ФК трех мушкетеров

[Stasya]

Кышмар! С такими людьми нужно не искренними быть, а бежать подальше. А то вот такой "прямой, честный и великодушный", а на убийство решился. На подлое убийство. Ведь она всего юное создание, хоть и не божье, женщина, да и бессознания. Это перечеркнёт все любые благородные поступки до. Да и после тоже. Где оно благородство-то? куда делось? Состояние аффекта? Если только на это сослаться.
Но убийство убийством и останется.

[Lelka]

Stasya, ничего подлого в его поступке не было. Ничего не благородного - тоже. Он был хозяином своих земель. Он ИМЕЛ ПРАВО казнить и миловать. Просто нам в виду прошедших 300 лет сложно понять, как ТАКОЕ возможно.
Он ее не убил, он ее казнил. Если бы он не сделал этого там в лесу - сделал бы позже совершенно официально. Без всякого криминала.
Просто нам теперь сложно осознать, что значило для него то клеймо. Понятия ЧЕСТЬ больше не существует как такового. Судимость - практически ничего не значит. Мораль изменилась. Нет такого разделения на классы/сословия. Вообще, жизнь совсем другая.
Заметьте, его не осуждал даже в мыслях ни один из его друзей. Его, если верить Дюма, не осуждала даже сама миледи.
Единственный человек, который его осуждал - это Он сам. Но ему-то можно.

[Stasya]

Я согласна, что время совсем другое.
И мораль тоже уже не та, к счастью.
Но если бы он это сделал официально, не пачкая свои руки и душу, я бы поняла. Я ведь даже никогда в вину ему не поставлю убийство Мордаунта. Честная схватка. Молодого человека жалко, конечно. Всю жизнь ему попортили. Но отомстить за мать - это святое. До сих пор люди мстят за близких. И я считаю, что это правильно. Так легче.
Стычки-стычками. А уж не устроила тебя жена - пожалуйте к палачу. Он за это деньги получает. А сам не лезь.

[Lelka]

Stasya, он сделал то, на что имел право. Он имел право казнить жену собственноручно.
С точки зрения современного УК - это бытовуха, конечно. Но тогда не было современного УК.
Любая наша с вами точка зрения будет основана на нормах нашего времени. Мне, например, вообще сложно осознать, что когда-то были люди, фактически имеющие право на убийство. Пусть и в поединке. Это как раз не имеет значения. Впрочем, верю в:
"Не важно то, что для дуэли нет причины,
Не важно то, что вам не в мочь, не по годам,
А важно то, что в мире есть еще мужчины,
Которым совестно таскаться по судам".
Тогда могли убить за неудачное слово. За невовремя поднятый платок. Ведь это д'Артаньяну повезло - он был талантлив. А сколько таких мальчиков были просто убиты (я не берусь назвать это поединками) бывалыми вояками? Время было такое. Жизнь была такая. У нас другая. Осуждать, конечно, можно, но зачем? Изменить как-то мы можем только собственную жизнь. А их время - оно было и прошло. Они жили как умели, по своим правилам. Лет через 300 точно так же не будут понимать нас... Вот и все.
А что до Мордаунта и его мести - тут вообще дело темное. Когда миледи умерла - ему было сколько, года три? От нее он ее историю узнать не мог. Лорд Винтер тоже вряд ли что-то ему рассказывал. Объявил незаконнорожденным и выставил вон. Откуда он узнал, кому надо мстить и кого из них миледи "сама бы выбрала"? В общем, перемудрил с ним Дюма. А Юнгвальд-Хилькевич вообще сделал из него терминатора. За что я продолжения наших "ТМ" вообще не люблю. И смотреть не могу,но это сугубо ИМХО.

[jeanna-d-ark]

Кышмар! С такими людьми нужно не искренними быть, а бежать подальше. А то вот такой "прямой, честный и великодушный", а на убийство решился.

Думаю, что там не шла речь о том, что "решился". Когда человек решает убить другого человека сознательно - это одно. А когда человеку от душевного потрясения отшибает ум, он "едет крышей" и совершает убийство - это совсем другое.
Лично я всегда думала, что у Атоса было банальное состояние аффекта в момент убийства жены. Иначе он не терзался бы такими тяжкими угрызениями совести много лет подряд, не исчез бы из родных мест и не стал бы распространять слух о своей смерти. Чего ему было прятаться? Перед законами государства он был чист, скрываться было не надо. Заставить замолчать злые языки он всегда бы мог с помощью шпаги. Однако, юный граф предпочел "смерть" и добровольное изгнание под странным именем.

На подлое убийство.

Сдается мне, что и подлым это убийство назвать никак нельзя. Во-первых, юридическое право того времени давало мужу возможность самостоятельно покарать жену за некие преступления. Во-вторых, он действительно был хозяином и полновластным правителем тех земель (т.е. представлял и государственную, и судебную власть одновременно). В-третьих, подлость - хладнокровно и цинично манипулировать чувствами такого чистого, открытого человека, как Атос. Подло доводить человека до такого помрачения ума и сердца, что великодушный, добрый человек поднял руку на женщину...

Ведь она всего юное создание, хоть и не божье, женщина, да и бессознания.

Там нигде не сказано, что он вешал ее в бессознательном состоянии. Думаю даже, что некое объяснение между мужем и женой все-таки имело место...

[jeanna-d-ark]

Кстати!
А вы никогда не думали, почему Атос так уверенно говорил: "Дело в том, что меня считают умершим" ?
Мне только что в голову пришла мысль: а что, если у него была попытка самоубийства после казни жены? Ведь человек в таком помрачении ума мог сделать все, что угодно - а уж руки на себя наложить это уж совершенно точно!
Ну, допустим, родные его вовремя изловили и зафиксировали. Первый пожар в голове прошел, ум прояснился и спонтанно пришло решение: искупить кровь - кровью, податься в мушкетеры...

PS Кстати, в пользу версии о самоубийстве говорят записки Дюмы о царствовании Луи 14-го. Произошло следующее: некий виконт де Бражелон (настоящий, а не Рауль!) просил руки у мадемуазель Лавальер. Получил отказ по причине бедности. Тогда он отправился куда-то воевать, там нажил кое-какое состояние, а когда вернулся, ему сообщили, что Лавальер стала любовницей короля, у нее куча детей и пр. Виконт съездил к особняку Лавальер, увидел своими глазами то, как король остался у Лавальер, а потом закололся собственной шпагой у нее в саду...
Такие случаи действительно бывали: люди кончали с собой, не сумев пережить вероломства возлюбленной...

[Lelka]

jeanna-d-ark, попытку самоубийства юный граф де ла Фер совершил наверняка. И руки у него наверняка тряслись - он ни жену, ни себя не смог убить. Думается мне, также, что уж никак не о спасении семейной чести думал граф де ля Фер, когда под вымышленным именем вступал в мушкетерский полк. Это была скорее еще одна попытка самоубийства. Тоже, впрочем, безуспешная. А вот родные, я думаю, вообще ничего не знали о судьбе супругов ля Фер. А что они должны были думать, если молодые супруги рука об руку уехали на охоту (или прогулку тет-а-тет?) и не вернулись вовсе? Время было горячее... Разбойники кругом, наверняка...

[Stasya]

Поднимаю белый флаг.
Ну, может не совсем искренне, но противостоять уже трудно. Доводов против вашего мнения нет.
Возможно, стоит согласиться. Я никогда не задумывалась над тем, что он мог попытаться покончить собой. А ведь верно. Я никогда не понимала с чего бы Атосу в свои неполные тридцать вставать под пули, доказывая друзьям, что противник всё равно промажет. Это про пикник на бастионе. Это ведь прямое самоубийство. Шальная пуля и нет ещё одного королевского мушкетёра. Д'Артаньяну место бы освободил. (Это просто чёрный юмор) Поведение, действительно, подозрительное.
Согласна я и с аффектом. Так как сама медик и знакома с психиатрией. Вероятно, аффект.
А вот Мордаунт в нашем фильме уж какой-то совсем "некнижный". Не понравился он мне. Не то. Да и король, королева, сам Атос, д'Артаньян - никто там мне почти не понравился. Исключение Ришелье (безумно понравился), Констанция, Рошфор да Бэкингем. Да ещё Бражелон в "Тайнах королевы Анны".

[Lelka]

Stasya, я первый фильм воспринимаю просто отдельно от книги. Я книгу читала существенно раньше, чем фильм увидела. И мое восприятие с восприятием режиссера не совпало. Поэтому я просто со временем научилась их воспринимать как нечто отдельное, не имеющее отношения друг к другу. В связи с чем мне не приходит в голову сравнивать, например, Атоса у Дюма с Атосом в исполнении Смехова. Они просто разные. Совпадает только имя.

[jeanna-d-ark]

А вот родные, я думаю, вообще ничего не знали о судьбе супругов ля Фер.

А мне кажется, что именно благодаря родственникам де Тревиль получил замечательного мушкетера со странным именем...
Мне почему-то кажется, что зачисление в полк мушкетеров было идеей отца или старшего брата. Решили, таким образом, отвлечь человека и дать ему возможность пролить кровь более естественным образом - в сражении за своего короля, нежели совершать такое святотатство, как суицид...
Я себе так и представляю сцену. Величественный, полный достоинства вельможа вручает своему сыну фамильную шпагу и говорит: "Нет ни одной причины, по которой человек имел бы право накладывать на себя руки, сын мой. И коли вы ищете смерти, то ищите ее, как мужчина, как воин. Идите и сражайтесь за свою страну, своего короля. И если вы считаете, что ваше имя обесчещено - возьмите себе другое и покройте его славой. Чтобы когда вы вернетесь в родной дом и снимете все маски, никто не смел даже подумать о вас плохо".
Сын, смертельно бледный, принимает шпагу из рук отца, принимает его совет как приказ, берет рекомендательное письмо (если вы помните, то в роту мушкетеров невозможно было попасть просто так, с улицы. Требовалась протекция, и у Атоса она, скорее всего, была в лице близких родственников), седлает лошадь и исчезает в ночной тьме...
У графа де ла Фер-старшего таинственно исчезает младший сын, которого сначала безуспешно ищут, а потом признают "видимо умершим", а у господина де Тревиля появляется в полку отличный воин...

Эх, почему я не Дюма!!!

[jeanna-d-ark]

Да и король, королева, сам Атос, д'Артаньян - никто там мне почти не понравился. Исключение Ришелье (безумно понравился), Констанция, Рошфор да Бэкингем. Да ещё Бражелон в "Тайнах королевы Анны".

КАК Я ХОЧУ НАЙТИ "Тайну королевы Анны"!!! Ну, ГДЕ можно посмотреть этот фильм, а??? Может, кто знает? Я уже облазила все рынки - и лицензионные, и пиратские. Ни фига! Не выходил фильм ни на кассетах, ни на дисках...

А что касается первых двух фильмов, я их люблю нежно и трепетно, но воспринимаю их как совершенно самостоятельный продукт, мало чем связанный с романом. Замечательные фильмы, ИМХО. Их просто не надо сравнивать с Дюмой

[Lelka]

jeanna-d-ark, судя по тому, что юный граф де ля Фер был полным господином в своих владениях - ни отца, ни брата не было. По крайней мере, среди живых.
Рекомендации нужны были д'Артаньяну. По той простой причине, что он, собственно, был никто. В отличие от владельца провинции Берри. Атосу было достаточно прийти к Тревилю, назвать свое настоящее имя - и он зачислен в полк. Хотя Ваша версия с отцом указующим - выше всяких похвал.
Только вот мушкетерский полк не был местом, подходящим графу де ля Фер. Даже звание лейтенанта королевских мушкетеров не соответствовало его роду и титулу. Зато мушкетеры постоянно дрались на дуэлях и постоянно погибали. Поэтому я думаю, что он пришел в полк Тревиля именно умирать. И меньше всего думал о спасении чести и завоевании славы. Не то место было.

[Stasya]

Фильм есть на DVD-дисках. Там они все три. Недавно купила сама. Да и кассеты я раньше видела.

[jeanna-d-ark]

Originally posted by Stasya
Фильм есть на DVD-дисках. Там они все три. Недавно купила сама. Да и кассеты я раньше видела.

Третий фильм???? Про "Тайну королевы Анны"??? ГДЕ???

[Lelka]

jeanna-d-ark, так "Тайна королевы Анны"? Это наш третий фильм? Беее... Видела один раз, когда он только вышел... Больше эту гадость и смотреть не хочу даже...

[Stasya]

Фильм, действительно, плохой.
Вы поспрашивайте в магазинах. Я купила в DVD-отделе обыкновенного магазина. В спецмагазинах дожен быть диск, я думаю. Уж если тут у нас в Уральской глубинке есть, значит и в других местах тоже

[jeanna-d-ark]

судя по тому, что юный граф де ля Фер был полным господином в своих владениях - ни отца, ни брата не было. По крайней мере, среди живых.

Не факт. Он мог управлять своей частью общего состояния (как известно, родовитый дворянин мог владеть не только одним поместьем). Действительно, в "Трех мушкетерах" есть одно восклицание Атоса: "Клянусь памятью моего отца...", которое означает, что на момент произнесения отца уже действительно не было в живых. Однако, это не значит, что 6-7 лет ранее это было точно также.
Во-вторых, мои предположения насчет старшего брата основываются на фразе из книги: "А, младшие сыновья знатных родов..." произнесенной, кажется, королем во время разговора с Тревилем.
Кроме того, если бы Атос был единственным наследником родового состояния и его при этом считали умершим, он никогда бы не получил обратно ни Ла Фер, ни Бражелон - оба поместья за неимением наследников перешли бы в собственность государя.

Атосу было достаточно прийти к Тревилю, назвать свое настоящее имя - и он зачислен в полк.

Соглашусь. И наверняка Тревиль должен был предложить сразу чин лейтенанта, а Атос отказался... А вот с тем, что его титул не соответствовал службе в мушкетерах... Это как сказать. Ведь это элитное подразделение спецохраны первого лица в государстве. Капитан мушкетеров имел больше полномочий, чем маршалы. Многих мушкетеров король знал в лицо (наверняка была какая-нибудь спецгруппа личных телохранителей с особыми полномочиями)

Хотя Ваша версия с отцом указующим - выше всяких похвал.

Спасибо

он пришел в полк Тревиля именно умирать. И меньше всего думал о спасении чести и завоевании славы. Не то место было.

Да, он действительно искал смерти. Но не просто нелепой гибели, а достойной. Иначе зачем бы он регулярно побеждал в дуэлях? Стоило поддаться тому же Каюзаки и крышка! Ан нет, Атос считался одним из лучших фехтовальщиков. Значит, чувство чести в нем умерло не до конца. Значит, все-таки важен был антураж для смерти...

[Lelka]

Фразу про "Младших сыновей извествных родов..." произнес Мазарини во второй книге. А Мазарини, думается мне, не знал доподлинно историй всех известных родов Франции, поскольку был итальянцем. Из чего я делаю вывод, что это было только его предположение.
Частью поместья, не будучи старшим (или единственным) сыном он управлять не мог. Потому как все должно было отойти старшему сыну. Имения не делились между сыновьями. Значит если старший брат когда-то и существовал, он умер до встречи графа с Анной. Ну и потом ничего так часть имения - целая провинция? Да если эта часть еще и выделена была для управления младшему сыну, получается, что семейство ля Феров было одним из самых богатых во Франции.
Родственники у Атоса были однозначно. Против "воли всей своей родни" он женился. Значит и было кому присмотреть за имуществом. Также он почти наверняка поддерживал связь с кем-то из родственников. Иначе откуда бы он брал деньги, чтобы гасить свои карточные долги и расплачиваться за всех в кабаках? Имение Бражелон, кстати, Атос унаследовал уже после того, как закончились события первой книги. Так что кое-кто из родственников явно знал, что он жив.
А в дуэлях он побеждал... Ну, человек, который идет топиться, при этом умея хорошо плавать - утонуть не сможет. Чувство самосохранения не даст. Атос искал честной смерти. Он не собирался совершать сделку с собственной совестью, как это сделал потом Рауль. Сыграв с кем-нибудь в поддавки он бы совершил самоубийство. А он искал честной смерти.

[jeanna-d-ark]

Мазарини, думается мне, не знал доподлинно историй всех известных родов Франции, поскольку был итальянцем. Из чего я делаю вывод, что это было только его предположение.

Нуу.. Мазарини был, хоть и итальянец, но весьма сообразительный и пронырливый. И если бы он не знал генеалогию дворянских родов, он никогда не смог бы плести те интриги, которые плел Тем более, что настоящий Мазарини постоянно жил во Франции, входил в состав кабинета Ришелье. В тем времена генеалогию и политика были нераздельны...

Частью поместья, не будучи старшим (или единственным) сыном он управлять не мог. Потому как все должно было отойти старшему сыну. Имения не делились между сыновьями.

Отчего ж не делились? А как же делились владения, например, между братьями короля? Второму сыну короля обычно доставалось герцогство Орлеанское, третьему - Анжуйское (это не считая других, более мелких владений)... То, что возможно для короля, вполне возможно для дворян.

Значит если старший брат когда-то и существовал, он умер до встречи графа с Анной. Ну и потом ничего так часть имения - целая провинция?

А там не сказано, что он был владельцем всей провинции Берри! Дословно мы знаем следующее: "некий граф, родом из той же провинции, что и я, то есть из Берри, знатный,
как Дандоло или Монморанси..." и "Мой друг, владетель тех мест, мог бы легко соблазнить ее или взять силой - он был полным хозяином.." Думаю, что в Берри было очень много земельных владений, достаточно крупных и принадлежащих разным людям, даже из разных семей Если я правильно понимаю, Берри - область достаточно обширная...

[Lelka]

jeanna-d-ark, неа, между детьми дворян ничего не делилось. Старший получал наследство, второй шел в армию, а третий становился священником. Короли и дворяне жили по разным правилам.

Насчет провинции, согласна, в принципе. Правда, если учитывать, что территория Франции по площади аналогична территории Нижегородской области, то если каждую провинцию еще и поделить на владения - там ничего и не останется. Известные дворянские роды, вроде, владели целыми областями.
Ну и опять же он был "владетелем тех мест" и "полным хозяином", что наводит на мысли.

Что до Мазарини, то он, думается мне, знал про живых дворян. А знать, у кого там были старшие братья, но рано умерли, не успев прославиться... Не думаю, что Мазарини мог заменить собой генеалогическую энциклопедию того времени. При всей его пронырливости.

Впрочем, старший брат у Атоса почти наверняка был, Атоса явно готовили к военной службе. Правда, к морской почему-то. Только вот внезапно этот брат погиб или умер, в связи с чем Атос получил имение ля Фер, женился на Анне и понеслось...

[jeanna-d-ark]

неа, между детьми дворян ничего не делилось. Старший получал наследство, второй шел в армию, а третий становился священником. Короли и дворяне жили по разным правилам.

Ну, это разделение соблюдалось не так строго и не так повсеместно, как нам хотелось бы думать Общеизвестна история Алоизия Гонзаги, который будучи старшим сыном, наследником знатной фамилии, отрекся от всего, передал "права первородства" своему младшему брату и ушел в иезуиты, ухаживать за чумными больными... И ничто ему не могло помешать при этом.

Насчет провинции, согласна, в принципе. Правда, если учитывать, что территория Франции по площади аналогична территории Нижегородской области, то если каждую провинцию еще и поделить на владения - там ничего и не останется.

Ну, я например, точно знаю, что главный владетель всей провинции Берри был некий герцог Беррийский (имя достаточно часто встречается в исторических хрониках). Точно также, как Бургундией владел герцог Бургундский, Лонгвиль управлял Нормандией и т.д. И все при герцогском титуле! Де ла Фер был всего лишь графом, а не герцогом. И сдается мне, родственником этого самого герцога Беррийского Так что всей провинцией целиком он владеть не мог. А вот какой-то частью - запросто.

Не думаю, что Мазарини мог заменить собой генеалогическую энциклопедию того времени. При всей его пронырливости.

Ну, он бы тогда не морозил глупости, а навел соответствующие справки... Политики вообще не говорят вслух о том, чего не знают наверняка. О том, чего не знают, наводят тщательные справки (вспомните, какое расследование Мазарини затеял ради дАртаньяна!)

[Lelka]

jeanna-d-ark, Мазарини знал просто, что старшие сыновья известных родов не шли служить в мушкетеры.
Алоизий Гонзаги отрекся САМ. Сильно сомневаюсь, что брат Атоса поступил так же.
А что до герцога Беррийского... Сын графа - виконт. Пока жив отец. После смерти отца становится графом. А сын герцога кто? Часом не граф?

[Evgenia]

Ого, какая дискуссия!
Сыном герцога вполне мог быть граф: граф де Гиш был сыном маршала Граммона, насколько я помню, герцога. Но это как раз доказывает, что отца Атоса на момент женитьбы не было в живых - графом он женился, графом и остался до конца жизни.
Что касается владений... Думается мне, что Дюма в очередной раз наплевал на историческую достоверность и просто подарил симпатичному герою провинцию. В противном случае Атос не смог бы сделать из миледи "первую даму провинции".

[Lelka]

Evgenia, ну я ж чувствую, что не зря у меня было полное ощущение, что Атос был владельцем провинции... А цитату Вы подсказали

Кстати, отец вполне мог лишить его наследства за мезальянс. Или он сам от него отказался. Поэтому так и не стал герцогом. Ведь Атос так и жил до конца в Бражелоне. Нет никаких свидетельств того, что он возвращался в ла Фер.

[Stasya]

Вот и я всё думаю.
Атос ведь бросил службу, когда получил наследство от дальнего родственника. Не он ли, кстати, снабжал юного мушкетёра деньгами? Ведь он должен был знать, что парень жив и скрывается под вымышленным именем, иначе зачем писать завещание на уже умершего?
А Ла Фер пустовал почему-то. Но ведь замок должен был остаться за Атосом. Иначе он бы остался лишь графом да Бражелон, но ни как ни Ла Фер. Как бы он мог взять фамилию по отсутствовавшему у него замку?
с другой стороны, берега Луары - престижнейшее место и до сих пор. Жить там, среди богатейших вельмож, пожалуй лучше, чем в захолустном своём Берри. Да и природа...
Можно понять предпочтения графа.

[Lelka]

Stasya, а Берри - захолустье? Интересуюсь чисто из любопытства. Я просто не в курсе политико-экономического устройства Франции. Правда, помню, что в Берри даже крестьяне говорили на таком хорошем (чистом) французском языке, что им могли позавидовать парижане. Это было у Дюма.

[Stasya]

Это я просто сравнила Берри с берегом Луары. Нет, Берри недалеко от Парижа, так что далеко не захолустье. Это, конечно, не Гасконь Вот уж беднейшая провинция

[Lelka]

Stasya, по мне, так у них во Франции все недалеко от Парижа... Я просто в Нижегородской области живу, а она по площади примерно как Франция... Все как-то так рядом...

[jeanna-d-ark]

БОЛЕЗНЬ
1
Он нашли его около пруда, в густой траве. Молодой граф лежал лицом вниз, в его левое плечо, чуть выше сердца, был воткнут тяжелый охотничий кинжал. На траве и на земле расплывалось большое кровавое пятно. У ног юноши валялось обручальное кольцо: Анри снял его с пальца и бросил на землю. Обнаружил графа Жан-кузнец. Громко призывая на помощь других слуг, разбредшихся по всему лесу в поисках пропавшей супружеской четы, он бросился ощупывать хозяина. И сначала подумал о самом худшем: граф был холоден и недвижим. Не веря в то, что Анри мертв, Жан с надеждой прижался ухом к окровавленной груди. Не без труда, но с великой радостью кузнец услышал слабое биение его сердца. Тут на его зов прибежали слуги и едва живого графа спешно понесли в дом.
Анри де Ла Фер пробыл без сознания, в жесточайшей горячке, почти неделю. Он потерял очень много крови, жизнь его висела на волоске. Его жену, Анну де Ла Фер, найти так и не удалось. Отец Анри, старый граф, лично провел тщательное расследование страшного происшествия. И ничего не мог понять, пока один случайный свидетель не рассказал ему, что слышал и видел. По его словам, он слышал, как графиня упала с лошади и Анри бросился приводить жену в чувство, а потом видел, как с молодым графом будто припадок какой-то сделался. Он, точно обезумев, рвал с жены одежду. Она пришла в себя, пыталась что-то сказать мужу, пыталась вырваться. Анри было остановился, попытался прислушаться к ее словам, после чего окончательно потерял голову, связал ей руки лоскутами ее платья и, подойдя к своей лошади, начал лихорадочно что-то искать в седельной сумке. Извлек длинный хлыст, привязал его к толстой ветке дерева. И повесил жену. Когда все было кончено, молодой граф побрел без дороги куда-то в глубину парка.
- Анна была мертва, когда ты подошел к ней? – спросил граф.
- Да, господин. Я перерезал веревку, и она упала на землю. Я подошел к ней, господин граф, и увидел…
- Что увидел?
- На ее плече… Господин граф, на ее плече было клеймо в виде лилии!
- Что ты сказал???..
Старый граф едва овладел собой. Потом спросил вполголоса:
- Что ты делал дальше?
- Я решил, что уже ничем не могу помочь графине. И пошел следом за молодым графом, потому что беспокоился за него. Но он уже исчез среди деревьев, и я безуспешно искал его еще около получаса.
- Но куда делось ее тело?
- Не знаю, господин граф. Мы нашли обрывки веревки и клочки одежды. Но сама графиня пропала…
Значит, нападения на супругов не было! Значит, Анри сделал это сам: убил жену и пытался убить себя. Граф вдруг вспомнил сияющее лицо сына, когда тот уезжал на эту охоту. Вспомнил, каким счастьем светился Анри все два месяца после свадьбы. Ведь только из-за этого он нашел в себе силы смириться с нелепой женитьбой сына на неизвестной никому девице. И вот, что из этого вышло…

2
«Жив… неужели жив…». Анри пришел в себя и с трудом открыл глаза. На столе недалеко от кровати мерцали свечи, освещая только один угол комнаты. Все остальное было погружено в непроницаемый мрак. Граф попытался пошевелиться. Острая боль прошила тело и сознание. Он закусил губу, сдерживая стон, закрыл глаза и замер, ожидая, пока боль утихнет. Потом снова посмотрел туда, где горели свечи. Там в углу, над столом висела старинная шпалера, изготовленная по специальному заказу его предка в XIV веке. На гобелене, на фоне трех горных вершин, был изображен архангел Михаил, попирающий ногами древнего змия. Архангел был в темных латах, с мечом на перевязи, за плечами сияющего воина трепетали два величественных больших крыла. Архангел воткнул копье прямо в раскрытую алую пасть змея, и прародитель зла дрожал в страшной агонии и вился крупными пестрыми кольцами. От недолгого созерцания картины, знакомой ему с самого раннего детства (ибо шпалера эта висела в замке с тех самых пор, как была изготовлена), Анри вдруг охватил ужас. Мысленно он вдруг снова оказался в парке и снова увидел клеймо на плече своей Анны, своей единственной, любимой, божественной…
Сознание снова начало мутиться и темнеть, снова навалилось черное, тяжелое отчаянье и схватило за горло с такой силой, что Анри начал задыхаться. В голове мелькали обрывки навязчивого сновидения, которое мучило его накануне роковой охоты. Начинался бред и в нем с огромной скоростью мелькали тени. Потом свет. Удар. Змей. И на грудь навалилась свинцовая тьма. Граф инстинктивно потянулся к горлу здоровой рукой и вдруг увидел, что это тот самый древний змий, изображенный на шпалере, свернулся тяжелыми кольцами у него на груди, прямо на сердце. И теперь тянется алым двойным языком к его лицу… Слабея и теряя сознание, он попытался схватить и сбросить с себя змея, освободиться от неимоверной его тяжести. Его снова прошила острая боль, тяжесть стала быстро уменьшаться, Анри обернулся к гобелену, к Ангелу-воину, одними губами прошептал архангелу «Благодарю…» и лишился чувств.

- Господин граф! Господин граф!
Слуга отчаянно стучался в дверь спальни, хотя было уже далеко за полночь.
- Что случилось, Жак?
Граф спешно надел халат и отворил дверь.
- Молодой хозяин... Видимо он очнулся среди ночи и сорвал с себя повязки!
Отец стремглав бросился в комнату сына.
Над Анри хлопотал лекарь. Вся постель была в крови.
- Он выживет? – у отца только и хватило сил, чтобы задать, вернее даже выдохнуть, вопрос.
- Ничего нельзя сказать наверняка, господин граф. Снова было сильное кровотечение…
- Сделайте же что-нибудь! Спасите ему жизнь, во что бы то ни стало! Сотворите чудо, черт возьми, только сделайте, чтобы мой сын остался в живых!..

[jeanna-d-ark]

ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ
1
Чудо свершилось. Через несколько дней, томительных и мучительных для всех обитателей замка, Анри снова открыл глаза. На этот раз граф был более осторожен: рядом с постелью Анри день и ночь находилась сиделка. Она, увидев, как юноша пошевелил головой и пытается открыть глаза, немедленно отправила слугу известить хозяина.
Граф немедленно пришел к постели сына. Он увидел мертвенно-бледное лицо, потухший взгляд Анри, и его сердце сжалось. Это были глаза мертвеца. О, сколько раз за эти две недели отец сжимал кулаки от обиды и гнева на сына! Сколько раз пытался и не мог понять и простить его бесчестный, ужасный поступок! Но лишь на одно мгновение взглянув ему в глаза, он лишился всякого гнева и обид. Он ужаснулся тому, что увидел. Он встретился взглядом с самой смертью. Теперь он не решился бы даже на самый мягкий упрек. Все уже было неважно…
- Как вы себя чувствуете, мальчик мой? – граф сел на стул рядом с постелью сына и положил ладонь на его руку. В свой вопрос отец попытался вложить всю любовь, на которую только был способен. В ответ Анри попытался улыбнуться, и когда ему это не удалось, отвернулся и закрыл глаза. Он был не в силах говорить.
- Бог услышал мои молитвы и вернул мне вас. Теперь я очень хочу, чтобы вы поскорее поправились, Анри. Обещайте же пощадить своего старика-отца и не совершать больше никаких глупостей.
Юноша с трудом, будто совершая невероятное усилие, кивнул. Отец поцеловал его в лоб, несколько мгновений подержал его за руку и вышел.
Анри закрыл глаза. И тотчас в памяти всплыл тот страшный, пророческий сон, что мучил его накануне трагедии.
Это был кошмар, повторявшийся несколько ночей подряд. Во сне молодой граф заходил в какую-то маленькую светлую часовню, преклонял колена, и молитва была для него легкой и сладкой. В благочестивом порыве он подходил ближе к алтарю, на котором он видел чашу удивительной красоты. И внезапно из чаши вдруг выбиралась черная, огромная змея с горящими глазами, обвивала онемевшего от ужаса графа и жалила его сначала в уста, а потом в сердце… Тогда он никак не мог понять, что значит это зловещее видение. Жена тогда успокаивала его словами из Писания, что сны – ложь и верить им нельзя. Он соглашался, но внутри еще долго оставался привкус пережитого ужаса, омерзения и отчаянья…
Как показали дальнейшие события, сон был пророческим. Ангел оказался демоном. Рай – адом. И душа его навеки была отравлена и искалечена. Анри снова почувствовал, как погружается в ужасную, болезненную черноту. Пытаясь сдержать обещание, данное отцу, он усилием воли пытался побороть наваливающийся мрак, но силы убывали, а тьма уверенно подбиралась все ближе и ближе… Граф обратил взор на шпалеру. И Анри вдруг почудилось, что архангел Михаил отвернулся на мгновение от попираемого чудовища и посмотрел с гобелена прямо на него. И, что странно, после этого чернота немного отступила, дышать стало легче. Анри, совершенно обессилев от борьбы, закрыл глаза и провалился в спасительное забытье.

2
Молодой граф медленно возвращался к жизни. Его крепкий организм потихоньку восстанавливался, юность восторжествовала над смертью. Вскоре Анри уже мог передвигаться по дому и даже совершать небольшие прогулки в сад. Но тревоги в замке не убавилось: Анри за все время не произнес ни слова. Это страшное молчание вызывало серьезные опасения врачей и очень беспокоило отца. Он пытался поговорить с сыном, но тщетно: едва отец успевал закончить первую фразу, Анри почтительно и печально целовал ему руки и уходил настолько быстро, насколько только был способен. Он избегал любого общества, прячась целыми днями либо у себя в комнате, либо в саду, либо в замковой часовне.
Эта тишина закончилась однажды утром: Анри встретил в саду Жана-кузнеца и попросил его сходить за братом Дамианом в соседний кармелитский монастырь. Жан, несказанно обрадованный такой переменой, немедля выполнил просьбу хозяина, не забыв сообщить приятную новость старому графу. Тот облегченно вздохнул: сын заговорил и потребовал священника. Значит, дело пошло на поправку.
Брат Дамиан был давним другом Анри. Этот сухонький крепкий старичок в коричневой рясе знал молодого графа с малолетства. Он много лет был его духовником и знал юношу, как свои пять пальцев. Конечно же, он сразу же приехал в Ла Фер. Анри уже ждал его в замковой часовне.
Разговор был долгим. Анри исповедался, попросил отслужить обедню. За Мессой он причастился Святых Тайн и, хотя еще был слишком слаб, остался в часовне до позднего вечера, отказавшись ужинать. В полночь граф, обеспокоенный долгим отсутствием сына, отправился в церковь. Там он нашел Анри коленопреклоненным и, казалось, погруженным в глубокую молитву. Подойдя поближе, отец обнаружил, что сын почти лишился сознания. Рана была еще слишком свежа, юноша только-только начал поправляться. Граф осторожно привел его в чувство и отвел в дом.
Утром следующего дня граф увидел сына в саду. Тот явно разыскивал его. Едва заметным знаком отослав слуг и садовника, отец направился навстречу сыну. Юноша подошел к нему, снова поцеловал ему руку, а потом вдруг неожиданно обнял отца здоровой рукой, положив голову ему на плечо. От такой внезапной нежности у графа слезы выступили на глазах. Он крепко прижал сына к себе. Потом произнес еле слышно:
- Анри, мальчик мой. Я здесь. Отец рядом с тобой…
Это были заветные слова. Граф всегда говорил их сыну, когда хотел поддержать его в трудностях, ободрить в тяжелые моменты. Анри в ответ еще крепче обнял отца и прошептал:
- Простите меня, отец… Простите меня…
Они сели на скамейку. Долго молчали. Наконец Анри заговорил:
- Я знаю, отец, что я безмерно виноват перед вами. Я заслужил тысячу ваших упреков, но не услышал от вас ни одного. Я заставил вас страдать. Не смею просить вас о прощении: мне, как сыну, нет оправдания. Я пришел просить у вас наказания. Прошу вас указать мне, чем я могу искупить свою вину перед вами. Что бы вы ни приказали мне сделать, я клянусь исполнить все беспрекословно. Я с радостью приму вашу волю, какой бы она ни была.
Граф посмотрел на сына. Их взгляды на мгновение встретились. Анри быстро отвел глаза, но отец снова успел заметить: в глазах его юного, 23-летнего сына не было ни одной искры жизни. От этого секундного взгляда у графа заныло сердце. Он тихо проговорил:
- Анри, сын мой... Я был бы самым ужасным отцом на земле, если бы осмелился упрекать или обвинять тебя в чем-либо. Мне больно смотреть на твои страдания. Я бы отдал жизнь, чтобы избавить тебя от них. Ты таишься от меня, ты пытаешься в одиночку выбраться из бездны, в которую попал. Но я вижу, что с тобой происходит. Ты выздоравливаешь телом и уже через неделю сможешь сесть в седло и держать в руках шпагу. Но твоя душа бьется в агонии. О, если бы я знал, как оживить твое сердце!..
Анри слушал отца, закрыв глаза и до крови закусив губу. Он сильно побледнел, но старался выглядеть спокойно. Старый граф вдруг понял: нужно раскрыть эту сердечную рану. Нужно нанести сыну удар, чтобы спасти его от безумия. Он крепко сжал его руку и заговорил об Анне де Бейль. О том, что ему известно про клеймо. О том, что Анри избежал смерти лишь чудом, потому что лезвие кинжала скользнуло по металлической бляшке на камзоле, поэтому удар пришелся не на сердце, а чуть выше…
Казалось, что Анри задыхается. На лице выступили крупные капли пота. Свободную руку он прижимал к груди, а другую пытался вырвать из отцовской ладони. Но граф не выпускал его. И вдруг замолчав, порывисто прижал его к себе. Тотчас же с облегчением почувствовал, как сына сотрясают рыдания. Он зашелся тяжким плачем, как маленький ребенок. Анри просто выворачивало наизнанку, будто от ужасной тошноты. Он толчками выбрасывал из себя какие-то слова и вздрагивал…
Буря постепенно утихла. Отец проводил сына в дом и уложил в постель: у него снова начался сильный жар. Пришедший лекарь внимательно осмотрел больного и заявил, что никакой опасности нет – это уже остаточный рецидив болезни, вызванный нервным потрясением. И действительно, жар потихоньку спал и к утру Анри спал крепким здоровым сном.

3
Неделю спустя, когда вечернее солнце залило золотом верхушки вековых деревьев в графском парке, отец позвал Анри к себе. Они вышли из замка и медленно пошли по главной аллее парка. Наконец, граф остановился и заговорил:
- Я много думал о вас, Анри. Во время последней нашей беседы вы спрашивали меня про наказание. Нет, сын мой. Я не стану ни упрекать вас, ни наказывать. Я просто хочу кое-что предложить вам. Я вижу, как тяжело вам находиться здесь, в Ла Фер. Вы просили меня хранить ваше выздоровление в глубокой тайне. Поэтому все наши соседи уверены, что мой единственный сын умер или находится одной ногой в могиле. Я понимаю вас и ни о чем не стану спрашивать вас. Но я хорошо вас знаю, сын мой. Я знаю, что вас мучает и гнетет. Поэтому я предлагаю вам оставить родовое гнездо и поступить на службу.

(окончание следует)