Хеннет Аннун Властелин Колец: Аннотация к саундтрекуХоббит: проект Нежданный БуклетНовая Зеландия, или Туда и обратно      

Вернуться   Хеннет Аннун > Фан-клубы героев и актеров

Ответ
 
Опции темы Поиск в этой теме
Старый 25.08.2017, 02:03   #159001
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
24-часовые пьесы / The twenty four hour plays celebrity gala (2010)

Дата: 21 ноября 2010 г., театр Олд Вик (Лондон).



Драматург: Стефен Бересфорд
Постановщик: Чарли Уэстенра

Деннис: Ричард Армитидж
Дебби: Дебби Чейзен
Ниам: Ниам Кьюсак
Миранда: Миранда Рэйсон

 


К сожалению, на эту работу Ричарда в данный момент нет официальных рецензий, но есть весьма восторженный и подробный отзыв зрительницы, который даёт общее представление о сюжете спектакля (24-Часовые Пьесы - Форум оригинал: It Happened One Night)

«Если коротко, “24-часовые пьесы” — это такая максимально усложненная театральная задача, когда группа хорошо известных актёров, режиссёров и драматургов объединяет свои силы, чтобы всего лишь за 24 часа написать, отрепетировать и сыграть шесть коротких пьес, и кульминацией этого становится необыкновенный спектакль». Билеты на такие мероприятия довольно дороги — от 75 до 500 фунтов стерлингов, но это оправдано, поскольку пьесы создаются со сказочной скоростью, с огромной затратой творческих сил, и всего на один раз, а собранные средства отправляются на благотворительные цели, — чаще всего, в поддержку начинающих артистов.


Это очень интересный и необычный по замыслу творческий проект — создать произведение за такое короткое время. Очевидно, цель его не только в том, чтобы удивить зрителя быстротой способностей писать и вживаться в роли, но и умением быстро создавать продуктивный коллектив ради общей цели. Ведь спектакль — это коллективное творение. И, наверняка, для Ричарда это было интересно и очень комфортно, ведь он не раз говорил о себе как «командном» актёре, поскольку очень внимательно относится к окружающим и умеет ловить впечатления и использовать их в работе.
Это одна из немногих комедий в послужном списке актёра (сценическая на этот раз), к тому же сказочная. Настоящая рождественская история — сбывшаяся мечта о прекрасном принце. По сюжету, три подруги встречают Рождество, сидя под деревом (наверно, это ёлка?), которое может выполнить три желания. Хозяйка дома загадывает что-то очень прагматичное, — нарядную одежду, новую мебель в квартиру… А вот её муж, стареющий лысоватый человек, загадал стать секс-символом, и не каким-то абстрактным, а вполне реальным человеком. И происходит чудо: он превращается в актёра Ричарда Армитиджа!


Самое удивительное в пьесе то, что по замыслу создателей мужчина оказался более романтичным, чем женщина. Она хотела всего лишь комфорта, а он мечтал стать супергероем. И для себя, и чтоб её поразить. И оказался мудрее: увидев его преображённым, она тут же забывает о вещах и квартире.
Любопытно только, почему именно Ричард оказался в качестве секс-символа и идеала Денниса. Скорее всего, этого никогда не узнать. По окончании спектакля к актёрам были вопросы, и Дебби Чейзен ответила, что выбрала Армитиджа, потому что он не только красив, но и «приземлён» в реальной жизни. Эта мысль осталась непонятной; возможно, речь шла о его внушительности как личности и профессионале, о том, что он производит впечатление человека слова и дела…


Никогда не говори «никогда». Ричард где-то обронил, что зрители никогда не увидят его в роли себя самого... И вот по иронии судьбы он появился на сцене Олд Вик в роли... Ричарда Армитиджа! Нетрудно догадаться, что это своеобразное испытание: играть самого себя тяжело и немного комично. Тем более если ты для кого-то — воплощённое совершенство, идеал. Сразу вспомнился фильм «Быть Джоном Малковичем»... Наверняка, это был любопытный опыт не только для зрителей, но и для самого актёра. И, конечно же, настоящий праздник для зрительниц: «Он был одет, по всей вероятности, чтобы соответствовать Лукасу Норту из “Призраков”. Полный жизни, дьявольский, опасный. Пылкий! Любой может подтвердить, что Армитидж по-настоящему наслаждался возвращением на сцену, когда он пародировал свой статус секс-символа, важно, но без особых усилий выхаживая по сцене, поднимая длинные гибкие ноги, накручивая густые, блестящие, чёрные волосы, как если бы он снимался в новой рекламе шампуня Pantene для мужчин! Кто бы мог подумать, что Ричард такой потрясающий комедиант! Он был в ударе! Потом он подошёл к Дебби, и они начали танцевать, что окончательно буквально взорвало аудиторию».


Ричард впервые появился на сцене после ухода из Шекспировской компании, и своё выступление посвятил любимой преподавательнице Бетти Паттисон, которая скончалась за несколько недель до этого. Он не смог быть на похоронах и отдал ей последнюю дань, выйдя на сцену спустя годы.

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=KLbhvPApXas[/ame]

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=mxvfMahHsBo[/ame]

 
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:05   #159002
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Мир природы: Эльза — львица, которая изменила мир / Natural World: Elsa the Lioness that changed the World (2011)

Выход в эфир: 1 февраля 2011 г.



Продюсер: Клер Брук
Редактор серии: Тим Мартин
В феврале 2011 г. Ричард озвучил документальный фильм из серии «Мир природы» BBC об Эльзе, львице, выращенной Джорджем и Джой Адамсон в Кении в 1950-х гг. Это уже вторая история, рассказанная пятьдесят лет спустя, благодаря материалам Вирджинии Маккенны и натуралиста и телеведущего Дэвида Аттенборо, снявшихся в фильме «Рождённая свободной» в 1960-е гг.


Эльза была одним из трёх осиротевших львят, выращенных парой. Двое других львят были отправлены в Роттердамский зоопарк, но Эльза оставалась с Адамсонами, пока они успешно не выпустили её в дикую природу.

Джой Адамсон рассказала историю Эльзы в двух книгах: «Рождённая свободной» (Born Free) (1960) и «Живущая свободной» (Living Free) (1961). Первый был использован как основа для фильма 1966 г. с участием Вирджинии МакКенна и Билла Траверса. В нём рассказана история Эльзы до того момента, когда Адамсоны узнали, что она родила и выкормила троих детёнышей в дикой природе. Эльза погибла преждевременно, от заболевания крови в 1961 г.
Адамсоны много сделали для изучения дикой африканской природы и борьбы с браконьерами. В 1980 г. Джой была убита одним из бывших работников, отомстившим ей таким образом за увольнение. Джордж кремировал её тело и развеял пепел над захоронениями её любимых зверей — львицы Эльзы и гепарда Питты.


История Эльзы в фильме «Рождённая свободной» приковала внимание зрителей всего мира. Этот драматический документальный фильм охватил всю её жизнь и жизнь её потомства и включил в себя исследовательские материалы Вирджинии Маккенны и Дэвида Аттенборо. Второй фильм об истории семьи Адамсонов (также второй фильм из серии «Мир природы, озвученный Ричардом) подтверждает, что, очевидно, в этой истории рано ставить точку.

Фильм был впервые показан 1 февраля 2011 г. на BBC 2 в Англии и Северной Ирландии и 2 февраля в Уэльсе. В Шотландии его показывали 5 февраля 2011 г.


Сокращённую версию фильма под названием «Наследие Эльзы: История рождённой на свободе» транслировалась 9 января 2011 года на PBS в Северной Америке. Однако эта версия была переозвучена Крисом Морганом.


 
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 8 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:05   #159003
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Авианосец Арк Ройял / HMS Ark Royal (2011)

Выход в эфир: 22 февраля 2011 г.

На этот раз Ричард озвучил сериал, состоящий из восьми часовых эпизодов и девяностоминутного эпизода под названием «Последнее путешествие». Снятый на борту флагманского корабля ВМФ Британии «Арк Ройял» в течение четырех месяцев в 2010 г., фильм рассказывает об операциях авианосца во время его, как думалось, последних международных манёвров. С экипажем в тысячу человек это был крупнейший авианосец в Соединенном Королевстве и находился в эксплуатации в течение 25 лет. Но в октябре 2010 года, вскоре после того, как манёвры закончились, было объявлено, что корабль будет снят с вооружения в начале 2011 г., на пять лет раньше запланированного времени, вместе с самолётами «Харриер», которые также отслужили свой срок.


В этой программе съёмочная группа Discovery Channel, имея эксклюзивный доступ ко всем помещениям корабля, присоединилась к экипажу авианосца в его заключительном и очень непростом путешествии.
Для многих членов экипажа это будет их первый и, возможно, последний опыт пребывания на море, проверка их способности жить и работать в стесненных условиях.

Команда сначала направляется в Галифакс, чтобы отпраздновать 100-летие канадского флота, включая конфиденциальный визит вице-короля, прежде чем продолжить пусть вдоль Восточного побережья в Майпорт, чтобы попасть на приуроченное к Неделе Флота празднование ВМС США. Затем они продолжают путь в Северную Каролину, чтобы высадить сорок два морских пехотинца для обучения в подразделениях США перед отправкой в Афганистан. Наконец, Арк Ройал вернется в Великобританию, где и закончит срок службы.


Это было насыщенные манёвры, начавшиеся в Атлантике и вскоре прерванные, чтобы помочь эвакуировать британцев, застрявших в небе над Европой из-за извержения исландского вулкана Эйяфьядлайёкюдль. Вернувшись ненадолго в Великобританию для ремонта, авианосец направился назад через Атлантику в Норфолк, штат Вирджиния, чтобы возобновить запланированную миссию.

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=kpi9vkCBVno[/ame]

 
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 8 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:06   #159004
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Беда на земле лемуров: Призраки в лесу / Trоuble in Lemur Land: Phantoms of the Forest (2011)

Премьера: 9 июня 2011 г.

Впервые в британском эфире на канале Eden 9 рассказывается о таинственных обитателях северо-восточного Мадагаскарского высокогорья, находящихся под угрозой исчезновения, — белых лемурах «шелковистая сифака» (Propithecus candidus). В мире всего лишь около тысячи шелковистых сифак, находящихся на грани исчезновения. Этот крупный и высокоразвитый лемур считается одним из двадцати пяти устойчиво вымирающих приматов в мире, поскольку обитает лишь в этих краях.

Исследователь приматов Эрик Патель рассказал, что на съёмки ушли месяцы пребывания на Мадагаскаре, но ему удалось поймать «лучшие и наиболее качественных кадров шелковистых сифак, из всех, когда-либо снятых», включая детёнышей.
В фильме также показана незаконная вырубка палисандра, — одна из главных угроз обитанию шелковистой сифаки.



Раньше непроходимая местность позволяла сифакам существовать относительно безопасно, но сейчас ситуация вызывает кардинально изменилась и вызывает большую тревогу. Это волшебное место находится под серьезной угрозой исчезновения из-за незаконных лесозаготовительных работ, поскольку в последнее время сильно возрос международный спрос на палисандр и эбеновое дерево. Банды браконьеров посягают на последнее оставшееся место обитания белых лемуров.

Сюжет фильма следует за двумя мужчинами, — американским приматологом и малагасийским природоохранником, показывая их стремление защитить этот редкий вид, и одновременно предоставляя зрителю возможность увидеть на жизнь этого необычайно красивого и изящного животного. Фильм сосредотачивается вокруг двух новорождённых детёнышей — и это проблеск надежды в почти безвыходной ситуации. Лемуры очень медленно размножаются, а у сифак для зачатия есть только один день в году, так что это особый момент, когда приматолог Эрик Патель видит их впервые. У него есть постоянный лагерь на окраине их последней оставшейся территории, и зрители получают редкую возможность заглянуть в жизнь этой маленькой группы и даже увидеть, как ведут себя детёныши.


Тем временем, пользуясь перманентной политической нестабильностью, лесорубы постоянно вырубают мадагаскарский палисандр для экспорта в Китай. Они хорошо вооружены и сильно заинтересованы финансово, но защитник природы Дезире Рабай не боится противостоять им, несмотря на серьёзный риск. Он возглавляет группу местных жителей, которые играют жизненно важную роль в выживании леса и лемуров. За последние пять лет он упорно трудился, чтобы активно разоблачать незаконные порубки леса.

Этот 50-минутный HD-фильм оживляет лес, и на нем видны потрясающие изображения многих других его видов, включая яркую птицу-вангу, белолобого коричневого лемура, краснолицего лемура, зеленых древесных лягушек, хамелеонов, пантер и стремительные водопады. Это сокровище эндемичной дикой природы Мадагаскара — своевременное напоминание о том, что мы утратим, если не будем срочно решать экологические проблемы, столь важные для их выживания.

Будет ли достаточно страсти и преданности у Эрика и Дезире, чтобы оба крохотных лемура могли достичь зрелости, или они уже обречены? Смогут ли эти редкие виды пережить разрушение своей среды обитания или станут «призраками леса»?

[ame]https://youtu.be/EK04d1BzQ-U[/ame]

 

Последний раз редактировалось Rikka; 25.08.2017 в 02:11.
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:08   #159005
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
125 лет Уимблдона / 125 Years of Wimbledon: You Cannot Be Serious (2011)

Выход в эфир: 19 июня 2011 г.

Ричард озвучил документальный фильм об истории Уимблдонского чемпионата по теннису.
Первые чемпионаты проводились на газонах Всеанглийского клуба лаун-тенниса и крокета на юго-западе Лондона с 1877 года, проводились ежегодно. за исключением девяти лет Первой и Второй мировых войн. Чемпионат 2011 года — 125-й, и этот документальный фильм транслировался накануне турнира.
В фильме использован архивный материал и воспоминания игроков прошлых лет, а также интервью с недавними чемпионами, среди которых — Джон МакЭнроу, Мартина Навратилова, Андре Агасси, Штеффи Графф, Роджер Федерер, Борис Беккер, Билль Жан Кинг, сестры Уильямс и Рафа Надаль.


Фильм стремился передать уникальную атмосферу турнира и позволяет зрителям вновь пережить некоторые из знаменитых моментов долгой истории Уимблдона. Один из них, печально известный истерический припадок Джона Макинроя по поводу спорного телефонного звонка в матче на старом корте № 1 в 1981 году, дал название этой программе.


 
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:11   #159006
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Капитан Америка: Первый мститель / Captain America: The First Avenger (2011)

Премьера: 22 июля 2011 г.



Сценарий: Кристофер Маркус, Стивен МакФили, Джосс Уэдон
Режиссер: Джо Джонстон
Крис Эванс — Капитан Америка
Хьюго Уивинг — Иоганн шмидт (Красный Череп)
Себастиан Стэн — Джеймс (Баки) Барнс
Томми Ли Джонс — полковник Честер Филип
Хейли Этвелл — агент Пегги Картер
Ричард Армитидж — Хайнц Крюгер
«Капитан Америка», — персонаж, впервые появившийся в 1941 году в комиксах, выпускаемых американским издательством Timely Comics (позже Marvel Comics). Это история-фэнтези о Стиве Роджерсе — неказистом пареньке, который с помощью сверхсекретной сыворотки становится супергероем-патриотом, сражающимся с нацистами во время Второй мировой войны (хотя истории о нём продолжались в течение многих лет по окончании войны). Его врагом является глава тайного общества ГИДРА, зловещий Иоганн Шмидт по прозвищу «Красный череп».
Фильм собрал целое созвездие знаменитых актёров и стал первой голливудской работой для Ричарда: «Я играю персонажа по имени Хайнц Крюгер, работающего на HYDRA, — рассказывал он. — Оперативника, посланного сорвать эксперимент, который доктор Эрскин ставит над этим парнишкой. Не думаю, что ему многое известно, но он знает, что нужно добыть сыворотку и исключить любую возможность того, что она когда-либо будет воссоздана на американской земле. Ему удалось проникнуть в Госдепартамент под именем американца Фреда Клемсона, и из лаборатории он наблюдает за ходом эксперимента».
Почему именно его взяли на эту роль, Ричард не знал: «Считаю, что это был тот случай, когда всё сошлось в нужном месте и в нужное время. Когда проводили кастинг, я снимался в “Ответном ударе”, и по всему Лондону висели рекламные плакаты. Режиссёр и его ассистент по подбору актёров увидели один из них, и последний сказал: “Это наш Крюгер”. А режиссёр ответил: “Свяжитесь с ним”. Невероятно, как такое могло произойти!»


Конечно, можно скептически относиться к тому, что актёр такого масштаба снялся в истории по комиксу с довольно сомнительной идеей... Но если посмотреть с другой стороны, роль на десять минут вместила в себя столько экспрессии и физических усилий, что хватило бы на неплохой экшн. Вряд ли мы об этом узнаем, но вполне возможно, что изначально роль планировалась более длинной, — ведь у этого второстепенного персонажа целых два имени. Такое впечатление, что авторы сначала отвели персонажу одну роль, потом почему-то изменили концепцию...

Несмотря на большой опыт игры отрицательных героев, Ричард ещё не играл нацистов. Это уже не сказочный злодей, а вполне реальное историческое зло, поэтому при подготовке актёр испытывал смешанные чувства: «Жутковато. Я очень нервничал, когда работал над этой ролью. Мне хотелось сыграть человека, свято верившего в то, что делает. Так я нашёл биографию парня по имени Эрих Гимпель — немецкого шпиона, который должен был сорвать работу над Манхеттенским проектом. Эта увлекательная книга помогла мне выбросить из головы мысль "убей, убей, убей" и попытаться представить, что моё дело — правое, хотя оно таковым и не являлось».
Иными словами, отрабатывая характер этого персонажа, Ричард особенно старался сделать его более сложным, чем это было задумано, и тем самым как бы объяснить свой интерес к нему. Он уже определился со светлой стороной Хайнца Крюгера: «Действительно здорово сыграть по-настоящему плохого парня, но я, правда, старался не играть его как только плохого парня. Хотелось, чтобы он был человеком, шпионом, у которого есть совесть. Поэтому он не просто орудие в чужих руках, а действительно верит, что борется за отечество. Думаю, большинство людей, в реальной жизни работавших в таких секретных лабораториях, на самом деле не знали, чем занимаются. Но я думаю, что у каждого должен быть настоящий моральный компас и действительное желание делать правильные вещи для своей страны, и мне хотелось, чтобы он был именно таким, а не тем, кто знает, что поступает недостойно, и всё равно делает это».


Смотря фильм, не сразу понимаешь, что роль Хайнца почти бессловесна. Ричард так играет лицом, что об этом забывается. И дело вовсе не в том, что невероятная физическая активность не даёт возможности быть многословным, — на его лице постоянно меняются эмоции, в отличие от Капитана Америки, который спокоен и уверен в успехе. Крюгер же ни в чём не уверен, потому что не знает, с чем столкнулся, и его короткая миссия переполнена чудовищной работой мысли. Его ведёт только вера в свою идею, о чём он и говорит в последние секунды жизни.
Именно поэтому Ричард постарался сыграть Крюгера так, чтобы зритель почувствовал, что у Капитана Америка с первой минуты появился достойный противник, и оценил своеобразное мужество Крюгера. Здесь Ричард верен себе: «Иногда понимаешь, что твой злодей совершает по-настоящему ужасные поступки, но хочешь, чтобы он преуспел, потому что он прокручивает их с такой ловкостью. <…> Хочешь увидеть, как он получит по заслугам, но в то же время хочется подсмотреть, как он справится со своим делом. Это настоящий парадокс. Вероятно, нам это нравится из-за того, что в реальной жизни мы не можем себе этого позволить».


Несмотря на то, что в его послужном списке слишком много отрицательных героев, Ричард по-прежнему отдаёт им предпочтение. Он считает, что создание отрицательных образов требует больше внимания и мастерства, потому что актёр здесь решает двойную задачу: «Мне гораздо больше нравится играть плохих парней, чем нереальных плюшевых героев. Я не стремлюсь играть положительного героя стопроцентно положительным. Мой “конёк”, которого я люблю оседлать, — получив роль героя, найти в нём недостатки, а получив роль антигероя, найти в нём достоинства».
Роль Хайнца Крюгера рассматривалась актёром как своеобразное испытание на преданность со стороны зрителя, доверие его к себе: «У меня есть своя теория. Когда видишь актёров, довольно здорово изображающих мерзавцев, то невольно задумываешься: а способен ли он на это? Вот почему я предпочитаю выступать на стороне зла, а не добра. Потому что, увидев меня добреньким, вы задумаетесь над вопросом: а являюсь ли я таковым в жизни?»
Зритель не должен расслабляться, потому что в какой-то момент начинает путать актёра и его роли, совмещать их и терять объективность. Но и актёру тоже полезно иногда задумываться: «…А почему мне предлагают только роли тёмных личностей? Ведь в действительности я довольно хороший человек...»

Кроме того, что актёр изучил множество материалов о различных секретных операциях в ходе Второй мировой, ему требовался и личный аспект игры. Он, как и раньше, составил биографию для своего героя: «Я не мог представить, что у него нет какого-то прошлого. Когда начал изучать этот вопрос, подумалось, что это всего лишь что-то небольшое, сделанное специально для фильма, но кроме этого наверняка есть полная биография, и один из моментов, которые меня всегда забавляли, заключался в том, что в прошлом это был выдающийся оперный певец. Но в фильме это никак не было использовано». Понятно, что это была всего лишь шутка, но, слушая те несколько реплик, которые произносит Хайнц, невольно начинаешь соглашаться: «У него был отличный голос. Это будет отличная сцена, пение с цианидом».


Съёмки фильма проходили не только в Америке. Сцены преследования Крюгера Стивом Роджерсом через весь Манхэттен до самых доков в действительности были сняты в Англии. В сентябре 2010 года часть северного квартала в Манчестере была преобразована в Нью-Йорк 1940-х годов. Ещё в 19 веке этот район стал торговым центром процветающего промышленного города, в котором располагались текстильные склады, конторы агентов и магазины производителей. Несмотря на реконструкцию, многие из зданий XIX и начала XX века до сих пор существуют, образуя городской интерьер, который с некоторым переоборудованием уличных фасадов легко стал Манхэттеном 1940-х годов. Съёмки проходили на улице Дейл, одной из главных трасс, пересекающих Северный квартал, и на Тарифной улице.
Примерно в это же время в Ливерпульских доках снималась сцена с мини-субмариной Крюгера. Другие сцены были сняты в Олдершоте, Фарнхэме, Калроссе (Шотландия), Каервент (Уэльс) и в Шеппертонской студии, где по случайному совпадению Ричард снимался в фильме «Викарий из Дибли».


Сохранилось довольно подробное и очень трогательное в своей искренности впечатление одного из актёров, снимавшихся вместе с Ричардом в Ливерпуле 2 октября 2010 года: «…Меня наняли играть докера, и мы провели неделю в доке Стэнли в Ливерпуле. Я большой поклонник “Призраков” и понятия не имел, что Ричард будет сниматься в этом фильме, потому что его поздно ввели в состав. Мы собирались ставить сцену, и к нам подошёл высокий парень в сером костюме. Кто-то сказал мне: “Это парень из “Призраков””. Я предположил, что это был кто-то, кто был задействован в паре эпизодов. Затем я узнал Ричарда, и не мог в это поверить! Мне нужно было быть в машине 1940-х годов, когда он выстрелил ко мне (и капитану Америке), потом я был в ярде от него, когда его вытащили из мини-подлодки и швырнули на причал (это сделал его каскадёр). Ричард тогда должен был лечь в промокшем костюме (и было ОЧЕНЬ холодно) и принять таблетку цианида. Я сидел рядом с ним, когда он пробовал её разжёвывать, — это было, явно, не очень аппетитно! Он казался очень спокойным и непритязательным, но дружелюбным со всей съёмочной командой. Очень жаль, что он играл нациста! Я всё ещё не мог поверить, что снимаюсь в одной сцене с Ричардом!! Мне действительно хотелось сказать ему, насколько я люблю его работу в “Призраках” и “Робин Гуде”, но делать это во время съёмок было бы немного непрофессионально. Я помню, как он тренировался с ядовитой капсулой за столом в нескольких шагах от меня. Казалось, на вкус она довольно противна! Он казался очень тихим и добродушным на съёмочной площадке и очень приятным человеком».


Сцена с подлодкой в действительности была технически очень тяжёлой, и Ричард, с детства не любящий воду, проявил просто чудеса героизма: «Я провёл четыре недели тренировок в бассейне с аквалангом, заставил себя делать пятьдесят длин каждый день. Потом мы погружались на дно резервуара, и над головой у нас было десять метров. В воду опускали микрофон, чтобы можно было слышать, как тебе говорят: “Просто жди сигнала”. Я находился на дне резервуара, думая, что могу глубоко дышать, но у меня оказалось недостаточно воздуха. ... Когда меня попросили сделать это снова, я сидел в раздевалке и истерил: “Я не могу!” Они хотели разбить окно, чтобы вода мгновенно заполнила внутренность лодки. Они поставили все меры безопасности, но ты не можешь обмануть мозг: у тебя есть инстинкт самосохранения, который ты не в силах контролировать. Я проломил крышу».


Короткая роль потребовала затраты колоссальных усилий. Поэтому вряд ли можно сомневаться в искренности актёра, «руководящего» судьбой своего героя: «Вообще-то я сам решил, что пора мне уходить, так что сказал сценаристам: "Делайте, что хотите". Так они и поступили. Играя отрицательных героев, получаешь некоторое удовлетворение. Знаешь, что в итоге они своё получат, так что самое интересное — как именно. Мне стреляли в голову, я прыгал с крыши здания, и мне нравится моя смерть в "Капитане Америка"».
Впрочем, «уход» Крюгера наверняка был воспринят по-разному: шпион, который смог попасть в суперсекретную лабораторию, уничтожить создателя сыворотки и взорвать лабораторию, явно не мог умереть от банального яда. Наверняка «Снейп» Крюгер тайком уполз, обманув всех, включая создателей. Зрители могли ожидать сюрприза и появления суперагента где-нибудь в конце фильма… Даже репортёры держали интригу. Во время эксклюзивного интервью ComicBook.com Ричарда спросили, будет ли ему интересна идея возобновления роли Крюгера в будущем проекте Marvel. Ричард был явно удивлён, но весел: «Как вы могли бы вернуться к жизни после отравления цианидом? Думаю, мне придётся стать клоном самого себя».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=kLE5qzknrl8[/ame]

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=dAAaomY0Qgw[/ame]

Награды:

Сатурн 2012 года:
Номинации:

Лучший научно-фантастический фильм
Лучший актер (Крис Эванс)
Лучший актер второго плана (Стэнли Туччи)
Лучшие костюмы
Лучшие спецэффекты
Лучшая музыка
Лучшие декорации
 
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 7 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:12   #159007
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Ответный удар: Проект «Рассвет» (Сезон 2) / Strike Back Series: Project Dawn (Season 2) (2011)

Выход в эфир: 12 августа 2011 года



Режиссеры — Дэниел Персиваль, Билл Иглс, Алекс Холмс
Сценарий — Фрэнк Спотниц, Ричард Зайдлич, Саймон Бёрк
Филип Винчестер — сержант Майкл Стоунбридж
Салливан Степлтон — Дэмиен Скотт
Аманда Милинг — полковник Элинор Грант
Ева Бертистл — капитан Кейт Маршалл
Ричард Армитидж — Джон Портер
В одном из своих интервью, предшествующих премьере «Ответного удара», Ричард сказал: «Я жажду ещё раз влезть в шкуру Джона, потому что есть так много историй, которые можно о нём рассказать, и все они очень захватывающие».

В августе 2010 года на канале «Sky» подтвердили, что им заказали второй сезон «Ответного удара», который будет состоять из десяти эпизодов и называться «Ответный удар: Проект “Рассвет”». Причём единственным персонажем, пришедшим из первого сезона, будет Джон Портер в исполнении Ричарда Армитиджа.


Однако 22 октября 2010 года мир облетела новость о том, что Питер Джексон приступает к съёмкам фильма «Хоббит», где роль Торина Дубощита сыграет Ричард Армитидж. В январе 2011 года газета «Herald Sun» сообщила, что он покинул сериал, однако позже появилась информация, что Армитидж снимется во втором сезоне, но будет играть роль второго плана.
Джон Портер действительно появился в первой серии «Проекта “Рассвет”», но только для того, чтобы погибнуть. Здесь у Ричарда крошечная роль, но очень сложная, так как ему пришлось играть человека, осознающего, что его вот-вот убьют, и он сделал это блестяще.


В 2012 году в одном из своих интервью к фильму «Хоббит. Нежданное путешествие» Ричард признался: «Был ещё один сериал с моим участием под названием “Ответный удар”, который был в своём роде началом другой франшизы и который, к сожалению, мне пришлось покинуть… Но перспектива сидеть в кинотеатре и наблюдать, как другой актёр играет Торина, когда эта роль была предложена мне… Иногда такое происходит, иногда ты вынужден отказываться от ролей, потому что не можешь выполнить эту работу из-за сроков… Но я не смог бы жить, зная, что кто-то другой играет Торина. Ради этой роли я предпочту отказаться от своей карьеры».


 
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 8 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:13   #159008
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Леопарды острова Мёртвое дерево / Leopаrds of Dead Tree Island (2011)

Выход в эфир: 25 августа 2011 г. (США); 26 октября 2011 г. (Великобритания)

Фильм рассказывает о жизни трёх леопардов с острова Мёртвого Дерева в заповеднике Мореми, в дельте реки Окаванго.
Пятилетний Будда — доминирующий самец в этом районе, Мосвео — самка, и трехлетний Типа — их единственное выжившее потомство. Мосвео — молодая самка, родившая ещё двух детёнышей во время летнего изобилия. Она одинока и заботится о малыше за двоих. Ей трудно их защищать от хищников и от своего же подросшего питомца, а также искать пищу во время наводнений и засухи. Жизни обитателей острова Мертвого Дерева сурова и опасна: здесь бок о бок сосуществуют леопарды, львы, гиены, обезьяны-бабуины, шакалов, слоны и импалы.


Финал фильма печален: ни один из детенышей леопардовой семьи не выживает. Неожиданно внимание Будды привлекает запах новой самки, пришедшей на его территорию. Мосвео отчаянно пытается отвлечь внимание от неожиданной соперницы и сохранить своё место среди группы. В конце концов Мосвео вынуждена покинуть остров Мертвого Дерева.



[ame]https://www.youtube.com/watch?v=8pP7vTFs5VY[/ame]

 
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 7 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:14   #159009
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Отдел по борьбе с мошенничеством / Fraud Squad (2011–2012)

Выход в эфир: 26 августа, 2 сентября 2011 г. (2 фильм — 5, 25 апреля 2012 г.)

В августе и сентябре 2011 года Ричард рассказал о двухлетнем полицейском расследовании одной из крупнейших мошеннических акций Великобритании.
Сотрудники отдела мошенничества в Департаменте по борьбе с экономическими преступлениями полиции Лондона снимались в течение 18 месяцев, пока шло расследование грандиозной аферы с ценными бумагами, которую организовала банда нигерийца Джорджа Абру.


Жертвы были вовлечены в покупку бесполезных акций в несуществующих компаниях, часто теряя десятки или даже сотни тысяч фунтов, — деньги, которые во многих случаях представляли все их сбережения. Мошенники выманили в общей сложности двадцать миллионов фунтов стерлингов у жертв, которыми часто оказывались старики или инвалиды.
Съёмочная группа наблюдала за полицией, когда они отслеживали Абру и его сообщников по всей Европе, надеясь вернуть хоть что-то из денег жертв до того, как они были потрачены.

Следующий эпизод сериала был показан в апреле 2012 года. Эта программа рассказывала о работе детективов Лондонской городской полиции во время расследования деятельности организованных преступных группировок, зарабатывающих миллионы долларов на преступлениях с банкоматами. Банды крадут банковские реквизиты клиентов, используя скрытые камеры, записывающие номера PIN-кодов, или расставляют по городу фальшивые банкоматы. Основными правонарушителями являются румынские банды: в течение первых трех месяцев 2011 года было арестовано 120 румын за аналогичные преступления.

Третий эпизод был показан в августе 2013 года. В центре внимания была история человека, обвинённого в мошенничестве с ипотекой в несколько миллионов фунтов и двух международных отмывающих средствах.
Сериал показывает, насколько быстро преступные банды способны идти в ногу с новыми технологиями и привлекать в свою деятельность последние научные достижения.


 
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 7 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:14   #159010
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Хоббит: Нежданное путешествие / The Hobbit: An Unexpected Journey (2012) — Часть 1

Премьера: 28 ноября 2012 г.



Режиссёр: Питер Джексон
Сценаристы: Фрэн Уолш, Филиппа Бойенс, Питер Джексон

Бильбо — Мартин Фриман
Гэндальф — Иэн МакКеллен
Торин — Ричард Армитидж
Бофур — Джеймс Несбитт
Балин — Кен Скотт
Двалин — Грэм МакТавиш
Фили — Дин О’Горман
Кили — Эйдан Тернер
Бомбур — Стивен Хантер
Голлум — Энди Сёркис
Бифур — Уильям Китчер
Оин — Джон Коллен
Глоин — Питер Хембтон
Ори — Адам Браун
Марк Хэдлоу — Дори
Джефф Брофи — Нори
Радагаст — Сильвестр МакКой
Галадриэль — Кейт Бланшетт
Элронд — Хьюго Уивинг
Азог — Ману Беннет
Саруман — Кристофер Ли
Трандуил — Ли Пейс
Фродо — Элайджа Вуд
Бильбо в старости — Йен Холм
Детские мечты должны воплощаться


Оглядываясь назад, на детство и юность Ричарда, понимаешь, что всё это не случайно, и он просто не мог не сыграть в этой эпопее. Толкин всю жизнь был для него одним из любимых писателей, история Средиземья шла с ним рука об руку с раннего детства: «Я прочёл “Хоббита”, когда мне было одиннадцать. Затем, когда мне исполнилось тринадцать, я участвовал в спектакле в одном местном театре без гроша за душой. Голлум был сделан из бумаги, я отчётливо это помню. Мне платили пятнадцать фунтов в неделю. Но это привело меня в дальнейшем к прочтению “Властелина Колец”. Потом в 80-х посмотрел анимационную версию, которая так и не была завершена. Помню, что был очень расстроен тем, что её так и не закончили. Затем, конечно, трилогия Питера [Джексона] создала целиком и полностью каноничный образ Средиземья, который был невероятно целостным. После этого я вновь прочёл ВК».
Когда в конце девяностых Ричард узнал, что «Властелина Колец» будут экранизировать, он умолял кастинг-директора взять его хотя бы на крошечную роль. Если бы тогда что-то получилось, сложно сказать, как бы сложилась его творческая судьба… Сегодня Ричард склонен к тому, что всё произошло в своё время, и позднее вхождение в кино-эпопею сделало его вклад более значимым: «…Возвращаясь к тем годам, я понимаю, что был просто никем, а у них на выбор было огромное количество актёров. <…> Если бы этот шанс пришёл ко мне 10 лет назад, я бы этого не выдержал. Я бы не знал, что мне со всем этим делать. Теперь же у меня есть собственное мнение, своя интерпретация книжного персонажа, более того — я понимаю, какие черты характера моего героя вызовут отклик современной публики: честь, верность, благородство, тягу к золоту». Хочется думать, что смысл той давней неудачи — в том, чтобы Ричарду по-настоящему захотелось найти своё место в мире Толкиена, чтобы потом достойно использовать предоставленный ему второй шанс и с полным правом сказать: «Целых четыре года я живу своей детской мечтой».


На пути к воплощению мечты Ричарду повезло дважды: первый раз — когда он получил «отсрочку», чтобы набраться опыта, второй — когда познакомился с Питером Джексоном.
Думается, между ним и режиссёром, действительно, установились не просто дружеские и взаимно доверительные отношения, как у других актёров. На этот раз Ричард нашёл настоящего единомышленника и глубокого собеседника: «С нашей самой первой встречи, когда он рассказал мне о моём персонаже и о том, каким он его видит, я знал, что мы с Питером очень похожи. Он не любит терять время, ему нравится, чтобы камера работала постоянно, и он устраивает так называемые “съёмки репетиций”, когда между дублями нет перерывов, и в итоге оказывается, что он использовал в фильме материал с таких “репетиций”, — я называю это работой мастера. Я лучше всего играю, когда могу оставаться в образе, не делая много перерывов. Когда же тебе приходится сомневаться, когда не можешь “почувствовать” персонажа, ты всегда можешь обратиться к Питеру, потому что знаешь по “Властелину колец”, что он держит всех персонажей в уме, и знает, каким должен получиться каждый из них, ведь во “Властелине колец” нет ни одного неубедительного персонажа. Так что даже если ты тонешь, если знаешь, что погрузился слишком глубоко, он всегда доставит тебя на другой берег».


Совершенно очевидно, что на этих съёмках Ричард столкнулся с уникальной методикой коллективного творчества, сложившейся именно благодаря роли режиссёра. Питер — явно не представитель классической школы, и не только потому, что не получил специального базового образования. То, что и как он делает, во многом исходит из особенностей его характера, — так что это, можно сказать, ещё и чистое везение, и его личный талант. В отличие от многих легендарных режиссёров, — к примеру, таких, как Феллини, — Питер никогда не рассматривал актёров как пассивный «материал» в руках режиссёра, предлагая им включиться в общий процесс создания произведения и рассматривая их идеи наравне со своими: «Он на самом деле позволил мне поэкспериментировать с Торином и не вмешивался, пока не пришло время, а когда он это сделал, это было замечательно». Поэтому, несмотря на то, что окончательное решение всегда было за режиссёром, актёры как будто не осознавали, что ими управляют. Ричард это оценил с первых дней и был этому очень рад: «Питер — очень мягкий режиссёр. И очень лаконичный. В действительности ты даже не замечаешь, что тобой руководят, потому что он не указывает, не кричит и не говорит, где надо встать. Чтобы отправить тебя в нужном ему направлении, он часто использует других актеров. Он тихо побеседует с тем, кто потом выйдет на площадку и сделает что-нибудь для тебя, и ты даже не будешь знать, что работаешь по его указаниям. Вот и получается, что Питер использует других персонажей, чтобы задать тебе направление. <…> Он ни о чём тебя не просит и не говорит, что будет делать. Так что в один прекрасный момент ты понимаешь, что оказался там, где оказался, именно благодаря ему, хотя он и не указывал, как туда дойти. Поразительно! Это настоящий гений».


Работая с Питером, Ричард не мог не оценить его личные качества и найти с собой много общего. Одной из таких характеристик является невероятная способность верить в конечный результат, но так, что это всегда понятно окружающим, отчего замыслы режиссёра с энтузиазмом разделяет вся его команда: «Есть в Питере нечто такое, располагающее к верности, из-за чего люди возвращаются к нему снова и снова. Я позаимствовал у него немного и добавил Торину». Это не слепая вера, а вполне трезвый, рациональный расчёт, в основании которого лежит представление о чётком понимании происходящего, интересном, насыщенном процессе работы и заботе о членах команды. Иными словами, это умение прекрасно организовать процесс работы и досуга: «Одна из самых важных особенностей в работе с Питером Джексоном — это то, чтобы актеры чувствовали себя комфортно. Хорошее питание, профессиональная съемочная группа, отличное настроение. Джексон позаботился о том, чтобы вся команда стала семьей на некоторое время. Работать там было настоящим удовольствием, гномы стали просто фанатами съёмок, а наше взаимопонимание было просто невероятным». Наверно, это то, что называют «харизмой». Благодаря этому работа над подготовкой к съёмкам не прерывалась даже тогда, когда режиссёр оказался в больнице в тяжёлом состоянии из-за старой болезни. Никому и в голову не пришло воспользоваться перерывом или поставить под сомнение будущее проекта.


Ричард с удовольствием отмечал, что, стоя по ту сторону камеры, Питер прекрасно понимал особенности восприятия актёрами происходящего. Имея дело с представителями очень разных школ, направлений и жанров, этот человек сумел расположить их к совершенно новым условиям работы, вкладывая все силы в то, чтобы передать актёрам способность лишь одним воображением создавать атмосферу игры: «Имея богатое воображение, он описывает мир, куда тебе предстоит войти, как ребенок, который волнуется из-за того, что только что увидел или представил. Вместо зеленого экрана я видел врывающегося через дверь дракона, которого нам описал Пит. У него настолько живое воображение, что видишь всё словно наяву».


Готовясь к съёмкам в жанре фэнтази, Ричард понимал, что главная сложность — не в передаче точности чудесного посредством спецэффектов, а в создании атмосферы близкого и понятного в происходящем, чтобы зритель воспринимал это как просто «древнее», а не «невозможное». И ему было понятно, как Питеру удалось этого достичь. Сравнивая визуальные особенности и характер развития сюжета «Хоббита» и «Властелина колец», Ричард не мог не заметить, насколько личностным это всё было. Благодаря созданию бесконечного множества предметов чужих культур у зрителя возникала стойкая уверенность, что всё это было когда-то, — в этих чудесных предметах воплотились духовные и материальные усилия тысяч людей, и всё это направлялось воображением режиссёра: «Я думаю, Пит сделал для гномов то же, что он делал для эльфов во “Властелине Колец”, — он очень сфокусирован на них. “Хоббит” в большинстве своём показывает мир глазами гномов, как мне кажется, с чуть большей энергией и большей комичностью».


 

Продолжение следует.
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:15   #159011
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Хоббит: Нежданное путешествие / The Hobbit: An Unexpected Journey (2012) — Часть 2
Как всё начиналось

Прежде чем Питер Джексон приступил к съёмкам «Хоббита», прошёл добрый десяток лет юридических неурядиц. Сменялись режиссёры, продюсеры, актёрский состав… Анализируя сопутствующие обстоятельства, становится понятно, что Ричарду надо было обладать незаурядной долей мужества и авантюризма, чтобы положиться на удачу и дождаться начала съёмок. Учитывая то, что он получил известность, когда ему было уже далеко за тридцать, его можно было бы понять, откажись он, в конце концов, от детской мечты в пользу не столь амбициозных и более реальных проектов. Это было время, когда его карьера обрела стабильность, а талант наконец-то стал востребован. Он триумфально заканчивал съёмки в сериале «Призраки» и приступал к первому сезону «Ответного удара», попутно поглядывая в сторону Голливуда… Бросать всё ради проекта с невнятной судьбой казалось верхом халатности.

Эту историю каждый раз рассказывают немного по-разному, так что она в каком-то смысле стала частью этого грандиозного кино-легендариума. Судя по информации из многочисленных интервью, а также из дополнительных материалов к фильму, Питер Джексон сделал предварительную ставку на Ричарда в роли Торина ещё до встречи с актёром. По крайней мере, агент передал Ричарду приглашение на пробы от имени режиссёра и просьбу прочесть отрывок от лица Торина. «Мне дали прочесть сцену, которая была написана для проб, в книге она отсутствует. Именно в этот момент меня захватила идея, что книга станет основой гораздо более конкретного, широкого повествования. Мне дали прочесть ту сцену, где Торин разговаривает с Балином о том, кем когда-то были гномы и кем они стали, о том, зачем волшебник дал ему ключ и карту, но также и о том, что он не чувствует в себе сил, чтобы выполнить свое предназначение. С помощью этой сцены сценаристы создали полное представление об этом персонаже — его мечты, его горе, его опасения и его силу».
Стоит ли говорить, насколько велико было удивление Ричарда, когда он оказался на пробах: «В первую очередь я подумал, что я ростом шесть футов два дюйма, и что Торин довольно старый малый. Может они просто хотят, чтобы я прочитал это для генерального прослушивания. Но потом, когда прочёл, что они сделали с речью для прослушивания, то осознал, что они искали что-то гораздо большее. Им нужен был кто-то, кто смог бы сыграть воина, смог сыграть молодого Торина и старого Торина, и кто привнёс бы идею, что он потенциально вполне бы мог стать королём. Вот тогда-то я и сел с Питером, и мы стали разбирать всё путешествие и самого персонажа, а потом они предложили мне роль. Мне пришлось поднимать себя с пола». Ричард мог только догадываться, почему выбор пал на него: «Думаю, они посмотрели «Север и юг» и увидели в образе Джона нечто такое, что вызвало у них отклик».
Но в другом месте он говорил иное: ему не очень нравится, если его привлекают к новой роли за прошлые заслуги; гораздо ценнее, если режиссёр смотрит на актёра непредвзято, не ожидая от него предсказуемых, наработанных приёмов.
В одном из интервью Ричард вспоминал, что на самом деле пробовался на две роли — Барда и Торина. Видимо, лодочник казался ему более подходящей фигурой по росту и характеру. К тому же «я пришёл к ним сказать, чтобы они, возможно, дали мне персонажа с ролью поменьше и меньшей ответственностью». Но почему-то он всё же уделил внимание Торину, причём, настолько, что сразу поделился своими разработками с новозеландцами. Очевидно, это и было тем, что он всегда называл «вцепиться в роль зубами»: «Я встретился с Питером Джексоном, Фрэн Уолш и Филиппой Бойенс, не подготовив никакого материала из фильма кроме собственных размышлений обо всём, во что может верить Торин, о его характере, прочёл им своё сочинение, мы обсудили этого персонажа, мир Средиземья и то, каким должен получиться фильм... Мы говорили о скитаниях Торина, о его чести и миссии, о стремлении вернуть себе свою родину... и выяснилось, что наше видение совпадает, так что они предложили мне роль». Вероятно, так и было, и незаурядность Ричарда могла привлечь внимание Питера во время проб.


Для самого актёра эти пробы запомнились как они из самых сложных, прежде всего физически: за день до прослушивания на съёмках «Призраков» он сильно травмировал плечо и спину: «У меня был кастинг на следующее утро, а я не мог выползти из кровати, даже сумку с трудом поднимал. <…> Я был близок к тому, чтобы позвонить и сказать, что не смогу прийти на прослушивание. Но произошёл один из тех счастливых случаев, когда мне что-то помешало. <…> Помню, я сидел, опираясь на руки, чтобы снять нагрузку с позвоночника, а когда получил эту роль, то подумал, что они, должно быть, решили, что я так делаю, находясь в образе».

Итак, «все читали за одного и того же героя, а затем оно вроде как забылось, и я подумал: “Что ж, было приятно повидаться с ними”, и начал работать над другим проектом. Потом они дали пресс-релиз, где сказали, что всё в силе, и мне позвонили с такими словами: “Ты мог бы просто отказаться от этой работы?” Признаться честно, нет ничего, что могло бы меня удержать от роли Торина. Если после этого я больше никогда нигде не снимусь, думаю, я буду счастлив, искренне счастлив».
Впрочем, когда агент во время ланча объявил, что Ричард получил роль Торина, он посоветовал актёру не питать особых надежд на успешный исход дела: фильму ещё не дали зелёный свет. Понятно, что это несколько остудило пыл, и они тогда лишь символически отпили из бокалов шампанского, но Ричард и сам понимал, сколько препятствий ещё предстоит преодолеть перед тем, как начнутся съемки, если они вообще начнутся: «Мне пришлось принять решение и подтвердить своё участие в проекте без твёрдой уверенности в том, будут ли вообще снимать этот фильм. …Более того, мне пришлось изворачиваться, чтобы найти выход из определённых ситуаций, что было очень, очень сложно. Гораздо проще было бы сказать “Ладно, забудь об этом”. Но я точно знал… где-то в глубине души был уверен, что это произойдёт. Я знал, что не смогу не рискнуть, не сомневался ни на секунду, что эта роль — как раз для меня. Если бы кто-то сказал, что это будет последняя роль в моей карьере, я, наверное, легко смирился бы с этим. Не то чтобы мне этого хотелось, но я был бы доволен собой».

Когда фильму дали, наконец, добро, Ричард находился в Лос-Анжелесе. На радостях он позвонил своему агенту и напомнил, что нужно допить ту саму. бутылку шампанского. Но сомнения в правильности выбора ещё долго не оставляли его: «Я никогда не ассоциировал себя с гномом. Так что, да, я даже не думал, что такое может когда-нибудь произойти… И даже когда уже начались репетиции и съемки, я в течение трех недель не распаковывал сумку полностью, потому что думал, что мне скоро снова надо будет лететь домой. Но да, всё получилось. В любом случае, Питер любит подбирать актёров с нестандартной внешностью». Поэтому, говоря о Торине, Ричард всегда повторяет, что не он нашёл роль, а она его.

То, что Питер, Фрэн и Филиппа смогли увидеть, находилось не снаружи, а глубоко в сердце их потенциального воина. Объявляя результаты кастинга, Питер Джексон сказал: «Нам нужен Ричард, чтобы он передал глубину, ширину и эмоции как актёр, а мы уж позаботимся, чтобы он выглядел, как гном».



Начало съёмок

18 октября 2010 года «Хоббиту» дали зелёный свет и назначили дату начала съёмок: 21 февраля 2011 года. Впереди было 278 дней основных съёмок…

Ричард никогда до этого не бывал в Новой Зеландии и никогда так надолго не задерживался на съёмках вдали от дома: «Думаю, это был момент, который на каждого из нас оказал должный эффект. Ты отправляешься на другой конец света — а будучи из Великобритании, я не могу придумать, куда дальше можно заехать, разве что на Южный полюс. В целом, это путешествие, в которое ты отправляешься, чтобы прибыть на съёмки, заставляет тебя думать, что ты как бы отправляешься в Средиземье, потому что, думаю, многие люди сравнивают Новую Зеландию со Средиземьем, — ведь у тебя появляется возможность увидеть все те места, которые ты видел в первых фильмах, побывать в этих волшебных землях. И с того самого момента, когда мы сели в самолёт, мы погрузились в это таинство, в котором будут существовать наши персонажи».


Оказавшись на краю света, он не чувствовал каких-то неудобств, связанных с местной экзотикой: «Это очень далеко, но в то же время очень знакомо, очень по-британски». Вместе с тем, в Новой Зеландии чтят традиции аборигенов маори, и это присутствует во всех официальных церемониях, и не могло не коснуться процесса создания фильма: «Везде, куда мы приезжали с камерой, приходилось проводить церемонию, чтобы получить разрешение снимать на священных землях. И это действительно важно. Думаю, Толкиен относился к Средиземью с таким же почтением, с каким жители Новой Зеландии относятся к своей родине».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=sGeOV3njp7k[/ame]

Здесь даже начало съёмок было необычным: «В свой первый съёмочный день я не снимался. Мне пришлось выступать от имени всей съёмочной группы и обратиться на языке маори к стоящим перед нами людям, которые провели для нас Pōwhiri — церемонию благословения съёмочного павильона. Я боялся этого выступления больше, чем будущих съёмок. Ты стоишь в павильоне, а вокруг тебя 200 человек, и ещё 200 человек сидят за стенкой перед компьютерами. Это вселяет страх. Но когда оказываешься посреди съёмочного процесса Пита, где только ты, он и актёры, занятые в сцене, он делает всё настолько сокровенным и личным, что освобождаешься от страха».

Каждый, кто впервые попадал в павильоны Стоун Стрит, поражался размаху декораций и правдоподобию и тщательности, с которыми они были сделаны. Ричард не мог не отдать должное тому, что попал в мир настоящей, пусть и рукотворной, культуры, — созданной очень быстро, но с полным знанием дела. По сути, Питер Джексон создал Средиземье заново, после того как Толкиен создал его на бумаге: «Перед съёмками мне пришлось прогуляться среди декораций, чтобы слегка загипнотизироваться всем этим. Пару дней я принюхивался, просто подбирал перья для письма и рассматривал бумагу ручной работы и буквы, потому что когда начнутся съёмки, у меня на это не будет времени. Да, когда открывается дверь, ты делаешь шаг на съёмочную площадку и видишь Йена МакКеллена, наступает тот момент: “Так, можно сделать перерыв?”, — потому что передо мной стоит Гэндальф, и я оказался в Средиземье. Этот мир настолько стимулирует воображение, что всего один шаг в Средиземье позволяет твоему персонажу ожить. Ты словно входишь в фильм».
Получилось так, что первая сцена, в которой снялся Ричард, была сценой первого появления Торина. И здесь его ждал настоящий профессиональный сюрприз от МакКеллена: «В первый день съёмок он сделал нечто такое, что я никогда не забуду. Это связано с общественным положением Торина. Каждый актёр учится этому в театральном училище, но не каждый применяет, потому что для этого надо быть самоотверженным, а Йен — очень самоотверженный актёр. Когда я вошёл в дверь Бэг-Энда, Гэндальф — важная фигура для меня — склонил голову в знак почтения к Торину Дубощиту, легендарному воину. А я подумал: “Господи, он выказывает уважение моему высокому положению!” И я решил, что если Гендальф так поступает, то и все остальные должны поступать так же по отношению ко мне, и тогда мне не придётся играть статус, потому что он у меня уже есть. И он это понял. И он заботился о каждом, кто играл с ним в одной сцене. Он, безусловно, заботился обо всех. Так что, это настоящая честь — сказать, что я работал с ним».


 

Продолжение следует.
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 10 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:16   #159012
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Хоббит: Нежданное путешествие / The Hobbit: An Unexpected Journey (2012) — Часть 3

Ричард-соавтор

Одной из причин, по которой Питер Джексон не сразу взялся за съёмки «Хоббита», был сказочный жанр, ориентированный на детскую аудиторию. И, найдя свой способ прочтения этого сюжета, вписав его в общий контекст «Властелина колец», режиссёру предстояло убедить в своей правоте актёров и зрителей. Главная проблема экранизации была в том, чтобы сохранить «дух книги», но переиначить её замысел из сказки в эпос или легенду. Поэтому без самостоятельного видения всех участников этого проекта невозможно было обойтись. Но суть этого видения состояла в том, чтобы, переиначивая изначальный материал, не конфликтовать с ним, а развивать авторскую идею применительно к новым условиям её существования. Одним из решающих факторов здесь была скрупулёзная проработка каждого персонажа и общей концепции культуры Средиземья Второй эпохи, которая довольно сильно отличалась от культуры эпохи Третьей, показанной во «Властелине колец». Обретя в результате реальные черты, «Хоббит» просто обречён был стать фильмом для всех возрастов. (См. подробное описание создания культурных артефактов здесь: http://www.henneth-annun.ru/forum/pr...-i-dizayn.html)

Большую помощь создателям оказывали идеи членов съёмочной команды и, конечно же, актёров. Ричард, всегда составлявший биографии своих персонажей, на этот раз размахнулся на целую семейную историю, в которой рассказывалось о прошлом не только Торина, но и членов его семьи. И, в отличие от прежних своих работ, где эту часть подготовки к роли он оставлял для себя, здесь ему наверняка удалось посвятить в свои планы Питера, Фрэн и Филиппу: «Я всегда играю героев, которых создаёт их прошлое. Если его нет, то обязательно продумываю их биографии. Для Торина это было сделать очень легко, так как Толкиен оставил о нём очень много материалов в других своих произведениях, но мне пришлось делать исследование о деталях его личной жизни типа “О чём шепчутся Торин и Двалин?” и “Какие отношения складывались между Торином и его сестрой Дис?” Мне казалось, что могу придумать, какую роль в жизни Торина играли Фили и Кили».
Можно сказать, что Ричард создавал фанфики. Этим, как известно, грешили многие великие писатели и драматурги, — например, Шекспир или Марлоу. Но дело не в том, чтобы заручиться поддержкой авторитетов. Своими исследованиями и реконструкциями актёр преподал очень важный урок: не стоит искать у автора дыры в сюжете, гораздо интереснее и важнее найти ответ на вопрос, почему автор сделал сюжет именно таким: «Придумывание такого рода разговоров, которые могли иметь место, кажется мне важным. Отношения с отцом и дедом, которые влияют на Торина... Мне пришлось заполнить некоторые из этих пробелов. А ещё драконья болезнь или тяга к золоту, о которой пишет Толкин... Вообще-то изображение подобной болезни требует более глубокой проработки того, как её сыграть. Даже если это психическое заболевание, оно всё равно проявляется физически, ставит перед выбором... …Да, было несколько пробелов, которые мне пришлось восполнить».


Так всё встаёт на свои места. К тому же, попытка стать соавтором порождает более глубокую привязанность к персонажам. У Ричарда хватило любви не только на Торина, но и на всю его семью, чтобы увидеть картины их повседневной жизни: «…Я написал кусочек его биографии о том, что произошло в битве у ворот Мории, когда он сражался плечом к плечу со своим братом [Фреином, погибшим в том сражении], а также разговор между ним и его сестрой [Дис] — матерью его племянников [Фили и Кили], во время которого она попросила его: “Не бери их на войну!” (Кажется, Толкиен писал что-то об этом. Не уверен, Толкиен это написал или я; всё смешалось воедино.)».

Ричард очень много думал над историей нападения дракона на Эребор и Дэйл. В фильме это только пролог, но подготовка к нему заняла несколько недель, и у Ричарда было время представить собственное видение того, как всё было: «…Я был просто одержим идеей понять, каково было находиться там в день нападения дракона. Я спрашивал себя: “Что он делал тем утром? Что происходило в течение дня? Когда изменился ветер и пришел этот ураган, где был его отец? Где был его дед? Что можно чувствовать, пережив тот день, когда фактически произошло полное уничтожение или даже ядерная бомбардировка Эребора?”»


У них с Питером было похожее представление о том, на что это должно быть похоже. Просматривая хронику Второй Мировой, Питер обратил внимание на полуразрушенную скульптуру детей на улице Сталинграда. Он решил, что в Дэйле должно быть что-то подобное, — так появилась разбитая карусель. Ричард вспоминал: «Несколько лет назад я посетил мемориальный музей в Хиросиме и видел, что произошло. У меня есть книга об этом, которую взял с собой в Новую Зеландию. И, не знаю, при рассматривании фотографий приходят идеи, всё происходит на уровне ощущений: отправляясь на съёмки этой сцены, важно было помнить эти ощущения, этот страх. Воспоминания приходят маленькими вспышками. Помню, увидел расплавленный велосипед и подумал: “О, расплавленный велосипед. На нём сидел ребенок”. То же самое произошло в Эреборе: там были женщины и дети, которых просто уничтожили. Я должен был почувствовать страх за них».


Однажды во время твиттер-конференции Ричарду задали вопрос, о чём бы он хотел узнать у Толкиена о Торине. И он ответил: «Я бы спросил: “Была ли в его жизни утерянная любовь?” Потому что он не создаёт впечатление человека, у которого есть какая-то особенная привязанность. Так что я сам для себя ввёл небольшое отступление в биографии Торина — что в его жизни была девушка — может, какая-нибудь принцесса в Эреборе, но он потерял её во время нападения дракона. В его жизни нет такой романтической привязанности, это вообще не очень в стиле гномов — у них очень мало женщин. …Ещё я подумал, что ему, будучи принцем, необходимо произвести на свет наследника, так что мне хотелось бы знать, было ли что-то такое в его жизни, что он потерял. Так что я написал для себя такую линию. Пожалуй, такой вопрос и я задал бы Толкиену».

Воплощение Торина

Поскольку Питер Джексон создавал несуществующий в реальности мир, в трактовке характеров персонажей он во многом отталкивался от их внешнего вида, потому то человек (или представитель другой мыслящей расы) — это не только он сам, но и мир, который он создаёт своим присутствием и деятельностью. Это не новая идея, её обосновал и ввёл в сценическую практику Всеволод Мейерхольд, и она составила логическое дополнение идеям Станиславского. На опыт Мейерхольда опирался в своём творчестве Лоуренс Оливье.
Питер отдавал себе отчёт, что в далёком прошлом люди гораздо больше уделяли внимание окружающим их вещам, чем сейчас. Поэтому любая мелочь имела значение, несла определённые смысл и задавала манеру поведения. Работая параллельно над декорациями и обликом персонажей, Питер видел проблему в их согласовании, чтобы общая картина выглядела естественной и при этом непохожей на привычную реальность.

Ричард наконец-то получил возможность обсуждать свои идеи с создателями и добиваться реализации некоторых своих замыслов: «Часто идеи рождались во время обсуждения черновых вариантов сценария, или уже в процессе съёмок. По мере того, как все мы узнавали и понимали Торина, работа шла легче. То, как этот персонаж выглядел, было в основном делом рук Питера, Фрэн и Филиппы, а то, как он двигался и разговаривал, — моих и Толкиена. Очень сильное впечатление на меня произвёл карандашный набросок Торина, сделанный Джоном Хоу, особенно его руки, глаза и нос. Мне показалось, что они не сильно отличаются от моих собственных. А ещё на том изображении он казался спокойным и задумчивым, чего не было в описании Толкиена. Это дало мне возможность добавить своих красок».


Поиск истинного «лица» Торина был довольно долгим. Рассматривая предварительные компьютерные варианты, можно вздохнуть с облегчением, признавая безупречное чутьё дизайнеров. Он ведь должен был быть таким же грубоватым, с громоздкими чертами, как и его собратья по походу. Однако создатели быстро поняли, что чем меньше реальное лицо актёра будет скрыто, тем реальнее будет образ вождя гномов.


В конце концов, от первоначальной массивной силиконовой маски остались только лоб, брови, накладные уши, нос и подглазья. И всё же Ричард испытывал поначалу некоторые сложности: «Я ещё никогда не играл с таким толстым слоем грима на лице и с таким необъятным париком на голове. Это гораздо сложнее, чем вы себе можете представить. Потому что все мышцы, необходимые для выражения эмоций, оказываются склеенными». Тем не менее, актёр стоически переносил процедуру превращения в своего персонажа: «Другие актёры жаловались, что им приходилось проводить по три часа в кресле гримера, но мне эти три часа очень помогали в плане подготовки. Я не спал. Я наслаждался, наблюдая, как он [Торин] “появляется» по утрам”».


Изменением внешности Торина не обошлось без забавностей. Известно, что Ричард слегка комплексует из-за своего фирменного носа. По закону парадокса, в фильме нос ему ещё увеличили, и это сыграло обратный эффект: «Когда мне начали накладывать этот здоровый нос, я такой: “Вы уверены, что он реально мне нужен?” Я бы вполне мог и без него обойтись! Как ни странно, к концу дня, сняв этот нос, я просто подержал его на руке, чтобы посмотреть, как он выглядит, и мой собственный нос показался мне просто крошечным, — было впечатляюще».


Следующим этапом создания образа должен был стать голос. До сих пор Ричарду не доводилось специально настраивать тембр, он в основном работал над постановкой выговора. Но поскольку Торин — гном, было решено, что голоса представителей этой расы в любом случае отличаются от человеческих, — более густые, более низкие и объёмные. К тому же, Торин король, значит, его голос должен узнаваться с первых звуков как голос носителя власти: «Торин должен говорить с важностью, и чтобы его проникновенный тон был как тихим, так и резонирующим. …В то же время я хотел, чтобы в голосе Торина звучали мягкость, забота и благородство, чтобы он разговаривал с любовью и уважением».

Работа над голосом происходила через обращение к классической английской пьесе, и в результате показала, что, несмотря на сказочный замысел, произведение Толкиена внутренне очень связано с национальными литературными традициями: «Мне хотелось сделать его [голос] ниже, чтобы говорить тихо, но звучно... Я начал упражняться на монологах из “Генриха V”, “Ричарда III” и “Макбета” и обнаружил во всех трёх персонажах нечто общее с Торином... Идея объединяющего боевого клича на поле битвы — этого очень много в “Генрихе V”; ненависть к самому себе из-за уродства — это “Ричард III”, а также фигура Макбета, когда им овладевает тяга к золоту. Этот человек полагает, что поступает правильно, но им овладевает нечто, что в итоге уничтожает его... Я пришёл к выводу, что исполняя роль Торина, все эти три фигуры следует держать в голове».


Ричард вспоминал, что поскольку съёмки были длительными, это создавало трудности для сохранения голоса в стабильном состоянии. Торин не должен был говорить с различным тембром, поэтому нужно было быть очень внимательным: «…Удержать его [голос] на одном уровне было очень сложно, потому что голос меняется от утра к вечеру: если за день до этого приходилось много кричать во время боевых сцен, то потом тяжело было воспроизвести изначальный тембр. Но конечно, мы потом могли перезаписать звук на пост-продакшне».


Не удивительно, что озвучивание фильма на других языках оказалась довольно серьёзной проблемой. Когда Ричарда спрашивали, какой язык Торина ему хотелось бы услышать, он неожиданно отвечал: «Я не смотрел фильм на других языках, но мне бы хотелось услышать русского Торина. Потому что во время подготовки, когда подбирал голос, передающий настроение песни “Мглистые горы”, я прослушал много русской православной церковной музыки — басов. Так что хотелось бы услышать, как Торин говорит по-русски. Думаю, это будет впечатляюще».


Когда смотришь на то, что получилось в результате совокупностью усилий художников, дизайнеров, гримёров и, конечно же, сценаристов и режиссёров, — видишь не актёра в гриме, а именно Короля под Горой. Настолько он гармоничен и неузнаваем из-за гномьего антуража. Но первое впечатление сменяется новым, и становится понятно, что никакой антураж не поможет при отсутствии мастерства, таланта, огромной любви к процессу создания и веры в собственные силы.


Разумеется, создатели применили старый художественный приём, сделав главных героем, к тому же, членов королевской семьи, более красивыми и выразительными, нежели других гномов из их команды. Но этот шаг был оправдан, поскольку так можно было подчеркнуть особую роль, возложенную на клан Торина по возвращению утраченной родины
Ричард уже не раз говорил, что вживание в роль — процесс очень трудный, но обязательный, если цель стоит — убедить себя и зрителя в правдивости и значимости происходящего на экране. Иначе нет смысла всё это делать. Но когда играешь по-настоящему профессионально, начинаешь воспринимать не только содержание текста, но и то, что лежит за ним, — контекст и несказанное. Это всё становится частью также и твоей истории, потому что ты её играешь. И одежда Торина становится также и твоей одеждой, — в противном случае она будет смотреться как с чужого плеча: «Поначалу, когда на тебя всё это одевают, оно тебе чуждо. Чувствуешь себя очень маленьким где-то в глубине этого огромного механизма. Но спустя какое-то время начинаешь пробиваться через костюм и протезы. Я бы не смог стать Торином без этого обмундирования. Иногда могли попросить порепетировать без костюма, просто в кроссовках, и для меня это оказалось довольно сложной задачей. Иногда они могли сказать: “Ты не обязан одевать ботинки, потому что мы будем снимать от талии и выше”, на что я отвечал: “Нет-нет, мне нужны эти ботинки. Я не могу его сыграть без них”».

Последним штрихом к внешности Торина стала та самая дубовая ветка, давшая ему прозвище и одновременно указывающая на главную черту его характера — упрямство, умение отстаивать свою позицию и добиваться своего: «Когда мы работали над внешним обликом Дубощита, ещё до того, как мы приземлились в Новой Зеландии, мне в голову пришла одна идея: пусть у него будет самый настоящий дубовый щит. Я поделился этим с Питером, а он — с компанией «Weta Workshop». Там поработали над дизайном, и получился кусок дерева, с помощью которого Торин защитил себя в битве при Азанулбизаре и который сохранил. С годами тот стал прочен, как железо. Мне кажется, то же самое происходит и с гномами: с возрастом они становятся более жёсткими, но также более умелыми, более стойкими».


 

Продолжение следует.
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:19   #159013
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Хоббит: Нежданное путешествие / The Hobbit: An Unexpected Journey (2012) — Часть 4

Носить на себе около тридцати килограммов различных предметов было невероятно тяжело. Но Ричард убедил себя в том, что это не просто необходимый шаг для создания реальности, а действительное положение вещей: гномы постоянно имели дело с тяжестями — таскали горные инструменты, корзины с образцами руды, оружие. Им это было привычно, значит, актёры должны пройти через это. Снять с себя тяжёлые накладки — всё равно что лишиться части гномьего тела… И когда наступала зимняя новозеландская жара, Ричард отказывался репетировать «налегке», — и вовсе не потому, чтобы терпеть неудобства за компанию: «…Мне очень нужно было, чтобы вся съёмочная группа поверила в моего персонажа. Иногда нам приходилось сниматься только в объёмных накладках, без париков и костюмов, и я, помню, ненавидел это и надевал балахон. Просто не хотел, чтобы Торин выглядел унизительно перед съёмочной группой; хотел, чтобы они чувствовали изменение атмосферы, когда Король приходит на съёмочную площадку. Мне как будто не хотелось, чтобы кто-то увидел нижнее белье Гнома, потому что это всё равно, что выставить Торина полуголым. Понимаю, это глупо звучит, но я действительно защищал его от этого».


Для того чтобы иметь выносить такие тяжести, гномья команда провела в тренировочном зале почти два месяца. Их учили ходить гномьей походкой со смещённым центром тяжести, драться на мечах и топорах, стрелять из лука, лазать по отвесным поверхностям. «…Самой трудной частью была, конечно, физическая подготовка. Чтобы почувствовать себя воинами, мы тренировались соответствующе: размахивали молотами, бились топорами и, конечно, учились падать. Это было очень важно».


Тяжёлая одежда и оружие помогали актёрам абстрагироваться от навязчивого зелёного фона, который довольно часто окружал их во время павильонных съёмок. Тем не менее, Ричард сразу же выстроил для себя отношение к этому: «…Когда работаешь на зелёном фоне, чувствуешь себя ближе к театру. Хотя мы и были окружены зелёным экраном, честно говоря, не помню, чтобы я обращал на это внимание. Моё воображение заполняло экран тем, что мне описали. Азог — хороший тому пример. Я не знал, как он будет выглядеть, но Питер мне его описал. Он был в моей голове, вот как я представлял его перед собой».




Зелёный экран доставлял немало хлопот не только своим кислотным оттенком, но и тем, что заставлял дополнительно напрягать воображение, чтобы представлять сказочные красоты Средиземья или ужасы тёмного мира. Ричард и раньше старался сохранять в себе ощущение героя между съёмками, теперь же делал это с удвоенной силой: «Мне всегда не нравится выходить из образа, пока идут съемки. Я боюсь, что если сделаю это, то не смогу вернуться назад. Особенно в случае Торина Дубошита. Из-за его угрюмости и молчаливости во время съёмок люди предпочитали держаться от меня подальше. Мне хотелось бы выпрыгивать из образа между дублями, тогда я был бы более общительным».


Он всерьёз говорил, что начинает испытывать чувства своего героя, видеть его глазами, хотя и не всегда понимает, что именно испытывает. «В нашу первую неделю я чувствовал себя ужасно неловко и никак не мог понять, что со мной происходит. Шёл домой и терзался мыслями: “Это конец, не думаю, что смогу это сыграть”. Потом я неожиданно осознал: это всё потому, что они фактически поместили этих викингов, этих гномов, в провинциальный Хоббитон, где они просто напросто выпали из своей привычной среды, — они туда не вписывались, они были неуклюжими, врезались в мебель, — и я подумал: “Вот, что это такое”. То же самое с Ривенделлом: когда гномы туда прибыли, там просто разило эльфами».


Все эти особенности подготовительного этапа к съёмкам помогали Ричарду формировать характер Торина и соответственным образом выстраивать отношения его персонажа с другими. Прежде всего, актёр постарался определить, в чём суть конфликта его героя, потому в этом ключ к его воплощению образа на экране. У конфликта есть внешняя сторона, проявляющаяся через сюжет с первых минут знакомства с Торином: «…Он появляется в этой истории как неудачник, но у него есть всё, чтобы победить. Помню, когда впервые читал сцену на кастинге, подумал, что этот персонаж подобен дотлевающим углям в камине, хотя у него еще достаточно энергии и надежды, чтобы разжечь мощное пламя, которое однажды уже вдохновляло на битву великих воинов. Но также он может и потерпеть неудачу. Последнее чувство знакомо мне самому. У меня никогда не было полной уверенности, что я смогу сыграть эту роль, и полагаю, что большинство других актёров чувствовали то же самое, и это одна из причин, из-за которой я никак не мог усидеть на месте во время съемок (наверное, я по натуре метроном). Не мог успокоиться ни на минуту. Торин такой же. Он не может спать спокойно с тех пор, как дракон изгнал их из Эребора. Дед Торина сошёл с ума, а отец исчез за год до того дня, когда началось их путешествие. Желание отомстить Смаугу и Азогу, обезглавившему его деда, не покидает его. Это тяжкая ноша, и ему не с кем её разделить». В этой своей «тоске по Эребору» Торина гложет мысль о позоре его рода. Да, Дракон. Большой и страшный. Но они, воины, гномы, наследники Дурина, позорно бежали. И они ничего не делают, чтобы вернуть свой Дом столько лет. И у Торина давно бессознательно в глубине сердца зреет эта мысль — смыть это пятно позора с имени рода. Пусть кровью, но бездействие просто невыносимо. Лучше смерть, чем позор. И для него это не просто громкие слова: «У меня нет выбора, Балин. У меня нет». Это констатация собственной судьбы, от которой не уйти.


И есть также внутренняя сторона конфликта, о которой зритель не сразу узнаёт и которую долгое время не видит, но она набирает силу постепенно и неуклонно: «Его отец и дед подцепили так называемую “драконью болезнь”, которой болеют не все гномы, а лишь те, которые ей подвержены». Сюжет фильма построен так, что эти две стороны конфликта изначально взаимосвязаны, но обстоятельства позволяют Торину решать их по очереди, а не одновременно. Поэтому у него всегда есть какое-то время обдумать и сделать выбор: «Где-то в глубине души он всегда помнил об этой тяге к золоту, которая часто приводит гномов к падению. И думаю, что груз ответственности — вернуть его народу родину — делает его одиноким. Знать, что у деда это не получилось, у отца не получилось, и, если этого не сделает он, уже никто больше в его роду не сделает, просто потому, что больше некому — никого не осталось… И тогда он останется в истории как король, который не смог использовать возможность, имевшуюся у его народа. И это тоже огромный груз. Думаю, именно это побуждает его к действию. Но есть вещь, которой он боится: вдруг у него ничего не получится? А возможностей всё провалить на этом пути у него будет предостаточно».


Иными словами, это тот самый персонаж, которые Ричарду больше всего нравились и которых он чаще всего играл, — у них есть стержень, но экстремальные обстоятельства могут сделать из них всё что угодно. Это, как любит говорить сам Ричард, не «плохой персонаж», а «персонаж, способный на плохие поступки».

Получалось так, что гномов движет вперёд прошлое, от которого они бегут, но будущее, пророчество, манит их, даёт надежду и указывает, в каком направлении удаляться от проклятого прошлого. Эта же идея прослеживалась и раньше, во «Властелине колец». Но не стоит сравнивать Торина с Арагорном, хотя оба они пустились в путешествие в буквальном и переносном смыслах, — чтобы понять, кто же они в этом мире. Но один стремился в Минас Тирит, чтобы обрести себя, а другой, вернувшись в Эребор, потерял себя… Ричард раздумывал над этим и соглашался, что у этих королей совсем разное отношение к своим миссиям, потому что разное понимание природы власти: «Полагаю, да, такие параллели существуют. Думаю, что это связано с... В ”Кольцах” есть несколько персонажей, которые пытаются вернуть себе то, что принадлежит им по праву. Возможно, Торин намного более корыстен. Безусловно, Аркенстоун — то, чего он желает и жаждет. И ему понятно, что без этой драгоценности он может никогда не стать королём. Таким образом, камень получает реальную значимость, подобно талисману, который завладевает им, и это похоже на то, что происходит в “Кольцах”. Но на самом деле, согласно сюжету, у Торина нет камня, и пока он только стремится получить его. Но, да, есть ещё моменты в его настоящем, отчасти в его планах на будущее, а также в его прошлом из-за травмы, полученной, когда дракон захватил гору. Всё это он также носит в себе. Он отправился в это путешествие, чтобы увидеть Эребор, и пережил бойню, которая случилась. Так что всё это внутри него».


Таким образом, главной ценностью, ради которой был затеян этот поход, являлся всё же не Аркенстоун, как хочется думать Торину, а Эребор. Потому что гномы не обрели спокойствия и чувства родины на новом месте. Торин делал что мог, и в Синих Горах они устроились весьма благополучно, но Эребор — не только тоска по родине и бремя неоплаченного долга. Это утерянный критерий истины гномьей жизни, и Горы не могли его заменить. Вот почему мы видим печаль в глазах Бофура, а ведь он не оттуда. Нет, Эребор — символ, статус народа, и пока он захвачен, гномий народ чувствует себя неприкаянным. Значит, миссия Торина не личная, общественная. Миссия короля, а не только проявление индивидуального патриотизма.


Несмотря на то, что процесс съёмок был довольно хаотичным, Питер намеренно сделал так, чтобы первая и последняя сцены были сняты соответственно в первый и последний дни. Так он дополнительно добивался от актёров нужного настроя. «В конце первого фильма есть момент... Согласно первоначальному плану это сцена была где-то в другом месте, но в связи с тем, что фильм перекроили, она оказалась там... Я тогда был немного раздражён тем, что Питер захотел переснять её заново, хотя она была уже готова. Но в конце дня мы все обливались слезами. Это был наш последний съёмочный день, и мы все тихонько договорились, что... что когда я обниму Мартина, к нашему объятию присоединятся все остальные, чтобы это был наш последний кадр... Всех нас переполняли эмоции, и Пит понимает, каково это... Он добивается этой крайней эмоциональности, когда ты не можешь дать себе волю, но ты... Когда гномы увидели гору на расстоянии, я едва мог говорить, я был очень взволнован тем, как далеко они добрались, даже несмотря на то, что до горы ещё очень далеко».


Помимо того, что Ричарду пришлось играть представителя реально несуществующей разумной расы, ему ещё и пришлось пройти вместе со своим героем долгий жизненный путь, до молодости к зрелости. И здесь мало было показать внешние признаки взросления. Согласно Толкиену, гномы как представители подземного мира как будто были зеркальным отражением мира наземного, и фактор времени как будто работал на них, в то время как у людей он приближал естественный конец жизни. Гномы смертны, но жизненные силы у них распределены иначе, чем у других смертных, живущих в открытом мире. Это нужно было как-то прочувствовать, а не просто запомнить… «Трудно сопоставлять человека и гнома. Они разные. Можно сказать, что по человеческим меркам ему 60 лет, но что это означает для гнома? Как воин молодой Торин у меня легче и счастливее, но став старше, он несёт на своих плечах тяжесть мира. Он стал крепче с возрастом, как и другие гномы. Они становятся более жесткими… они становятся более умелыми».
 

Продолжение следует.
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:19   #159014
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Хоббит: Нежданное путешествие / The Hobbit: An Unexpected Journey (2012) — Часть 5

Кроме того, что гномы искусные работники и изобретатели, они ещё и незаурядные воины. Ричарду пришлось освоить новые приёмы ведения боя, овладеть новыми видами оружия и самому совершить немало достаточно рискованных трюков: «Разумеется, мне нравится делать трюки, потому что это заставляет чувствовать, что я действительно играю своего героя. Думаю, что нет ничего хуже, чем смотреть фильм и видеть трюки, которые не исполнял. Я должен был сам сделать каждый шаг на этом пути».
Вероятно, можно согласиться с актёром, что самостоятельное выполнение опасных трюков необходимо не только для самоутверждения, но и для правдоподобия внутреннего. Кто не висел на краю скалы, не сможет доподлинно понять, каково это. Кроме того, во время игры часто возникают моменты импровизации, экспромта, и во время исполнения трюков это тоже может быть, в результате чего будет найдено удачное решение постановки сцены. При этом актёр был уверен, что любой риск должен быть оправдан внутренним настроем: «Некоторые серьёзные трюки, как, например, когда Бильбо падает со скалы и Торин прыгает вниз и чуть не срывается, я выполнил сам, потому что дублёр спросил, хочу ли я сам попробовать, ну и я, конечно же: “Да, да, дайте мне попробовать!”. И что интересно — все знают этот актерский героизм из серии “Я сам выполняю свои трюки!”, — но мне-то нравится это делать, чтобы лучше понять персонажа. Я чувствую, что пережил всё, что пережил мой герой, он становится мне ближе. Дело не в том, чтобы заявить: “О, да я сам все трюки сделал”, а в том, чтобы сказать: “Я стал этим героем, я сражаюсь как он и чувствую как он”».


Исполнение физически активной роли всегда связано с опасностью получить травму. Известно, что во время съёмок «Властелина колец» Орландо Блум заработал несколько серьёзных переломов, а Вигго Мортенсен недосчитался зуба. Ричард также пожертвовал своей кровью ради правдоподобия сцены: «Однако трансформация, через которую я прошёл, играя Торина, доставила мне порцию острых ощущений. Есть одна сцена, в которой у него разбито… Мне она нравится. Вообще-то это была целая история. Я работал во второй группе с Энди Серкисом, и мы репетировали бой с двенадцатью орками. Сначала репетировали на одном уровне, а потом их приподняли, чтобы мы казались меньше ростом. Я случайно ударил себя щитом по лицу и разбил губу о нижний зуб. Лицо распухло, по нему текла кровь, её пытались вытереть и приложить к ране лед. Энди принес зеркало и сказал: “Посмотри на это!”, а я ответил: “О, Боже, как хорошо выглядит!”. Он спросил: “Можешь продолжать?”, а я в ответ: “Безусловно!” Это выглядело настолько здорово, что он захотел снять это крупным планом, потому что на грим с текущей по лицу кровью уйдет много времени. И я сказал: “Ладно, снимай!” Это прозвучало так (шепелявым голосом): “Лана, шнимай!” Так что, да. Я люблю это».


Благодаря этим потрясающим сумасшедшим людям мы сегодня восхищаемся выразительностью и правдивостью фильмов. И при этом не отдаём себе отчёт, насколько по-настоящему мужественными они должны были быть. На счету каждого из них были моменты, когда кураж от вдохновения зашкаливал настолько, что казалось, они могут всё. Ричард вспоминал о съёмках знаменитой сцены «Торин, ёлка и Азог»: «Мы бежали через огонь. Его развели в К-павильоне, и я медленно двигался через охваченный огнем лес. Сначала прошёл каскадер, и его облили пламезамедляющим гелем. А потом он стоял и наблюдал, как я делаю ту же самую работу, и это был мой “Ни фига себе!” момент. Я им: “Даже не пытайтесь выливать на меня этот гель”. Это было здорово». Это было даже не просто здорово, а чем-то сродни тому моменту, когда гномы во всеоружии выбегают из горы навстречу необозримой армии врагов…


Это была не первая работа Ричарда в формате 3D. Но, в отличие, скажем, от «Капитана Америки», где данная технология требовалась для усиления впечатления от активности происходящего действия, в «Хоббите» это было необходимо для введения зрителя в мифический мир Толкиена. Это не было простой причудой Питера, любящего технологические новинки, — это была необходимость, диктуемая особенностями сюжета. Поэтому Ричард это приветствовал: «Я не являюсь страстным поклонником 3D. Я видел несколько хороших фильмов в 3D и очень много плохих. Думаю, если фильм создавался ради шокового эффекта 3D, то он относится к тому разряду фильмов, которые не стоят хлопот. Но, на мой взгляд, наш фильм снимался не для того, чтобы предметы выпрыгивали с экрана. Это своеобразное представление Средиземья таким образом, чтобы оно казалось материальным, чтобы у зрителя создавалось представление, что он находится в нём. С помощью этой технологии появляется возможность не только запечатлеть реальный мир, но и усилить, сделать его ярче, чтобы он превратился в фантастическое Лихолесье. Что же касается фантастических существ, — в результате использования 48 кадров в секунду их стало легче приблизить к реальным персонажам, сделать настоящими. Я пришёл к выводу, что расстояние между реальным актером и компьютерным персонажем сократилось. Сам я ещё почти не видел отснятого материала. Мне показали пару кадров вертолетных съемок и, должен сказать, детализация потрясает. Ещё, по-моему, исчезла размытость в динамических сценах. Так что я просто восхищён этим глобальным сдвигом в кинематографе, этим огромным шагом навстречу неизбежному. Этого не остановить, это должно было случиться и это раздвигает границы кинематографических технологий. Уже развивается 3D-звук. Я считаю, что кинематограф должен давать то, что больше нигде не увидишь, и возможно наш фильм совершит прорыв за пределы существующих границ».

Работа актёра, как и всякая другая, имеет свои издержки. Одна из них — непременное прощание с ролью, с творческим коллективом и выбор следующего пути. И лишь некоторые работы даже после завершения сопровождают актёра по жизни, накладывая незримый отпечаток на всю его личность. Торин — как раз такая роль: «Я не думаю, что возможно будет оставить это позади. Кажется, это один из тех героев, которые навсегда остаются с тобой, потому что ты провёл с ним столько времени, и это такое преображение. Я каждый день в образе и уже стал невероятно близок к нему. Даже знаю, о чём он думает. Я чувствую близость к этому персонажу, и он продолжит своё существование, даже когда работа окончится, несмотря на то, что он погибает в конце фильма. Мне кажется, это очень пленительный персонаж. Наверняка я и в ближайшие шесть лет буду просыпаться и поглощённо думать о нём». Обычно актёры не связывают отдельные работы между собой, кроме тех, которые действительно имеют такие связи. Но Ричард полагал, что так же как Толкиен использовал мировой опыт для создания своего мира, он использовал прошлый актёрский опыт, и не только свой, для создания образа гномьего короля: «Думаю, ещё ни одна роль не была для меня таким вызовом, как эта. Как я уже говорил ранее: кажется, что каждая работа, которую мне довелось выполнять, подвела меня к этому моменту, потому что мне пришлось взять по кусочку от всего, что я умею, и использовать для создания этого образа. Так что, я не могу прыгнуть выше этой планки. Мой собственный труд, труд других людей, труд режиссера — всё это превзошло мои ожидания».

Как бы ни относились к этому проекту в настоящем и будущем, он останется единственной в своём роде и недосягаемой киновершиной. Такой же одинокой, как та гора, к которой шли четырнадцать храбрецов. «Не думаю, что “Хоббита” когда-нибудь переснимут, так что я останусь единственным исполнителем этой роли. Это великая честь».
Наверно, он прав. Ему повезло оказаться в исключительного рода художественном проекте, когда масштабность замысла, прогрессивность технологического оснащения и гений создателей превращают многодневный труд коллектива в образ жизни, с которым не хочется расставаться. Ричард понял это, только увидев первый фильм целиком: «Мы с Мартином говорили об этом. Мы оба забыли, что в конце съемок у нас получится, собственно, фильм. Это был такой грандиозный и такой выдающийся опыт, что я даже не задумывался о конечном результате. Нам было достаточно самого процесса создания фильма».


Награды:

Оскар, 2013 год

Номинации (3):
Лучшая работа художника-постановщика
Лучшие визуальные эффекты
Лучший грим и прически

Премия канала «MTV», 2013 год

Номинация:
Лучшая роль (Мартин Фриман)

Британская академия, 2013 год

Номинации:
Лучший звук
Лучшие визуальные эффекты
Лучший грим/прически

Жорж, 2013 год

Номинация
Лучший зарубежный экшн

Сатурн, 2013 год
Победитель:
Лучшие декорации

Номинации:
Лучший актер (Мартин Фриман)
Лучший актер второго плана (Иэн МакКеллен)
Лучший режиссер (Питер Джексон)
Лучшие костюмы
Лучшие спецэффекты
Лучшая музыка
Лучший фэнтези-фильм
Лучший грим
 
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:19   #159015
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Хоббит: Пустошь Смауга / The Hobbit: The Desolation of Smaug (2013) — Часть 1

Выход на экраны: 13 декабря 2013 г.



Премьера: 1 декабря 2014 г.

Режиссёры: Питер Джексон, Энди Серкис
Сценаристы: Фрэн Уолш, Филиппа Бойенс, Питер Джексон

Бильбо — Мартин Фриман
Гэндальф — Иэн МакКеллен
Торин — Ричард Армитидж
Бофур — Джеймс Несбитт
Балин — Кен Скотт
Двалин — Грэм МакТавиш
Фили — Дин О’Горман
Кили — Эйдан Тернер
Бомбур — Стивен Хантер
Голлум — Энди Сёркис
Бифур — Уильям Китчер
Оин — Джон Коллен
Глоин — Питер Хембтон
Ори — Адам Браун
Марк Хэдлоу — Дори
Джефф Брофи — Нори
Трандуил — Ли Пейс
Тауриэль — Эванджелин Лилли
Леголас — Орландо Блум
Смауг — Бенедикт Камбербэтч
Бард — Люк Эванс
Ману Беннет — Азог
Микаэл Персбрандт — Беорн
Элронд — Хьюго Уивинг
Саруман — Кристофер Ли
Кейт Бланшетт — Галадриэль
Бургомистр — Стивен Фрай
Райан Гейдж — Алфрид
Как известно, трилогия снималась сразу, без разбивки на части и перерывов на премьеры, и только потом монтировалась в отдельные фильмы. После премьеры «Нежданного путешествия», мае 2013 г. в Новой Зеландии, начались досъемки и монтаж второй части трилогии.

По окончании любой киноработы всегда находится, что переснять, заменить или добавить. Но здесь Ричард столкнулся со своеобразной традицией создания «параллельной» режиссёрской версии, — традицией, появившейся ещё во время создания «Властелина колец». Масштабность первоисточника не позволила вместить весь материал в объём фильма, и Питер сделал телеверсию, куда вошли дополнительные сцены. Это повлекло за собой не только уточнение каких-то сюжетных линий, но местами и полное изменение сюжетных смыслов. «Хоббит», ставший из детской сказки эпопеей о дружбе и возвращении родины, не мог избежать той же участи.
Первоначально планировалось снять два фильма — «Нежданное путешествие» и «Туда и обратно», но в процессе монтажа стало понятно, что материала намного больше, и скорость его подачи не позволит надлежащим образом его раскрыть. К тому же, «название «Туда и обратно» относится ко всей книге, а не только к её части. Так появилась промежуточная часть «Пустошь Смауга». Но, прежде чем состоялась её премьера, Ричарду пришлось участвовать в досъёмках первой части.
Оказалось, что здесь подстерегают своеобразные трудности. Актёр уже закончил работу над ролью, выпустил Торина свободу и морально пережил его. И даже понимание того, что это относительно самостоятельная режиссёрская версия, не всегда позволяло повернуть время вспять. Обычно психологически продолжение может казаться хуже первоначального варианта, его копией. Но у Ричарда была другая ситуация, — ему нужно было остаться «тем же самым»: «Ты всегда недооцениваешь... Надев парик и костюм, ты думаешь: “Ой, да я с лёгкостью вернусь в образ”. Но на самом деле это занимает около сорока восьми часов. Ерунда, казалось бы, но в самый первый день съёмок у меня была очень длинная сцена с Йеном, на которую ушло два съемочных дня. И я не смог вновь заговорить его голосом! Я отправился к себе трейлер и сделал упражнения для голоса, чтобы заставить его звучать как надо. К счастью, мне дали достаточно времени, чтобы подготовиться... Понятно, что все навыки остались при мне, и в своё время я сделал довольно много заметок, так что я как бы вызубрил всё заранее и просто вспомнил, на чём мы остановились». Однако Ричард сумел использовать эти трудности во благо работе: «Большой плюс досъёмок заключается в том, что сейчас, год спустя, увидев фильм и поняв своего персонажа немного лучше, у меня появилось ощущение, что его можно немного развить. В итоге я смог добавить новую плоскость к его изображению. Мне удалось пронести новое восприятие через весь период досъёмок, и, когда бы мы ни оказывались на площадке, я лучше осознавал, где находился мой персонаж и куда он направлялся. Так что я считал это новое “измерение” очень и очень продуктивным».
Возможность придать развитие своему персонажу по закону парадокса обусловливалась тем, что фильм в целом был завершён, и что-то переделать кардинально не представлялось возможности. Поэтому трансформация героев осуществлялась почти неуловимо, путём добавления фоновых и параллельных сюжетных сцен, которые непосредственно не касались участия главных действующих лиц, но влияли на восприятие зрителей. Например, удивление и отвращение Леголаса в сцене обезглавливания пленного орка Трандуилом задаёт вектор дальнейших действий отца и сына эльфов в третьем фильме, во время битвы. То же касается добавленных сцен с Гэгдальфом, отчего существенно меняется картина его отношения к гномам и лично к Торину.


Поведение Торина во втором фильме объективно претерпевает изменения. С одной стороны, он по-прежнему храбрый самоотверженный воин и глава своего народа, чувствующий ответственность за их коллективную миссию. С другой стороны, вокруг него слишком много соблазнов «сойти с тропы» (сцена с потерей пути в Лихолесье — почти буквальная констатация внутреннего состояния компании, лес просто вытянул это наружу). «Стремление вернуть родину его народу перемешивается с жаждой личной мести за уничтожение его семьи. Кроме этого, в глубине души у Торина дремлет неуемная тяга к золоту, унаследованная им от предков по линии Дурина, и, подобно дракону, который пробудится, когда король вернётся к Горе, эта дремлющая болезнь внутри Торина тоже проснётся в нём. Он знает об этом и боится этого». Торин перемежает подвиги с неудачами, и от этого как персонаж становится интереснее, — не знаешь, чего от него ждать в следующую минуту. Он совершенно естественно бросается спасать Бильбо, чуть не сорвавшегося в пропасть, и так же естественно несправедлив к нему, когда тому ничто не угрожает: «Думаю, мне всегда нравился парадокс между “плохим” персонажем и персонажем, который совершает плохие поступки. Однажды я уже сталкивался с подобной вилкой в “Макбете”. Помню, что рассматривал его как героического человека, который сначала встал на неправильный путь, а затем принял неверные решения. Мне кажется, что у всех нас есть все шансы поступить так же».


Ну, и, конечно же, главное, что изменилось в Торине, — медленное нарастание зависимости от золота по мере приближения к Горе. И как только они входят внутрь, его сущность преображается. Одной из самых сильных сцен в фильме стал короткий разговор Торина и Бильбо в Горе. Услышав вопрос: «Ты нашёл Аркенстоун?», Бильбо молчит, хотя вполне мог бы солгать. Он смотрит на Торина и странным чужим голосом отвечает: «Нам нужно идти». Здесь он впервые увидел, как близка болезнь короля, и, хотя знал о ней, всё-таки растерялся. И когда Торин обнажил против него меч, видимо, Бильбо понял, что отныне обязан спасать короля от него самого.


По поводу природы этого явления нет единого мнения — ни у исследователей, ни у создателей, ни у фанатов. Но Ричард полагал, что немаловажным здесь является то, что эта зависимость сама является зависимой (тавтология!) от обстоятельств. Пока Торин далеко от цели, он, можно сказать, почти здоров. Но перемена пространства вызывает в нём внутренние перемены, а это уже свидетельствует о неестественном характере зависимости. Это не болезнь, а как бы «дурная привычка», захватившая дух в плен и ставшая болезнью: «Я отталкивался от разных видов… От наркотической зависимости и всего, что с ней связано, потому что этот груз оказывает физическое воздействие на него, на дух и тело. Но, исходя из того, что у него очень тяжёлый характер меланхолика, считаю, что золото способно изменить его и заставить жить, а также сделать королём, потому что он должен им стать, — причём, королём очень энергичным. Но всё имеет свою цену, как мне кажется». Это очень важное замечание, потому что Ричард трактовал золото как способ созидания, воплощения коллективной мечты через саморазрушение. Иными словами, так же как наркотик не может считаться безусловным и абсолютным злом, и может служить во благо в малых количествах, так же и золото является залогом процветания и силы народа. И Торин это понимал, даже будучи затуманенным болезнью и запертым внутри Горы. Он бессознательно вызывал огонь на себя, концентрируя алчность и не позволяя ей распространиться на всю гномью команду.
Болезнь Торина позволила Ричарду внести некоторые изменения в его характер: «Есть одна вещь, за которую мне пришлось побороться ради Торина. Это попытка найти в нём проблеск юмора, чтобы дать ему возможность улыбнуться, потому что его там просто нет. В противном случае, он был бы обычным сварливым старым негодяем». Зритель видит этот мощный и тёмный юмор в особо напряжённых и жизненно важных сценах борьбы со Смаугом и понимает мудрость Торина, который в состоянии ощутить лёгкость, дабы преодолеть страх. Битва с Драконом на какое-то время замедлила происходящие в нём разрушительные процессы. Это был последний всплеск героического, прежде чем его душа надолго погрузилась во тьму...




 

Продолжение следует.
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:20   #159016
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Хоббит: Пустошь Смауга / The Hobbit: The Desolation of Smaug (2013) — Часть 2

Одной из важных сюжетных линий второго фильма стало попадание гномов в Лихолесье и столкновение Торина с Трандуилом. Ричард называл совместную сцену двух королей одной из лучших во всём фильме, но полагал, что вся история блуждания в зачарованном лесу могла быть более масштабной: «Меня лично разочаровало то, что Питер ни разу не показал шайку лесных эльфов и то, как гномов заманили к Трандуилу... Понимаете, в книге они видят лесных эльфов и ведутся на них. Они попали в ловушку, так как умирали от голода. Во время съёмок я с нетерпением ждал этот эпизод, потому что в детстве играл в нём на сцене! У каждого есть что-нибудь, чего ждёшь с нетерпением и по чему скучаешь. В конечном счете, Питер по-новому представил эту историю, взяв за основу замысел Толкиена».


Одной из спорных сцен, которая, тем не менее, есть в первоисточнике, была сцена бегства гномов из Трандуилова королевства в бочках. Ричард вспоминал её как одну из самых тяжёлых — и технически, и физически, — потому что вода в реках Новой Зеландии даже летом не прогревается выше +4, и многочасовые съёмки превращали актёров в ледышки. Однажды быстрое течение чуть не унесло двоих членов команды. Однако в результате сцена получилась эффектной, напряжённой и в меру иронической. Ричард вспоминал, как мелкие детали её возникали прямо в процессе съёмок, как фантазия повергала технику в тупор: «Одной из вещей, которую я заметил и высоко оценил, пока работал в Новой Зеландии с Питером Джексоном, был простой обмен репликами, который, на мой взгляд, суммирует всё вышеперечисленное:
– Ты можешь сделать это реальностью?
– ДА!»



Но это были не единственные бочки в жизни гномов. Ещё одной «мелкой неприятностью» было путешествие в бочках со снулой рыбой на лодке Барда. Самое ужасное было то, что рыба была настоящая и бочки тоже. А эпизоды повторялись раз за разом, пока кому-то из актёров не стало по-настоящему не по себе: «Наверное, это хуже всего — быть втиснутым в бочку, когда на тебя вдобавок вываливают снулую рыбу, и это продолжается в течение двух дней. Помню, находясь под слоем рыбы, я мог слышать, как Питер смеётся и резвится, потому что, на мой взгляд, ему нравилось наблюдать, как нас пытают рыбой».


Но конечно, главным камнем преткновения для фантазии был дракон. Не только зрители, с которыми Питер постоянно общался в социальных сетях, не видели дракона, но и актёры. И не потому, что этого требовала политика конфиденциальности. Смауг в своём окончательном облике появился почти под конец съёмок, а актёры должны были представлять его изо всех сил своего профессионального воображения: «Мы видели какие-то его части; большинство из нас видели зелёный шар на палке, но один из цифровых художников WETA, который работал над моим гримом, показывал мне, как они работают над драконом. Однажды он пришёл с планшетом iPad, на экране которого было нечто потрясающее, похожее на ископаемое, — переливчатая красная окаменелость, многогранная, многослойная и такая яркая. И это была одна из [драконьих] чешуек. Потом её уменьшили, и весь дракон покрылся миллионами таких чешуек. Над этой частью дракона они и работали. И я спросил: “И сколько времени у вас заняло, чтобы это сделать?”, а он и отвечает: “Да около недели”. Чтобы сделать одну чешуйку».
Наверно, в этом была своеобразная сложность — организовать съёмки сцен с драконом так, чтобы все участники представляли его более-менее одинаково. Потому что если этого не будет, команда окажется эмоционально разобщённой, и впечатление реальности происходящего существенно снизится. Ричард, видимо, это очень хорошо понимал и не мог сдержать иронии: «Я могу представить всё, что угодно! Никому неизвестно, что творится у меня в голове до тех пор, пока в ней что-нибудь не произойдёт, а это может быть невероятно забавно. Я доиграл до конца дубля, посмотрел на Грэма МакТевиша и спросил: “Какого дракона ты представил?” Он ответил: “Ох, большого, синего, трёхголового”. А я: “Ого! А мой был всего лишь большим. Надо будет лучше над этим подумать!” Это было весело. Я наслаждался этими съёмками».




Во втором фильме Питер Джексон пошёл на существенный риск, введя персонажа, которого в каноне нет, — эльфийку Тауриэль. Ричард понимал, насколько это чревато разногласиями среди фанатов-пуристов и сторонников Питера, но, будучи пуристом сам, относился к такому нововведению с юмором. В этом его научил родной племянник: Тауриэль настолько понравилась ему, что он назвал её именем любимого хомячка. Ричард полагал, что мнение ребёнка в данном случае — показатель успеха, ведь фильм не является стенограммой книги, к тому же это совсем другой жанр. «Думаю, люди изменят своё мнение, как только посмотрят фильм, потому что познакомятся с её персонажем и будут получать удовольствие от того, какая она. А она ещё та бойкая эльфийка, по-моему, такому герою давно пора было появиться! Мой маленький племянник отличный тому пример: ему без разницы, есть она в книге или нет, он просто будет сидеть и наслаждаться фильмом; и в некотором роде Пит меняет ориентиры именно в сторону молодой аудитории. Аудитория постарше может ворчать и рычать по этому поводу, но, в конце концов, она отличный персонаж, да ещё и девушка! Тут так мало женских персонажей (желанных женских персонажей), сами понимаете. Так жалко, что он [Джексон] не создал демоническую женщину орка! Мне кажется, это было бы занятно...»
Появление нового да ещё женского персонажа повлекло за собой добавление романтической линии. Ричард считал, что жанр эпопеи вполне это допускает, и относился к этому так же, как к собственным добавлениям сюжетных подробностей для лучшего понимания роли. Поэтому любовь «племянника» к представительнице враждебно настроенной расы воспринимал спокойно: «Честно говоря, у меня нет особого мнения на этот счёт. Были созданы персонажи, которых хотелось изучить. Появился женский персонаж, которого не было в книгах и который лично я нахожу необязательным. Но я принимаю во внимание тот факт, что создатели фильма знали, что его будет смотреть большое количество молодёжи. Им хотелось, чтобы у девочек и женщин был персонаж, которым они могли бы проникнуться. Меня это не особо волновало, я получал удовольствие от собственной сюжетной линии и был рад видеть, как она разворачивается».

Досъёмки не окончились первой частью, но Ричард был рад этому, как радуются возвращению в места, где было хорошо, и исполнялись заветные мечты: «…Не сомневаюсь, что мы вернёмся переснять большую часть материалов. Вероятно, на добровольной основе! В последний день съёмок он [Джексон] обнял меня, крепко сжал и сказал: “Увидимся в следующем году”. А я так: “Что? Может, ты хотел сказать — на премьере?” А он в ответ: “Нет. Мы вернёмся сюда ещё раз”. И я буду возвращаться снова и снова ради него. Понимаете, работа с ним — это очень полезный опыт. Он действительно доводит тебя до предела твоих возможностей, и ты понимаешь, как это здорово — выйти за установленные самим собой рамки. Это словно пересечь финишную черту и продолжать бежать. Замечательное ощущение!»


Награды:

Сатурн 2015 год:

Номинации
Лучшее специальное Blu-Ray/DVD-издание

Оскар 2014 года
Номинации:
Лучший звук
Лучший монтаж звука
Лучшие визуальные эффекты

Премия канала «MTV», 2014 год
Победитель:
Лучшая драка

Номинации:
Лучший фильм
Лучший герой (Мартин Фриман)
Лучшее экранное перевоплощение (Орландо Блум)

Британская академия 2014 года
Номинации:
Лучшие визуальные эффекты
Лучший грим/прически

Жорж 2014 года
Победитель:
Лучший зарубежный экшн

Сатурн 2014 года
Победитель:
Лучшие декорации

Номинации:
Лучшая актриса второго плана (Эванджелин Лилли)
Лучший режиссер (Питер Джексон)
Лучший сценарий
Лучшие спецэффекты
Лучшая музыка
Лучший фэнтези-фильм
Лучший грим
 
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 8 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:21   #159017
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Сванн и другие / Pinter/Proust. Swann and Others (2014)

Премьера —16 января 2014 г.



Ричард Армитидж — Чарлз Сванн, журналист, содержатель борделей
Наташа Эндрюс — Альбертина
Питер Клементс — Марсель
Аннабель Каппер — Рэйчел, Ли, мать
В 1972 году Гарольд Пинтер — английский драматург, поэт, режиссёр, актёр, общественный деятель и лауреат Нобелевской премии, один из самых влиятельных британских драматургов своего времени — адаптировал семь томов «В поисках утраченного времени или воспоминаний о прошлом» Марселя Пруста в качестве сценария, который, к сожалению, так и не снискал финансирования, чтобы стать фильмом. Сценарий был опубликован в виде книги в 1977 году. Главным персонажем сценария является время, — оно смещается от сцены к сцене, по мере того как Марсель вспоминает события из своего прошлого по пути к написанию романа.

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=uYYJ7zjaRMQ[/ame]

В 1996 году режиссер Ди Тревис, близкий друг Гарольда Пинтера, решил проработать сценарий «Пруста» со студентами ЛАМДА, среди которых тогда были Ричард Армитидж и Аннабель Каппер. Но спектакль, в конце концов, был перенесён на сцену Национального театра в Лондоне с другим составом.

Однако Ричарду и Аннабель суждено было ещё раз поработать с этим материалом: 16 января 2014 года постановка была исполнена всё тем же Ди Тревисом в Нью-Йоркском Центре поэзии Унтерберга на 92 улице. В ходе обсуждения перед показом Тревис отметил, что хотел избежать попыток выставить что-то вроде фильма на сцене, описывая свой подход как попытку «отдать театру то, что театр делает лучше всего».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=g11Dj-fsijQ[/ame]

На подготовку чтения у Тревиса было всего четыре дня, что катастрофически мало, — ведь читать Пруста очень тяжело. Весь сюжет текста существует только внутри сознания и фильтруется через сито субъективного восприятия рассказчика Марселя, который может быть, а может и не быть тем же Марселем, что и автор.
Несмотря на то, что герой живёт воспоминаниями, это не иллюзии, а совершенно уникальный, неповторимый чувственный опыт, где образы повседневности обладают способностью вызывать мысли о самом дорогом, что только могло быть в жизни, — о любви, о недосягаемом родстве душ… И всё же очень сложно представить себе сознание формирующим мир… Не отражающим, а именно формирующим, и в особенности то, что эта незримая форма много лет поддерживала человека на плаву, пока вот в какой-то момент он не понял, что всю жизнь грезил о женщине, которую в сущности не любил… Это тяжело, но очень мужественно — признаться в ошибке всей жизни. Но это признание заставляет героя жить дальше.

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=B8s6WQ0CM9E[/ame]

По замыслу Пинтера, это был не традиционный спектакль, а публичное чтение, в ходе которого актёры перемещались по сцене со сценариями, обсуждая частые перемены в характерах персонажей. Газета «Нью-Йоркер» отметила игру Ричарда как «величественную», а из мнений партнёров было известно, что он как всегда тщательно подготовился к роли. Его исписанный пометками сценарий многих заставил чувствовать неловкость…

То, Ричард обратился к Прусту после «Хоббита», весьма закономерно. Это другое отношение той же самой идее, что выражена в произведениях Толкиена: автор создаёт мир в себе. Не отражает окружающий мир, а именно творит свой собственный. Но, в отличие от Толкиена, который создавал мир для всей английской истории, Пруст создавал его в себе и для себя. За время, проведённое в Новой Зеландии, Ричард должен был накопить столько впечатлений, что их просто необходимо было выплеснуть их во что-то новое, непохожее, но не менее сильное. И Пруст здесь оказался на своём месте. Впечатления, которые автор «Утраченного времени» собирал на страницах своего романа, — особенные, автономные от повседневности, не привязанные ко времени, а сами творящие время для того, кто их переживает. И эти впечатления абсолютно неповторимы, быстротечны. Это абсолютное прошлое, которого не вернуть.

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=nIlsJFT3Qos[/ame]

К сожалению, спектакль не был заснят. Но даже из тех небольших любительских видео можно понять, насколько это захватывающий процесс — проникновение актёров в дух и замысел книги Пруста. Было бы очень любопытно понаблюдать, как происходила взаимная трансформация публичной читки сценария и спектакля… Разумеется, поставить на сцене роман такого масштаба — заведомо невозможная идея. Поэтому автор принял очень разумное решение взять ограничиться одной или несколькими идеями для постановки. Когда Ричард смотрит в зал остановившимся взглядом и произносит последние слова, это звучит как откровение: в самом деле, ведь у каждого из нас в жизни есть нечто совершенно ненужное, но что притягивало нас долгие годы и на что мы тратили все свои усилия, понимая их бесплодность…

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=khT_xM1zm3g[/ame]
 
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:22   #159018
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Гамлет, Принц Датский: Роман (Аудиокнига) / Richard Armitage reads Hamlet, Prince of Denmark: A Novel (2014)

Дата выхода — 20 мая 2014 года

События романа происходят в Дании в эпоху Возрождения и рассказаны доступным современным языком. Книга сохраняет ядро шекспировской трагедии «Гамлет», но в то же время её углубили, доработали и изменили, чтобы привнести в неё что-то новое и неожиданное.

Это рассказ о призраках, безумии и мести — древних альянсах, уступающих место новым интригам. Дания меняется, стряхивая своё средневековое прошлое. На горизонте война с Норвегией. И Гамлет — сын предыдущего короля и племянник нынешнего — всё больше запутывается в сети обмана и убийства.


Стремясь найти свое место в этом странном новом порядке, Гамлет пытается возобновить свои отношения с Офелией — дочерью главного эльсинорского интригана, шпиона и заговорщика. Принц обращается за советом и поддержкой к единственному человеку, которому может доверять — молодому Йорику, скользкому, непослушному шуту, чей отец помогал Гамлету в годы его трудного детства. И это самое время норвежский при Фортинбрас начинает собирать армию, угрожая навсегда уничтожить Эльсинор.

Авторы книги А. Дж. Хартли и Дэвид Хьюсон изложили версию шекспировской истории в жанре исторического триллера, наполненного интригами и эмоциями, которые позволили Ричарду Армитиджу создать целую палитру персонажей и продемонстрировать свой широкий диапазон, силу актерской игры, а также использовать богатую музыкальность своего голоса. Благодаря его исполнению, критики мгновенно признали эту аудиокнигу хитом и международным бестселлером, а в конце 2014 года назвали её Аудиокнигой года (2014 Audiobook of the Year).


«Мне, как актёру, повезло иметь возможность играть в ряде сценических постановок Шекспира, — делился впечатлениями Ричард. — Работа над потрясающей оригинальной интерпретацией “Гамлета” Дж. Хартли и Дэвида Хьюсона, написанной специально для аудиозаписи, была не менее захватывающим опытом. Работа по озвучиванию, подобная этой, напоминает мне причину, по которой я стал актёром: простое искусство повествования. Я надеюсь, что эта работа для “Audible” доставит удовольствие как тем, кто уже любит Шекспира, так и тем, кто только вовлекается в новую аудиторию истории “Гамлета”, а также тем, кто просто любит слушать аудиокниги».
«Мы рады предложить нашим слушателям такую свежую, современную версию вечной истории, — сказала исполнительный вице-президент и издатель “Audible” Бет Андерсон. — Ричард Армитидж устраивает потрясающее представление, которое иллюстрирует историю, рассказанную вслух».
«С самого начала Эй-Джей и я планировали встряхнуть обычное представление о Гамлете с помощью этой адаптации, — сказал Дэвид Хьюсон. — Неустанная поддержка “Audible” в работе над этим проектом и удивительное повествование Ричарда Армитаджа вдохнули жизнь в наши смелые мечты».


Отзывы:
Цитата:
Недавно в очередной раз переслушивала «Гамлета». Не устаю восхищаться и поражаться, как ювелирно Ричарду удается подобрать голос каждому персонажу, чтобы он отражал всю его сущность; подобрать тон и эмоцию для той или иной фразы, чтобы в полной мере отразить душевные переживания героя. Не имея возможности показать жестом или взглядом, что он великолепно делает в кино и на сцене, он умудряется так мастерски выразить все голосом. А его изображение акцентов и говоров для персонажей из разных стран и регионов — это же просто фантастика! На второй-третьей главе уже забываешь, что читает один человек, и не только слышишь, но видишь перед собой все и всех настолько живо, словно действительно смотришь кино!
Я читала «Гамлета» Шекспира, смотрела некоторые постановки (включая постановку театра “Барбикан” с Бенедиктом Камбербетчем), но ни одна из них не вышибла из меня слезу. Да, печальная история, трагедия, но не более того. А тут глаза не раз были на мокром месте, и сочувствие вызывали все главные участники трагедии. И заслуга в этом не только авторов, которые “приоткрыли завесу” над тем, что, возможно, осталось за кадром, но и Ричарда, его мастерства так убедительно передать это слушателю.
Аудиокниги - Форум



Цитата:
Думаю, что на сегодняшний день очень немногие актеры смогли бы преподнести эту книгу так же, как Ричард Армитидж. На мой взгляд, начитывание аудиокниги намного сложнее, чем участие в аудиодраме, где работа делится между группой актеров, а звуковые эффекты помогают воображению слушателя. Здесь все сделано само собой, чистое действие, человек один перед микрофоном, если не считать режиссера за дверью студии. И, как это было в стародавние времена, когда наши предки собирались около огня, чтобы послушать рассказчика, кажется, что волшебство создаётся из ничего. Волшебное зелье, сваренное авторами, оживает, и его голос ведёт нас в этот мир.
https://wormwoodscrubs.wordpress.com...-david-hewson/
[ame]https://www.youtube.com/watch?v=MpqCQgYEyPY[/ame]

 
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 8 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:23   #159019
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Затонувшие секреты Дня-Д / D-Days sunken Secrets (2014)

Выход в эфир: 19 мая 2014 г.

6 июня 1944 года на побережье Нормандии союзники высадили самый большой десант в истории (операция «Нептун») для освобождения Европы от нацистов. Менее чем за 24 часа более 5 000 судов пересекли Ла-Манш, а также тысячи танков и десантных кораблей и почти 200 000 человек. Сотни кораблей затонули, подорвавшись на минных полях, создав один из крупнейших в мире подводных археологических объектов. Теперь NOVA имеет эксклюзивный доступ к уникальному сотрудничеству между военными историками, археологами и специализированными дайверами для проведения первого полного изучения морского дна, граничащего с легендарными плацдармами. Команды подводного плавания, подводные лодки во время исследований должны обнаружить и идентифицировать главные опознавательные примеры кораблей союзников, ставших жертвами немецкого обстрела, мин и торпед. В «Затонувших секретах D-Day» разворачивается яркий рассказ о бурных событиях D-Day и пошагово показано, как чёткая организация и передовые технологии союзников обеспечили успех самой масштабной и рискованной когда-либо запущенной военной операции.


Общая реакция немцев на высадку морского десанта противника по всему нормандскому побережью была вялой и плохо организованной. Более того, в условиях абсолютного господства в воздухе союзной авиации, из-за диверсионных акций Сопротивления и отрядов британских коммандос, войска вермахта ещё на стадии выдвижения резервов на рубежи несли серьёзные потери. В результате, немцы не смогли воспользоваться возможностью сразу сбросить десант в море.


Ричард озвучил одну из серий фильма.

[ame=http://www.dailymotion.com/video/x1vttkt_d-day-s-sunken-secrets-richard-armitage-1-of-2_shortfilms]D-Day's Sunken Secrets (Richard Armitage) 1 of 2 - Video Dailymotion[/ame]

 
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 8 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:24   #159020
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Суровое испытание / The Crucible (2014) — Часть 1

Премьера — 21 июня 2014 года, театр Олд Вик, Лондон.



Автор: Артур Миллер
Режиссер-постановщик: Яёль Фарбер

Ричард Армитидж — Джон Проктор
Анна Мэдли — Элизабет Проктор
Саманта Колли — Эбигейл Уильямс
Джек Эллис — Денфорт
Гарри Этвелл — Томас Патнем
Энн Фёрбенк — Ребекка Нейрс
Натали Гэвин — Мэри Уоррен
Возвращение в театр

Большинство британских актёров, получивших классическое профессиональное образование, рассматривают работу в театре как приоритетную для себя, хотя при этом не умаляют достоинств кинематографии. Но, очевидно, процесс живого рождения образа, меняющегося от спектакля к спектаклю, всегда будет рассматриваться как более важное. Возможно, потому, что далеко не все театральные работы сохраняются для потомков, а те, что остались записанными на плёнку, всё же не могут передать атмосферы со-творчества актёрской труппы и зрительного зала… Есть ещё один деликатный момент: театр, в отличие от кинематографа, более уязвим, а значит, не будучи массовым, является гораздо более дорогим удовольствием. Поэтому он делает ставку на беспроигрышность выбора актёров, и многие профессионалы рассматривают для себя возвращение в театр как подтверждение своего уровня и абсолютного доверия зрителя. Об этом с горькой иронией Ричард не раз говорил в интервью: «Ты бьёшься за определённые роли, а потом понимаешь, что все они уже распределены между актёрами телевидения и киноактёрами, потому что театр постоянно борется за выживание: им нужны узнаваемые имена и лица, чтобы сделать кассу. Так что я помню, как, наконец, решился: “Сначала я сделаю себе имя на телевидении или в кино, чтобы потом можно было вернуться в театр и сыграть те роли, которые мне нравятся”. Но потом эта связь теряется, потому что это бесконечный процесс».

Ричард часто оговорил, что хотел бы вернуться на театральную сцену. И, очевидно, возвращение это должно было быть триумфальным, — в пьесе, которая составила бы славу любому театру. Поэтому выбор был закономерен: «Эта роль легендарна. Для меня она так же значима, как и Лир, если сравнивать, через что им пришлось пройти».
Разумеется, дело здесь вовсе не в актёрском тщеславии; актёры такого масштаба, как Ричард, всегда используют профессиональный опыт одних сфер в других, и это идёт им только на пользу. Отдав много лет кинематографу, Ричард собирался показать, что это время не прошло даром, вложить весь свой жизненный багаж в постановку, которая стала бы новым словом в истории театра. Тем не менее, возвращение оказалось очень долгим: «“Дейли Мэйл” утверждает, что прошло тринадцать лет! Мы с моим агентом думали, что... Мы каждый год говорили о возвращении на сцену, и у меня в голове уложилось, что прошло всего лет пять, как я покинул сцену, так что прочитав про эти тринадцать лет, я был шокирован и немного раздосадован». И всё равно он считал, что именно сейчас — самое время: «То, что мы искали, мы нашли именно сейчас. Я действительно верю в то, что очень важно оказаться в нужное время в нужном месте. И здесь все сошлось: особенная пьеса, особенный режиссер в особенном театре с особенным зрительным залом. Мы хотели сделать нечто такое, что станет событием, особенно для меня, и хочется верить, что это стало настоящим событием».
И ему, безусловно, повезло: он ведь мог и не вернуться.

Анализируя творческий путь актёра, нельзя не согласиться, что многое в его жизни имеет характер судьбы. С раннего детства рядом с ним были любимые книги Толкиена, — и вот исполнил одну из ключевых ролей в Средиземской саге… И самая большая театральная роль так же сопровождала Ричарда по жизни, — хотя бы уже потому, что входила в школьные программы тех лет. Поэтому когда сегодня Ричард рассказывает с убеждением, что никак не смог бы обойти эту роль, это вряд ли можно считать преувеличением: роли находят актёров так же, как они ищут их: «Я прочитал пьесу двадцать лет назад, и чувствую, что готовился к этой роли в течение сорока трёх лет своей жизни. …Это одна из тех ролей, о которых я всегда мечтал, и знал, что когда-нибудь сыграю её. И ещё знал, что эта роль изменит меня как личность».

Очень часто бывает так, что когда актёру выпадает играть нечто, что станет переломным в его жизни, оказывается, что он уже играл это во времена учёбы, или же участвовал в этом, исполняя роли второго плана. Так случилось и с пьесой Артура Миллера, — Ричард играл в ней, будучи студентом LAMDA: «Когда я учился на первом курсе, у нас было четыре актера, которые играли Джона Проктора, и я взялся за четвёртое действие этой пьесы. Тогда я слабо представлял себе, кем является этот персонаж. Я был двадцатилетним актёром, который ничего не знал о жизни. Репетиции или даже возможность репетировать тогда захватила меня и подстегнула нас вместе с педагогами. Я подумал, что сделал нечто значительное, потому что мне никто ничего не сказал, но каждый из моих наставников посмотрел на меня так, что я понял, что сделал что-то не то. После того случая возможность вернуться и исследовать эту пьесу, уже будучи сорокадвухлетним, очень волнует и захватывает».

И опять Ричарду повезло с режиссёром. Яэль Фарбер — мастер нетрадиционной школы и представитель не совсем традиционной культуры, если учитывать, откуда она родом. Но это, скорее всего, наложилось на её природный талант и сделало тем, кем она есть. Она, как и Ричард, рассматривала пьесу как личную судьбу, как часть своей души, и считала, что если ей не удастся её поставить, то в каком-то смысле её отношения с театром не будут завершены.


Из различных интервью Ричарда и Яэль не очень понятно, кто же всё-таки поставил точку в вопросе об участии Ричарда в спектакле. Знала ли Яэль, с кем будет иметь дело, или больше догадывалась, — это пока остаётся за кадром. Она говорила о том, что ей очень повезло с ассистентом по подбору актёров.
Первый разговор Яэль с Ричардом заслуживает того, чтобы остаться в истории. Ричард вспоминал, как она позвонила ему: «Это был вопрос: “Вы хотите сделать “Суровое испытание”?” Я сказал: “Да”. Потому что об этой пьесе мечтал ещё со времён учебы в театральном училище. …Я снимался в Лидсе в одном независимом фильме, и Яэль приехала туда. Кажется, в нашем распоряжении был всего час времени, потому что она спешила на самолет до Монреаля. Мы встретились за завтраком, и я был совершенно измотан, так же как и она. Между нами состоялся следующий диалог:
– Что вас пугает в этой пьесе?
– Не уверен, смогу ли справиться с этой ролью.
– Почему?
– Эта пьеса заставит меня сжечь часть самого себя, а я не могу это сделать.
– Ну, тогда я буду вас сдерживать. Я подведу вас к самому краю. Мы подойдём к нему вместе.
Что я никогда не забуду, так эту встречу. Я очень рад, что мы достигли этого края вместе»
.
Сама Яэль выставила главным требованием лишь несколько вещей: в первую очередь, подчеркнув отличие своего подхода к репетициям от традиционного, а также то, что её актеры должны отдаваться игре целиком, всё тело должно быть задействовано, а не только шея и выше, иначе никак. Но самое главное, что нёс для актера выбор участвовать в этой пьесе под её руководством: готов ли он отправиться в путешествие, готов ли к тому, что будет выглядеть глупо в репетиционном зале, готов ли падать. Речь тут именно не о провалах, а о том, чтобы упасть и подняться. И ещё дело было в химии, человек должен был разделять её желание пойти в это путешествие, разделять её страсть к тексту, тем более к этому тексту. В итоге были устроены ряд прослушиваний, в которых она искала тех, кто будет по её сторону, кто поймёт, что она хочет сделать, и позволит ей это сделать. И Ричард был первым, кто откликнулся.
 

Продолжение следует.

Последний раз редактировалось Ketvelin; 25.08.2017 в 16:48.
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 10 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:24   #159021
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Суровое испытание / The Crucible (2014) — Часть 2
Подготовка и репетиции


Специфика современного зарубежного театра в том, что ни один из них не работает только лишь с устоявшимся актёрским составом. Это всегда полная или частичная антреприза, когда наравне с постоянными членами труппы задействованы приглашённые звёзды, для которых и под которых чаще всего и ставятся спектакли. Но в любом случае, не одна пьеса не идёт годами, согласно размеренному графику.
Ричард прошёл через это, гастролируя с труппой Шекспировской компании; с тех пор мало что изменилось, разве что на сей раз пьеса досталась особенно сложная: «Это немного напоминает марафонский забег, где ориентиры помогают не сбиться с пути, и ты понимаешь: мол, порядок, я на правильном пути. Есть место, где пьеса просто подхватывает тебя, а потом ты неожиданно обнаруживаешь себя за упавшим занавесом, но не знаешь, как ты здесь оказался...»
В какой-то мере работа в театре напоминает своей интенсивностью и насыщенностью съёмки в кино или на телевидении, с той лишь разницей, что в процессе игры уже ничего нельзя исправить, и потому нельзя ошибаться. Для Ричарда это был прекрасный повод проверить самодисциплину: «Я чувствую, что прогон спектакля заканчивается, и постоянно думаю: “Не знаю, смогу ли я сделать ещё один”, но благодаря одному письму (от зрителя, — прим.), которое читаю перед спектаклем, нахожу для этого силы. А благодаря нашей труппе у меня появилось чувство хорошо выполненной работы. Однако мы всегда должны двигаться дальше. Это именно то, что Яэль заложила в нас с самого начала. Даже во время последнего спектакля я буду перелистывать сценарий в поисках того, что мог пропустить; того, что мы не заметили. Во время такого долгого прогона, как этот... хотя двенадцать недель — это не так долго... самым лучшим событием для меня было что-нибудь новое, будь то новая идея или новая реплика, которую ты раньше никогда не слышал, и каждый раз с благодарностью воспринимаю что-то новое, что помогает сделать этот спектакль лучше. Новая идея или новое слово дадут толчок и мне, и всей труппе из двадцати трёх человек, которых пьеса сплотила с самого начала. Никто не работал спустя рукава. Никто не отвлекался на телефонные звонки. Мы все были полностью сосредоточены».


Попав в состав пьесы Миллера, Ричард столкнулся с неизвестной ему до этого режиссёрской техникой. У Яэль Фарбер очень сильное тяготение к древним зрелищным традициям, в частности, к античному театру. Поэтому один из главных эстетических принципов, воплощаемых ею на сцене, — принцип полного совпадения телесного и духовного, на основании которого спектакль должен восприниматься как единое целое, и ни у кого не должно возникать ощущения, что можно сделать это как-то иначе.
«У неё очень обостренное ощущение того, что она называет “viscera”... Мне пришлось залезть в Google, чтобы выяснить, что означает это слово! Это внутренние органы вашего тела. Именно там хранятся эмоции, которые находятся в вашем теле, а не в мозгах. Всё, что выше шеи, — это интеллект, который на сцене тоже нужен, но Яэль интересуют переживания внутренних органов. Когда во втором действии Чивер приходит, чтобы арестовать мою жену, я не чувствую это головой. Я чувствую это животом, коленями и кишками, и совершенно точно, что именно она запрограммировала меня на такую игру. Она очень тесно работает с Имоджин Найт — потрясающим режиссером по движению. Их обеих вдохновило стечение совершенно разных обстоятельств, когда мы слушали музыку Арво Пярта... Было такое впечатление, что все необходимые вещи сошлись в одно и то же время в одном и том же месте. Это произошло в день первой репетиции в том самом репетиционном зале с теми самыми людьми. Это произошло почти случайно».
Поскольку театральное действо предполагает зрителей, то в этот процесс физиологического восприятия вовлекаются и они. Ричард отмечал, что Яэль задумала такие декорации для спектакля, которые бы очень сильно действовали на людей, ни на минуту не давая им расслабиться: «Она не заставляет зрителей испытывать неудобства, но ей нравится вытаскивать их вперёд из кресел. Сцена была круглой, и она постаралась скрыть красоту Олд Вика, закрыла театр тканью, чтобы в зале никто не отвлекался. Всё было довольно сурово, строго, вплоть до женских костюмов, закрытых до самой шеи. Это открывает красоту лица и начисто убирает какую-либо чувственность или сексуальность, что является отражением жёстких условий пуританского существования. Чувства были противоречивые. На сцене в режиме реального времени жгли ладан. Звук поражал реалистичностью. Композитор с помощью звукового импульса обнаружил питч-эффект, способный приводить кресла в вибрирующее состояние. Я чувствовал обличительные настроения самой пьесы».
Необходимость обращения к языку тела Яэль видела в том, что в пьесе очень многое живёт между строк, не рассказывает, а показывает себя. И именно это должно быть очень ясно передано телом. Иными словами, она изначально объяснила для себя, почему некоторые важные моменты пьесы рассказаны довольно скупым языком. Зритель это может объяснять себе косноязычием тех людей, их необразованностью и суеверием, но этим нельзя было ограничиться, чтобы показать всю суть их отношений и особенно — основание зарождения социальных конфликтов. Яэль считала, что обычный язык можно даже назвать «компромиссом», так как мы никогда не сможем сказать то, что можем выразить языком тела. Поэтому в спектакле очень много похожего на йогу с её понятием «тонкого тела», которое за границами физического, но зачастую очень реально.


Яэль было важно показать, что эти люди были ограничены не только духовно, но и физически, и это уродовало их ничуть не меньше. По её мнению «Суровое испытание» — одна из самых эротичных пьес, ведь эротизм всегда связан с тем, что находится в пределах досягаемости, или вызывает страстное желание, но до этого нельзя дотянуться, тогда в силу вступает воображение, возможность (вероятность), жажда, потеря, безотлагательность и принятие (смирение). Эта пьеса — о том, что каждый человек лишён в жизни чего-то существенного, но далеко не каждый в состоянии это осознать, принять и превратить в средство самосовершенствования.

Вот почему подготовка к игре во многом была связана с «отношением» актёров со своими телами. Первое, что коснулось всего каста, за исключением Уильяма Гаанта (из-за его преклонного возраста) — все работали босиком, это было первейшее требование Яэль, так как она не представляла себе, как можно создать героя, находясь в своей обуви. Этот контакт с поверхностью должен был найти отражение в дизайне костюмов, и она просила для всех очень тонкие подошвы, в особенности для девочек, так как в этом весь Миллер — в идее, что ты как актер исчезаешь.


Ещё одна особенность репетиций — постоянное движение, создающее дополнительные физические трудности: «Я помню, что мы никогда не рассаживались за столом для чтения пьесы, всегда делали это стоя. Мы начали работать над первым действием, после чего приступили ко второму. Потом мы снова вернулись к первому и проработали его вместе со вторым. Когда мы закончили с первым действием, помню, я подумал: “Господи, это было довольно трудно”. А когда мы добрались до конца второго действия, я упал на колени, и меня вырвало в ведро. Просто от первого и второго действий... А под конец ещё и третье. Когда мы наконец-то сделали все четыре действия, и я уселся в углу, и меня трясло. Яэль подошла ко мне и спросила: “Ты в порядке?” Я ответил: “Да... И нам предстоит делать это два раза по средам и субботам!”»
Поскольку Яэль настаивала на единстве физического и духовного действия, то и нагрузки на тело увеличивались от акта к акту: «Играть четвёртый акт каждый вечер выходит по-другому. Я готовлюсь к этому очень неординарным способом, который не поменялся со времени моего первого исследования в репетиционном зале. Мы нашли неудобную позу для героя, из которой мне не разрешалось двигаться. В репетиционном зале Яэль сажала Абигайль Уильямс мне на спину, что было бы непосильным для двенадцатинедельного прогона. Но это было как-то связано с мукой, определённой степенью изнурения и несгибаемостью, нужной, чтобы провести Джона и меня в четвёртый акт».

Ричард сумел добиться того, что хотела от него режиссёр, но здесь, конечно же, было их обоюдное стремление полностью слиться с образом. Ричард испытывал то же состояние поглощённости персонажем, как это было с ним в предыдущим ролях: «Уходя из репетиционного зала, я уношу его с собой, — его мысли, я даже иногда вижу его сны». Только теперь ему предстояла гораздо более сильная физическая нагрузка — выходить на сцену дважды в день четыре раза в неделю на протяжении двух с половиной месяцев. Можно без преувеличения сказать, что это напряжение было в чём-то сродни съёмкам в «Хоббите», только сжатое в очень короткие сроки. «Это настоящая загадка. В дни, когда у меня было по два спектакля, я думал: “Доживу ли я до конца дня?” А позже, очнувшись у опущенного занавеса второго спектакля, думал: “Не понимаю, как я здесь оказался”. Спектакль попросту тянет тебя за собой».


Сложности также добавляло кардинальное изменение внешнего вида сцены и зрительного зала, — фактически, театр стал другим на время спектакля. Ричард считал, что это полностью отвечало замыслу пьесы: «В действительности Артур Миллер бросает вызов зрителям, заставляя их взглянуть на самих себя и увидеть, что с ними происходит в обществе, где обстановка накалена, где люди проявляют жестокость по отношению друг к другу. И наши зрители в буквальном смысле будут сидеть лицом друг к другу. Они будут видеть зал насквозь, и у них будет возможность посмотреть на себя в обществе… И на мой взгляд, очень примечательно, что сцена сделана в виде плавильного котла»Crusible» переводится ещё и как «плавильный котёл», — Сост..)


Работать на круглой сцене, вызывая огонь на себя, было и тяжело и захватывающе: «…Все мои любимые пьесы в театральном училище шли на круглой сцене. Мои лучшее театральные работы проходили или на вращающейся, или на круглой сцене. Люблю ту непосредственность и манеру исполнения, которые появляются, когда зрители принимают участие в спектакле. Мне нравится, когда они меня окружают. Это здорово, потому что ты должен видеть то, как аудитория реагирует на ход пьесы. В этой пьесе есть нечто особенное. Мы, как и зрители, становимся свидетелями того, что происходит, и видим друг в друге свидетелей. Я думаю, это заставляет зрителя стать участником пьесы…»
Зрители не просто были соучастниками. Те, кому удалось посетить спектакль не однажды, отмечали в своих отзывах, что видели совершенно разные действа, в зависимости от того, где сидели. Видя актёров с разных сторон, наблюдая за их «объёмной» игрой, видя, как они движутся в разных направлениях, зрители получали доступ к открытому процессу, когда малейшее изменение поворота головы могло изменить представление о происходящем. Это всё достигалось особой пластикой, которой с актёрами занималась Имоджен Найт. Она каждое утро устраивала очень сложную и серьезную разминку, и в руки Яэль актёры попадали уже готовыми к тому, чтобы импровизировать, создавать образы, выражать текст в движениях.

Ричард не мог не замечать все эти подробности, в особенности реакцию зрителей, поскольку покинул театр много лет назад, а вернулся, чтобы сделать нечто совершенно нетипичное для себя. Ему пришлось не только осваивать новую роль, но и делать это особым образом: «Это трудно осознать, потому что мы проживали с ним каждый день. Это всё равно, что ждать, когда твой ребенок вырастет или пытаться сбросить вес. Он определённо врос в меня гораздо глубже, чем это было во время первого выступления перед публикой. Во время первого спектакля я был потрясён смехом, шутками, вздохами, шоком, затаенным дыханием зрителей и эмоциями в самом конце. И это оставалось с нами на протяжении всего прогона. Думаю, мы просто слишком сильно показали глубину падения моего персонажа, и, надеюсь, повысили степень его раскаяния». Вероятно, Ричард был прав: многие зрители оказались не готовы к сверхэкспрессивной сценической манере, и смех в зале был показателем своеобразной «защиты» от невероятного эмоционального напора, идущего со сцены. Очевидно, по той же причине кто-то из зрителей неизбежно не выдерживал этой тревоги и покидал спектакль во время игры.

Видя актёра выходящим к служебному входу по окончании спектакля, — уставшего, вымотанного, — зрители не могли не задаваться вопросом, как именно он выходит из роли между работой. Ричард охотно говорил об этом, и, вслушиваясь в его слова, становится понятно, что эти вынужденные паузы отдыха для него были не менее трудны, чем сумасшедший ритм игры: «Когда я ухожу со сцены, я иду в душ и смываю с себя всё. И это носит некий символический характер: я как бы говорю ему спасибо, что вернулся и навестил меня ещё раз. Мне кажется, что будет невежливо, если я попытаюсь отбросить его в сторону, отделаться от него и от людей, ожидающих у служебного входа, но я пребываю в некоторой растерянности... Я слышу разговоры на расстоянии, но не вполне понимаю людей, потому что он всё еще здесь, и не сопротивляюсь этому. Я позволяю ему быть здесь, потому что завтра вечером он снова мне понадобится. Не знаю, смогу ли избавиться от него. Я действительно пока этого не знаю».


Судя по воспоминаниям актёра, это была работа на износ, и каждый его день был рассчитан буквально по минутам: «Трудно описать, как долго идёт этот спектакль. Но тебя так затягивает ход повествования, что три с половиной часа пролетают незаметно. Думаю, это была одна из самых изнурительных вещей, которыми мне доводилось заниматься. Я не пил ни капли спиртного. Я ежедневно тренировался в спортзале. Я должен был делать массаж голосовых связок дважды в неделю, не допускать обезвоживания и не простывать. Это было такое испытание для голоса и тела, что я не мог заботиться ни о чём, кроме как о своём здоровье. Я не мог пропустить ни одного вечера. На мне ещё никогда не лежала такая ответственность. Это была грандиозный вызов, который фактически загнал меня в иное измерение. В спектакле не было ни одного момента, во время которого я был расслаблен на сцене. Я всегда хватался за этот последний момент энергии. Думаю, зрителям понравился этот опасный вид спорта». Во время небольших интервью, которые Ричарду удалось дать параллельно со спектаклем, было слышно, что обычно бархатный и глубокий голос сорван: «Я старался как можно больше спать, потому что не мог нормально разговаривать до двух часов дня. У меня не было голоса. В Лондоне я поселился на Южном Берегу, так что жил недалеко от Галереи Тейт. Я ходил на экскурсии в такие места, как музей Виктории и Альберта и Британский музей... Всего этого я никогда не делал, пока жил в Лондоне, так что это было здорово».
 


Продолжение следует.
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 8 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:25   #159022
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Суровое испытание / The Crucible (2014) — Часть 3

Эпичность персонажей пьесы Миллера объяснить очень просто. Все образы, прежде всего образ Проктора, создавались не режиссёром или актёрами поодиночке, а всем коллективом спектакля, и не только в процессе репетиций и прогона, а с использованием всего прошлого опыта каждого из них. Ричард в буквальном смысле считал, что работы такого плана создаются всей жизнью и никогда не могут быть сыграны до конца: «У меня такое ощущение, словно готовился к этому в течение десятка лет. Она [роль] требует по-настоящему вывернуть себя наизнанку, найти персонажа внутри себя, а не примерять его на себя снаружи. И я чувствую, как в репетиционном зале этот огонёк постепенно разгорается, и мы превращаем его в пламя».


Поиски Ричардом в себе своего героя стали как бы обратной стороной того, чего добивалась от актёра Яэль, логическим дополнением к её методике. Он не раз говорил об изначальном сходстве каких-то черт собственного характера с теми, кого приходилось играть, в частности, с Портером и Торином. Но если бы дело исчерпывалось только этим, мы вряд ли имели бы такие убедительные, реалистические образы. Отыскивание чего-то в себе возможно, когда оказываешься в сходной ситуации. То есть выходишь за пределы пьесы или сценария в реальную жизнь, вынося туда опыт своего героя. Это попытка обнаружить следы героя в реальной жизни, и порой это производит более сильное впечатление, чем конструирование его образа, истории, биографии собственными усилиями. В случае с Проктором это было необходимо ещё и потому, что такой человек реально существовал, и вопрос «Что значит быть Джоном Проктором?» был вовсе не фантазийным: «Отправным пунктом для меня стал поиск физических точек соприкосновения с Проктором, так как я понимал. Что без труда смогу проникнуть в его психологию, потому что людям свойственно ежедневно всё подвергать процессу анализа. Над физической составляющей мне пришлось работать более пяти недель, пока я трудился на ферме в Массачусетсе. Я ухаживал за стадом коров в течение недели, убирая за ними навоз, и ходил за ними с кнутом, потому что хотел узнать, на что это похоже. Понимаете, я морально настраивал себя на такие условия, как погода или коровий запах, с которыми мог бы столкнуться и которые передали бы мне чувства моего персонажа. Я прибегнул к особому актёрскому упражнению, во время которого точил топор в течение семи часов. После нескольких часов такой работы ты не просто точишь топор, но он как бы становится твоим телом. Топор становится частью тебя. Так что из-за подобной рутинной работы я увидел Проктора этаким гибридом животного, схожего с медведем, но обладающим свирепостью дикой кошки. Так что теперь я знаю, каково это — заниматься рутинной работой».


Казалось бы, Ричарду вовсе не обязательно было ещё раз испытывать на себе все тяготы работы сельского жителя, — ведь он уже делал это, когда готовился к роли Джона Стэндринга. Но, во-первых, это было очень давно, а во-вторых, Стэндринг — человек нашего времени, когда сельский труд во многом облагорожен и не представляет собой форму борьбы за жизнь. В случае с Джоном Проктором Ричарду хотелось погрузиться в атмосферу тяжелейшего физического труда, когда люди были один на один с природой, чтобы узнать, что же именно задавало тон в их межличностных отношениях: «Разумеется, я рассматривал его, прежде всего, как человека своего времени. Его первым и главным приоритетом было выживание. Его жизнь в пуританских условиях тех времён была очень трудной, и это стало для меня отправной точкой. Попытка прочувствовать это стала тем самым, над чем мы работали в репетиционном зале, потому что у нас очень лёгкая жизнь, и попытка понять, что происходило с этими людьми изо дня в день, была очень важна».
Ричард обратил внимание на то, что Проктору хватает душевных сил восхищаться природой, — он истинный христианин, и любит не только Бога, но и созданный им мир, и актёру захотелось увидеть те самые места в надежде пережить похожие чувства: «Я уже давно хотел съездить в Салем, просто потому что, прочитав пьесу, был очарован ею, но всё не было удобного случая, а здесь подвернулась возможность. Я отправился и прибыл на место весенним вечером во время удивительного солнечного заката. Так что, когда я произношу реплику Джона “Массачусетс так прекрасен весной”, я знаю, как это выглядит, потому что приехал туда именно в тот момент, когда садилось солнце. Я и поехал туда, чтобы воссоздать в своей памяти более полную картину, которую иначе никак не получишь. Я видел место, где стоял дом Проктора; ручей, который протекает по его полю; поляну в лесу, на которой предположительно танцевали девушки, и дорогу, по которой Проктор ходил из деревни Салем в город Салем. Дом Ребекки Нерс сохранился довольно неплохо, и в нём есть крохотная детская колыбель, которую я сфотографировал и показал Анне. Было что-то в этой детской кроватке с куклой... Все эти вещи помогают тебе сконцентрироваться, когда выходишь на сцену во втором действии. Я могу закрыть глаза и представить, где он сидел. Я знаю, где он был, особенно когда говорил: “Я работал у опушки леса”. Это правда. И ещё я думаю, есть место, где он остановился перед тем, как войти в дом; место, откуда он любовался закатом, и я знаю, где оно находится, потому что был там. Это лучше один раз увидеть, чем сто раз об этом услышать».


Ещё одним важным штрихом роли является голос и произношение, — они выдают не только местожительство, но и социальное положение персонажа: «Часто, когда я берусь за роли на телевидении или в кино, мне приходится решать, каким голосом я собираюсь говорить, а потом работать с ним. Но в данном случае я такого решения не принимал. Мы остановились на определённом народном диалекте, благодаря которому будет создаваться впечатление, что все они обычные люди. Я также хотел командный голос, который свойственен человеку, работающему в поле и созывающему своих животных. Хотел придать голосу определённый тон, внушающий авторитет». Последнее было особенно важно, потому что об этом написано в ремарке пьесы, в самом начале, как только Проктор появляется на сцене.

Поскольку речь в пьесе идёт о реально живших людях, пусть и переосмысленных современным автором, Ричард старался до конца понять логику действий каждого из них. В особенности это касалось сцен, где действия происходили как бы вдруг, сами собой, и зритель должен был догадываться о причинах. «В каждом произведении первое, что я делаю, когда начинаю зачищать текст (я называю это процессом зачистки — зачистки текста), — обращаю внимание на то, что герой говорит о себе, что другие люди говорят о нём, что мой персонаж скажет о других людях — потому что вот эти три особенности, по сути, обрисовывают для вас образ человека. Как только вы выходите на сцену, вы должны выяснить, что ваши герои собираются оставить, прежде чем уйдут».
Несмотря на то, что пьеса снабжена обширными ремарками, многое в ней остаётся на откуп актёрской интерпретации: «…В отношении первого акта, мне потребовалось много времени, чтобы понять, почему Проктор вообще оказался в той комнате, в комнате, в которой он не хочет находиться. Он не выносит никого из людей, находящихся там, и роковая ошибка, которая раскроет его, — Абигайль, находится там же, и тем не менее Миллер приводит его туда. Общество переживает кризис и, как однажды утром говорит Проктор, “дорога, пролегающая мимо моего дома — это паломничество в Салем”, и я думаю, он почувствовал это оживление в городе и отправился посмотреть, в честь чего вся суета. Это такой маленький приём, с помощью которого Миллер приводит Проктора в эту комнату к столкновению с Абигайль. И вопреки здравому смыслу он оказывается наедине с Абигайль, и с того момента всё начинает рушиться». Тем самым, автор как бы указывает на то, какую важную роль в жизни человека может сыграть случай.

«Хороший человек, совершивший плохой поступок»

Пьеса Миллера — то произведение, с которым зритель всегда найдет связь: «Я думаю, что эта пьеса не привязана к конкретному времени. В ней есть строки, бывшие значимыми в 1692 году, значимыми в пятидесятые, значимы сегодня и значимы завтра, через десять лет, через двадцать, — до тех пор, пока мы изничтожаем друг друга этим вероломным людским способом».


Яэль Фарбер полагала, что автору, как никому другому, удалось показать противоречивость человеческой натуры, — как способность преодолевать тьму, так и застрять в определённой идеологии или фундаментализме. Человеку свойственно наклеивать ярлыки, когда дело касается других культур, образа жизни. Можно автоматически рассматривать себя как героя и борца за справедливость, а другого как антагониста. И в этой пьесе Миллеру как раз и удалось изобразить, как люди склонны двигаться к полярностям и как уязвимость духа доводит до принятия важнейших решений, когда наступает тьма. Для людей на Западе очень свойственно делать однозначные оценки — считать себя исключительно хорошим, а другого плохим, и это встречается даже в самых либеральных умах. Поэтому пока люди ходят по этой земле — пьеса будет актуальна, так как кроме тенденции занять крайние позиции в нас всё равно есть потенциал, как остаться где-то посередине, так и в критический момент найти себя, как это произошло с Джоном Проктором.


Ричард с самого начала был достаточно суров к своему герою. Проктор в его трактовке — не только не жертва, но в какой-то мере провокатор радикализма вокруг него: «Чувствую, что он всегда был предрасположен к совершению этой ошибки. И гениальность пьесы Миллера состоит в том, что для Проктора его падение не стало сюрпризом. В какой-то степени он всегда знал, что имеет этот роковой изъян. Именно по этой причине он выбрал в жены Элизабет, потому что она будет единственным человеком, который удержит его на правильном пути. И этот выбор вредит ему вдвойне». Скорее всего, актёр полагал, что в Прокторе заложена некая чрезмерность, противоестественная людям его круга и его взглядов. И, не способный с ней справиться, он, в конце концов, поплатился за это. Но его трагический конец — не наказание за аморальный поступок, а искупление более глубокого личного греха, соблазна стать как все.

Ричард считал, что исторический фон пьесы наложился на автобиографическую канву: «Я полагаю, что Джон Проктор в какой-то степени олицетворяет самого Миллера. Я так и слышу плач Миллера по собственной жизни и собственным ошибкам, которые он приписывает Проктору. <…> Это человек с пороками в расцвете лет, который обнаруживает, что находится в чрезвычайно сложном положении, когда он противостоит своей общине, Богу и самому себе. Он сам осуждает себя. Он считает, что совершил смертный грех и не знает, как найти выход. И единственный путь, который он находит, — это дорога на эшафот. Артур Миллер поместил своё сердце внутрь Проктора. Это сродни его представлению о том, как его будут судить на судебных процессах МакКарти. Он наблюдал за тем, как сдаются его друзья и коллеги, как они называют имена или оговаривают себя, и отправился в изгнание, покинув Америку».
В общем-то, Ричард был недалёк от истины. В 1952 г. Артур Миллер пережил драматический период как писатель и как человек. Один из его лучших друзей и очень талантливый режиссёр Элиа Казан под давлением официальных кругов вынужден был публично отказаться от коммунистических убеждений и назвать имена коллег и друзей, которые придерживались левых взглядов. Вначале Казан держался мужественно, но когда на заседании Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности ему пригрозили, что он не снимет больше ни одного фильма, режиссер сдался. После этого многие из тех, кого он считал друзьями, перестали подавать ему руку. А Артур Миллер потребовал, чтобы Казана отстранили от работы над его пьесой «Суровое испытание».

Тем не менее, Проктор — не зеркальный портрет Миллера, скорее, в чём-то его антипод, через постижение характера которого драматург узнавал что-то о себе. «Здесь уместно сравнение с восхождением на гору, потому что вдоль этого пути есть зацепки, за которые так и норовишь ухватиться, но нельзя упускать из виду множество других упоминаний, которые резонируют со мной, в плане того, когда Миллер решает по-настоящему раскрыть своего персонажа. И я чувствую, что … они не всегда звучат в репликах самого Проктора». Ричард считал, что природа конфликта Проктора и общины в том, что общественные принципы не согласуются с естественными потребностями человека. Но между моментом, когда Проктор осознаёт конфликт как сугубо личный, и превращением его в социальный нарыв, проходит целая жизнь души: «Первой зацепкой, на мой взгляд, являются слова Абигайль: “Я знаю, чего ты жаждешь, сгорая от одиночества”. Думаю, это первая зацепка за Проктора, потому что это правда. После того, как Элизабет заболела, одиночество испепелило его, и это стало началом его падения. Когда ближе к концу пьесы он говорит: “Я отдал вам свою душу, так оставьте мне моё имя”, — это уже самая вершина горы, но на пути к ней миллионы зацепок, оставленных Миллером для нас».


 

Продолжение следует.
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 10 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:26   #159023
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Суровое испытание / The Crucible (2014) — Часть 4

Примечательно, что нигде в пьесе Миллер не раскрывает устами Проктора, чем для него является его имя. Но очевидно, что для истинно верующего человека имя любого священно, потому что дано другими, не выбрано им, освящено Церковью, и потому не может быть заменено чем-то. Это мерило чести. Произнесение имени всегда связано с чем-то исключительным и потому всегда отвечает внутреннему состоянию человека. имя — сам человек. И потому «вопрос его имени — это финальный пункт назначения в том, что он готов отдать и в чём он не готов сдаться. Думаю, до определённой степени он приготовился дать им то, что они хотят, но финальная формальность — признание с его именем, прибитое к церкви, в котором говорится, что этот человек предал всех своих друзей, чтобы спасти свою собственную жизнь. Думаю, это в точности то, что случилось с Миллером в тот момент, когда он решил написать пьесу, когда Элиа Казан пришёл к нему в лес и сказал: “Я собираюсь назвать имена и предать друзей”. Думаю, последний момент, когда Проктор говорит: “Это моё имя, я не могу этого сделать”, — в этот миг он выходит за пределы и становится больше чем просто человек».


Поскольку в пьесе Миллера рассматриваются разные виды фанатизма, она нарочито нетолератна. В общем-то, это не удивительно, ведь творчество автора — сплошной общественный вызов. Но «Суровое испытание» — пожалуй, наиболее провоцирующая вещь, и Яэль решила ещё больше выделить акценты.

Одна из центральных идей пьесы — господство косности и патриархальности, которым почти невозможно сопротивляться. Ричард полагал, что это сильно затрудняет восприятие и вызовет отчуждение у многих зрителей: «Нельзя показать эту историю не подчеркнув различия полов конкретно в этом обществе и в это время: маскулинность мужчин, феминность женщин, ранимость девочек препубертатного возраста. Яэль готовит нечто, что на данный момент представляется, — как и должно, — весьма рискованным». И когда Ричард говорил, что Проктор впадает в грех не случайно, он имел в виду именно это: Проктор живёт в своём мире, где мужчины слишком сильны, слишком властны, чтобы сдерживать себя в повседневной жизни. Они и так многое терпят ради религиозной идеи и борьбы с суровой природой. Но их чувства первобытны, поэтому женщина — потенциальная жертва, даже если её муж лучший среди других.


Ричарду нравилось, как начинается история семьи Прокторов для зрителей. Миллер показал их вместе впервые в тот момент, когда они могут вернуться друг к другу или же окончательно отдалиться. Это состояние неустойчивости, хрупкости, где всё зависит от умения слышать друг друга: «Должен сказать, что моей любимой частью пьесы является начало второго действия. Думаю, Миллер написал первое действие как увертюру... Я люблю музыку и слушаю много классической музыки... Увертюра — это часть, в которой композитор демонстрирует все темы, которые вы услышите в остальных частях его произведения, а первое действие в пьесе очень бурное. Это словно репетиция событий, которые витают в воздухе. В начале второго действия оказываешься в центре очень болезненных, расползающихся по швам отношений, которые пытаешься наладить. Я просто люблю походить перед выходом на сцену и ощутить эту надвигающуюся угрозу, которую только что видел в увертюре, а потом решить, как мы будем отсюда выходить. Я очень люблю ту часть, где эти двое пытаются склеить свою жизнь и двигаться дальше».


Примечательно, что именно эти сцены часто сокращали, потому что они неспешные, минорные, и зрители могли не к месту расслабиться. Но Яэль решила их оставить, потому что это те моменты, когда супруги один на один и существуют только друг для друга. Анна и Ричард, по её словам, добивались понимания этого пространства между ними через множество физических упражнений, часто с использованием стены, когда Ричард тянулся к Анне, но мог коснуться лишь стены около неё. Ещё одним упражнением было, когда они лишь смотрели друг другу в глаза, находясь максимально близко, чтобы чувствовать запах друг друга, но без всякого прикосновения.
Яэль полагала, что в этой сцене показано то, что сейчас уже непонятно многим людям, состоящим в браке: когда нет никаких культурных запретов, человек может особо не церемониться с выражением своих чувств; но если эти запреты есть, он будет тщательно подбирать себя, чтобы другой понял его максимально правильно. И в случае с Прокторами единственный путь к взаимопониманию — повседневность, быт, которым они окружают друг друга. Они вкладывают в каждое слово почти абсолютное значение, чтобы подчеркнуть важность другого для себя.


Яэль считала, что и Ричард, и Анна очень открыты как профессионалы, открыты к контакту с режиссёром, хотя это не означает, что из них можно лепить всё что угодно. Скорее, они оба настроены на со-творчество, потому что обладают развитой способностью слушать. Когда они говорили свои реплики, то дарили друг другу импульсы, способные подстегнуть. По словам Яэль, у них произошла друг с другом естественная химия, точно так же как и в сцене с Самантой, — не только у Ричарда, но и у Анны, потому что отношение Элизабет и Абигайль является как бы искривлённым отражением отношений Джона и Элизабет. Яэль считала что следствие очень точного выбора актёров, которым удалось совпасть даже без предварительного совместного прослушивания.

Ричард настаивал на том, что Проктор — один из этой общины. Да, он отличается от таких, как Пэррис или Патнем, но у него нет утончённых чувств, он, грубо говоря, не рыцарь, ему незнакома куртуазность. Но его отличает от других невероятная честность, основание которой — чувство собственного достоинства, которым обладает этот физически очень сильный и самодостаточный человек. Он чувствует, что вправе распоряжаться своей судьбой в рамках данного Богом, и в этом смысле ощущает свою свободу. А если так, ему не нужно юлить, чтобы повысить свой авторитет в глазах людей. И эта честность перед самим собой позволяет ему, в конце концов, сделать чувства к Элизабет более высокими и мудрыми: «Я задавал этот вопрос о себе и Прокторе на протяжении всего прогона и репетиционного процесса… Проктор очень развит физически. В нём заложена ненасытная сексуальная потребность, и, на мой взгляд, это ядро его натуры. Этот человек работает на земле, разводит скот, ест-пьет и спит со своей женой. Последнее — неотъемлемая часть его жизни, и когда из-за болезни жена ему отказывает, он инстинктивно идет в другое место. Нет, не из-за того, что считает это правильным, а из-за потребности, которую испытывает. Думаю, пока его отношения с Элизабет рушились из-за его проступка, он осознал, что для него значит любовь; равно как любовь значит и для меня, словно прокторово любовное озарение постигло и меня. Это прощение и принятие оступившегося человека, которые Элизабет дарит ему в последнем действии пьесы».




Зрителям повезло, что спектакль был заснят и сохранён для будущего. Хотя опасения Ричарда и его противоречивые чувства на этот счёт были совершенно оправданы: спектакль как живое, в хорошем смысле спонтанное действие, предполагающее присутствие и немедленную реакцию зрителя, навсегда останется в том времени и в том зале. Тем не менее, компромисс здесь был неизбежен: «Вообще-то я сомневался. Я не был знаком с работами “Digital Theatre”. Решение об этом было принято в самом конце прогона. Девять критиков дали нам оценку в пять звезд, и каждый вечер зал был полон. Очень хочется, чтобы люди, у которых не было возможности посмотреть спектакль, увидели его. Я обрадовался, что спектакль продолжит жить по окончанию сезона. Одним из условий, которое я поставил, разрешая съёмку, было то, чтобы Яэль приняла участие в монтаже, потому что у неё был определённый взгляд на то, что она видит и на то, что она хочет показать зрителю. Она детально разобрала всю пьесу, так что её присутствие на съемках было необходимо».

В отличие от киносъёмки, театральная съёмка является больше отвлекающим моментом, чем частью актёрской работы, ведь актёры говорят не на камеру, а со зрителями. Поэтому съёмка спектакля была недолгой: «Это происходило в течение трёх дней, так что у съемочной группы было три возможности снять то, что нужно. Работники “Digital Theatre” приходили пораньше и рассаживались на различные места, чтобы определиться с лучшими углами для съемки. Они установили шесть камер в обычных местах и ещё одну наверху, направленную на сцену. Единственной трудностью стала сцена, где я снимаю рубашку, чтобы умыться. Мы не хотели, чтобы она потеряла своего значения в фильме, потому что она показывает, каким уязвимым становится человек, когда обнажает спину. Но спрятать провод микрофона на теле было трудно, и мы закрепили его у меня на боку».


Несмотря на то, что съёмки проходили в течение нескольких дней несколькими камерами, какие-то нюансы остались только в воспоминаниях присутствовавших. И всё же, когда камера выхватывала из темноты чьё-то лицо в первом ряду или спонтанное движение, возникает устойчивое чувство, что это — не игра… Находиться в кольце глаз и играть, не зная реакции в следующую секунду, просто мучительно. Но Ричард день за днём стоически переживал это: «Зрители так же очаровательны, как и люди на сцене... Не визуально... Моё внимание приковано к двадцать одному лицу, которые находятся рядом со мной в пределах сцены, но я должен чувствовать аудиторию, и мы её прочувствовали. Как я уже говорил, зрители переводят дух вместе с пьесой, смеются вместе с пьесой, плачут вместе с пьесой, задерживают дыхание от потрясения и возмущения. Иногда ты можешь слышать эти звуки, которые по-настоящему подпитывают твою игру, заставляют тебя двигаться вперед и копать глубже. Понятно, что не обошлось без мобильных телефонов... Вообще-то нам очень повезло. У нас был только один или два подобных случая, и мы пришли к соглашению, что будем останавливать и не делать из этого проблему. Мне понравился тот факт, что зрители почувствовали, что им можно шуметь и что они находятся в том же мире, что и мы. Иногда приходилось просто слегка прикрывать глаза, когда рядом оказывался человек в очень яркой одежде. Кажется, Яэль на полном серьёзе хотела, чтобы зрители двух первых рядов переодевались в черное, чтобы остальные зрители не видели ярких цветов в этом тёмном, угрюмом мире, но, на мой взгляд, этого было бы трудно добиться, и тем не менее, я действительно считаю, это хорошо, что мы видим глаза тех, кто сидит в первом ряду».

Фильм во многом сделал действие бесплотным. За кадром, между прочим, остался необычный запах, который давал актёрам нужный настрой и которым каждый раз наполнялся зрительный зал: «В репетиционном зале мы уделяли достаточно внимание воздействию на обоняние. Саманта Колли, сыгравшая Абигайль, мыла голову всегда одним и тем же шампунем, и этот запах стал моим хорошим знакомым. А я нарочно не использовал никаких лосьонов после бритья, потому что чувствовал, что Проктор не может пахнуть ничем другим, кроме как фермой. Не думаю, что фильм сможет передать запахи! Возможно, нам придётся ходить вокруг с кадильницами...»

Ричард признавался, что просмотр был одновременно и мучителен, и уместен, потому что стал чем-то сродни подведению итогов своей работы. И одновременно утверждал, что в том, что театральный актёр не видит себя со стороны, есть нечто очень важное: «Во время просмотра в кинотеатре я заламывал руки, потому что на самом деле я не хотел это смотреть. Но я рад, что посмотрел. Они проделали хорошую работу. Одной из вещей, которая меня удивила, было то, как сильно изменилось моё лицо со дня первой репетиции и до момента съёмок двенадцать недель спустя. Оно стало уставшим и отягощённым бедами моего персонажа. Все зацепки, которые я обнаружил во время прогона, зацепили меня вновь в фильме. Просмотр фильма был сродни катарсису».


Как бы ни тяжело было играть, но приближение окончания спектакля всё равно вызывает грусть, — слишком много было вложено в эту работу, чтобы просто так со спокойной душой отпустить её в прошлое. Поэтому Ричард готовил себя к окончанию с первых дней: «…Как я выхожу из роли после спектакля? Это очень своеобразный процесс. Когда я ухожу со сцены, я иду в душ и смываю с себя всё. И это носит некий символический характер: я как бы говорю ему: “Спасибо, что вернулся и навестил меня ещё раз”».

Ему часто задают вопросы, о влиянии героев на его собственный характер. Что это, когда видишь чужие сны? Уходит ли это бесследно, или это способ сохранить в себе жизнь кого-то другого? Ответ вполне закономерен: «Жаль разочаровывать, но я просто не знаю. Предполагаю, что чувствовал какие-то изменения, в которых, думаю, открыл часть себя, или Проктор открыл часть меня, или каким-то образом я открыл часть Проктора. Не знаю, что это за часть, и сначала она меня пугала, но боялся я недолго».
 

Продолжение следует.
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 10 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:27   #159024
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Суровое испытание / The Crucible (2014) — Часть 5
Одним из самых сложных моментов пьесы является, как ни странно, необходимость выйти на сцену после завершения. Накал страстей и течение сюжета требуют навсегда закрыть занавес, а от зрителей — тут же покинуть зал. Но Ричард снова выходил на сцену с тенью героя на своём лице. Это необходимое условие того, чтобы сохранять объективный взгляд на пьесу: «Последнее действие пьесы — это слова, которые мне сейчас так же трудно произносить, как и двадцать лет назад, но мне не пришлось разучивать эту часть реплик заново. Каким-то образом они сохранились в моей памяти или где-то в моём теле. Мне не составило труда вспомнить эти слова и то, что они означают. Я каждую ночь добирался до четвёртого действия и думал, что сыграть этого персонажа в этом месте пьесы и с этими репликами — это настоящая привилегия. Иногда я думал: “Не знаю, смогу ли я сделать это сегодня. Не знаю, смогу ли добиться успеха, но в этом месте пьеса захватывает меня, и Миллер здесь совершенно точно ухватил суть своего персонажа”. Когда он обращается к Богу в самом конце, я как бы вижу особый свет. Каким-то невероятным способом он попадает мне в глаза, и я чувствую подъём. Это великолепно. С таким великим драматургом, как Артур Миллер, знаешь, ради чего вживаешься в такую роль, как эта».


Общение со зрителями после спектакля стало неотъемлемой его частью, как будто ещё одним финалом пьесы. Несмотря на усталость, Ричард каждый раз выходил к служебному входу, — не только для раздачи автографов, но и для того чтобы у зрителей осталось завершённое представление о том, где они побывали. Пьеса слишком экспрессивна, и появление актёров на публике вне ролей создавало необходимый баланс реальности и искусства. Актёры и зрители нуждаются друг в друге не только в процессе игры, но и после того, как сцена пустеет. Потому что герои пьесы — то удивительное, загадочное связующее звено между ними: «Мне кажется, что будет невежливо, если я попытаюсь отбросить его в сторону, отделаться от него и от людей, ожидающих у служебного входа, но я пребываю в некоторой растерянности... Я слышу разговоры на расстоянии, но не вполне понимаю людей, потому что он всё ещё здесь, и я не сопротивляюсь этому. Я позволяю ему быть здесь, потому что завтра вечером он снова мне понадобится. Не знаю, смогу ли избавиться от него. Я действительно пока этого не знаю».


За роль Джона Проктора Ричард был номинирован на премию Лоуренса Оливье 2014 года.
 
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 7 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:28   #159025
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Навстречу шторму / Into the Storm (2014)

Премьера — 8 августа 2014 года.



Режиссер — Стивен Куэйл
Сценарий — Джон Суэтнам
Ричард Армитидж — Гэри Фуллер
Сара Уэйн Келлис — Элисон
Мэтт Уолш — Пит
Макс Дикон — Донни Фуллер
Натан Кресс — Трей Фуллер
Фильм «Навстречу шторму» — один из самых необычных в карьере Ричарда. Во-первых, на своём пути к большому экрану этот проект трижды менял название: сначала «Шестая категория» (имелась в виду категория торнадо, которые измеряются по пятибалльной шкале), затем «Чёрное небо» и наконец «Навстречу шторму». Во-вторых, фамилия главного героя, которого играл Ричард, также претерпела изменения: в первых статьях и интервью его звали Гэри Моррис, однако, когда фильм вышел на экраны, оказалось, что его зовут Гэри Фуллер. Имена менялись без ведома актёра, что ему крайне не понравилось, как стало известно из более позднего интервью. В-третьих, что самое интересное, Ричарда не выбирали на роль в этом фильме, он сам выбирал, в каком фильме будет сниматься: «Я заканчивал сниматься в «Хоббите» и подыскивал новый проект. После того, как сыграл гнома, хотелось роли с нормальными размерами. После фэнтези я страстно желал что-нибудь более реальное и поближе к сегодняшнему дню. Компания Warner Bros представила мне несколько проектов, и этот настолько отличался от «Хоббита», что я решил выбрать его».


«Навстречу шторму» — это история о группе людей, оказавшихся в центре самого страшного торнадо за всю историю США. Ричард играет заместителя директора школы, который разыскивает своего старшего сына, попавшего в западню во время этого стихийного бедствия.

Оказалось, что над обратным превращением из гнома в человека тоже придётся поработать. Ричард признавался, что после восемнадцатимесячных съемок с протезами на лице, под которыми намного сложнее показать то, что хочется выразить, он столкнулся с такой проблемой как слишком живая мимика. Однако времени на подготовку к этой роли у Ричарда практически не было: «Я прилетел в Детройт сразу же, как только закончил с “Хоббитом”. У меня было примерно двенадцать часов на то, чтобы снова стать человеком». Однако он и не собирался вникать во все подробности, как обычно это делал: «На самом деле я не изучал природу торнадо, потому что хотел быть шокированным этим явлением. Не хотел знать, каково оказаться с ним лицом к лицу, но в то же время хотел относиться с уважением к этой стихии, как отношусь с уважением к воде. <…> ...Но я подумал, что этот парень — школьный учитель, и он догадался бы, что надо делать при встрече с торнадо. Но, разумеется, это должно дойти до него постепенно, по мере развития событий, и я хотел посмотреть, что он чувствовал».


В то же время, Ричард признавался, что его привлекло в этом сценарии ещё и естественное любопытство человека, никогда не сталкивавшегося со стихией: «Если бы я был в подвале и слышал приближение торнадо, меня бы одолевали мысли вроде “Я хочу только взглянуть. Хочу лишь увидеть, что же создаёт этот звук”. <…> Я бы хотел увидеть, на что это похоже. Даже в Англии, где бывают крохотные, даже когда это просто подхваченные воздушным круговоротом листья, я ловлю себя на мысли “О боже, как же это происходит?” Я хотел бы увидеть, как выглядят эти “жгуты”. Хотел бы стоять напротив одного из таких и наблюдать».

Приняв решение сниматься в этом фильме, Ричард стремился максимально дистанцироваться от своей предыдущей роли: «В фильме-фэнтези, особенно таком, как “Хоббит”, когда я играю несуществующего персонажа, можно полагаться только на своё воображение. К счастью, в детстве я очень любил читать, и оно у меня очень живое. В фильмах, где я играл своих современников, как в этом фильме американского учителя, я стремлюсь использовать реальность как отправную точку. За основу взял одного из своих школьных учителей и перенёс его в это место и в это время».


И здесь ему снова пригодилась привычка придумывать прошлое своих персонажей: «В случае с Гэри Моррисом очень важной была история его семьи и то, что с ней произошло. Его жена умерла, и это повлияло на отношения между отцом и сыновьями. Его прошлое не было героическим. Я сделал его обычным человеком среднего класса. До того, как ураган ударил по его родному городу, с ним не происходило ничего особенного. Его серьёзное отношение к своим обязанностям создало дистанцию между ним и его детьми. И я надеюсь, что его переход из обычного прошлого в героическое настоящее выглядит достаточно правдоподобно».

И всё же Ричард не был бы собой, если не «провёл небольшое исследование: наблюдал за простыми офисными сотрудниками в выпуске новостей во время землетрясения в Новой Зеландии и увидел самых обычных людей, которые заходили в здание и вытаскивали оттуда своих коллег. Этот день начинался для них как самый обычный, а концу этого дня они стали героями. И, на мой взгляд, Гэри такой же».


И эта «домашняя работа» Ричарда не осталась незамеченной продюсером фильма Тоддом Гарнером: «Он удивительный актёр, а также потрясающий писатель, хотя он про себя этого никогда не скажет. Он прорабатывает основные моменты не только для себя и других актёров, но и для всего фильма в целом. Фактически, мы только что закончили снимать эпизод в трейлере, события которого придумал Ричард».

Торнадо в фильме был создан на компьютере, но силу непогоды актёры пережили на себе: «Каждая секунда съемок была пронизана дождем и ветром, что стало настоящим испытанием на выносливость, — рассказывал Ричард. — Но было здорово работать с таких условиях, потому что создаётся подлинное ощущение того, что вот-вот начнётся сильнейший ураган. Съёмочная группа делала всё возможное, чтобы отснятый материал смотрелся как можно более реальным. Они задвигали деревья в окна, срывали потолки над нашими головами, сбрасывали с крана автомобили прямо передо мной и с помощью тросов поднимали в воздух различные предметы вокруг. Стив хотел, чтобы реальных трюков в фильме было не меньше, чем визуальных эффектов. <…> Режиссёр — мастер спецэффектов на натуре».


Во время съёмок фильма Ричарду пришлось провести довольно много времени то подвешенным на проводах и летающим по всей студии, то обдуваемым мощными потоками воздуха в аэродинамической трубе: «Можно сказать, мы пережили то же самое, что и наши персонажи». «Со Стивеном интересно работать, потому что он любит создавать настолько реальные трюки, насколько это возможно. Был один особенный день, который мне запомнился: он с помощью крана опустил тяжелый многоосный грузовик прямо передо мной, когда я бежал к банку. Он нарисовал линию на дороге и сказал: “Делай, что угодно, только не пересекай эту черту”. Этот трюк был сделан за один дубль, и мне это понравилось. Считаю, что это очень щекочет нервы».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=R9s_nfFHpgk[/ame]

Поскольку Ричард играл американца, ему пришлось поработать над своим акцентом: «Я всё время работал над произношением, а поскольку провёл много времени с Сарой Уэйн Келлис, то многому нахватался от неё, и заниматься этим было по-настоящему весело».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=DDYC8Bp_SpU[/ame]

Но самым трудным моментом съёмок стал не торнадо, не съёмки в подвешенном состоянии, не натурные съёмки под дождевальными установками и мощными вентиляторами. «Сложнейшей частью съёмок как технически, так и эмоционально стала только одна сцена, в которой Гэри пришлось нырнуть в бассейн, чтобы спасти сына. Я оказался вверх ногами в очень узком пространстве под водой. А сцену, где мы пытались вернуть мальчика к жизни, делали в режиме реального времени. Мы исходили из того, как надо делать искусственное дыхание человеку и сколько времени занимает каждая стадия этого процесса. Чувствуется, что это очень эмоциональная сцена».



[ame]https://www.youtube.com/watch?v=B7aoKp_C0tE[/ame]

 
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:29   #159026
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Хоббит: Битва пяти воинств / The Hobbit: The Battle of the Five Armies (2014) — Часть 1

Премьера: 1 декабря 2014 г.



Режиссёры: Питер Джексон, Энди Серкис
Сценаристы: Фрэн Уолш, Филиппа Бойенс, Питер Джексон

Бильбо — Мартин Фриман
Гэндальф — Иэн МакКеллен
Торин — Ричард Армитидж
Бофур — Джеймс Несбитт
Балин — Кен Скотт
Двалин — Грэм МакТавиш
Фили — Дин О’Горман
Кили — Эйдан Тернер
Бомбур — Стивен Хантер
Голлум — Энди Сёркис
Бифур — Уильям Китчер
Оин — Джон Коллен
Глоин — Питер Хембтон
Ори — Адам Браун
Марк Хэдлоу — Дори
Джефф Брофи — Нори
Трандуил — Ли Пейс
Тауриэль — Эванджелин Лилли
Леголас — Орландо Блум
Бард — Люк Эванс
Сильвестр МакКой — Радагаст
Ману Беннет — Азог
Смауг — Бенедикт Камбербэтч
Микаэл Персбрандт — Беорн
Бургомистр — Стивен Фрай
Райан Гейдж — Алфрид
Бильбо в старости — Йен Холм
Третья, заключительная часть «Хоббита» вызвала мощную волну противоречивых откликов среди зрителей и критиков. Возможно, если бы не было известно во всех подробностях, как она появилась, накал страстей был бы существенно ниже. Но Питер с самого начала не собирался уделять Битве столько внимания и, можно сказать, что создатели были поставлены перед фактом, и Битва заявила о себе «сама». После обработки второй части «Хоббита» оказалось, что за пределами осталось множество важного материала, который не сможет войти даже в режиссёрскую версию, поэтому решено было делать самостоятельную часть. Повторилась история создания «Властелина колец». «Люди думают, что как только фильм разделили на три части, мы вернулись назад и принялись снимать больше материала. В действительности это не так. Мы уже отсняли довольно много. Питер редактировал вторую часть и сказал: “Не могу. Мне нужно разрешение на ещё один фильм, иначе мы лишимся большой части отснятого материала”. Далее случилось следующее: он счёл отснятый материал достаточным для “Битвы пяти воинств”, а вот концовку первого и второго фильма пришлось подкорректировать. По факту у нас было ощущение того, где он остановил историю и где может снова её начать. Получился не более чем процесс придания формы».

Ричард не разделял мнения пуристов, полагая, что логика Питера совершенно объективна и даже в какой-то мере неизбежна: «Знаете, я думаю, что все эти решения позволяют этой истории быть более драматичной, и мне кажется, что... Сам Толкиен, я полагаю, написал “Властелина колец”, потому что “Хоббита” было недостаточно для описания Средиземья, и он хотел расширить ту идею. Вероятно, Питер делает то же самое. Он всего лишь исследует то, что Толкиен нам показал, но не растолковал, понимаете? Взять к примеру Битву Пяти Воинств. Толкиен применяет шекспировский приём, рассказывая о ней ретроспективно. Он не отводит туда читателей. Помню, я в детстве был немного разочарован автором, думая: “Мне хочется узнать больше об этой битве”. Полагаю, Питер думал то же самое. Мне не кажется, что внесённые им коррективы изменили сюжет. Он просто кое-что добавил...»
Таким образом, Ричард одобрил и оправдал именно то, что у многих зрителей вызвало скепсис и даже откровенное непринятие: характер повествования в последней части напоминал фанфик, — рассказ о том, что Толкиен по каким-то причинам опустил и о чём умолчал. Но поскольку Ричард всегда любил копаться во внутреннем мире своих героев, он приветствовал эту идею: «Я был по-настоящему счастлив. Третий фильм содержит большую часть подноготной Торина, его скатывание в безумие, а затем его восхождение к героизму, когда гномы вырываются из горы и он искупает свои грехи на поле битвы. Так что в действительности это было сведением вместе всего, что привело Торина в недра горы, и всего, что касается его отношений с Бильбо. Мне это понравилось. Вдобавок к этому, есть одна великолепная последовательность кадров в самом начале битвы. Это настолько масштабная героическая битва, и в этой части фильма очень много эпизодов, о которых надо рассказать — я нахожу это очень захватывающим. И что мне ещё очень нравится в этом фильме — то, что события в нём развиваются очень быстро».
Третья часть фильма, действительно, получилась немного короче и динамичнее, и для этого были основания. «Штука в том, что вы смотрите все три фильма по отдельности, а на деле они рассказывают одну длинную историю. По мере приближения к концу темп ускоряется. Темп этого фильма всегда был выше, чем у двух других — Питер всегда это знал. Вот почему первые 45 минут первой ленты показались всем довольно вялотекущими. Если же вы посмотрите всю трилогию целиком, то её темп будет неизбежно ускоряться, потому что режиссёр знал, что концовка будет быстрой и бешеной. У него в голове была вся картина, и уже тогда, когда ленту разделили на части и пустили релиз в кино, людские настроения были ясны. “Битва пяти воинств” похожа на финальный акт симфонии Бетховена: она быстрая и близится к завершению. Вот почему, думаю, она короче».

Сегодня, благодаря тому, что есть дополнительные материалы о съёмках, нам известно, с какими трудностями пришлось столкнуться Питеру Джексону при создании последней части. Никто не знал наверняка, как должна выглядеть эта битва, поэтому съёмки шли почти что по наитию. Актёры и режиссёры понимали это, но ничего не могли поделать. Но в результате получилось грандиозное зрелище: «Почти весь период досъёмок ушёл на различные моменты битвы, но стычки происходили в разных местах. Гномы начали с горы и проложили себе путь до Вороньего пика настолько разнообразными способами… Это потрясающе, потому что заставляет почувствовать битву реальной, понимаете?»


Разрабатывая сценарий Битвы, Питеру пришлось применить всю свою фантазию. И зрелище получилось очень гармоничным, прежде всего потому, что каждая раса и культура имела свой собственный, ни на что не похожий вид боевого вооружения. Так появились роскошные боевые бараны гномов и феерическая колесница, которая, правда, есть только в режиссёрской версии. Ричарду очень хотелось, чтобы зрители увидели это чудо компьютерной технологии: «На постройку колесницы было потрачено много времени и средств, и компьютерная графика в том видеоряде и в самом деле особенная. Колесницей управляет Балин, Двалин сзади палит из орудий, а Кили и Фили сидят сбоку. Полагаю, что видеоряд с погоней в целом длится три с половиной минуты, так что хронометраж довольно большой. Я также слышал, что собираются делать релиз режиссёрской версии для кинотеатров, чтобы люди могли увидеть сцену с колесницей в IMAX. Так давайте же скрестим пальцы, чтобы это произошло. Будет здорово, не так ли?»

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=_3X3XKcspn0[/ame]

Говоря о том, почему пришлось пожертвовать какими-то сценами, в частности, сценой похорон, Ричард признавал мудрость Питера, который ради эффектов не хотел ломать художественную композицию: «Было много героев, чьи сюжетные линии должны были быть завершены, например, мотивы Тауриэли и Трандуила. После всего показать ещё и сцену похорон — это бы перегрузило концовку. Будем откровенны, я не разочарован, что её вырезали. Без неё конец фильма вышел правильным. А вот отсутствие колесницы меня опечалило. Знаю, что Грэм МакТавиш тоже был расстроен, что её не включили. На неё так захватывающе и волнующе смотреть, но времени на неё не было».
То, что в театральной версии фильма отсутствовала сцена похорон, было правильным решением. Зрители были ошарашены размахом Битвы, поэтому следующая за этим трагическая сцена просто не была бы воспринята должным образом. Но вот повторный просмотр режиссёрского варианта позволил бы подготовиться к этой церемонии. Как только в режиссёрской версии появилась сцена похорон, которую Ричард ждал с нетерпением, всё встало на свои места — мёртвым отдали последние почести, у Эребора, наконец, появился король, значит, есть будущее... Сами похороны вовсе не слезоточивы. Они скорбны, но в них нет сентиментальности; очень торжественны и сдержанны. Питер сначала задумывал, чтобы Гэндальф произносил долгую прощальную речь, но, в конце концов, осталось только сакраментальное «Король умер — да здравствует король!», и это было правильно: гномы немногословны, но памятливы.




Досъёмки с участием Ричарда ко всем трём частям заняли в общей сложности тринадцать недель, но актёр полагал, что это пошло на пользу фильму, потому что появилась дополнительная возможность поработать над характерами героев. «Я думаю, что растянутый на три года выход фильма — это интересно, потому что ты как бы возвращаешься на год назад и пытаешься поговорить о нём. Но это хорошо, когда имеешь возможность сыграть путешествие персонажа длиной более... Сколько там длится каждый из фильмов? Два с половиной часа? Что-то вроде этого... так что это долгий период ... два, четыре, шесть, восемь часов... Играть в фильме, идущем более восьми часов, — это очень большая редкость. Это нормально для телевидения, но перенести это на большой экран, сыграть роль с такой сложной траекторией изменения характера — это настоящий подарок».

В этом фильме Ричарду предстояло показать завершение «драконьей болезни» в Торине и его освобождение от неё. И это создавало для актёра дополнительные трудности, потому что сначала он не знал, как будет выглядеть его душевное «возвращение». Зато хорошо видел, как происходит погружение Торина в темноту.
Сцена, которой начинается третий фильм, весьма характерна. Зритель видит странный взгляд Торина в тот момент, когда Бильбо говорит, что Дракон мёртв... Да, мёртв — и да здравствует Дракон! Он уже родился в короле гномов, и двоим в Горе не было места, должен был остаться только один. Поэтому слова Бильбо вносят болезненное облегчение в холодеющую душу Торина — теперь никто не помешает ему владеть ЕГО золотом. Но одновременно он понимает, что «если дракон мёртв, значит, придут все. Все придут к Горе, все хотят золота. Все инстинкты велят Торину в тот же миг забраться внутрь и поступить так же как Смауг. Усесться сверху».


Ещё только приступая к работе над образом Торина, Ричард решил, что он в большей степени безумен, чем порочен. Иными словами, есть что-то, что освобождает его от ответственности за происходящее. Но Торин, понимая это, всё же не хочет с этим мириться и берёт на себя не свою ответственность. Ричард вспоминал о том, как это изображалось в фильме: стремление вернуться домой продиктовано не только желанием обрести родину, но и разобраться в причинах проклятия Трора, чтобы навсегда покончить с этой напастью. «Я определённо руководствовался Толкиеном. Он описал это как болезнь. Болезнь разума — это... Надо полагать, что это временное явление, которое можно обратить вспять, потому что для того чтобы оставить гору и вступить в битву, он должен вернуться к тому месту, откуда началось его падение. Так что да, мы определённо играли это как болезнь. Как умственное расстройство». Для убедительности Ричард изучил проявления различных умственных расстройств — шизофрении, параноидального синдрома, болезни Альцгеймера. А также неоднократно приходил в студию посмотреть, как Бенедикт Камбербэтч озвучивает дракона. Он старался перенять интонации, послушать шипение и сымитировать его в своих сценах.

Поскольку драконья болезнь впервые проявилась у деда Торина, Ричард попытался как можно лучше представить личность Трора, чтобы понять, почему именно у него жажда золота превратилась в манию: «Я уделил большое внимание его взаимоотношениям с Трором, потому что чувствовал, что когда в третьем фильме мы дойдём до проявления драконьей болезни, Торин должен чувствовать очень близкую связь с Трором, когда тот проходил через это. Торин почти неотступно был рядом с дедом и своими глазами видел, на что это похоже. Так что когда эта болезнь начинает проявляться в нём самом, он знает, что с ним произойдёт, и это ужасно».
 

Продолжение в следующем посте.
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:29   #159027
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Хоббит: Битва пяти воинств / The Hobbit: The Battle of the Five Armies (2014) — Часть 2
Оказываясь в сокровищнице среди бескрайних груд золота, Торин всё больше и больше становится похожим на своего деда. Ричард придал его характеру новые черты нестабильности, когда благообразие сменяется подозрительностью, пафос — беспомощностью и непониманием того, что происходит. Фигура Ричарда в огромной шубе напоминает Ивана Грозного, и это неслучайно, потому что актёр изучал фильмы Эйзенштейна, когда прорабатывал концепцию пагубности безграничной власти.


Съёмки сцены особенно буйного помешательства Торина были очень сложны и в то же время просты по замыслу. «Под конец, на съёмках сцены, где золото поглощает Торина, процесс проходил органично, но несколько абстрактно. Помню, я прочитал указание. Там была всего одна строчка: “Торин видит своё отражение в тарелке. На него смотрит дракон. Он понимает, в кого превратился”. И всё».
Питер поначалу не знал, как это снимать. Ричард должен был показать всё бесконечное одиночество и беспомощность Торина. И вдруг стало понятно, что это должно быть что-то вроде воронки, засасывающей Торина, — но не реальной, а воображаемой, в его голове, и в то же время становящейся реальной, как только Торин перестаёт сопротивляться. «…Мы с Питером постоянно это обсуждали. Он непременно хотел это снять. Мы намеревались очень сильно его затемнить — вы оглядываетесь назад и замечаете изменения. В среду я участвовал в окончательном дублировании, и увидел кадры, на которых Питер остановил свой выбор. Он дошёл до места, до которого мы боялись доходить. Мы пошли на риск, поместив Торина в очень тёмное место примерно в середине третьего фильма, когда драконья болезнь начинает его поглощать. Мы позволили психике персонажа деформироваться, сделали его непредсказуемым и душевнобольным. Он не превратился в Ганнибала Лектера, но он определённо стал тем, кому ты больше не доверяешь. Ты думаешь: “Что бы ни происходило в этой горе, это настораживает, потому что их лидер ведёт себя странно”. На мой взгляд, это именно то, что и должно происходить. Вы должны почувствовать, что всему грозит опасность: разум покинул Торина, и гномы теперь в беде».


Чем сильнее Торин погружался в безумие, тем бравурнее должно было быть его «возвращение». Гномы не просто выбегают из Горы на помощь к остальным, а вырываются в мир из замкнутого пространства. Ричард вспоминал о том, что эту сцену начали прорабатывать ещё в самом начале подготовки к съёмкам, потому что весь сюжет подчиняется этому триумфальному моменту. Тринадцать гномов вырываются из горы и бегут по траектории, похожей на взлётную полосу. Кажется, что они вот-вот оторвутся от земли… «Помню, как мы снимали выход гномов из Горы. Пит устроил в павильоне громадную полосу препятствий. Помню, как смотрел на неё с Грэмом МакТавишем, Джедом и остальными с таким приятным чувством. Все были готовы бежать, все ждали этого момента, чтобы показать свой героизм. Я попросил Питера закрыть дверь, ведь мы можем так разогнаться, что нас будет не остановить». Джед Брофи говорил, что перед съёмками сцены Ричард даже произнёс речь: «Ричард сказал: "Я знаю, мы ждали этой сцены два года. Момент настал"».


Ричард был убеждён, что, только по-настоящему полюбив своего героя, полностью, со всеми его недостатками, можно показать зрителю его истинное лицо и вызвать адекватную реакцию. А полюбить чужие недостатки можно только в том случае, если критически к ним относиться: «Перечитывая книгу уже взрослым и зная, что буду играть Торина, разумеется, я отождествил себя с ним. И я не соглашался с его решениями на протяжении большей части этого путешествия. Я сердился на Торина, на странности его характера, что стало одной из причин, по которой мне захотелось сыграть его. Нет ничего лучше, чем несогласие с тем, что собирается делать твой персонаж, потому что получается этакий замечательный конфликт, происходящий между актером и персонажем. Я расхожусь с ним в очень многих вопросах».
Как ему удалось сыграть то, с чем не согласен? Ричард полагал, что для этого следовало сначала самому себе чётко объяснить мотивы поведения героя, найти им объяснения и, возможно, даже основания. Это не значит оправдывать его. Но чем яснее зрители будут понимать его, тем сильнее у них должно быть отторжение к его тёмной стороне, — просто потому, что разум не позволит этого принять. «Это немного похоже на то, как играть массового убийцу. Ты должен как бы... Я должен как бы занять такую позицию, благодаря которой, если бы меня судили как Торина, я мог бы остаться совершенно безнаказанным за то, что сделал. Я бы его защищал. Я сказал бы: “Нет! Вот почему он делает это; вот почему он отказывается от мирного соглашения; вот почему он должен делать вещи, которые делает”. И это несмотря на то, что я не согласен с ним, ибо хочу, чтобы он был миротворцем. Я хочу, чтобы он был умиротворён, и хочу, чтобы в Средиземье царила гармония. Но у Торина очень много намерений, и, задавая непосредственно эти вопросы, вы понимаете, что это за намерения, и почему они так важны для него. И, разумеется, он горд и упрям, что есть также и часть меня, Ричарда. Во мне имеются такого же рода гордость, упрямство и твердолобость, из-за которых я также частенько оказываюсь в дерьме. Я много работаю над тем, чтобы не быть таким человеком, поэтому отказаться от возможности сыграть такого жуткого упрямца было невозможно».
Читая эти строки сегодня, становится понятным, что Ричард, возможно, уже знал, что впереди его ждёт роль Красного Дракона… Таким образом, он использовал не только прошлый опыт себя и других и опыт настоящего, но в какой-то мере закладывал основания своих будущих ролей.


Играя происходящие с Торином перемены к худшему, Ричард не мог не привнести мотив сопротивления болезни. Поэтому, по мере того как гномы приближались к Горе, Торин становился всё более и более неуравновешенным. Но вот они вошли в Гору, — и что теперь? Как вести себя, когда дракон занял в нём место Короля под Горой? Очевидно, логика Ричарда была такова, что, получив своё, или думая, что получил, Торин должен был впасть в состояние заторможенности, чем-то похожее на гипноз или заворожённость. Он должен был утратить интерес ко всему, что не имело отношения к золоту. Но если для дракона это было естественно, то гном, ставший драконом, страдал.

«В нём перемешались чувство вины и неистовство, в нём постоянно происходит внутренняя борьба, с неё и начинается его путешествие, а все те катастрофы, которые происходят в течение этого путешествия, оказывают очень интересный драматический эффект как на персонажа, так и на всю историю. Но вместе с тем, ближе к финалу фильма, появляется чувство, что этот персонаж получил то, чего заслуживал, и что его отношения с Бильбо, за которыми зритель наблюдает от начала и до конца фильма, помогли Торину понять себя. Эти отношения и постоянное развитие делает Торина тем, кто он есть».
Именно Бильбо стал тем символическим «зеркалом», в котором Торин видит себя в разные моменты путешествия. В третьем фильме их взаимосвязь в очередной раз изменила акценты. Логика отношений гнома и хоббита шла от взаимного недоверия и неприязни через дружбу к потере Торином контроля над собой и раскаянию. Но поскольку Торин болен, его отношение к Бильбо меняется очень резко и непредсказуемо: «Торин изолируется от всех в горе и становится одержим мыслью, что его предали все, кроме Бильбо. И это как бы подводит нас к той точке, где у Толкиена Торин почти сбрасывает Бильбо со стены. Меня эта часть книги так поразила, что казалось, будто это произошло. В своё время, когда читал её ребенком, это по-настоящему шокировало. Мы всё время двигались в направлении этой точки, вот почему сценаристы стремились закрутить сюжет этой истории. Сценаристы написали несколько потрясающих сцен между Торином и Бильбо, и вы можете увидеть, что над Торином довлеет облако сомнений. Бывают проблески, когда вы видите прежнего Торина, видите его почти выбравшимся из этой ямы, а затем снова проваливающимся в неё. Играть те сцены, когда лихорадка разума подчас сменяется прояснением, было сплошным удовольствием».
Действительно, прежде чем «возвратиться» из болезненного самозабвения, Торин едва не совершил по-настоящему фатальный поступок: однажды он спас Бильбо жизнь, потом подарил митриловую кольчугу, и вот теперь готов убить его из-за того, что считает предательством.




Примечательно, что к этой сцене зрителя подводят постепенно, когда Торин приставляет меч к шее Бильбо, едва войдя в Гору, и потом, когда отказывается помочь жителям Эсгарота. Его бешенство нарастает, и всплеск эмоций на стене не случаен. Он, действительно, сбросил бы его, и не помогли бы даже вступившиеся племянники. Только Гэндальф несколько привёл его в чувство, и Торину пришлось отпустить Бильбо, потому что он привык уважать магию.

Поэтому последние минуты жизни Торина должны были пройти не с родными, а именно с Бильбо. С тем, кому, в общем-то, не должно было быть дела до гномов, но кто пошёл вместе с ними, чтобы что-то понять в этом мире. И не раз выручал исход предприятия. Ричард говорил, что это была одна из последних съёмочных сцен и последняя для Мартина. Они сделали её очень быстро, чтобы не утратить эмоционального накала.

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=80VU2v2uX3k[/ame]

Самой последней снимали сцену битвы Торина и Азога. По иронии судьбы, Ричард до последнего не знал, как будет выглядеть его главный враг. Внешность Азога появилась далеко не сразу, создатели перепробовали множество вариантов. Ричарду пришлось сражаться с дублёром и представлять бледного орка по впечатлениям из книги. Но в главном мнения Ричарда и Питера сходились: Азог должен быть не просто исчадием, а очень умным, что делало его особенно опасным для Короля под Горой. Возможно, именно поэтому Торин убивает его ценой собственной жизни, — слишком силён Азог, чтобы победить его и самому остаться в живых. Это было необходимо также и для того, чтобы убедить зрителей в необходимости столь радикального отхода от книжного сюжета: если Азог остался жив после битвы при Азанулбизаре, то исключительно благодаря своим внутренним качествам. Он — противник, достойный Торина.



[ame]https://www.youtube.com/watch?v=SOPscx6NAls[/ame]

Со времён съёмок «Властелина колец» закрепилась традиция дарить подарки актёрам в память о наиболее значимых моментах работы. Кроме того, главные исполнители «Властелина колец» сделали себе памятные татуировки. Члены съёмочной команды «Хоббита» татуировок не делали; Ричард в целом относится к татуировкам не очень хорошо, хотя допускает, что мог бы поддаться эмоциям. Впрочем, он считает, что достаточно и того, что его герои время от времени расписывают себя. Зато подарки получились замечательные: «Знаете, в последний день съёмок мне подарили Оркрист... и Дубовый Щит... И ключ от двери... И ещё карту! Так что могу самостоятельно отправиться в это путешествие и добраться до цели. Я получил всё. Я счастливчик».


Съёмки закончились, пусти актёров и режиссёров расходились, но впереди у команды было ещё два с половиной года промо-туров, и это немного скрашивало грусть от завершения процесса. И ещё оставалась память, — замечательные воспоминания о невероятном проекте, который будет жить, когда никого из его участников уже не будет на этом свете. Поэтому Ричард старался подходить к этому философски и с присущим ему юмором: «Всё всегда подходит к концу. Всё подходило к концу, когда мы заканчивали. Всё подходило к концу, когда мы делали первый фильм. На самом деле я не знаю, настанет ли этому конец. Полагаю, мы всегда будем говорить об этом. Толкиен определённо никогда не закончится... Всегда будут поколения людей, которые читают Толкиена. Думаю, это одно из удовольствий исполнения этой роли. Возможно, когда мне будет семьдесят лет, я буду говорить с каким-нибудь ребёнком, который открыл для себя “Хоббита” и полюбил Торина, так что... это хорошо. Это хорошо, потому что это, вероятно, никогда не прекратится, и как говорится: “Дорога вдаль и вдаль идёт”».


Награды:

Сатурн 2016 года:

Номинации
Лучшее специальное Blu-Ray/DVD-издание

Оскар 2015 года

Номинации:
Лучший монтаж звука

Премия канала «MTV», 2015 год

Номинации:
Лучший герой (Мартин Фриман)

Британская академия 2015 года

Номинация:
Лучшие визуальные эффекты

Жорж 2015 года

Победитель:
Лучший зарубежный экшн

Сатурн 2015 года

Победитель:
Лучший фэнтези-фильм
Лучший актер второго плана (Ричард Армитидж)

Номинации:
Лучшая актриса второго плана (Эванджелин Лилли)
Лучший сценарий
Лучшая музыка
Лучший грим
Лучшие спецэффекты

Премия Гильдии актёров 2015 года

Номинация:
Лучший каскадёрский состав

 
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:30   #159028
Rikka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Rikka
 
Регистрация: 22.06.2015
Сообщений: 6,931
Лайки: 0
Классические стихи о любви (Аудиокнига) / Classic Love Poems (2015)

Выход — 9 февраля 2015 года.

«Мы рады предложить слушателям эту особую запись в качестве подарка на День Святого Валентина, — сказала исполнительный вице-президент и издатель «Audible» Бет Андерсон. — Красота и точность языка в этих стихах выдержала испытание временем, но они вырастают до новой формы искусства благодаря тонкой интерпретации Ричарда Армитиджа. Это настоящий театр и приятный способ заново открыть эти прекрасные стихи».


В этот аудиосборник вошли 15 стихотворений разных авторов:

«How do I love thee?» by Elizabeth Barrett Browning
«Sonnet 116» by William Shakespeare
«Annabel Lee» by Edgar Allan Poe
«To Be One with Each Other» by George Eliot
«Maud» by Alfred, Lord Tennyson
«To His Coy Mistress» by Andrew Marvell
«Bright Star» by John Keats
«Love’s Philosophy» by Percy Bysshe Shelley
«Corinthians 13:4-8»
«Meeting at Night» by Robert Browning
«The Dream» by Edna St. Vincent Millay
«The Passionate Shepherd to His Love» by Christopher Marlowe
«I carry your heart» by e. e. cummings
«She Walks in Beauty» by Lord Byron
«Give All to Love» by Ralph Waldo Emerson
(Прослушать можно здесь: Аудиосборник «Классические стихи о любви» / Classic Love Poems (2015) )

Предваряя выход диска, Ричард сказал: «Чтение этих стихов о любви для “Audible” доставило мне, как актёру, особенное удовольствие. Это одни из самых красивых и романтичных стихотворений, когда-либо написанных на английском языке. Надеюсь, что те, кто уже является поклонником этих произведений, насладятся моим прочтением, а те, кто впервые откроют их для себя, влюбятся в мелодичную и проникновенную поэзию, которая сделает День Святого Валентина и каждый день чуть более романтическими».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=i5jBOIXzcvA[/ame]

Выпуская этот диск, Ричард понимал, что его поклонницам и слушателям будет интересно то, что он сам думает о любви: «Любовь оживляет. Это жизненная сила. Это всё. Она живёт в твоей крови. Заставляет твою кровь кипеть. Злит тебя. Печалит тебя. Она у тебя отбирает. Она дарует тебе и питает тебя. Она наполняет тебя энергией. В общем, это... Всё это о любви». «Я искренне полагаю, что любовь едва ли поддаётся объяснению. Это ощущение, это фантазия, это... это нечто неуловимое. Именно поэтому существует бесконечное количество стихов о любви, бесконечное количество фильмов о любви, романов, рассказывающих о любви, написанных картин. Люди пытаются выразить свои чувства в различной художественной форме и не могут».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=YYSZ2JG2hO4[/ame]

Отвечая на вопрос сотрудников «Audible», какой из записанных стихов является его любимым, Ричард назвал стихотворение Э. Э. Каммингса «Я ношу твоё сердце» и пояснил: «Основной идеей, которую Каммингс заложил в это стихотворение, является забота о сердце другого человека. Она поддерживает и укрепляет его. Она делает его устойчивым к миру, ко всему, что происходит в жизни, потому что... у меня есть твоё сердце, равно как и своё. И вместе они создают как бы объёмное сердцебиение, которое способно побороть все несчастья. Думаю, это поистине потрясающая идея».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=995lXAMcmpE[/ame]

А на вопрос «Какое из стихотворений даёт лучший совет влюблённым?» последовал ответ: «На мой взгляд, стихотворение Р. У. Эмерсона является очень хорошим советом: “Отдай вс` любви”. Мне кажется, каждое слово в данном стихотворении — это отличное руководство к тому, как существовать в любовных отношениях, как выходить из них, как пережить любовные травмы, как сохранить любовь. И я склонен думать, что слова в этом стихотворении прямо указывают на всё это».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=OIzvUQ2doGA[/ame]

В феврале 2016 года за работу над аудиосборником «Классические стихи и любви» Ричард был номинирован на Audie Awards — награду, которую во всём мире принято считать аудиокнижным Оскаром.
 
Rikka вне форума   Ответить с цитированием
Rikka получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:31   #159029
Ketvelin
Очень добрая жуткая язва :)
 
Аватар для Ketvelin
 
Регистрация: 27.01.2016
Адрес: Мой адрес – Фантазия, Сказка – мой дом
Сообщений: 11,407
Лайки: 27,071
Ганнибал (3 сезон) / Hannibal Series (Season 3) (2015) — Часть 1

Выход в эфир: 4 июня 2015 г.



Сценарий: Брайан Фуллер, Томас Харрис и др.
Хью Денси — Уилл Грэм
Мадс Миккельсен — Ганнибал Лектер
Лоуренс Фишберн — Джек Кроуфорд
Джиллиан Андерсон — Беделия Дю Морье
Ричард Армитидж — Фрэнсис Долархайд
Рутина Уэсли — Риба МакКлейн
Исполнение недетской мечты

В мае 2013 года Ричард, отвечая на вопросы зрителей в твиттере, сказал следующее: «…Я некомфортно чувствую себя в жанре хоррора. Не смотрю такие фильмы, и мне было бы сложно каждый день отправляться на съемочную площадку…» Но уже в ноябре того же года в интервью «Moves Magazine» он назвал роль серийного маньяка убийцу в числе самых долгожданных ролей, и объяснил, почему это его привлекает: «Никогда не играл психически неуравновешенного маньяка-убийцу, но, представься такой случай, всё равно попытался бы найти сочувствие к нему и объяснение, почему он стал таким, каков есть, и в конце, стоя перед лицом закона, я мог бы сказать: “Смотрите, вот почему его нельзя казнить, именно поэтому”. Полюбить его, как героя, которого ты играешь, и именно в этом плане суметь защитить его». Сказано это было в связи с неоднозначностью личности Торина, и актёр привёл в пример маньяка для иллюстрации. Но вполне возможно, что в то время он уже рассматривал реальные условия воплощения на экране одной из самых зловещих киноролей — Фрэнсиса Доллархайда из эпопеи Томаса Харриса.
В действительности, здесь нет противоречия. Очевидно, Ричарду было совершенно ясно, что история Ганнибала — не только живописания ужасов, но и глубоко драматическая повесть, затрагивающая важнейшие социальные проблемы, среди которых — нивелирование моральных ценностей, подмена свободы и таланта вседозволенностью, жажда власти и манипулирования людьми. И, конечно же, причудливые психические отклонения, которые не всегда удаётся распознать.
В третьем сезоне культового сериала Ричард появился в роли главного героя книги Т. Харриса «Красный Дракон» Фрэнсиса Долархайда — серийного убийцы, прозванного в СМИ «Зубной феей».

Это был не первый ремейк для Ричарда, и он уже доказал, что его Торнтон — лучший. Но эта книга была экранизирована уже дважды — в 1986 и 2002 гг., и одним из лучших исполнителей был Рэйф Файнс. Поэтому Ричард принял обоснованное решение не смотреть чужую игру, прежде чем не осуществит свою, и всё начал с нуля.

Так в его творческой жизни появился ещё один незаурядный и местами одиозный режиссёр — Брайан Фуллер. Первоначально на роль Фрэнсиса планировалось взять Ли Пейса, с которым режиссёр много работал ранее. Но Пейс был плотно занят на съёмках сериала «Замри и гори», и получилось так, что Фуллер вышел на Ричарда.


Он называет себя его поклонником, хотя до сих пор не встречался с ним по работе, и не скупится на похвалы. Судя по его словам, он давно приметил Ричарда: «…Я знал его агентов очень близко и ещё год назад говорил им о том, как было бы прекрасно заполучить его в сериал, потому что, думаю, он замечательный, и поймёт напряжённый, своеобразный тон историй, которые мы рассказываем, и сможет эмоционально правильно воспринять это, как прекрасно подготовленный актёр. <…> Он такой вдумчивый актер и интересный человек, он уважительно относится ко всем аспектам повествования, и гордится своим занятием и уважает его, и у нас вышел просто фантастический разговор о его видении Френсиса. И он действительно отправил мне несколько своих дневников, в которых описывал, как вживается в характер персонажа. Он был так хорошо начитан и имел чёткое представление собственного восприятия Френсиса Долархайда, что я почувствовал себя спокойным, что роль у него в руках; таким образом, он был принят в команду и обыграл всех остальных. Он был словно глоток свежего воздуха для сериала…» (Здесь и далее ссылки на интервью Б. Фуллера в переводе, взятом отсюда: анонсированный перевод: armitage_ru)

Фуллер признавался, что Ричарду удавалось неоднократно удивлять съёмочную группу, — и это притом, что специфика сериала должна была всех сделать невосприимчивыми к каким-то сюрпризам. Тем не менее, во время съёмок сцены, где Доллархайд только что убил семью, и стоял, залитый кровью, под лунным светом на снегу, вызвала у группы настоящий ужас. Поэтому восторги Фуллера более чем понятны: «Не могу описать, насколько этого человека обожала команда, он играет жуткого парня, и команду это всегда очень забавляло, каким увлеченным и напряжённым он был [во время съёмок] — и каким доступным становился, когда съёмки заканчивались. Он тот, кто очень серьёзно относится к своей работе, и работать с ним было настоящей радостью; я действительно любил его, это было замечательное сотрудничество».


Фуллеру удалось создать хрупкий баланс между объективным описанием сущности Френсиса и тем, чтобы чудовищность его поступков не отвратила зрителей от просмотра. Он нашёл крайне простое решение: не стал показывать сцены убийства, переводя их в ранг реконструкций в мозгу Уилла. Поэтому зритель видит всё в прошедшем времени, и это несколько облегчает восприятие: «Я думаю, это завораживает, потому что он убивает целые семьи, но мы не увидим его таким, мы узнаем его как человека, который явно борется со своим здравомыслием и изоляцией, который затем находит что-то вроде связи с человечеством, и вы хотите, чтобы это сработало, вам хочется, чтобы он изменился и искупил вину. Его история трагична». Об этом же говорил и Ричард, и было видно, что его это полностью устраивало: «Я не видел и не выполнял на съемках каких-либо убийств или последующих действий, которые этот персонаж совершал, которые были бы по-настоящему интересны, потому что я чувствовал, что персонаж — это другой человек, это другой разум. Он не помнит, что он сделал. Вот почему он это снимает и пересматривает. Мы играли одну сцену, где он смотрит съемки преступления, и для меня было по-настоящему жутковато видеть это, и, как персонаж, он не мог осознать того, что он сделал, для него важно было то, что это было плохо снято или плохо исполнено». Актёр высоко оценил способ перенесения на экран «эстетики безобразного»» «Мы никогда не воплощали эти сцены по-настоящему, на экране, это было то, чего я очень опасался. И если бы было нужно это сделать, я бы не смог. Не думаю, что чувствовал бы себя очень комфортно, берясь за роль и зная, что нам предстоит увидеть. Томас Харрис изобразил это в своём произведении, — автор описывает, что сотворил герой, но вы не видите его действительно делающим это — и вы понимаете героя и то, что он сделал через его собственную версию произошедшего, которая слегка искажена».


Ричарду импонировала скрупулёзность, с которой режиссёр подходил к повествованию. Это позволяли масштабы сериала, и вкусы Фуллера, любившего неспешно и подробно показывать обычные вещи с непривычных сторон: «Брайан сумел вытащить практически все подробности из того, что написал Томас Харрис. Даже если это было снято прежде, он заново открывает это в несколько ином контексте». Поэтому, несмотря на то, что с некоторыми своими находками Ричард как бы опоздал, Фуллер всё равно нашёл возможность их воплотить на экране. Ричард неоднократно подчёркивал, что Фуллер — «слушающий» режиссёр, берущий на заметку актёрские идеи, и Ричарду это откровенно нравилось: «Любые идеи, которыми я делился с ним, принимались к сведению в полной мере и вплетались в тот или иной эпизод. И часто бывало такое, что переписываясь по электронной почте, я предлагал ему что-то в то же самое время, как он излагал мне абсолютно те же вещи, поэтому мы были “на одной волне” друг с другом. Случаи, когда бы я был не согласен с его выбором, были чрезвычайно редки, я даже не могу вспомнить такие, — всё, что я предлагал сказать, всё, что я предлагал сделать, или где — всегда чувствовалось абсолютно уместным. И знаете, когда все такие вещи находят своё место, ты можешь работать дальше, размышляя: “Отлично, а что если мы сделаем так?” и от этого можешь прыгнуть чуть выше, пойти дальше, и в нашем случае всё именно так и происходило». И это касалось не только режиссёра: «Это была очень демократичная команда, поэтому все идеи, которые у меня были, каждая мысль о персонаже, были поддержаны сценаристами, художниками по костюмам, постановщиками, координаторами трюков и режиссером. Когда вам дают такую возможность, ваш мозг начинает работать гораздо тщательней».


И ещё ему понравилось, что сериал по своим эстетическим параметрам — композиции, ритму, силе воздействия на зрителя — очень близок к большому кино: «Брайан Фуллер каждый эпизод на телевидении делает как фильм. Используется тот же набор средств, что и в кино. Это не значит, что у него тот же бюджет, что и у фильма, и это, определённо, не такие же временные рамки, как в кино, но это просто значит, что каждый должен работать как можно упорней. Но, знаете, если вы возьмете любую отдельную серию этого шоу, вы легко сможете показать эту серию “Ганнибала” на большом экране, и её можно продать кинотеатрам. Брайан делает мини-фильмы каждую неделю. <…> Это одна из причин, почему я взял трубку и просто сказал “Да” Брайану. Неважно, насколько хорош актёр, — если он находится на слабо сделанной площадке, он понижает себя до уровня шоу. Я участвовал во всевозможных проектах подобного типа, время от времени работал с дневным телеэфиром... И затем ты попадаешь во вселенную Брайана Фуллера, которая выглядит невероятно красивой, она богата и киногенична, превосходно пьяняща, с невероятной музыкальной составляющей, и тогда ты просто думаешь: “Если я смог получить работу в таком мире, значит, моя работа ценна”. Поэтому я был в большом возбуждении от неё».
Хотя, у сериала как жанра, по мнению Ричарда, есть одно безусловное преимущество — длительность: «…В двух других исполнениях этого персонажа давалось порядка девяноста минут для воплощения. В этом же сериале у нас есть почти шесть часов, чтобы сыграть Долархайда. Мы действительно получаем возможность сделать это во всех подробностях. Думаю, что это одна из вещей, что мне нравится в телевидении».

[ame]https://www.youtube.com/watch?v=4zN94LII4lA[/ame]

 

Продолжение в следующем посте.

Последний раз редактировалось Ketvelin; 25.08.2017 в 16:57.
Ketvelin вне форума   Ответить с цитированием
Ketvelin получил(а) за это сообщение 9 лайков от:
Старый 25.08.2017, 02:31   #159030
Lady Aragorn
странствующий рыцарь
 
Аватар для Lady Aragorn
 
Регистрация: 23.05.2014
Адрес: Мой мир всегда со мной
Сообщений: 26,103
Лайки: 22,875
Ганнибал (3 сезон) / Hannibal Series (Season 3) (2015) — Часть 2
О подготовке к съёмкам

После окончания съёмок «Хоббита» Ричард в шутку говорил, что отныне будет сниматься, только если на лице и теле не будет никаких накладок. В случае с Френсисом ему пришлось слегка нарушить обещание: у героя заячья губа и сильнейший дефект речи. Но эти физические отклонения стали стимулом для изучения отклонений человеческой психологии: «Одной из самых сложных вещей для меня стало то, что у Харриса Долархайд избегает определённых слов из-за трудностей, которые у него с произношением звука «С» из-за расщеплённого нёба. Поэтому когда такие слова появлялись в сценарии, мне нужно было своего рода передвинуть их. Но опять же, это было, как и у героя — он запинался за эти слова, как за препятствия, ведь вы не можете совсем исключить звук «С», правильно? <…> …Я ничего не говорю в первой серии. Вы не услышите его произносящим какие-либо слова. Его речь медленно эволюционировала в течение шести эпизодов, до самого конца, где он выражается в очень сжатой, поэтической, готической форме».


Уродство лица компенсируется у Френсиса мощностью и силой тела, и здесь у Ричарда также была возможность найти собственную трактовку этого несоответствия: «У меня было десять дней на прочтение романа и изменение своего тела, чтобы стать похожим на культуриста, как его описывает Томас Харрис. Конечно, у меня было много тренировок, но десяти дней для этого недостаточно. В книге он описывается как культурист, поэтому я взял его военную историю, своё телосложение и психологию кого-то, кто не был счастлив таким, каким он есть, и хочет стать лучше. Мы помещаем его где-то посередине этого пути».


Однако тело Долархайда обладает не только силой, но и совершенно особой, ни на что не похожей, ни человеческой, ни животной, грацией. Здесь Ричард в полной мере смог использовать профессиональные навыки танцора, чем очень впечатлил съёмочную группу: «Это пришло из того места в романе, где Харрис описывает стилизованную манеру движения героя перед камерой в доме убитых. Он сравнивает его с балийским танцором. Я внимательно присматривался к этой танцевальной манере, раздумывая, что Харрис имел в виду, выбрав именно её. Но мне она казалась какой-то отчасти жеманной, с малохудожественной приторностью, что мне не понравилось. Однако я понимал, что это стилистическая вещь, в которой нужно найти что-то интересное. В итоге это привело к изучению японского танца Буто. Это как биологическое изучение тела через музыку и движения, многие из которых очень короткие. Тело при этом окрашивается в белый цвет. Этот танец часто ассоциируется со смертью, беспокойством и мучительный болью, и тело в нём пребывает на пределе возможностей. Я подумал, что это идеально для Долархайда, потому что вы действительно видите весь скелет его тела, но также видите, и как оно эволюционирует. Это всё выглядит очень натянутым, интенсивным и сильным, и в то же время сексуальным, и я чувствовал, что все эти вещи могут дать герою нечто такое, что сделает его по-настоящему исключительным, потому что происходящее с ним большую часть времени — не представление. Он один в комнате, один в своём доме, поэтому он ни перед кем не выступает. Это просто чувственная вещь, которая струится сквозь его тело, в определённом смысле кафкианская (имеется в виду новелла Ф. Кафки «Превращение» — Сост.) Для меня это сродни превращению».


Поскольку Френсис — абсолютно одинокий человек, и в то же время живущий невероятно богатой неадекватной внутренней жизнью, совершенно закономерно было предположить, что он вёл дневник. И Ричард вёл его за своего героя и хранил его до конца работы над ролью. И кто знает, возможно, что-нибудь из этого до сих пор цело…
Таких дневников, по признанию актёра, было несколько. Вернее, несколько вариантов одного дневника: «Чтобы с чего-то начать, я делал выписки из романа. Были всего лишь ручка, бумага и книга — всё, что присуще дневнику. И я просто конспектировал значимые цитаты. Я всегда обращался к роману. Ближе к концу съёмок мой экземпляр книги оказался довольно потрепанным, потому что я всякий раз возвращался к нему. Но затем я в некотором роде освободился от этого и попытался найти идеи за рамками поступков, о которых написал Харрис. Это были всевозможные вещи. Я слушал много музыки, составил саундтрек и сделал большую подборку фотографий, частично очень подходящих, частично очень абстрактных. В самом начале, ещё до того, как по-настоящему начал исследовать своего героя, это были просто случайные вещи... Позже, если что-то неожиданно происходило, я оглядывался назад, присматривался к своим картинкам и думал: “А, вот где! Вот эта маленькая сцена”».


И, конечно же, отличительной чертой образа Френсиса, можно сказать, его подлинной сущностью, является татуировка Дракона на спине. В отличие от варианта у Рэйфа Фанса, это изображение цветное и гораздо больше. Оно покрывает всю спину и спускается до самых ног. Фуллер рассказывал, как её создавали: «У нас был замечательный мастер татуировки из Лос-Анджелеса, он разработал татуировки по мотивам картины, и это очень круто. Это выглядит здорово на нём, и у Ричарда прекрасная физическая форма, так что мы просто получили холст для своей картины. Это было интересно, пришлось все [части] распечатать, и мы с помощью цифровой обработки удалили стыки и всё подчистили, потому что с такой большой татуировкой это не получится, но нам нужно было видеть, как смотрится всё вместе».


Ричард нашёл своё обоснование, почему татуировка должна была выглядеть именно так. Готовясь к роли и сочиняя дневники от лица Френсиса, он пытался ощутить, что значит для человека покрыть своё тело рисунком: «…Я придумывал много образов, вроде средневековых пыток и корсетов, своего рода заковывания тела в кожу, железо и металл... И действительно, часть образов в моём воображении выглядела как татуировка, покрывающая его тело. Интересно, что многое из этого происходило интуитивно. Это было похоже на создание персонажа подсознательно».

Последняя броская деталь, связанная с личностью Френсиса — кимоно, которое он носит дома в одиночестве. Роскошное, объёмное, из дорогой ткани, оно, скорее всего, символизирует некие покровы, которые укутывают от внешнего мира, но которые легко сбрасываются при малейшем движении, обнажая мерзкую сущность. Оно, хоть и является одеждой, не похоже на привычные человеческие покровы, и для Ричарда это было важно подчеркнуть: «Что касается аспекта одежды, это опять же то, о чём писал Томас Харрис. Долархайд проводит много времени на чердаке обнаженным, и я думаю, это что-то, что отделяет его от человеческих привычек, то есть он не хочет чувствовать себя человеком, а стремится стать животным. Он хочет стать драконом, драконом, имеющим собственную физическую броню и это определённо не человеческая одежда. Я чувствовал, что это было что-то, с чем надо работать. Но да, в определённом смысле, наличие татуировки влияло на меня, и не всегда было ощущение полной наготы».
Для Фуллера кимоно так же несло угрожающую и отталкивающую функцию, — как будто это куколка, что вот-вот станет взрослой особью: «Мы хотели, чтобы оно выглядело, словно на нём много уровней с насекомыми, это практически Александр Маккуин (известный британский модельер — Прим. пер.), со стрекозиными чешуйками по всему кимоно. Мы использовали восхитительную ткань, на которой разместили принт, — она словно сияет при освещении, и это восхитительно. На самом деле я позвонил в костюмерную и сказал: “Нам нужно кимоно Долархайда”».


У каждого актёра своя методика подхода к роли. И, несмотря на то, что Ричард сразу объявил, что не станет изучать опыт Файнса и Нулана, ему всё равно задавали вопросы о возможном спонтанном сходстве игры. Актёр полагал, что избежать повторения можно в любом случае, потому что речь идёт, во-первых, о болезни, о которой мы можем иметь лишь очень приблизительное представление; во-вторых, о художественном описании этой болезни: «Я взял весь материал из истории Томаса Харриса и из сценария, и попытался привнести собственные идеи… собственные представления о жестоком обращении, о расщеплённом нёбе, изучал примеры детей, которые так говорят, а также попытался физически воплотить героя. Это моё тело и мой разум его создали. Пока не знаю, есть ли что-то общее… до выхода эпизодов могу только вообразить, ведь невозможно делать сравнения, пока ты в действительности не увидишь, что произошло с героем. Я имею в виду, это интересно, как мы стремимся делать выводы о персонаже до того, как действительно увидели его. Поэтому, может быть, этот вопрос будет более уместным, если наше видение выйдет похожим на других персонажей, потому что я не видел их и я не знаю, что получилось в итоге у нас. Я не видел финального монтажа, поэтому и для меня это тайна».


В отличие от, например, «Призраков», которых Ричард видел до того, как присоединился к актёрскому составу, за сезонами «Ганнибала» он не следил, «и только потому, что немного брезглив». Очевидно, речь идёт не о брезгливости в расхожем смысле, когда от актёра требуется достоверно сыграть откровенную интимную сцену или упасть лицом в лужу, а о соприкосновении с безобразным в последней инстанции, когда воспринимаемое настолько гадко, что актёр перестаёт чувствовать себя таковым и становится беспомощным перед невозможностью это сыграть: «Помню, что был напуган «"Молчанием ягнят". Но не следил за телесериалом, хотя был осведомлён, благодаря промо-фотографиям, которые показались мне прекрасными. Каждый сезон они создавали исключительные промо-фото и я помню, поворачивал голову, думая: “Действительно нужно на это взглянуть”. Но затем, приближаясь к этому, в определённой степени, немного страшился того, что могу увидеть. Когда я стал участником шоу, безусловно, я сел и посмотрел эпизод за эпизодом. Были такие моменты, когда на самом деле отворачивался от происходящего на экране. Как актёр, ты открываешь душу экспериментам, и я очень чувствительный человек по определению — в этом весь смысл профессии актёра: ты чувствуешь вещи, но определённых вещей я просто не хочу иметь в голове. Бывают такие изображения, от которых, как только они попали в твой разум, очень трудно избавиться. В моей памяти всё еще существуют моменты из фильмов, виденных в прошлом, которые я желал бы никогда не видеть».
Таких сцен в фильме — с лихвой: «Сейчас одна из вещей, которая пришла в голову, что я бы хотел никогда не смотреть, это сцена — насколько я помню, из первого сезона, но могу ошибаться, — где все жертвы были склеены друг с другом и один из мужчин оставался живым и в буквальном смысле вырвал себя от них (Первая сцена в эпизоде 2.02 второго сезона — Пер.) это настолько ужасающе, что даже сейчас, когда я думаю об этом, мои пальцы и руки дрожат. Вот этот момент хотел бы никогда не видеть. Но по иронии судьбы, в какой-то момент моей карьеры, я собираюсь использовать это чувство снова. Я собираюсь оживить это воспоминание, потому что это полезно, в своём роде, — думать, что самые ужасающие вещи, которые заставляют тебя трепетать, полезны. Но я предпочитаю выбирать, как программировать мой разум…»

Очевидно, поэтому, являясь поклонником «фанатом» Ганнибала, Френсис в исполнении Ричарда не перенял ганнибаловскую эстетику преступления. Доллархайд — сильная и страстная натура (это видно по характеру неадекватности — он маньяк, а не шизофреник, как Ганнибал, а маниакальность не бывает бесстрастной). Но он не эстетствует, как его кумир, потому что ему не привили любви к жизни и удовольствиям. Он естествен, но это естественность зверя, и Ричард постарался развить эту его сторону.

Возникает закономерный вопрос: насколько рискованно оставаться со своим героем, если этот герой — вот такой? Не будет ли так, что образ однажды захватит и не отпустит, как Дракон Френсиса? Но, очевидно, профессионалу это не грозит. Ричард признавался, что сумел сразу же найти золотую середину между вживанием в роль и и актёрским самосознанием: «По-настоящему оставаться в своём герое невозможно, когда вы… Если быть честным, я остаюсь с героем. Оставаться в нём на съемочной площадке легко, потому что ты можешь как бы уйти в этот угол… Во время съёмок я много времени работал в доме Долархайда или у него чердаке, поэтому, оставаясь на съёмочной площадке, идя в этот угол, я бы оставался и в герое. Уходя же от этого в конце дня, я видел себя кем-то вроде ученика Долархайда. Поэтому я читал о психопатии, читал сценарий, возвращался к роману, просто чтобы напомнить себе, кто он есть, какова его история и его прошлое, а также слушал соответствующую музыку… То есть в каком-то смысле был в одном шаге вне героя, просто продолжая изучение в процессе. Но это, в определённом смысле, пугающая вещь, когда вы принимаете поступки, которые он совершил. Особенно, испытывая сочувствие к нему… Это сложно. Помню, был один день, когда они показали мне отснятый на пленку материал того, что он сделал. И помню, что был в настоящем ужасе от этого, как и он сам вообще-то. На это было очень, очень трудно смотреть».
Но возможно, что если актёр изначально чувствует некоторое психологическое сходство с героем, это может стать своего рода «иммунитетом» в конечном отношении к нему: «…Это именно то, что привлекло меня, потому что я чувствую, что в определённой мере имею этому отношение. Большую часть своей жизни я провел, анализируя себя, немного недовольный собой; наблюдая за другими сквозь себя и наблюдая за собой через других. Думаю, из-за этого я и стал актёром. В какой-то мере я пронёс это сквозь своего героя…»


 

Продолжение в следующем посте.
__________________

- В наших силах решать только, что делать со временем, которое нам отпущено (с).
- I'm sorry sir, I can't answer that question (с).
РА-биография - 1, 2, Мои рисунки,клипы
и фики о РА
Lady Aragorn вне форума   Ответить с цитированием
Lady Aragorn получил(а) за это сообщение 8 лайков от:
Ответ

Опции темы Поиск в этой теме
Поиск в этой теме:

Расширенный поиск

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход



Текущее время: 12:38. Часовой пояс GMT +4.


Powered by vBulletin® Version 3.6.4


Яндекс.Метрика Яндекс цитирования