут хоббит в ужасе увидел… огромные зубы, которые росли прямо из стенок норы. Они-то и щёлкали.
ЛУРТЦ: ага, так это нора, получается, их всех зохавала?
МЕРРИ: точно.
ЛЕГОЛАС: бред какой-то.
ПИН: ничего не бред. Это правда очень страшно. Представь себе, что твой родной дом вдруг решает тебя съесть. Это же жутко!
ФИЛИ: ой, и правда.
МЕРРИ: во-во. Так вот, этот хоббит был не робкого десятка. Он подождал, посчитал, с каким интервалом щёлкают зубы. А пока он ждал, вдруг из глубины за зубами вылетела пустая кровать и пронеслась мимо него наверх – он едва пригнуться успел, чтоб его не сбило. И после этого он улучил момент и прыгнул за зубы. Они только хлястик на его кафтане откусили, да и всё. И вот пошёл хоббит по этому ходу дальше. А чем дальше шёл, тем горячее и вонючей всё становилось. Он нос зажал и побежал быстрее… а потом увидел свет в конце тоннеля. И оказалось, что это махонькая норка наружу. Он едва протиснулся, и скатился в глубокий овраг, обо что-то стукнулся и потерял сознание. А когда очнулся, увидел, что лежит он на огромной куче хоббитских костей, а рядом валяется разорванное чучело, которое он ночью в постель вместо себя положил.
РЫЖАЯ СОНЯ: то есть, получается, что он через задницу этой норы вылез? Блин, и мне жутко сделалось. Бр-р!!!
ЭОВИН: действительно, как-то это совсем уж…
КЕЛЕГОРМ: а что было потом?
МЕРРИ (пожимает плечами): ну, этот Чудингс был не дурак, сразу понял, что к чему, выбрался из оврага и побежал к хоббитам. А те видят – он седой весь и жутко старый.
ЛИНДИР: отчего?
МЕРРИ: ну как от чего? От страха. Так вот, рассказал он хоббитам, в чём дело, и тогда вход в ту нору замуровали, а место порешили забросить навсегда. Ну вот с тех пор никто там не селится, никто туда не ходит, да и вообще…
ПИН: Мерри, ну вот зачем ты мне эту жуткую историю напомнил? Я теперь заснуть спокойно не смогу.
МЕРРИ: а раз ты такой пугливый, то вот тебе шляпа, и рассказывай теперь ты историю.

[Crystallic]

Здравствуйте. Прошу прощения за беспокойство.
Estell Greydaw, эти переделки сказок просто восхитительны А вообще - слов у меня нет, одни эмоции Пожалуйста, продолжайте писать - ПГ-3 бесподобен
P.S. Risus, в своей жалости к Мандосу вы не одиноки. Я такая же
Общество защиты Намо Мандоса... ой, чего-то меня уже не туда несёт, извините...

[Wistful Dreamer]

Estell Greydaw, здорово у Вас получается Жду не дождусь продолжения сказок народов Средиземья

[Наниэль]

Эти сказки превосходны! Интересно, какими будут остальные. Браво!

[Безумный Алекс]

Ох, леди Эстелла, вы все печете, неувядаемая! Только любоваться и завидовать.